Через тернии

В провинции было несколько звездных систем: Хеллиос, Гароби, Кор, Крелла, Вицинис. Столицей издавна считалась планета-тёзка региона – великолепная Барнаба, вотчина лорда Варина. Веками изнеженная барнабийская аристократия держалась на отшибе, предпочитая роскошь и интриги - промышленности и военному делу. Правящий класс не видел особого смысла в занятиях наукой или коммерцией и влачил праздное существование. В отличие от дипломатов-мецетти и купцов-мелантийцев, жители Барнаба очень гордились своей приверженностью традициям. Гордились настолько, что к моменту вторжения флот Барнаба состоял из пяти фрегатов класса «Тапани», десятка круизных яхт и нескольких патрульных кораблей. Имперские силы прошли сквозь эти «формирования», как раскаленный нож сквозь масло. Понадобилась лишь неделя для захвата Кора I, II и III-го, еще одна – на Хеллиос, Гароби и Креллу. Звёздные разрушители окружили столицу на шестнадцатые сутки после открытия первого гипермаршрута. Не было даже необходимости предъявлять ультиматум: коды планетарного щита уже стали известны. Как саранча, имперская пехота и артиллерия заполонили Барнабу. В наземных боях сопротивление оказали гильдии ремесленников, к которым присоединились крестьяне – но силы были слишком неравны. Большая часть барнабийских бойцов погибла, некоторые, в том числе лидеры стихийного сопротивления, попали в плен. В плену оказался и Алек Корвин, сын каретника, поставлявшего барнабийскому дворянству новомодные механические экипажи. Некоторые из них даже летали! Юноша отличался горячим нравом, умел читать и писать, чуть-чуть разбирался в технике – и повёл небольшую группу своих земляков в отчаянный, заранее проигранный бой. Позже, когда их, израненных и избитых, под конвоем отвезли не куда-нибудь, а в роскошный дворец, Алек впервые увидел своего господина. Великий лорд Хог Варин в блестящем камзоле сидел в кресле ценой в несколько крестьянских дворов, а руки господина были в тяжелых наручниках. В просторном зале сын каретника заметил также трёх вызывающе одетых женщин с детьми разного возраста, пять-шесть господ – все они с испуганным видом сгрудились за спиной Варина. Это были домочадцы лорда, а господа на поверку оказались слугами: дворецким с помощниками, гувернерами и так далее. Их плотным кольцом окружили имперские солдаты в белой броне и безжизненных черепообразных масках. Солдаты держали тяжелые бластеры, стены и потолок зала пестрели черными следами от выстрелов. Колонны и вазы, лепнина, статуи и красивые картины были разбиты, изуродованы, испорчены. В центре, напротив лордова кресла, стоял имперец в серой форме и кепи. Он смотрел на Варина так, как никогда не посмели бы ни отец Алека, ни дед, ни даже прадед – если бы они дожили до сего дня. Холодное торжество и нескрываемая насмешка читались во взгляде чужака, и сын каретника, наконец, с горечью в сердце понял: спасенья нет, Барнаба пала. ХХХХХХ - Зачем здесь чернь? – врастяжку проговорил Варин. Его ухоженные завитые волосы лежали очень ровно, кожа отливала нежно-розовым оттенком, ногти на руках казались сделанными из перламутра. Лорду было под пятьдесят, но Алек ни за что не дал бы ему больше тридцати. Зубы Варина напоминали отборный жемчуг – а может, и правда были драгоценными. - В присутствии свидетелей вы принесёте присягу Императору и сложите свои полномочия, - ответил офицер. – Затем обратитесь к главам других провинций и призовёте их последовать вашему примеру. Лишь на таких условиях ваши подданные сохранят жизнь. - И почему меня должны волновать мои подданные? – презрительно поинтересовался глава Дома. – Можете поступать с простонародьем, как