Энтропия

Закончив молитву, леди Тереза, не произнося ни слова, уселась в кресло, сложив руки на груди. Ада заподозрила, что мать вовсе не задумчива, а находится в глубоком оцепенении. Они оказались в безвыходной ситуации, и помощи ждать неоткуда. Возможно, король Регис, их единственный союзник, еще придумает, как им помочь, но не сейчас, когда он даже не знает, где они находятся. Неудивительно, что пережитое потрясение выбило королеву из равновесия, а ее обыкновенная жесткость и решимость дала трещину из-за постигшего их несчастья. Ада не привыкла сдаваться так просто, даже оказавшись в тупике. Но она не имела ни малейшего понятия, что делать сейчас. Смириться и ждать? Но разве так поступают сильные принцессы? Сейчас она даже не могла положиться на мать, впавшую в отчаяние, или на отца, который сделает все, что ни потребуют от него имперцы, лишь бы сохранить жизнь семьи. Она не могла, как мать, надеяться на помощь Шестерых. Боги либо равнодушны, либо бессильны, раз допустили, чтобы владычество Нифльхейма распространилось по всему Эосу. На ум даже не приходили слова молитвы. Взгляд Ады упал на Матерь Волн, изображенную на одном из барельефов, что украшали стены комнаты. Гидрея считалась богиней-заступницей ее родины. Легенды гласили, что в древности Левиафан уничтожила орды демонов, хозяйничавших на землях Темпестатиса, вызвав чудовищной силы ураган. А после над той местностью, где сейчас находится столица, целый век, не переставая, шли дожди. Само название «Темпестатис» переводилось с древнего наречия как «ураган», а Имбри — «ливень». Возможно, это лишь сказка, а возможно, все так и было. Но сейчас Шестеро спят, ожидая прихода еще одной легенды — Избранного Короля света. Гидрея не спешила прийти на помощь, когда города падали один за другим под натиском войск Нифльхейма. Шестеро до сих пор не покарали безбожников, создавших армию демонов. Сама не зная, зачем, Адвена подошла к двери и подергала ручку. Заперто. Кто бы сомневался. Какой бы безвыходной ни казалась ситуация, прежде всего необходимо успокоиться и подумать, что можно предпринять. Принцесса тихо, стараясь не потревожить мать, уселась на диван и обхватила колени руками. «Гостям» отвели сдвоенные покои, соединенные просторной гостиной. Когда-то Ада мечтала, что побывает в Альтиссии как путешественница, а в итоге стала пленницей без малейшего представления о том, что будет дальше. Она оказалась здесь в результате череды предательств. Первым ее семью предал лорд Верштаэль Бесития. Принцесса многое слышала о том, как начинался роковой союз, который привел Темпестатис к падению. Отец Ады, король Юстум Люктус Церарис, был любим народом не только за доброту к простым подданным, но и за свои научные достижения. Он заинтересовался исследованиями, будучи еще совсем молодым, и изучал технологии Сольхейма, сочетавшие магию и механику. Он получил мировую известность благодаря тому, что при помощи технических средств смог черпать магию, пронизывающую Эос, ранее доступную лишь королям Люциса, хранителям Кристалла. Добытая магия использовалась для дальнейших научных изысканий. Юстум надеялся рано или поздно вывести свое открытие на промышленные масштабы, что позволило бы значительно снизить потребность в природных ресурсах. В научном сообществе открытие было принято неоднозначно. Одни ученые умы были в восторге от того, что, возможно, скоро человечество обретет неисчерпаемый и безопасный для окружающей среды источник энергии, другие опасались возможного вреда, который подобная технология может нанести Эосу, третьи лишь с интересом наблюдали. Жрецы же называли эту технологию богопротивной, равняя ее с демонологией. Но молодой изобретатель считал, что традиции не должны становиться на пути прогресса. Юстум созывал многочисленные симпозиумы и конференции, где любой исследователь мог представить свои достижения коллегам из Темпестатиса, Нифльхейма и Люциса. Лорд Верштаэль сразу же заинтересовался успехами Юстума, тогда еще принца. Тому необычайно льстило внимание авторитетного ученого, и он щедро делился результатами своих трудов, получая взамен знания о сочетании механики с демонической энергией. Даже смерть отца и восхождение на