Не может этого быть...

      — Мистер Поттер, приветствую Вас. Я — Ваш поверенный, и сегодня мы проведем обряд принятия наследия, — голос у него был абсолютно спокойный и уверенный.       — Понятно… А как вы…       — Как я оказался позади вас? Гоблинская магия, — расплылся в хитрой улыбке поверенный, — ещё какие-нибудь вопросы?       — Эм… Нет… Пока нет.       Гоблин довольно хмыкнул и прошествовал к столу. Как я его раньше не заметил?       Комната была огромная, совершенно отличавшаяся по стилю от коридора. И мебель, находящаяся в ней массивная, и потолок был очень высоким, с несколькими поддерживающими колоннами. Что за мания гигантизма? Причем всё было в спокойных тонах, призывающих успокоиться, но меня они наоборот ещё больше нервировали.       Крюкохват потянулся к выдвижному ящику стола и достал оттуда лист бумаги. Почему-то пустой…       — Он не пустой, просто вам нужно коснуться его. Это завещание, оставленное вашими родителями и Сириусом Блэком.       Он что мои мысли читает? Ну всё, точно займусь легиллименцией. Или ему просто по моему лицу всё понятно? Стоп. Завещание?! Сириус?       — Да, мистер Поттер, и Сириус оставил вам своё имущество, а если быть точнее, то Родовой особняк — имение Блэков и домового эльфа.       — А… Понятно, — как-то отрешённо сказал я.       Затем до гоблина видимо дошло, что мне не в кайф стоять, и он предложил присесть в кресло, находившееся напротив стола.       А не плохое такое кресло. Подлокотники в виде змей. Специально они что ли? Зелёный бархат, чёрный дуб, прямо как у аристократов. Вот перееду в Блэк-хаус и так же заживу…

***

      Поверенный сказал, что он пошел за ритуальными артефактами и просил подождать его. Ну, а пока он шарился в соседней комнате, я нормально смог рассмотреть эту.       Первое, что бросилось в глаза, это картины. В массивных золотых рамах, украшенные множеством камней, может, и не драгоценными, но золото точно было настоящим, у гоблинов другого не бывает. На портретах, а это были именно портреты, а не моменты из фильмов ужасов, были изображены гоблины. Видимо это главы банка. Страшные какие, ну, точно, в кошмарах вместе с Волди теперь приходить будут.       Белые обои с серебряными рисунками. Я пригляделся и понял: это настоящее серебро. Блин, лепреконы леприконами, честное слово. Ещё горшочка с золотом не хватает. А, нет, я ошибся. В углу огромной комнаты стоял малюсенький, точно в насмешку над помещением и его размерами, горшок из золота. Я прыснул от смеха. Ну и что? Мне посмеяться нельзя? Можно.       Массивный, дубовый, потертый от старости шкаф расположился в углу комнаты. Мне кажется, или из него уже песочек древности сыпется? Все его полки забиты книгами, и, судя по обложке, кто-то увлекался некромантией. Фу. Ходячие мертвецы.       Я мог бы бесконечно рассматривать комнату, если бы не услышал скрип двери. Понятно, гоблин вернулся. Когда он подошёл ко мне вплотную, я ужаснулся, потому что он сразу протянул мне нож.       — Мистер Поттер, прошу надрезать «линию судьбы» на ладони и накапать одну каплю в первую чашу, а во вторую — пять. После проведите тупой стороной ножа по ране, и она сама затянется.       — Хорошо, мистер Крюкохват, — ответ получился на автомате, хотя я плохо понял, что он протараторил.       Я сделал всё, что сказал гоблин, правда, с его подсказками, ибо «линию судьбы» я отродясь не видел. И сразу пошла какая-то реакция. В первой чаше, куда я капнул одну каплю крови, вода стала золотой жижей, а во второй — серебряной.       — Невероятно… — прошептал гоблин.       Так, меня это напрягает. Гоблины особо-то не показывают своих эмоций, а тут аж глазенки вытаращил!       Отойдя от шока, поверенный достал лист пергамента и капнул из обеих чаш на приготовленный лист.       Пергамент ярко засветился, золотые узоры поползли в разные стороны, образуя буквы. Крюкохват прочитал то, что выводилось чьим-то каллиграфическим почерком. Проморгался и перечитал ещё раз. Челюсть его плавненько опускалась на пол, затем он аккуратненько подобрал ее и повернулся ко мне. Жуть, как страшно!       — Поттер, вы — омега, — припечатал гоблин, обращаясь уже фамильярно, видимо всех «мистеров» растерял.       Вот этого я и боялся — омега! Стремно. Очень стрёмно. Гоблин заговорил до того, как я начал истерить.       — Если я правильно понимаю то, что изложено в свитке, то вы — кицунэ.       — К–кто? — теперь я прифигел ещё больше. Надо будет Герм спросить.       — Позже узнаете.       Во наглость! Получается, я не знаю кто я? Так, соблюдаем спокойствие и деловой вид. Меня выдает мой дергающийся глаз, а вот поверенный уже сидит, как ни в чем не бывало.       После этого гоблин протянул мне какое-то зелье, будто говоря: «отравись и не мучайся».       — Что это? — покосился я на гоблина…