Мама для Дракона

Зено хоть и пытался сдерживаться, ел быстро и жадно. Так и подмывало предложить ему добавки, но Ао, обратив внимание на мои дерганья, негромко заметил, что после долгого голода можно просто умереть от большого количества еды. Я это знала и сама, но пометку в голове сделала: знание явно пришло из пережитого опыта. И, хотя умереть избраннику Оурью и без того не грозило, угомонилась. — Спасибо, госпожа, — с отчетливым сожалением отставив миску, изобразил сидячий поклон Зено, — было вкусно! — Да какая я вам госпожа! — улыбка против воли наползла на лицо. Хорошее слово — оно и кошке приятно, Ао же пусть и нельзя было обвинить в неблагодарности или сухости, да вот на словесную похвалу, тем более такую открытую, тот расщедривался крайне редко и неохотно. Мне, как ни стыдно признавать, порой не хватало подобного. Шинья рассматривал нового человека с нескрываемым интересом, однако поползновений в его сторону не делал, предпочитая наблюдать с маминых рук. Ао, подвинувшийся ко мне ещё ближе, оставался настороженным, пусть и подобрел после приёма пищи. По его нетерпеливому лицу я и поняла, что пришло время вопросов. — Что же, раз все насытились, можно приступить делам, — хлопок в ладоши за меня сделал Шинья, попытавшийся поймать конец перевязывающей косу ленты, которую я вовремя отправила за плечи. — Меня зовут Морико, этого прекрасного принца — Шинья. Хозяин дома у нас Ао. — Короткий кивок названного. — Могу я узнать ваше имя? — Зено. Почему так уважительно, госпожа? — наклонил голову к плечу Оурью. Потому что я не могу обращаться к тому, кто мне в далекие предки годится, на ты, но умолчим этот момент. — Потому же, почему я все ещё госпожа, — вывернулась, нарочито гордо вздернув нос к потолку. — Хочется мне! Улыбка его ушла дальше губ, отразившись в безумно ярких глазах цвета неба, смотревших так, будто они видели во мне нечто, доступное только им. — Что здесь понадобилось Жёлтому Дракону? — перебил наш обмен любезностями хмурящийся Ао. — Зено знал, что деревня где-то рядом, но не собирался в неё заходить, — дурашливое выражение и детская манера речи несколько не сочетались с пронзительным взглядом, и это заметила не я одна. Будто нервами ощутив, как сбит с толку и напряжен сидящий по правую руку от меня мужчина, легонько коснулась его локтя. Ао передернуло и немного отпустило, а Шинья, похоже, решил, что это новая игра такая, и звучно стал шлепать крохотной ладошкой по мускулистой руке. Негромкий смех заставил нас троих обернуться на забытого гостя. — Я не наврежу твоей семье, Сейрю. В этом теле, — он протянул вперёд нежные светлые ладони, от вида которых у меня аж мозоли зазудели в мольбах о креме, — нет никакой силы. А таких чудесных красивых глаз у меня нет. От «красивых глаз» бедолагу Ао едва не скрючило. Мы с Мэй, конечно, говорили, что он красавец, но то в целом, да и от нас. В исполнении парнишки, который выглядел лет на десять младше, звучало более обескураживающе. Мне показалось, по лицу Зено пробежала тень. — У тебя прекрасная жена и замечательный сын, — заметил он вновь чуть дурашливо, словно… Сбивал с мысли о глазах? Жена и сын, да? Мысль не вызвала отторжения, только лёгкую грусть. Я долго и старательно думала и поняла, кем для меня является эта гора мышц и скрытой бесконечной доброты. Это не любовь, ещё нет. И так и останется, похоже, «не любовью», потому что эмоции на лице Ао… — Мы семья, — голос прозвучал ровно и спокойно. Я усмехнулась. — Но не муж и жена. Зено искренне растерялся. — На брата и сестру вы не похожи. — Мы и не брат с сестрой, — чуть фыркнула. Здоровущий мужик, как из легенды вылез, голубоволосый и желтоглазый, и я, хрупкая принцесса, если бы не убитые руки и шрам на шее, столь царственной особе не приличествующие. Ну да, семейное сходство на лицо. — Простите-простите, Зено думал… — Всё в порядке, — отмахнулась я, старательно демонстрируя пренебрежение, — вы не первый, кто так ошибается. Да, Ао? Ао! Застывшего памятником самому себе, его пришлось потянуть за одежду, дабы вернуть к людям. Смотрел он так тоскливо, что сжалось сердце. О чем думал? Какие воспоминания ненароком задел Зено? Шинья потянул ворот, едва не полностью обнажая мне грудь. Фокус был новым, отреагировать с занятыми руками я успела не сразу, но, прикрыв сыном все, что остальным видеть не надо, заметила, поднимаясь: — Кому-то не хватило с общего стола, — со смешком оправившись, направилась к родной шторке. — Ао, сгрузишь посуду рядом с ведром? Я помою позже.

