Чернила и розы

                    Милый Сандор!              Много всего случилось с тех пор, как я отправила тебе последнее письмо, но прежде чем я напишу тебе обо всём, позволь мне унять дрожь в своих руках. Ты жив! Ты жив! Хвала всем богам! Ты жив!              Снежная буря, что помешала твоему скорому приезду, настигла нас в Винтерфелле почти сразу после того, как я успела отправить тебе письмо. Снег шёл целыми днями, пока мы не оказались почти похороненными под ним. Когда я была вдали от Винтерфелла, я скучала по снегопаду, это всегда напоминало мне о доме. Но сейчас это не имело ничего общего с моими детскими воспоминаниями — это был самый настоящий лютый мороз, о котором я слышала только от нашей старой Нэн, когда она рассказывала о суровой долгой зиме. Мне никогда не нравились эти сказки, но впервые в жизни, во время этой снежной бури, я убедилась, насколько они были правдивыми. Я вполне смогла бы поверить, что этот пронизывающий ветер — ни что иное, как дыхание ледяного дракона, этого чудовищного холодного создания с сосульками вместо зубов. В конце концов, зима не просто близко, как утверждали мои предки, она уже здесь.              Даже несмотря на то, что снег сыпал без остановки, я ждала у окна хоть какого-нибудь намёка на твоё появление… ждала целыми днями, пока меня не охватило отчаяние. Как я могла быть настолько эгоистичной и просить тебя отправиться в такой тяжелый путь в самый разгар зимы? Бедный септон Бриггс! Если эта болезнь убьёт его, я одна буду в этом виновата, ведь это по моей просьбе вы оба отправились на Север в такой спешке… О, Сандор, прошу тебя, ради меня: не нужно рисковать! Я прекрасно понимаю, что погода теперь совсем не располагает к путешествиям, и если мне придётся ждать до весны, чтобы снова увидеть тебя, я буду ждать. Я буду ждать даже дольше, если это будет необходимо.              Но я стала ужасно нетерпеливой, и совершенно не могу вынести это ожидание. Как я могу сидеть здесь, в безопасности и тепле, когда ты где-то сражаешься с этим чудовищным холодом! За то время, что я не получала вестей от тебя, моё отчаяние достигло предела, и я начала задумываться о том, чтобы выехать тебе навстречу. В самом деле, ожидать здесь в неведении, каждый час представляя себе, что ты заблудился, замёрз или ранен где-то в этих снегах, просто невыносимо, поэтому мне подумалось, что я должна выехать и привести тебя сама. О, могу представить себе твоё удивлённое лицо, когда ты увидел бы меня на дороге! Интересно, сколько времени занял бы путь до тебя? День? Два? Мне было бы всё равно, если бы эта дорога заняла даже целую неделю! Я не такая хорошая наездница, как Арья, но могу вполне неплохо держаться в седле. Я встретилась бы с любой опасностью, только бы узнать, что ты в безопасности. Джендри говорит, что в лесу недалеко от Винтерфелла бродят волки, мы иногда слышим их вой ночью… Но когда я думаю о том, что проживу целую зиму, не зная, что с тобой, даже встреча с целой волчьей стаей не кажется мне пугающей…              Ты знаешь, я ведь даже всё спланировала: я надену тёплое шерстяное платье, меха, чтобы не замёрзнуть, и выскользну из замка ранним утром. Мне надо будет позаботиться о том, чтобы загодя подготовить мою лошадь. Но… увы, всё это — лишь мои фантазии, я не смогу покинуть Винтерфелл… Рикон всегда просыпается так же рано, как и я, и мне нужно заботиться о нём, как и о замке. К счастью, твоё письмо пришло раньше, чем я смогла предпринять такие опрометчивые шаги. Ты цел и невредим, и ты по пути домой — вот, что является важным для меня.              Твоё письмо пришло только вчера, но я уже прислушалась к твоему совету по поводу Рикона. Я поговорила с нашим мастером над оружием, и он согласился найти время для занятий с моим младшим братом. Я уверена, это поможет. Рикон настолько воодушевился новостью о том, что он будет заниматься фехтованием, что уже попросил Джендри выковать ему настоящий меч. К счастью, Джендри проигнорировал его просьбу, но пообещал ему самый лучший тренировочный меч, но только после того, как пройдёт специальную проверку.              Эта «специальная проверка» милостью богов прибудет к тебе вместе с этим письмом. Ещё в тот день, когда я получила от тебя весть, что ты направляешься на Север, я приказала Джендри приниматься за работу. Коль скоро ты собираешься начать здесь новую жизнь, будет уместным, если у тебя появится новый меч из самой лучшей стали. Признаюсь, я получила удовольствие, наблюдая в кузнице, как Джендри управляется с металлом. Мне пришло в голову, что сталь похожа на нас: как бы сильно не пытались её гнуть и плавить, она остаётся сталью, и даже укрепляется в итоге. Меч, на мой взгляд, вышел хорошим, надеюсь, тебе он подойдёт. Джендри сказал, что эта работа доставила ему истинное наслаждение. Теперь, когда наши стражники смогли увидеть дело рук нашего нового кузнеца, каждый из них изъявил желание заказать у него оружие. Но твой меч — особенный, Сандор: камень, украшающий его рукоять, я выбрала из одного из своих ожерелий из-за его цвета. Он жёлтый, как цвета дома Клиганов. Я надеюсь, тебе это будет приятно. Интересно, как ты его назовёшь? Ведь каждый хороший меч должен иметь имя… Если уж я сама не могу выехать тебе навстречу, я утешу себя мыслью, что смогла передать тебе что-то, что сможет защитить тебя на твоём пути на Север.              