Остров сломанных игрушек

— Исин? — нервно взял трубку, будто понимал, что ничего хорошего не услышу. Хоть я и сам просил его звонить мне, больше гулять и разговаривать, но в этот раз у меня поджилки тряслись принять вызов, а подносить мобильник к уху было еще страшней — кровь пульсировала в висках, проносился прохладный ветерок. — Ты слишком долго подходил к телефону, Пак Чанёль. Машина стоит внизу прямо под пожарной лестницей. Если ты не спустишься прямо сейчас, то придётся идти с пистолетом около виска. Понял? — Х.х…хорошо. Чондэ тоже? — Разве я что-то про него говорил? Запри его. Будешь медлить — запирать окажется некого. Страшно. Чертовски, что глаза выпадают из орбит. Дыхание сбивается, грудь щемит, а в горле неприятный колющий холод, что медленно добирается до мозга, который кричит НЕ ДЕЛАТЬ этого. Тихий скрежет ключа в скважине, пошаркивающие шаги к лифту. Передумал. С бешеной скоростью я сбежал по лестнице: либо боялся почувствовать запах металла в районе висков, либо не хотел слышать возмущений Чондэ, который, скорее всего, заметил мой побег. Черная дорогая машина стояла прямо в том месте, где и говорил Исин. Тонированные стёкла не давали разглядеть водителя, хотя у меня и не было надежды, что это кто-то знакомый. Разве подобный вид автомобиля не привлекает к себе больше внимания? А полиции вообще всё равно что ли? В салоне не пахло. Вообще ничем. Будто в гробу. Стены оббиты мягкой красной тканью, мёртвая тишина и отсутствие запаха. Ещё чуть-чуть и я действительно отброшу коньки. Клиника Исина. Водитель грубо подтолкнул меня. Ноги не идут сами. Крепкие руки больно вжались в подмышки и оторвали от земли. Кинули на пол прямо перед какой-то палатой. Было настолько тихо и пусто, что, возможно, сейчас мне сообщат о смертельно опасном вирусе, который оккупировал весь город, что началась эпидемия или апокалипсис, и мы все, наконец-то умрём. — И долго ты собрался здесь сидеть? — ботинки Исина были запачканы… в крови, самой настоящей крови. От её вида начало тошнить, поэтому я был вынужден подняться. В глазах на секунду потемнело от резкого подъёма, но я слышал противный запах медикаментов, который сразу же привёл меня в чувства. — По какому поводу я приехал сюда? Да и таким образом… — Ммм, это ещё плюшки, Ёль… — пробормотал Син, пропуская меня вперёд и запирая дверь. — У меня тут очень важный пациент. Ким Минсок. Не знаешь такого? — Он у тебя? — глупо было спрашивать, когда в эту же секунду увидел его, сидящего на больничной койке перед Сехуном. Они о чём-то оживленно говорили. С виду выглядит, будто Мин рассказывает ему какую-то взрослую тайну, учит жизни и что-то наподобие этого. — О! Привет, давно не виделись! — хитрые кошачьи глаза быстро перебежали на меня, анализирую с ног до головы. Маленький блеск, будто сапфировый, на секунду заставил меня задержать взгляд и отвлечься от крови на его лице. Только маленькое красное пятнышко вывело из ступора и включило мозг. Взгляд снова сфокусировался. Испачканное в крови лицо, в каких-то местах покрывшееся синяками, где-то вздулись огромные гематомы. Вместо небольшого квадрата волос огромный шрам. Отвратительный, неаккуратно зашитый, сразу понятно, что не врачом. — Что с тобой случилось? — мой голос предательски дрожит, осталось только хвостик поджать и забиться в уголок. Сехун так смело держится рядом с ним. .А может, у него просто личность сегодня такая… Бесстрашная. — Это такая увлекательная история… Думаю, Чжан тебе всё сам расскажет, — он улыбнулся как Чеширский кот и отвернулся обратно, сразу начав что-то шептать Сехуну. Он похож на психа. Кровожадного убийцу, маньяка, головореза. Мурашки побежали по телу. В трусах всё пожалось так, будто вовсе онемеет сейчас. Я перевёл взгляд на друга, который холодно смотрел на меня. Нас ждёт серьезный разговор. — Он позвонил мне сегодня утром, сказав, что требуется помощь. Не знаю, как понятней тебе объяснить. Но сейчас время охоты. Понимаешь, Ёль, Минсок не просто какой-то там хулиган. — Он мафия что ли? — вырвало само и как усмешка, за что резко стало стыдно и страшно, что прямо сейчас мне перережут