Мама для Дракона

У малышки были странные, будто смазанные черты, с трудом различимые на сморщенном красном личике, крохотные ручки, нескладное тельце, да и вообще она вся казалась такой… Уязвимой. Беззащитной. Хрупкой. Шинью таким я совсем не помнила. В моей памяти мало что сохранилось из тех, самых первых дней в своём-чужом теле, когда мир переворачивался с ног на голову и крутился в безумной карусели событий. Так давно, кажется, целую вечность назад! А ведь прошло не многим больше четырёх лет. Четырёх лет, сумевших вместить в себя целую жизнь для одного маленького человека — и рождение нового. — У неё волосы темно-синие, — тихо заметила я, не совсем понимая, что мне нужно чувствовать. — Да? Мне казалось, чёрные, — Мэй, вытиравшая до этого руки, склонилась над нами и с интересом принялась рассматривать слипшйся пушок на маленькой голове. — Действительно, будто синевой на свету красит. Красавица вырастет, ещё устанешь женихов отгонять! Я хрипловато рассмеялась и тут же охнула. На тело все больше накатывала усталость, чуть глушившая ощущения, но те все равно оставались не из приятных. Наливались тяжестью веки, тянулись вниз, и лишь мысль об очень нужном разговоре держала меня между реальностью и сном. — Позовешь Ао? — Уверена, что не хочешь поговорить с ним позже? — уточнила Мэй. И хотя звучала она вполне бодро, на лице её отображалась усталость как бы не большая, чем моя. Я отрицательно качнула головой. Где-то глубоко внутри, под смутным облегчением и поверхностным спокойствием, скреблась тревожность, не покидающая ни на миг. Я не хотела однажды проснуться, чтобы узнать, что даже не поговорила с любимым напоследок. — Ну, как знаешь, — Мэй пожала плечами. — Но после этого ты не напрягаешься. Совсем. Надеюсь, хоть ты не додумаешься на следующий же день после родов вскакивать и бежать работать? Мне хватило хлопот в том месяце с девчонками и их семьями! Вяло хмыкнув, я поспешила заверить: — Я не настолько себя ненавижу, поверь. Обещаю все твои рекомендации исполнять в точности. Лекарка погрозила мне пальцем и приглашающе махнула отжимающей тряпицы новой ученице — старшей сестре Наби, Нори, если я правильно запомнила. В голове все ещё витал туман. Ао влетел практически сразу, вместе с прохладой зимнего ветра. Вопреки всем предостережениям, явно сторожил вокруг дома, ждал… От взгляда, обеспокоенного и совершенно потерянного, мне безумно захотелось обнять его. Увы, из полулежачего положения это было сложно. — Ну что, папенька, поздравляю, — голос резко скатился в хрип, и я кашлянула, с трудом сдержав гримасу. Не к месту. — Девочка, Ао. У нас дочь. Он подошёл совсем близко и практически рухнул рядом со мной. Прищурился, силясь разглядеть точнее. — Ты ещё помнишь, как держать младенцев? — ободряюще улыбнулась я. Ао, однако, неверяще, со священным ужасом зашептал: — Синие… Почему они синие? Шинье всего четыре, это невоз… — У неё нормальные, голубые глаза, слышишь?! Она человек, Ао! Не Сейрю! И волосы ближе к чёрному, ещё и потемнеют. Все хорошо! Из него словно выкачали весь воздух. Перекошенное лицо он прикрыл рукой и обессиленно откинулся назад, к стене. — Боги… — Боги этого мира жестоки, — тихо согласилась, — но даже у них есть сострадание и чувство меры, — одной рукой потянулась потрепать его за рукав и добавила уже жизнерадостнее: — Так ты не хочешь подержать маленькую принцессу? Вопреки поднятому шуму, малышка все ещё спала. — Шинья был больше, — вторил моим недавним мыслям Ао. — Возможно. Да и ты застал его уже старше. Но даже мне… Не верится. В молчании мы оба вслушивались в дыхание маленького существа, пока Ао решительно не протянул ладони. Крупные, жилистые, они подхватили свёрток с такой бережностью, что страшно было издать случайный звук. — Я боюсь навредить ей. — Не навредишь. Мне снова захотелось плакать, и я не сразу заметила, а когда заметила — не поверила. Полуслепые глаза блестели как никогда ярко от наполнявших их слез. Беззвучных, но таких искренних и отчаянных. — Я успел… Увидеть её лицо, — улыбка резанула по сердцу острее ножа. — Спасибо. Как можно было в одно простое слово вместить столько противоречивых, пронзительных чувств, переполнявших не только его, но и меня? Если бы не ускользающее сознание и вялое тело, я бы сделала больше — или только наивно об этом думала. Долгая и тяжёлая зима подходила к концу. Завершался один цикл — и начинался новый, сулящий не только горечь расставаний, но и радость новых встреч. — Как тебе имя Мэй Ли? Он вскидывает брови и хмыкает, возвращая давнее: — Если пойдёт той же дорогой, сама по лесам искать будешь. Окончательно растворяясь в усталости, я улыбалась. Совсем скоро придёт весна.