Calamity / Бедствие

Хосок 5

«Чёрт возьми, я должен был надеть тёплые наушники», — думает про себя Намджун, на сто процентов уверенный, что его бедные уши скоро отвалятся. Это ещё даже не зима, а вот деньки морозных ветров и обледенелой травы уже здесь. Намджун ненавидит зиму, он больше предпочитает знойный жар лета, когда они с Джином просто лежат на прохладных плитках их апартаментов и скулят о том, как же жарко даже с кондёром. Когда он только покинул квартиру, не казалось так холодно, но стоило ему завернуть на главную улицу, как понял, что за ужаснейшую ошибку он совершил. Намджун застёгивает куртку до подбородка, пряча свои руки без перчаток под мышки, чтобы попытаться сохранить тепло. Ночью ранее шёл дождь, поэтому тротуар мокрый, лужи притаились за каждым углом, и, вследствие знаменитой удачливости Намджуна, естественно, он наступает в одну из них. Теперь он вслух сердится и топает в направлении кафе своими промокшими сникерами. Увидь его Джин сейчас, то он бы расхохотался, просто врубаясь в тот факт, что Намджун обладает поистине худшей из удач. Шлейф похожего на пар дыхания следует за ним, когда он приближается к небольшому кафе, в котором попросил Хосока встретиться. Переднее окно почти полностью запотело от того количества людей, что пытались спастись от холодного ветра. Намджун быстренько проскальзывает внутрь, внутри кафе тело ликует от внезапного прилива тепла. Он вытирает ноги о приветственный коврик; не то чтобы это помогает — его сникеры полностью вымокли. Он трёт свои руки, когда ищет взглядом друга в кафе, выглядывая тощую копну волос среди моря людей. В дальнем правом углу он видит одинокую фигуру, сидящую у будки спиной к нему. Когда Намджун, аккуратно маневрируя среди других постоянных посетителей, приближается, то видит, что фигура склонилась над пышущей паром кружкой, постукивая по плавающим зефиринкам, которые покачиваются в жидкости. — Экстра маршмеллоу, что ж, смело. Ты говорил мне, что не афишируешь свои сладкие пристрастия, — шутит Намджун, подходя к столу Хосока. Хосок громко фырчит, пихая в рот маршмеллоу, прежде чем встаёт и крепко обнимает Намджуна. — Ты просто уморителен, жопа ты осуждающая. Тоже рад тебя видеть. Намджун садится в кресло напротив Хосока как раз в тот момент, когда официант приносит небольшую чашечку чёрного кофе. Намджун выгибает бровь на Хосока, поднося маленькую чашечку к носу. — Двойной крепости? Хосок кивает, крепко обвивая пальцами кружку. — Горький пиздец. Как ты любишь. Намджун восторженно мурлычет и отпивает кофе, наслаждаясь его крепким ароматом. Некоторое время они сидят в тишине, получая удовольствие от компании друг друга и купаясь в приятной атмосфере причудливого кафе. Намджун поднимает взгляд, как только Хосок ставит свою чашку — его верхняя губа покрыта пенкой от напитка. Намджун ухмыляется, перегибаясь через стол, обхватывает Хосока за заднюю часть шеи и притягивает мужчину ближе. — Кажется, у тебя кое-что на лице. Дай-ка я уберу это поцелуем. Хосок издаёт смешок, отпихивая своего идиотского друга, когда тот лижет его верхнюю губу. — Ебанат. Лицо Намджуна озаряется улыбкой, он подпирает рукой подбородок и пытается изо всех сил изобразить эгьё. — Но ты всё равно меня любишь. Хосок просто смеётся над проделками друга, кружа по краю кружки пальцами. — Я скучал по этому, знаешь? Ты единственный, с кем я могу быть таким. Черты лица Намджуна смягчаются к менее комическим, пальцы теребят запасные пакетики с сахаром. — Ты можешь мне просто позвонить. И ты это знаешь. Даже если ты позвонишь, а я буду занят, ты всегда можешь пойти и побесить Джина. Он тоже по тебе скучал. Хосок вяло кивает, пальцами сжимая ручку кружки и избегая взгляда Намджуна. — Просто у меня тут кое-что произошло. Был занят и всё такое прочее. Намджун хмурит брови на расплывчатые слова Хосока, тревожно позванивая колокольчиком в голове. Его глаза сужаются, фокусируясь и анализируя одного конкретного Чон Хосока. Пряди его чёлки вяло свисают на лоб, теперь своей длиной закрывая брови и болтаясь на уровне глаз. Уютные каштановые волосы, которыми он обыкновенно гордится, не уложены и безжизненно висят на голове. Глубоко посаженные, похожие на синяки круги сидят под красными глазами, которые с большой скоростью мечутся туда-сюда. Его губы сухи и обветрены, слегка замаскированы горячим шоколадом, который он пил. Плечо его кардигана сидит криво, открывая вид на дырявую рубашку под ним. Но признаком, который склоняет чашу весов, является небольшой тремор, мучающий тело Хосока. Незначительная дрожь во всех его движениях. Если не всматриваться, то можно с лёгкостью упустить, но Намджуну этот знак слишком знаком. Нет никаких