Через тернии

Пока соединяли тысячи нервных окончаний с тонкой электроникой протезов, калибровали механические конечности и устанавливали новую пластину-позвонок в шею, ситх несколько раз приходил в себя. Анестезия не справилась с болью, но, по крайней мере, эта пытка была старой знакомой, и Вейдер мог её игнорировать. Всякий раз, выныривая из жаркой рокочущей мглы, он думал: "Что теперь? Как с ним поступить?" Сын не отказался от побега, несмотря на все усилия отца и Темную сторону. По словам Падме, Рё променял редкую возможность расправиться со старшим ситхом на шанс вернуться в Федерацию... Его удивительно мирный выбор не был продиктован отвращением к патрициду, вовсе нет. Это была хорошо спланированная сделка, основанная на слабостях брата-джедая, а Вейдер в ней стал предметом торга. И ещё, Рё с предельной ясностью, наглядно доказал, что ни во что не ставит отцовское доверие, отцовскую волю, даже жизнь. Инопланетяне в другой галактике оказались куда важнее. "Похож на Сидиуса, нет чувства родства," - лёжа на операционном столе, думал Вейдер. Эта мысль была истинным порождением Темной стороны. Полная горечи и разочарования, она поглотила ситха, причинив ему большую боль, нежели дроид-хирург, приваривавший протезы. Равный по силе удар нанес второй сын несколько часов спустя. Люк отправил в госпиталь сообщение, адресованное Падме. - Я впервые встретил "барона Уркиагу" в пещере, где росли ценные и редкие киберкристаллы. Не знаю, созрел ли уже тогда его варварский план, однако времени было достаточно. Кристаллы действительно играют важную роль в качестве "передатчиков" Силы. Нельзя выступить против богоподобного бестелесного врага, но можно попытаться отрезать его от "линий поставок". Я уже обратился к нескольким имперским форпостам во Внешних территориях: известные нам месторождения кристаллов уничтожены. Пещеры на Илуме - тоже. Люк стоял выпрямившись, заложив руки за спину. Джедайские одежды на нем были новыми, но на серьезном лице бледно серебрились шрамы от ожогов - следы бакта-терапии. Вейдер подумал, что в сыне что-то неуловимо изменилось, и удивился: он не замечал этого раньше. Или перемена произошла совсем недавно? - Сила питает все: созвездия, планеты, природу на них и живые существа. Пойти против Неё - значит, разрушать без оглядки, без ограничения, бессмысленно и безжалостно. Уркиага поступил так, просто потому что ненавидит наш мир и все, что в нем. Вот почему тапанийские ситхи назвали его еретиком. Люк на голограмме нахмурился, устремив на своих слушателей посуровевший взгляд. - Рё не был таким... он служил Галактике. Даже не понимая и не принимая Силу, он уважал жизнь и делал все возможное, чтобы защитить её везде, от Корусканта до всеми забытых окраин. Мама, я отправляю эту запись тебе, поскольку считаю отца ответственным за преступления Рё. Полулёжа на больничной койке, Вейдер насторожился. Игнорируя боль в шее, он поднял голову, пристально вглядываясь в холоизображение. - И ещё одно. Недавно я понял, что Ордену джедаев не место на Корусканте. Мы слишком долго полагались на Империю, впав в зависимость, как когда-то старый Орден подчинился коррумпированной Республике и пал. Материальная несвобода означает несвободу духовную, неспособность к росту. Прямо сейчас Храм эвакуируется. Наше новое местоположение я не стану сообщать по понятным причинам... - Когда пришла эта запись? - хрипло спросил Вейдер. - Сегодня? - Два дня назад, - ответила сидевшая рядом Падме. - Ты был в лекарственной коме. - ...я знаю, ты поклялась не оставлять отца и поддерживать его даже вопреки собственным убеждениям. Но Рё не будет в одиночку сражаться с Империей, пока я жив... Пожалуйста, передавай отцу мои пожелания выздоровления. Люк на голограмме как будто на секунду засомневался. Затем, глядя спокойными голубыми глазами, добавил: - И хоть я постараюсь избежать этого, но в следующий раз мы с Вейдером можем встретиться врагами. Береги себя, мама. Присмотри за моим новорожденным племянником. Голограмма погасла. - Удивительно, Анакин. В прошлый раз, когда ты едва не умер на операционном столе, родились Люк и Рё. Сейчас - этот мальчик, - вздыхая, Падме поправила вейдеровское одеяло. - Все повторяется, и мы с тобой повторяем старые ошибки, как глупцы. - Как здоровье моего внука? - не отвечая на намёки жены, мрачно спросил ситх. Он не понимал, как она могла оставаться настолько спокойной. - Он в полном порядке. Очень крепкий, горластый малыш... а вот Фиоре с Леей исчезли. Вейдер с трудом повернул голову. - Ты их отпустила, - обвинил он