***

Сытый и довольный маленький дракончик сопел в обе дырочки, а дракончик большой, переговорив о чем-то со своим собратом, с отчетливым скрипом оставил меня с ним наедине. Когда от едва разбавленной кипятком ледяной воды уже сводило руки, молчаливый Оурью оживился. — Зено поможет, госпожа! Моя вялая попытка отказаться была задавлена вполне логичным аргументом: — Дайте хоть так вас отблагодарить. Мне моет посуду человек, старше меня раз эдак в сто. Эксплуатация труда пенсионеров и почетных ветеранов Коуки, не иначе. Фыркнув своим мыслям, недовольно уставилась на руки. Я с каждой неделей все сильнее мерзла. У Морико таких проблем не имелось, и это меня беспокоило. После родов организм должен был уже восстановиться, разве нет? Или, может, виноват стресс, варикоз, нарушение кровообращения, ещё тысяча других вероятных причин? Или просто приближается зима и я зря волнуюсь. Надо бы озаботиться поиском нормальной двери… — Спрашивайте уже, чего поглядывать, — понимающе хмыкнула я. — Хирью вас интересует? Зено кивнул, хлопнув длинными светлыми ресницами, и в этот момент совершенно не выглядел старым, мудрым или таинственным. Одна его рука дернулась к груди, где поблескивал коллар. — Вы можете… Говорить с ним? — Могу, — не стала я отпираться. — Хотя, скорее, это он говорит со мной, а моё дело внимать божественной мудрости и вовремя задавать вопросы. — А сейчас? — от надежды в его глазах мне едва не стало дурно. Так даже Ао никогда не смотрел. От того страшнее было разочаровывать. — Он приходит тогда, когда сам посчитает нужным. Во сне. Может, этой ночью… Хирью не появлялся давно. Но если Зено не достаточная причина для разговора — я не знаю, что может ею быть. Почему он вообще говорит со мной, но не может с ним? — Вот как… — тускло произнёс юноша, однако поспешно стряхнул с себя разочарование и хитро прищурился. — У вас есть ещё секреты, госпожа, Зено прав? — Секрет госпожи вряд ли больше секрета Зено, — я протянула провокатору полотенце — вытереть руки. — У всех нас есть вещи, которыми не с кем поделиться, просто потому что их трудно объяснить. Он не ответил. Хирью… О чем ты думаешь сейчас? Следил ли все это время за единственным, кто помнит тебя живым? Подавал знаки или это было не в твоих силах? Не это ли тебя тяготило при наших редких встречах? — Все эти две тысячи лет. Я замерла, боясь, что шепот в голове — всего лишь моя фантазия. Будто лишнее движение могло спугнуть полный тоски голос. Зено шагнул ко мне, полный ожидания и настороженности, а я вслушивалась в едва различимый фразы, стараясь ничего не упустить. — Госпожа? — Скоро все изменится. Осталось совсем немного. Он… Он просит прощения, Зено. Я не знаю за что, но Хирью считает, что ты поймешь, — Я чувствовала себя волнительно до дрожи. Застарелые боль и страх вышли наружу чужими слезами, переворачивая во мне что-то. Он слишком долго ждал этих слов.