трон не заставило Юстума отказаться от научных изысканий. Злые языки поговаривали, что молодой король пренебрегает государственными делами ради своего увлечения. Однако тот был уверен, что старается во благо народа, ведь магия могла послужить людям во многих сферах: согреть и осветить дома, излечить больных, помочь в обороне. Темпестатис издревле придерживался политики невмешательства по отношению к соседям, но, тем не менее, всегда был готов к защите границ. Однако с приходом к власти короля Юстума нейтралитет приобрел формальный характер. Фактически страна была союзником Нифльхейма, а отношения с Люцисом становились все более напряженными. Так длилось долгие годы. Однако со временем Юстум начал понимать, что демоническая мощь, на которую опирался Нифльхейм, вовсе не так безопасна, как предполагали многие. Человек не мог полностью контролировать тьму, какие бы средства для этого ни использовались. Однажды эта сила могла обратиться против тех, кто ее обуздал и поставил себе на службу. Король попытался предупредить об этом друга, полагая, что тот прислушается к его советам. Однако Верштаэль лишь посмеялся в ответ на его слова. Очень скоро Юстум заподозрил, что наставник делится с ним далеко не всем. До него дошли тревожные вести о тайных экспериментах, которые проводились в лабораториях, расположенных неподалеку от Гралеи. Король догадался, что слухи об использовании в опытах людей — вовсе не плод воображения сторонников теории заговора. Очень скоро между друзьями произошла ссора. Юстум понял, что конец пришел не только их с Верштаэлем дружбе, но и союзу с Нифльхеймом. Опасаясь, что империя нападет на Темпестатис, король стянул войска к границе. Император объявил действия бывшего союзника подготовкой к акту военной агрессии против империи и ввел войска на территорию Темпестатиса. Страна была плохо подготовлена к обороне. Юстум тратил значительные средства из казны на финансирование науки, вкладывая ресурсы как в собственные исследования, так и поощряя других ученых, а в вопросах защиты полагался на своего союзника. Темпестатис был значительно меньше Нифльхейма, а его войска во всем уступали демонической армии империи. Кроме того, враг многое знал о тонкостях оборонной стратегии Темпестатиса: Верштаэль не терял времени даром, нанося дружеские визиты в страну. Темпестатис быстро сдавал свои позиции, проигрывая одну битву за другой. Но помощь пришла с неожиданной стороны: король Регис предложил Юстуму союз. Он не мог предоставить значительных ресурсов или помочь вооружением, но войска Люциса и армия Темпестатиса сражались плечом к плечу в нескольких столкновениях с ниффами. Регис обещал дать семье Юстума приют, если им когда-нибудь придется бежать из страны. В обмен правитель Темпестатиса передал союзнику результаты своих исследований и обещал впредь оказывать ему любую помощь. Война продлилась три года. Столица Темпестатиса, Имбри, должна была выдержать длительную осаду: город был хорошо укреплен и снабжен системой противовоздушной обороны, изобретенной королем Юстумом. В город стянулись войска местных лордов, а солдаты, охранявшие столицу, были лучше вооружены. Ниффы не ожидали подобных трудностей. Предвидя сложности, связанные с захватом столицы, Равус Нокс Флере предложил королю Юстуму капитулировать, но получил решительный отказ. А затем последовало второе предательство. Жители Имбри ожидали нападения извне, но никто не замечал заговора, зреющего внутри стен. Король Юстум был любим народом, но не лордами собственной страны. Когда имперцы пообещали нескольким из них власть в Темпестатисе в награду за измену, колебались они недолго. Поскольку никто не ожидал подобного, заговорщикам легко удалось достичь своей цели. Семья Люктус Церарис была схвачена, а немногочисленные лояльные ей лорды перебиты. Империя поставила предателям условие: король Юстум, его жена и дочь должны остаться целы и невредимы. Битва за Имбри была проиграна, даже не начавшись: войска предателей уничтожили солдат, обороняющих город. Тогда армию Нифльхейма впустили в столицу. Заговорщики сформировали временное правительство, которое подписало акт капитуляции. Территории, отказавшиеся признать власть империи, были