пожелаете. Обязаны были защищать меня, но оказались бесполезны... а теперь уберите так называемых «свидетелей». Здесь дурно пахнет. Варин положил ногу на ногу. Присутствующие начали исподтишка переглядываться, и пожелтевший от страха дворецкий проговорил чуть слышно: - Милорд...? - Я не позволял открывать рот! – резко ответил тот. Уголки его вялых тонких губ поползли вниз, холёное лицо вытянулось. – И я отказываюсь спасать ваши никчемные жизни, слышите? Особенно такой ценой! И без того белые, как мел, женщины за спиной Варина застонали и разразились рыданиями. Две из них бессильно упали на колени, цепляясь за обивку его кресла; дети помладше заплакали. Слуги дрожали, еле держась на ногах. Большинство понимали, какие последствия будут иметь сегодняшние события. Имперец, не вмешиваясь, обозревал эту душераздирающую картину: он явно рассчитывал, что Варин отступит под натиском чужого горя. Однако лорд только раздраженно прикрикнул: - Хватит вопить, попрошайки! Вы недостойны моего покровительства... Уйдите вон, все вон! Видеть вас не желаю! Ближайший штурмовик повернул шлем к офицеру, и тот кивнул. Спустя пять минут в зале снова стало тихо, и Алек вдруг заметил человека, стоявшего спиной к остальным у дальнего окна. Раньше его заслоняли тапанийцы, но теперь было очевидно, что это еще один имперец, только не в броне и не в серой форме. Как будто почувствовав взгляд Алека, незнакомец в черном мельком бросил взгляд через плечо и снова отвернулся. - Итак, Ваше Превосходительство, - начал офицер, - поскольку вы отказались подчиниться и не признали власть Его Величества, то считаетесь преступником и бунтовщиком. После допроса... вас ждет казнь. Другой бунтовщик, Алек, мрачно возрадовался, услышав это обещание. Прежде недосягаемый господин Барнабы был тем, кто погубил их родину. И мысль, что он единственный еще способен избежать ареста и гибели, тяготила юношу. - В глазах цивилизованного мира убийство военнопленного моего статуса - злодейское преступление, - высокомерно напомнил Варин. – В Империи пока существует Сенат. - Ваш случай не подлежит рассмотрению в Сенате, - послышался новый голос, и все оглянулись на до сих пор помалкивавшего имперца в черном. Тот, наконец, оторвался от увлекательных видов за окном. Пробормотав что-то вроде: «Шагоходы все-таки портят пейзаж...» - он соизволил присоединиться к остальным. На его оливково-смуглых скулах Алек разглядел тонкую вязь символов – знакомую в секторе татуировку. - Почему же, барон? – полюбопытствовал офицер, явно воспрянув духом и метнув ледяной взгляд в сторону Варина. – Потому что лорд Барнабы вступил в сговор с террористами? «Террористы? - удивился сын каретника. – О чем они?» - Нет, - спокойно ответил «барон». – Потому что лорд Барнабы в присутствии свидетелей снял с себя ответственность за судьбу своих подданных и планеты. Он более не является главой провинции, и его случай носит частный характер. ХХХХХХ При этих словах лицо Хога Варина, бывшего господина нескольких звездных систем, позеленело. - Проклятые мецетти, - процедил он с глубокой ненавистью. – Прислужники татуинского раба! Штурмовики немедленно вскинули бластеры, но барон остановил их. Пошарив в кармане, он вытащил небольшой предмет – печатку из металла и дымчатого хрусталя, наподобие тех, что носили с собой дворяне. Держа печать двумя пальцами, он издалека показал её Варину: - Знакомая вещь? Тот лишь скривил губы, и имперец-мецетти со вздохом спрятал печать. Сцепив руки за спиной, он в некоторой задумчивости прошелся перед пленником. - Знаете, меня беспокоит сказанное вами... «Злодейство». Офицер посмотрел на барона с