сомнений. Чон Хосок снова «употребляет». Намджун вцепляется руками в столешницу — аж костяшки пальцев побелели. Он мельком оглядывает переполненное кафе и думает, как ему лучше поступить. В последний раз, когда Хосок явился обдолбанным и Намджун прямо сказал — ну, как сказал… накричал — ему об этом, Намджуну и Джину пришлось оплатить материальный ущерб ресторану, в котором они обедали. Плюс ко всему, парочка небольших наскоков, где Джину удалось уговорить жертв, чтобы те не выдвигали обвинений. — Здесь слишком шумно, — думается Намджуну, не готовому в одиночку справляться с ещё одной «уборкой». Намджун протягивает руку и успокаивает дрожащие хосоковы пальцы на краю кружки. — Хоби, ты в порядке? Хосок прикусывает свой язык, медный привкус крови наполняет рот, когда он думает про себя: «Блять, да он заметил. Блять, блять, блять». Он резко вздёргивает головой, кивая, всё ещё не в состоянии взглянуть Намджуну в глаза. Он даже не знает, почему пришёл сегодня. Он должен был отказаться, когда Намджун позвонил и попросил назначить дату на следующей неделе. Таким образом, у него была бы возможность отказаться от своей привычной дозы и казаться «чистым». Но он правда хотел увидеть Намджуна, он этого искренне желал. Они не виделись уже несколько месяцев, и Хосоку очень хотелось посидеть со своим лучшим другом и забыть о мире. Его глаза трепещут, поднимаясь, чтобы увидеть непоколебимый взгляд Намджуна, прежде чем снова метнуться вниз, не в силах встретиться с чужими глазами. — Это было… грубо. Я не знаю. Но я стараюсь забыть это. Просто оставить в покое. Как насчёт тебя? Что нового в жизни Ким Намджуна? Намджун откидывается на спинку стула, сузив глаза от внезапной перемены темы, но в этот раз промолчав. — Мой офис наконец-то закончен. Джин и я нанесли последние штрихи в выходные. Теперь у меня официально есть бизнес. Глаза Хосока бросаются вверх, одаривая своего друга поздравительным взглядом, и он поддерживающе похлопывает его руку. — Это изумительно, Намджун. Я так рад за тебя. Намджун рассеянно кивает, беспокойно барабаня пальцами по столу. — Всё наконец-то начинает налаживаться, знаешь? Я чувствую, будто в конце концов могу двигаться дальше. На днях я разговаривал с Джином о продаже бензоколонки. Думаю, я готов. Хосок напрягается, хмуря брови и снова отводя взгляд. — Бензоколонка? Зачем тебе её продавать? Я имею в виду, Зи… — он едва успевает прикусить язык, почти позволяя этому выскользнуть изо рта. Намджун выгибает вопросительно бровь, запутанный реакцией Хосока. — Что насчёт этого? Хосок закрывает глаза, глубоко выдыхая и тщательно обдумывая свои слова. — Ничего, просто… что толку от её продажи? Это место важно для тебя. Намджун резко вдыхает через нос, мягко беспокоя зубами нижнюю губу. — Там ничего для меня не осталось, Хосок. Мне она не нужна, чтобы помнить их, и я уж точно не нуждаюсь в ней, как в напоминании обо всём том дерьме, которое я творил. Хосок слегка кивает, не зная, что же сказать, не предупреждая Намджуна. — Что ж, ладно. Если ты уверен. Просто удостоверься, что ты хорошо всё продумал. Намджун одаривает Хосока сияющей улыбкой, нежно толкая его ногой под столом. — Приму твой совет к сведению, о, мудрейший. Хосок фыркает, допивая остатки уже остывшего горячего шоколада. — Естественно ты должен принять. Я чёртов гений. Из кармана Намджуна раздаётся громкий перезвон, оповещая о текстовом сообщении. Он неловко выуживает телефон из кармана джинсов, быстро извиняясь перед Хосоком за то, что его прервали. Лицо Намджуна просветляется улыбкой, когда он разглядывает сообщение. Хосок не знает, хочет он с нежностью смотреть на своего по уши влюблённого друга или проблеваться от того, насколько мило он себя ведёт. — Джин хочет узнать, свободен ли ты в следующую субботу для ланча. Он желает устроить небольшое собрание у нас дома, чтобы отпраздновать открытие моего бизнеса. Хосок с подозрением прищуривается, ожидая какой-либо уловки. — Небольшое собрание? Значит, ты, я, Джин и…? Намджун игриво толкает Хосока в плечо, думая о том, насколько похожи Юнги и Хосок — оба такие же антисоциальные пакеты. — Всё будет хорошо. Просто несколько ближайших друзей Джина. Они правда приятные. И они не будут кусаться, обещаю. Хосок мычит, ни на секунду не веря Намджуну, но, несмотря на это, соглашается. — Отлично, я приду. Но если они мне не понравятся, я тебя ударю, Намджун-и. Намджун просто зубасто улыбается ему, прежде чем подозвать официанта, чтобы заказать ещё один диабетический горячий шоколад в благодарность. Намджун бросает взгляд на Хосока, который снова поигрывает с плавающими в напитке зефиринками, и не может не подумать: «Нужно повнимательнее смотреть за ним.»