***
Когда Феликс выходит из школы, Чанбин уже ждет его около входа, в черной кожанке и с наушниками в ушах. Веселая компания Ликса тут же начинает совсем по-девчачьи хихикать, шепча что-то про "жениха". Немного раздражает, но Ли к такому привык. Когда Ли, отправив свою веселую тройку подальше отсюда, чтобы не мешали и не смущали его, подходит к Чанбину, тот, кажется, даже не замечает его. Только когда Феликс тыкает его в плечо, он поднимает свой ничего не выражающий взгляд на младшего. Раздраженно вздохнув, он нехотя вынимает наушники и неаккуратно запихивает их себе в карман, после чего смотрит на Феликса выжидающе. Ну и чего ты от меня хочешь? Ликс немного раздражается, Со смотрит так, как будто он ему что-то должен. - Может, пойдем уже? - Предлагает Феликс с явной ноткой раздражения в голосе. Бин лишь еле заметно кивает и двигается с места, сразу в быстром темпе направляясь к автобусной остановке. Уже выходя за территорию школы, Феликс слышит где-то в кустах чье-то многоголосое ржание. Вот же придурки...***
В квартире Чанбина Феликсу по прежнему неуютно. Может, это из-за бардака, который за день ничуть не изменился, а возможно даже ухудшился; может, из-за не особо богатой обстановки в доме; а может просто из-за того, что здесь живет Чанбин. Со не тратится на лишние слова, за время их поездки он и звука не издал, впрочем, как и Феликс. Поэтому, когда он вдруг открывает рот, Ликс немного удивляется. - По пятницам без проекта, и если мне будет лень - тоже. Феликс хочет возмутиться, потому что это слишком эгоистично и, вообще, похоже на слова настоящего мудака. - Как будто мне этот проект очень нужен! - Ну вот и не возникай. Или хочешь меня почаще видеть? Ликс издает раздраженное "пфф" и бесцеремонно приземляется на диван в комнате Чанбина, который служит второй кроватью. - Давай уже закончим поскорее и я свалю, - Решает Ли и открывает за Чанбина его ноутбук. - Не лапай мои вещи. Прозвучало довольно угрожающе, поэтому Феликс тут же убирает руки от чужого устройства, недовольно цокая языком. Чанбин усаживается за стол, сразу начиная что-то искать, печатать, в общем, работать. И это то, за что Феликс хотел бы его поблагодарить, но, конечно же, не станет. Со хоть и противный, но все-таки умный, как бы Ли не было тяжело это признать. Он сумел без особого труда написать тест на лучший балл из класса, хотя его даже не было на этой теме, потому что он в это время прогуливал в туалете, с сигаретой на пару. Пожалуй, это раздражает. У Феликса, в отличие от Чанбина, всегда были проблемы с точными науками, а еще с корейским, просто потому, что он, вообще-то, австралиец. Зато Ли с легкостью давались рисование, музыка, литература и физ-ра. Хотя и в последнем Чанбин уже успел его обогнать. Бесит. Зато, с чем у Чанбина уж точно хуже, чем у Феликса, так это с общением. Ли всегда имел много друзей и знакомых, он умел располагать к себе людей без особого труда, благодаря этому он всегда был любимчиком учителей и, как правило, не имел врагов. В классе за ним закрепился образ доброго, общительного и открытого парня, который, кстати говоря, пользуется популярностью у девочек. Они ведутся на его привлекательное личико с веснушками, лучезарную улыбку и необычайно красивый низкий голос, не свойственным таким парням, как он. Только вот Феликс не особо всем этим интересуется. У него была всего одна девушка, с ней же у него и был первый поцелуй, а дальше так и не зашло. Ли просто напросто не интересуют отношения с девушками, он не чувствует особого влечения к ним. Однако, он не собирается признавать, что он не традиционной ориентации. Он об этом даже не задумывался, до тех пор, пока друзья не стали его дразнить