без тени сомнения. - И охрану убрала, - пожала плечами Падме. - Я обещала Фиа, что она больше не будет заложницей, средством давления на Рё. - Ты же знаешь, что они задумали! - прорычал ситх. - Эта женщина бросила своего ребенка. Моя мать-рабыня никогда не оставляла меня, даже в самых тяжёлых условиях! Шелестя одеждой, набуанка поднялась. Вейдер заметил, что сегодня на ней было необычно светлое, жемчужно-серое платье. Волосы струились по её плечам и шее словно живые, окружённые золотым ореолом, а лицо было свежим и ясным. - Ребенок слишком мал, чтобы выдержать далёкое путешествие, - задумчиво сказала Падме. - Она сделала разумный выбор. - Разумный?! - переспросил Вейдер. Игнорируя боль, он сжал черно-золотую руку в кулак и бешено ударил по широкому поручню кровати. В белом металле образовалась глубокая вмятина, эхо разошлось по палате. - Скорее, трусливый и подлый! Она обманула наше доверие, украла любовь нашего сына, настроила его против нас. А теперь и Люк лишился рассудка! Падме молча наблюдала его вспышку. Затем грустно покачала головой: - Анакин, разве не ты сам настроил сыновей против себя? Даже несмотря на то, как они оба любили тебя и были на твоей стороне, пожертвовали многими друзьями и принципами? А сейчас мои дети отвернулись от меня тоже, и они правы. Не Фиоре, а я обманула чужое доверие. Чувствуя, что обжигающий гнев ещё колотится, бьётся в черепной коробке, ситх проговорил с мрачной убежденностью: - Ты не будешь счастлива без Люка и Рё. - Моё благополучие не станет причиной чужого несчастья, - немедленно возразила жена с королевским достоинством. - Особенно, моих сыновей. Помолчав, она спросила: - Ты сердишься на Рё? Вейдер ответил кратко, неохотно: - Он поступил как ситх. - ...Должно быть, это большое утешение, - заметила жена. Она повернулась и вышла. ХХХХХХ Вейдер смог подняться и ходить - правда, с трудом - уже на следующий день. Разведка сообщила, что след джедаев затерялся в отдаленной системе. Похоже, гранд-магистр с учениками рассчитывает обосноваться в Пустынных землях - там, куда Империя прежде ссылала преступников. Об Уркиаге новостей не было. Ситх медленно миновал несколько коридоров и уровней Дворца, игнорируя перепуганные взгляды редких придворных. Нужно было снова учиться ходить, и заодно он мог лично проинспектировать дворцовую охрану. Во время "инспекции" Вейдер случайно поймал собственное отражение в зеркале: серое лицо, глубокие мешки под мутно-желтыми глазами, волосы всклокочены. "Как сказал бы младший сын, "поздравляю, сегодня вы ещё страшнее, чем обычно, Ваше Величество", - с долей самоиронии решил он. Стиснув зубы, он доковылял до нижнего уровня. Последствия пожара в Храме уже ликвидировали, стены привели в прежний вид, хотя петроглифы и алтарь восстановить не удалось. На каменных обломках Вейдер обнаружил следы лазерного меча: без сомнения, Рё выместил свой гнев против Силы на святыне своего Ордена. Хотя, вряд ли он причислял себя к нему... Ситх коснулся одной из стен, и та отъехала в сторону, обнажив высокую прямоугольную панель из черного шероховатого базальта. Камню было несколько тысяч лет, и надписям на нем - не меньше. Из последних, более новых, выделялись "Дарт Плэгас", "Дарт Сидиус", "Дарт Тиранус" и "Дарт Мол". Металлическое подножие базальта будто вымазали сажей. Каждое титульное имя было выбито рукой ситха-наставника. Имя "Вейдер" высекли особенно глубоко, трещины вокруг него повредили камень и, вместе с ним, сердце этого мира. Заострённые символы, размашистый, агрессивный стиль - почерк Сидиуса трудно было перепутать с чьим-то ещё. Когда Палпатин делал надпись, он явно торжествовал победу. Отразятся ли в новом имени мысли Вейдера? Ситх поднял правую руку. Послышался треск, и по базальту побежала мельчайшая каменная крошка. На полу она разбивалась в черную пыль, покрывая металл новым слоем "сажи", но Вейдер не обращал внимания. Буква за буквой, символ за символом, в камне рождалось имя - написанное четким, квадратным почерком. Закончив, ситх оценивающе оглядел свою работу. Неплохо... сын - его истинный наследник, со скайуокерским талантом к разрушению. Что с того, что он восстал против Силы? Ба! Он ещё молод. Когда-то Анакин сделал то же самое, Рё просто отплатил за давнее поражение отца. И если удастся вернуть ученика... В полной тишине Вейдер долго смотрел на это имя: "Инсургент" - Мятежник. ...Медленная, тяжелая поступь человека в черном уже стихла в отдалении, а колонна, испещренная петроглифами, по-прежнему оставалась на виду. Вейдер не счел нужным её прятать.