Сандор, в своём письме ты пишешь, что хотел бы стать человеком, которому я могла бы раскрыть сердце. Ты пишешь, что я сумела затронуть твою душу… Как ты написал:              «Мой меч, моё время и моя нежность к тебе — всё, что я могу тебе предложить; и всё это — твоё, делай с этим всё, что тебе заблагорассудится».              Твой меч, твоё время и твоя нежность ко мне… Сандор, я не могу описать, что эти слова значат для меня… Весь день я повторяла их снова и снова, как молитву. Твоя нежность… Я опять хихикала от счастья в подушку! Ты должен знать, ты не мог не почувствовать, что моё сердце тоже переполнено нежностью по отношению к тебе.              Ты говоришь, нам нужно быть честными друг с другом, и я всей душой хочу того же, но, тем не менее… меня охватывает такое смущение! Почему мне так сложно написать тебе о своих чувствах? Сандор, ты заставляешь меня переживать множество чувств. Когда я получаю твои письма, я чувствую смесь радости и успокоения от того, что знаю, что с тобой всё в порядке. Когда же твоих писем нет слишком долго, я не нахожу себе места, меня одолевает тревога и отчаяние. Знаешь ли ты, что я даже собиралась разозлиться на тебя после твоего последнего письма? Я сказала себе, что мне следовало бы сердиться за то, что ты никоим образом не упомянул, что знал о моей сестре. Неужели ты не задумался о том, что мне необходимо было услышать о ней? Я отложила твоё письмо в сторону с намерением пойти прогуляться. И тут же вернулась обратно, чтобы читать его снова и снова… Я не могу даже рассердиться на тебя, Сандор…              Итак, как ты видишь, я нахожусь в постоянном смятении, пытаясь понять, что я чувствую к тебе, и, в то же время, распознать твои чувства ко мне… Никто, никогда в моей жизни не заставлял меня чувствовать себя так. Всё это — новое для меня, и я не понимаю, что с собой делать…              Ты когда-нибудь вспоминал наш поцелуй? Я надеюсь, тебя не смутит то, что я пишу об этом? О, это точно смутит меня, если я решусь перечитать это письмо! В последний раз, когда я тебя видела, в ту ужасную ночь, когда небеса полыхали зелёным огнём. Раньше я уже писала тебе, что сохранила твой плащ… но я также должна признаться тебе, что часто вспоминала поцелуй, что ты сорвал с моих губ в той тёмной комнате. Поначалу он снился мне в кошмарах, как и всё, что было связано с моим пребыванием в Королевской Гавани. Но потом… потом каждый поцелуй в своей жизни я сравнивала с тем, который ты оставил мне той ночью. Это странно, не так ли? Я стала задумываться — как бы это было, если бы ты поцеловал меня сейчас? Теперь, когда я стала старше и готова к настоящему поцелую? Ещё одна тема, которую, я думаю, нам стоит обсудить, когда мы будем гулять в оранжереях Винтерфелла.              Теперь же позволь мне отправить это письмо поскорее. Я отправляю его и твой меч с одним моим стражником, Бодрином. Он знает все гостиницы и постоялые дворы, где септон Бриггс мог бы остановиться; кроме того, он крепкий и выносливый северянин, который спокойно может путешествовать в снегах. Я дала ему чёткие указания разыскать вас, и — ты уж меня прости — оставаться с тобой и септоном Бриггсом и сопроводить вас в Винтерфелл. Может быть, тебе не понравится присутствие ещё одного компаньона, но Бодрин — один из тех, на кого я могу полностью положиться, и кому я могу доверить довести тебя в целости и сохранности. Если же по какой-либо причине ты снова задержишься, ты сможешь послать его обратно с новостями, потому что мне не терпится получить от тебя хоть какую-нибудь весть.              Ах, мне теперь нелегко запечатать письмо и отправить Бодрина к тебе! Я завидую ему всей душой — ведь он увидит тебя намного скорее, чем я. Если бы я только могла поменяться с ним местами! Ну вот, я снова обдумываю, как сбежать из замка и помчаться к тебе на встречу… Могу сказать тебе — это становится моей любимой фантазией. Почему-то идея о том, чтобы путешествовать вместе верхом, кажется мне привлекательной. Кажется, мне когда-то снилась такая совместная поездка верхом… Я видела нас довольно ясно: мы сидели возле костра под покровом зимней ночи, разумеется, тесно прижавшись друг к другу, чтобы согреться, и о чём-то говорили. Вероятно, ты рассказывал мне истории о войне, или о своём детстве, или объяснял, какие дикие растения пригодны для еды. Я внимательно слушала каждое твоё слово, но какая-то часть моего сознания отвлекалась на мысли о том, что может произойти, когда наш костёр погаснет…              Ах, Сандор, я буду думать об этом, пока не получу от тебя ответа.              Надеюсь увидеть тебя в скором времени.              До той поры, остаюсь твоей пташкой.              Санса.