горло за наглость. — Вау, он такой догадливый! — протянул за спиной Ким. — Да, он мафия. Глава семьи Мариарти. И прямо сейчас его голова стоит больше миллиарда долларов. Посмотри еще раз на него и пойми, что мы в полной заднице, пока находимся здесь. — Ага, а теперь подробней, господин Ким, — я старался не язвить и держаться подальше от него, но, кажется, Минсок не собирался причинять никому из присутствующих вред, несмотря на довольно устрашающий вид. — Наверное, кроме тебя, никто и не знает, что я сводный брат всеми любимого Чунмёна. Да, цыплёнок, я брат твоего парня, — Минсок провёл острыми пальцами по подбородку Хуна, но тот даже не шелохнулся. — Моя мама познакомилась с его отцом, когда мы еще были детьми. Знаете, нас просто резко вытащили из трущоб и привезли в роскошный особняк, где мне пришлось забыть все свои старые привычки и принципы жизни, натянуть скромную улыбочку и короткие шортики. — Разве твой отец, будучи главой мафиозной семьи, не мог позволить себе нормальный дом? — неожиданно для всех произнёс Хун. Минсок, готовящий глубокий вдох для дальнейшего рассказа, резко помрачнел. Исин вышел из чертог разума. А меня просто бросило в дрожь, потому что, чёрт возьми, почему всё это происходит со мной. — Какой же ты наглый пацан! — Ким просто фыркнул и всё же сделал большой глоток воздуха. — Тебе стоит подучить историю и понять, что тогда было очень сложно открыто вести войну, поэтому мафии приходилось прятаться в гетто. Совсем не в тех гетто, как принято показывать в сериалах — неоновые вывески, бары, ночные клубы, шлюхи, у всех пистолет за пазухой и сверток зеленых бумажек в запасном кармане пиджака. Всё было намного хуже. — Чем занимался твой отец, раз смог подняться до такого уровня? — спросил Исин, внимательно уставившись на Кима. — Ты что-то знаешь о Мариарти? — Минсок хитро облизнул губы и ожидающие уставился в ответ. — В основном, я знаю только про тебя. Что твой отец связался с какой-то подпольной компанией, из-за политики который тебя пришлось резко спрятать. Он хотел сделать из тебя хорошего преемника путём естественного отбора: либо тебя убили бы мелкие парни из его банды, либо ты сам прогнулся бы под натиском отца. Но твою мать такой вариант не устраивал, поэтому вскоре ваш след был тщательно заметён благодаря браку с Ким Инхоном и переезду. — Ты сталкер что ли? За сколько берешься за работу? — если он так пошутил, то что-то на меня это произвело обратный эффект. Стало страшно находиться даже с Исином, которому я до последнего дня собирался доверять… — Не здесь… — шикнул Чжан. — Лучше расскажи, каким образом ты сверг своего отца? — Во-первых, у меня больше денег благодаря «папе». Все вроде бы знают, что я со-директор его компании вместе с Чунмёном. Правда, я должен был стать главой, но, видишь ли, «папе» не выгодно отдавать имущество какому-то заморышу, чью башку могут вынести в любую секунду. Именно он постоянно пихал меня в психушку, чтобы испортить личное дело. Крутяк, да? — Чтобы господин Ким так делал… — мой мир начинал рушиться с потрясающей скоростью, сопровождаясь какой-нибудь Богемской рапсодией. Образ честности и благоразумия резко исчез. Кому мне теперь доверять? — Ещё он сумел запудрить мозги своему любимому чаду, который до сих пор живёт в неведении и люто меня ненавидит. Хорошая семья. Но знаешь, спустя два года в благополучной, на тот момент, семье, меня внезапно нашли. Я преспокойно прогуливал уроки в школе, как меня стукнули дубинкой по голове, закинули в багажник машины и увезли. Было страшно возвращаться домой, тем более, я знал, зачем всё это делается. — Чтобы вырастить из тебя настоящего преемника, — тихо, практически гулом, произнёс Чжан. — Ага, только для начала меня морили голодом, привив мне ненавистную анорексию, от которой я до сих пор не могу избавиться. Смешно быть тощей главой семьи. Итак, потом шёл год боёв. Выводили в большой зал, где ждал «палач». Тебе стоит выйти живым, не важно, в каком состоянии, главное — дышать. Обычно, на этом этапе все и умирали, но я, почему-то, оказался таким живучим, честно, лучше б сдох на первой неделе. В