захвачены силой. Темпестатис стал одной из провинций Нифльхейма. То, что королевской семье Люктус Церарис сохранили жизнь, имперская пропаганда назвала актом милосердия. Народ, любивший короля Юстума, ликовал, когда его включили в состав временного правительства: жители надеялись, что бывший монарх сумеет защитить их от произвола Нифльхейма, как раньше ограждал простых людей от самоуправства знати. За Юстумом также сохранили титул лорда. Но на деле у плененного в собственной стране короля не было весомых полномочий. Сам он был необходим империи не только для демонстрации милосердия и умиротворения жителей. Бывший правитель был нужен имперцам как научный специалист, а его семья — как заложники, обеспечивающие подчинение Юстума. Но отец Ады отказался пособничать лорду Беситии в научных разработках, которые, попав не в те руки, могли привести Эос к катастрофе. Лорд Юстум боялся, что на него окажут давление, пригрозив расправой над его родными. Было слишком поздно думать о том, чтобы переправить королеву и принцессу в Люцис: семья бывшего монарха потеряла свободу. Формально лорд Юстум входил в состав Временного правительства, но фактически вся семья Люктус Церарис находилась под арестом. Официальное предписание властей Нифльхейма запрещало им покидать территорию Имбри, однако на деле бывшего правителя и его родных не выпускали за пределы летнего дворца, сохраненного за королем. Лорд Юстум часто выезжал на заседания Временного правительства в сопровождении охраны. Впрочем, это, скорее, следовало бы назвать конвоем. Что чувствовал отец, вынужденный встречаться на заседаниях с теми, кто его предал, и делать вид, будто ничего не произошло? Принцесса и ее мать имели возможность покидать своеобразную тюрьму только один раз в неделю, когда королевская семья отправлялась в храм Гидреи. Их все так же сопровождали конвоиры, но имперцы почли за лучшее позволить эти выезды: еще один залог общественного спокойствия. Страна только восстанавливалась от войны и переходила к новому укладу. В эти неспокойные дни с Юстумом связалась леди Клаустра. Некогда Темпестатис поддерживал дипломатические связи с протекторатом Аккордо, как с частью империи. Камелия намекнула, что слух о ее лояльности к королю Регису не лишен оснований, и предложила оказать бывшему монарху услугу: она спрячет его дочь и жену в Альтиссии, а в обмен он обязался использовать те крохи влияния, что у него еще оставались, так, как это нужно было Первому секретарю. Для леди Камелии это была беспроигрышная сделка: у нее в руках была бы живая гарантия исполнения обязательств бывшего монарха, а в том случае, если бы беглянок обнаружили в Альтиссии, причастность Клаустры к инциденту было бы невозможно доказать. Кто же знал, что это окажется очередным предательством? Леди Тереза и Адвена согласились уехать, пусть это было непростым решением. Обе они прекрасно знали, какое давление оказывается на бывшего правителя и что империя не посчитается со средствами, чтобы добиться от Юстума повиновения. Возможно, с их стороны это тоже было предательством. Но леди Камелия назвала бы это необходимым злом. Ада усилием воли вернула мысли к текущему положению вещей. Сожаления о прошлом бесполезны. Пришел черед позаботиться о будущем. Нужно посмотреть правде в лицо: сбежать не получится. Пленниц хорошо охраняют. Планируют ли ниффы оставить их в покое по возвращении в Темпестатис или же империя ужесточит давление на короля, угрожая его жене и дочери? Помощи ждать неоткуда: последние союзники их семьи находились в Люцисе. Король Регис даже не знает, где они сейчас и что с ними. Первое, что сделала империя, завоевав Темпестатис, — оборвала связь с Люцисом. А Вирго Беллум сейчас либо находится подле Региса, либо… Адвене не хотелось об этом думать, но нужно смотреть правде в лицо: возможно, ее единственная подруга мертва. Но что делать, если невозможно ни бежать, ни ждать помощи? Ада знала, что империя не посчитается ни с человеческими, ни с божественными законами, чтобы заставить ее отца вернуться к исследованиям. Что они с матерью могут, две слабые женщины, чтобы защитить себя? О благе народа придется думать позже: сейчас они все равно не в состоянии