тем, что он ни с кем не встречается. За это он им всем раздал увесистые подзатыльники, он запрещает себе даже думать о том, что он может оказаться геем, ему кажется это чем-то до жути неправильным. Молчание длится уже около двадцати минут. Чанбин что-то увлеченно печатал, видимо, войдя во вкус. Феликс уже даже перестал следить, что именно он там делает, и просто считал ворон, думая о своем. В какой-то момент его вдруг посетила мысль, что это как-то неправильно. Джисон был прав, когда сказал, что всю работу в их паре выполняет Чанбин. От этой внезапной мысли ему становится неприятно - получается, что Со лучше него?! - Может ты дашь мне сделать хоть что-нибудь? Он скрещивает руки на груди, принимая недовольный вид. Чанбин оборачивается и, пройдясь по Феликсу внимательным взглядом, молча встает со стула, уступая младшему место. Ликс так же молча садится и начинает читать, что там понаписал его "напарник". Он нервно сглатывает, когда видит, какой объем успел настрочить Чанбин, но быстро берет себя в руки - он не даст себе упасть в грязь лицом и тоже напишет что-нибудь толковое. Проходит пять минут, потом десять, двадцать... Чанбин за это время успел смотаться на кухню, заварить чай (правда только себе, но Феликса это не особо волнует), сожрать три бутерброда с тем, что нашлось в холодильнике, и поиграть в игрушку на телефоне. Потом он вернулся обратно в комнату и еще около десяти минут молча наблюдал за Феликсом. Ли, хоть и работал, причем достаточно усердно, но чувствовал на себе этот взгляд, холодный, глубокий, словно Чанбин пытался проникнуть во внутренний мир Феликса, рассмотреть каждую деталь. Невольно, Ликс передернул плечами, потому что даже сидя к Со спиной, прекрасно все ощущал. Он еле заметно выдохнул и продолжил печатать, хотя теперь обратно с головой погрузиться в работу стало гораздо сложнее. Ликс все писал и писал, а Чанбин все так же смотрел, судя по всему, не отвернувшись ни на секунду. Ну и какого хрена ты пялишься?! Хотелось воскликнуть Феликсу, но он сдерживал себя, потому что так он покажет, что его это волнует. А его не должно волновать, что какой-то Со Чанбин пытается просверлить в нем взглядом дыру. Прошло еще несколько минут. Феликс постоянно сбивался с мысли, из-за чего останавливался или писал что-то не то, а потом стирал это и писал заново. В конце концов эта пытка ему надоела, и он уже собирался развернуться к Чанбину и высказать ему все, что он о нем думает, но в этот момент Чанбин вдруг произносит: - Почему ты меня так ненавидишь? И Феликс замирает в ступоре. Его руки так и зависают над клавиатурой, а рот сам собой приоткрывается от удивления. Он никак не ожидал такого вопроса от Чанбина. Ликс тут же забывает, что хотел вообще-то наорать на Со, у него в голове происходит сбой. Спустя несколько секунд он медленно, словно с опаской, разворачивается на стуле лицом к Чанбину и молча хлопает глазками. Чанбин ждет. Ждет и все рассматривает Феликса, теперь уже не его спину, а лицо. Феликс теряется. Казалось бы, еще сегодня он называл Чанбина мудаком и эгоистом, а сейчас Со просит высказать ему это в лицо, и Ликс не может. - Почему ты молчишь? - Во взгляде Чанбина читается интерес и что-то еще, не ясное Феликсу. Почему я боюсь? Я не должен молчать. Решает Ликс и наконец произносит: - Потому что ты эгоист. Ты заботишься только о себе, тебя не волнуют окружающие. Ты бесчувственная ледышка. Отчего-то Ли чувствует неловкость. Чанбин не смотрит на него осуждающе, он не раздражается и не злится, лишь смотрит все тем же изучающим взглядом. - Хочешь знать, почему я тебя ненавижу? Ликс нервно сглатывает. Вообще-то, нет, не хочет. Он вдруг чувствует такое сильное волнение, что