голове не укладывается, как тринадцатилетний пацан, с истощением, сломанными пальцами и ребрами, вообще мог отстаивать право на существование. По мне можно целую сагу романов писать! — И как же ты выбрался оттуда? — Сехун спросил со странным энтузиазмом и даже… любопытством. Его оживленность и заинтересованность еще больше роняли меня, стоящего как настоящий призрак, старавшегося не дышать, выпасть в осадок. — После всех мучений тебя просто так отпустили? — спросил я. Ничего не понимаю. — Пф, конечно, нет. Я занял своё место в клане — пешка отца, его левая (почти правая) рука. Чувствуя, что скоро его кокнут, он обучил меня всем тонкостям руководства семьей. И в итоге, после очередного урока со мной он не вернулся. — Ты убил своего отца? — в горле жутко першит. От одной мысли леденит. Настоящее сумасшествие, просто безумство… Хоть у него и были веские причины сделать подобное, но убивать отца, своего собственного отца ради места главы. Человеческое мышление просто падает перед животными инстинктами. Как это называется в селекции? Гетерозис? Гибрид обладает более развитыми и сильными признаками, нежели его родители. Минсок будто маленький гепард, который о время игры перегрыз глотку гепарду старшему. Хоть это и выглядит не так ужасающе, но в реальности всё приобретает свой кислотный отвратительный оттенок, который настолько рябит в глазах, что мозг произвольно заставляет сложиться вдвое от подступающей тошноты. — Пришлось. Таковы законы жизни в семье. Либо ты, либо тебя. Как видишь, я выбрал первый вариант, — Ким недовольно цокнул, будто только что начали копаться в его мозгах, в той области, куда не стоило лезть. — В общем, я доказал свою силу путём множества драк и убийств, затем мне пришлось наводить сводки против собственной же компании. А вы знали, что господин Ким уж очень любит брать взятки не только деньгами, но и натурой? Очень интересная информация… — Ближе к делу, почему ты ушёл из гетто? — Сехун поддерживал настрой Исина и не разбрасывался на пылкие фразы по поводу завоевания авторитета и власти. — Потому что мне было всего лишь пятнадцать лет. К тому же, тогда я был главным наследником компании, а потерять такового было довольно проблематично. Поиски могли бы дойти до районов гетто, что только привлекло бы внимание других семей. Нам и так пришлось вести очень сухую и тихую войну против Серетти, которые были крайне недовольны новой главой. — У нас есть еще семьи? — боже мой, в каком мире я вообще нахожусь? — Конечно, Ёль, ты даже не догадываешься, насколько близкие тебе люди могут находиться в подобных местах… Близкие мне люди являются членами мафии? Кто именно? Волосы встали дыбом. Неужели, моя жизнь действительно стала такой темной и порочной, что я даже не могу не ввязываться в криминал. По сути, я был с рождения в такой среде… Противно. Хочется взять Минсока за шкирку, бросить его на пол и надавить ботинком на горло, чтобы заставить его говорить. Хочу знать всё. Кто они, почему, происхождения, действия, связи. Эта игра в кошек-мышек, в которую со мной, видимо, играют друзья, зашла слишком далеко, причём, от меня, невинной мышки, уже остаётся только облезлый хвост. Ложка нечаянно бьётся о край кружки, выдёргивая меня из довольно свирепых фантазий. Исин подталкивает чай ближе, чуть ли не выливая его прямо на мою кофту. Его настойчивые действия заставляют сделать первый глоток. Как-то кисло. Часто моргаю, пытаясь понять, почему перед глазами всё резко расплывается. Лёгкие мгновенно каменеют, не дают сделать жалкий вдох, хотя бы последний вдох, если я умираю, кадык жалко поднимает и опускается, рот застывает в полуоткрытом состоянии, как у дохлой рыбы. Слышу, как кружка падает на пол, разбивается, попадая осколками на мои ботинки, кое-где прорезая материал, понимаю, что Чжан тихо шипит, потому что ему придётся отмывать пол. Чувствую, что моя голова грубо соприкасается с холодным кафелем, что где-то глубоко трескается череп, кажется, даже извилины выпрямились и застыли. Всё-таки делаю последний вздох, который так и не заканчивается выдохом. — Ты рассказал ему слишком много, Ким.