ничего сделать. Придется найти людей из собственного окружения, которые могут чем-то помочь бывшему правителю, его жене и дочери. Леди Камелия красноречиво доказала, что не намерена заниматься благотворительностью. Но, если это окажется выгодным для протектората, Первый секретарь без колебаний предаст кого угодно. Ее позиция предельно ясна: она лишь на своей стороне и служит только благу Аккордо. Могут ли они что-то ей предложить? Принцесса перебирала в памяти всех, кого знала. Это неплохо отвлекало от горечи нового поражения и тревоги о будущем, создавая хрупкую иллюзию того, что выход возможен. Мысли принцессы перетекли к наемнику Орму, выглядевшему доброжелательным и дружелюбным, но в итоге оказавшемуся таким же предателем, как и все остальные. Ада злилась на него почти так же, как на леди Клаустру, хотя, по правде, он всего лишь исполнял свою работу. Мог ли Орм оказаться для них полезным? Вероятнее всего, неугомонный «водитель» принадлежит к отряду Аранеи Хайвинд. Он бездушно заманил Аду и ее мать в ловушку, но наемник на то и наемник, чтобы предать кого угодно — предложи лишь хорошую плату. Принцесса была уверена, что он с такой же готовностью предаст и империю, если награда окажется заманчивой. Только где взять достаточно средств, чтобы убедить его сменить сторону? Интересно, где Орм сейчас? Он извинился перед своими попутчиками так, будто ему и в самом деле было неприятно то, что он сделал и ушел, вежливо попрощавшись. Ада была уверена: они еще встретятся, если Орм не сложит голову на поле битвы где-нибудь в Люцисе. Если Орма было возможно подкупить, то Аранея Хайвинд вряд ли рискнет многомиллионным контрактом с империей ради сиюминутной выгоды, даже если ей посулят прибыльную сделку. Верштаэль Бесития, считавшийся другом короля Юстума, уже не поможет его семье. Предатель сделает все, лишь бы бывший правитель вновь направил свои способности на исследования в области магии и механики, а потом Нифльхейм присвоит результаты его трудов, обратив их во зло. Но, возможно, им удастся как-то перехитрить Министра научных разработок Нифльхейма? В этом вопросе Ада могла полагаться только на отца. Если с Верштаэлем при желании можно было договориться, если отец пообещает согласие на участие в исследованиях или посулит незначительные уступки, то Равус Нокс Флере представлял реальную угрозу. Ада понимала, что ни пособничество ее отца в начавшейся политической игре, ни даже его помощь империи в вопросах науки не изменят одного: лорд Нокс Флере не забыл, с кем они заключили союз ради спасения Темпестатиса. Главнокомандующий долгие годы ненавидел Люцис и его правителя. Договоренности короля Юстума и короля Региса заставили его лишь сильнее желать покорения Темпестатиса, яростно направлять войска в бой, выигрывать битвы если не силой, то хитростью. И теперь лорд Нокс Флере захватил союзников Региса в плен. Если Юстум был под защитой благодаря своей ценности для Нифльхейма, то на Аде и ее матери лорд Равус мог сполна выместить всю свою злобу. Не имея возможности добраться до того, кого он винил в своих былых несчастьях, главнокомандующий будет косвенно мстить Регису, делая невыносимой жизнь тех, кто посмел просить помощи правителя Люциса. Адвене придется искать любую возможность, чтобы обезопасить себя и мать от его произвола. Получится ли у принцессы и королевы завоевать расположение кого-нибудь из имперцев? Благосклонность любого, у кого есть хоть толика влияния, давала надежду на то, что пленницы однажды смогут бежать из Нифльхейма, сохранив хотя бы жизни после всех испытаний. Вот только у дружбы с ниффами короткий век. Впрочем, печальный опыт подсказывал: предать может каждый. Все, что Ада усвоила за свою недолгую восемнадцатилетнюю жизнь: доверять нельзя никому. Принцесса достала из кармана часы: на сей раз не для того, чтобы найти призрачный покой, а чтобы свериться со временем. На улице уже темнело. Губы тронула кривая усмешка: уж Орма ей не в чем упрекнуть — вечернее чаепитие у леди Камелии состоялось по расписанию. — Могу я включить телевизор? — спросила Ада у матери. Та лишь бездумно кивнула. Принцессу начинало пугать ее безразличие. Через несколько минут начался выпуск