сердце стучит, кажется, в два раза чаще. Но Чанбин не ждет от него разрешения. - Ты любимчик всех учителей, у тебя толпы поклонников, которые ведутся на твою физиономию, ты не знаешь, что такое трудности, потому что у тебя все есть: счастливая семья, хорошая квартира, личико и всеобщая любовь. И ты такой весь из себя позитивный и открытый от того, что тебе в жизни очень повезло, не так, как некоторым. Чанбин замолкает и чуть наклоняет голову набок, наблюдая за реакцией Феликса. А Феликс сидит, не шелохнувшись, пытаясь переварить то, что выдал ему Со. Он совершенно не знает, что ему ответить. Да, Феликсу определенно повезло, и со внешностью, и с материальным достатком, и с семьей: мама, папа, младшая сестренка, еще и собака - самая настоящая счастливая семья. Семья... Внезапно Феликс вспоминает ту самую фотографию, на которой изображен маленький Чанбин, его отец, покойная мать и маленькая девочка. Неожиданно Ли чувствует сильный укол вины. Чанбин не виноват, что вырос таким... Феликсу хочется извиниться. Наверное, он сейчас выглядит очень глупо, потому что Чанбин ухмыляется, продолжая рассматривать Ликса, у которого все эмоции написаны на лице, он совсем не умеет их скрывать. И снова долгое молчание. Феликс, до этого избегавший зрительного контакта со старшим, осмеливается поднять на него взгляд. Чанбин смотрит, и кажется, словно он проникает Ли прямо в душу и читает его мысли. Они сидят так с минуту, Феликс стойко выдерживает зрительный контакт с Чанбином, пока тот сам не отводит взгляд. - Уже почти 9. Ликс тут же отмирает и поднимается со стула, радуясь, что наконец-то может свалить из этой квартиры. Склыдвает в рюкзак свои вещи и снова оборачивается к Чанбину. А что с той маленькой девочкой?.. Вдруг возникает в голове вопрос, и Ли понимает, что, скорее всего, задавать его будет нетактично, но эта мысль посещает его уже не первый раз, и ему надо знать ответ, чтобы потом спать спокойно. В прихожей Ли зашнуровывает свои кеды, Чанбин одевается быстрее него, поэтому, когда Феликс заканчивает с обувью, тот уже стоит, прислонившись спиной к стене и ждет. Они снова едут молча. Ликс не осмеливается сказать что-то еще, так как все еще чувствует себя крайне неловко перед Чанбином. Как и в предыдущий раз, Со провожает Ликса до небольшой лавки со сладостями, оттуда до дома Феликса идти примерно 10 минут. Дойдя до этого места, Ли разворачивается лицом к Чанбину и несколько секунд смотрит на него, взвешивая все "за" и "против". В конце концов, любопытство побеждает, и он спрашивает: - А... Что с той девочкой на фотографии? Он надеется, что Чанбин не пошлет его куда подальше после этих слов. Смотрит на него, пытаясь понять его мысли по эмоциям на лице, но у Со это сделать не так просто, как у Феликса. - Она в больнице. Жива, но не надолго, если не найти деньги. От такого ответа Феликс испытывает смешанные эмоции: с одной стороны, это очень тяжело, когда родной человек живет на грани между жизнью и смертью, а с другой - этот человек все еще жив, значит, не все потеряно. Ли топчется на месте, не зная, что ответить, но Чанбин, кажется, и не ждал ответа. Он втыкает в одно ухо наушник, давай понять, что его миссия телохранителя на сегодня выполнена и что Феликс может топать домой. И смотрит куда угодно, но не на младшего. Ликс все-таки жалеет, что спросил это именно сейчас, теперь он чувствует себя совсем неловко. - Прости... - произносит он как-то слишком мягко и даже жалобно. Чанбин обращает на него свой взгляд. Он не строгий, не обиженный, не разочарованный. Снова изучающий, с долей чего-то нового, чего Феликс пока не может распознать. - Пока, - отвечает Бин перед тем, как развернуться и уйти.