удивлением. - Что есть зло? Ведь то, что для одних - зло, другим кажется добром, не так ли? – вполголоса продолжал рассуждать этот странный имперец-мецетти. - Зло – твоё существование, предатель! – прошипел Варин. - Но для брошенных вами людей оно станет добром, - живо возразил барон, и Алек переглянулся со своими товарищами. - Задайтесь вопросом, - увлеченно продолжал мецетти, - была ли ваша жизнь для них благом? Нет. Ваш род веками паразитировал на их спинах, вытягивая их силы, тормозя прогресс, уничтожая будущее целых звездных систем. Сын каретника мысленно согласился с этим, с каждым словом. - А было ли их существование несомненным добром в ваших глазах? Тоже нет. Вы признавали своих подданных лишь как досадную необходимость. Вы никогда не считали их равными себе, вы их презирали и ненавидели. И снова, стиснув зубы, Алек признал правоту барона. - Наконец, – мецетти оценивающе взглянул на разъяренного Варина, – станет ли ваша смерть большим злом? И уверенно ответил сам себе: - Конечно же, нет. В ту же секунду завитая серебряная голова лорда резким, невозможным движением повернулась влево, и сердце Алека словно замерзло в груди. Не веря своим глазам, он смотрел на обмякшее в кресле тело. Штурмовики, имперский офицер, барнабийцы – все расступились, а в зале вдруг стало холодно и мрачно, как в мертвецкой. Сын каретника выдохнул и увидел пар. - Вопрос решен, - энергично заявил барон, по виду человек, но на деле – дьявол. – Что касается вас, ребята... Он великодушно развел руками: - Радуйтесь, я принес вам свободу. ХХХХХХ - Как и следовало ожидать, сеешь смуту, - сказала небольшая, с локоть ростом, голограмма Императора. – Я отправил тебя за безоговорочной победой, и что получаю две недели спустя? - Вечно критикуешь, вечно всем недоволен, - фыркнул «барон». – Не Учитель, а старый ворчун, ради которого я рву задницу где-то у черта на куличках. - «Старый»?! – Вейдер скрестил на груди руки. – Зачем ты устроил в Барнабе революцию? - Затем, что подчас захватить власть нетрудно, удержать её – вот задача сложнее, - ответил ученик ситха. – В большинстве провинций Тапани царят застой и средневековые нравы. Узколобая и недальновидная аристократия слишком долго пренебрегала интересами народа и истощила доверие к себе. В этих условиях, Империи нежелательно оказаться в роли захватчика. Гораздо интереснее - и выгоднее - стать освободителями: теми, кто даст возможность не только жить дальше, но жить хорошо. Призрак свободы, большие надежды опьяняют лучше вина, мне ли не знать! Император нахмурился, и барон продолжил: - Формально, руководить будут народные представители. Но ведь новая администрация всегда неопытна и уязвима... Империя просто будет обязана прийти на помощь. Гарнизоны будут повсюду, и реальная власть сосредоточится в руках твоих наместников. Не имеет значения, какой ранг они займут в системе обновленного сектора, и как назовутся – вице-губернаторами, военными советниками... со временем, Тапани станет частью Империи и забудет о былой вольнице. Вейдер все еще размышлял, недоверчиво сдвинув брови. - Не везде эта схема сработает, - наконец, сказал он. – Впредь не пренебрегай грубой силой, сын мой. Твой духовный рост потребует многих жертв на алтарь Тёмной стороны. - А кто командировал меня в провинцию, где нечего делать? – возразил барон. – От скуки пришлось подтолкнуть местных к небольшой смуте. Ну же, отец, не будь таким жмотом, я знаю, что горячие точки ты приберёг для себя! Ситх, наконец, едва заметно усмехнулся. - Маленький нексу, - пробормотал он. – Но с хорошим аппетитом. Ладно, хватит с тобой нянчиться... погляжу, как проявишь себя в Калипсе.