новостей. Как Ада и ожидала, внимание журналистов было приковано к членам королевской семьи Люктус Церарис, похищенным неизвестными террористами. На экране мелькали кадры с места происшествия, а затем его заполнили фотографии исчезнувших леди. Это тоже было частью первоначального плана. Нельзя было допустить, чтобы имперцы заподозрили побег, а подмена открылась бы очень быстро. В день, когда Адвена и ее мать бежали, проходила церемония прощания с одним из лордов Темпестатиса. Женщины, что заняли место беглянок, вышли из дворца в траурных одеяниях: их лица частично скрывали вуали. Юстум отправился на похороны вместе с остальными членами Временного правительства. Когда женщины ехали к храму, в котором умершему предстояло принять последние почести, на кортеж напали, а лжепринцессу и лжекоролеву похитили. Не более, чем умелая инсценировка, необходимая, чтобы сбить имперцев со следа и исключить причастность к исчезновению короля Юстума. Когда это все произошло, настоящие беглянки были уже далеко. Ада вся обратилась в слух, когда последовали комментарии официальных должностных лиц Нифльхейма. Во избежание беспорядков на бывшей территории Темпестатиса ввели чрезвычайное положение, войска перешли в режим повышенной готовности, а полиция принимала все меры для поимки преступников и возвращения заложников. Сообщалось, что никто пока не взял на себя ответственность за нападение, но власти подозревали причастность Армии освобождения Темпестатиса. На текущий момент эта радикально настроенная партизанская группировка, борющаяся за возвращение независимости страны, представляла для ниффов главную угрозу. Ада не удивилась, узнав, что вину возложили на главных борцов за свободу. Но кто поверит, что люди, сражающиеся из подполья во благо народа, могли причинить вред королевской семье? После длинного сюжета о резонансном происшествии ведущая перешла к другим новостям. Ада испытала странное чувство: словно жизнь, сконцентрированная и замершая вокруг одного мгновения, вдруг пошла дальше, как будто ничего и не случилось. Ада бездумно наблюдала за мелькающими на экране картинками. Правительство Нифльхейма увеличило затраты, предусмотренные в бюджете на нужды военной промышленности. Состоялось торжественное открытие нескольких деревообрабатывающих заводов, которые обеспечат тысячи рабочих мест жителям одной из отдаленных провинций империи. В текущем году Аккордо увеличило объемы экспорта оливок на одиннадцать процентов. Скандально известная светская львица устроила драку в баре «Мааго», ввязавшись в ссору с его владельцем. Реклама назойливо рекомендовала устроить себе лучший в жизни отдых, остановившись в отеле «Левилль» и выбрать любимый вкус, попробовав все тридцать три сорта мороженого «Джелати Галиджоне». Голос матери вырвал Аду из полузабытья: — Выключи телевизор, — не дожидаясь ответа, леди Тереза отобрала у дочери пульт и сама щелкнула кнопкой. Экран потух, прервав на полуслове хвалебную оду весенней коллекции сумок «Carliano». — Мешает? — виновато поинтересовалась Ада. Мать не обратила на ее реплику никакого внимания. — Слушай меня и не возражай. Нам нужно выбраться отсюда любой ценой, — леди Тереза говорила достаточно тихо, но быстро. — Леди Камелия повсюду выставила охрану, и у нас есть единственный шанс бежать, — только сейчас Ада поняла, что, неподвижно сидя в кресле, королева вовсе не в оцепенении — она раздумывала над планом спасения. — Сейчас я разобью стекло и порежу себе руку осколком. Не волнуйся, я знаю, как не причинить себе значительного вреда, — леди Тереза опередила протестующую реплику дочери. — Ты поднимешь шум, и люди Клаустры сбегутся сюда, чтобы оказать мне помощь. Я знаю, они неподалеку: заметила нескольких в коридоре, пока мы шли сюда. Пока их внимание будет приковано ко мне, ты сможешь сбежать, — она ободряюще сжала руку Ады. — Не сомневаюсь, у тебя получится. Принцесса не единожды выводила мать из себя, тайком выбираясь за пределы дворца в компании Вирго Беллум. Каждый раз, когда подобная выходка открывалась, королева сурово наказывала Аду и ее телохранительницу. Наверняка сейчас леди Тереза была рада, что ее дочь приобрела подобные навыки. Принцесса с какой-то отрешенностью оценила иронию ситуации. Однако вслух она произнесла совсем другое: — Я видела новости, — голос Ады звучал нерешительно: ей не хотелось отнимать у матери остатки надежды, но она не могла позволить, чтобы королева воплотила в жизнь свой отчаянный план. — Нас разыскивает половина Эоса, а наши фото транслируют по всем каналам. Стоит мне выйти на улицу, как вокруг меня соберется толпа. — При нас еще осталась одежда, в которой мы бежали из Темпестатиса, и парики, — с непоколебимой решимостью напомнила леди Тереза. Это была правда. Хотя леди Камелия услужливо приготовила им более привычные для знатных леди наряды, но все то, что было при них во время побега, сейчас лежало в соседних комнатах. Они переоделись для чаепития, но никто до сих пор не позаботился о том, чтобы отнять их вещи. — Куда я пойду? — да, королева просила ее не возражать, но Ада упрямо продолжала спор. — Я никого не знаю в Альтиссии. — Я заучила наизусть номер того… наемника, — леди Тереза выплюнула последнее слово, будто ругательство. Она порывисто подошла к двери своей временной спальни и через минуту вернулась с кожаной папкой, которую использовала для маскировки. Достав оттуда ручку и какой-то документ, королева написала цифры на обратной стороне листа. — Я уже проверяла, наши мобильные телефоны заблокированы, но ты можешь воспользоваться таксофоном. Я уверена: узнав, что король Регис готов заплатить круглую сумму за спасение одного из своих союзников, Орм согласится нелегально вывезти тебя из Альтиссии, когда скандал немного утихнет. — Мама… — беспомощно произнесла Ада. — Обо мне не беспокойся. Уверена, я смогу бежать позже, когда меня доставят в больницу, — лицо королевы все еще выражало суровую решимость. Аде невольно пришло на ум, что если бы леди Тереза проявляла хотя бы половину присущей ей жесткости по отношению к своему мужу, то Темпестатис избежал бы многих несчастий. Однако природная мягкость короля Юстума каким-то неведомым образом передавалась и его жене, заставляя ее снисходительно относиться к увлечениям супруга. Хотя мать и была уверена в собственном плане, принцесса не разделяла ее убежденности. У Ады на языке все еще роился миллион возражений, когда в комнату постучали. — Войдите, — неохотно ответила леди Тереза. На пороге возникла чопорная женщина средних лет. — Я буду прислуживать вам, пока вы гостите в Альтиссии, — хотя пришедшая наверняка была осведомлена, кто перед ней, но ее тон звучал очень обыденно, будто она не замечала ничего необычного. — В ваших покоях расположен звонок. Зовите меня в любое время, если вам что-либо потребуется. — Благодарю за заботу, — ответила леди Тереза сквозь сцепленные зубы. — Леди Камелия велела мне прибраться в комнатах, если вы не возражаете, — все так же буднично сказала служанка, как будто не понимала, что это создаст неудобства гостям: обычно к уборке приступали только тогда, когда в помещении никого не было. Леди Тереза лишь с досадой махнула рукой: появление посторонней ненадолго отсрочило исполнение ее плана. Ада внимательно наблюдала за матерью, надеясь, что та не сделает ничего опрометчивого. Однако королева, вынужденная бездействовать, подошла к окну и принялась со скучающим видом рассматривать городской пейзаж. Принцесса про себя похвалила ее актерское мастерство. Принцесса, лучезарно улыбнувшись служанке, включила телевизор и устроилась в кресле. Найдя канал, на котором транслировался какой-то сентиментальный фильм, Ада принялась наблюдать за героями со всей увлеченностью, которую только могла изобразить. Но все ее мысли были обращены только к одному: как уговорить мать отказаться от попытки побега? Возможно, план бы сработал. Но Ада не могла позволить леди Терезе причинить себе вред, а тем более остаться в плену и принять на себя весь гнев Первого сына Тенебры, разъяренного исчезновением одного из ключевых заложников. Служанка очень скоро покинула их покои, унося с собой объемистый пакет для мусора. Как только за ней захлопнулась дверь, леди Тереза бросилась в свою спальню, охваченная нехорошим подозрением. Ада, последовавшая за матерью, выдохнула с облегчением: исчезла вся маскировка, на которую королева возлагала столько надежд.