Мы не будем забыты.

      — Бродяга! Привет!         — О, Сохатый! Наконец-то! А где же Рем с Питом?       Закончились ещё одни летние каникулы. И вот наконец-то двое друзей встретились на платформе. За всё лето Сириус и Джеймс не видели друг друга. Сириуса заперли дома и вновь отобрали все письменные принадлежности. Что касается Римуса Люпина и Питера Петтигрю, они оба были в гостях у Поттера на каникулах.         — Пойдём поищем их? — предложил Джеймс. Сириус кивнул, и друзья стали двигаться по вагону и смотреть в каждое купе, ища своих друзей.       Римус тоже искал остальных Мародёров, идя по длинному вагону и таща за собой тяжёлый чемодан.       Вдруг около одного купе он заметил Мэри Макдональд. Римус замер, глядя на неё. Она сильно изменилась за лето.       Мэри сильно выросла, но всё ещё доставала Римусу только до подбородка. Её золотистые волосы водопадом спадали вниз до самой талии. На них играли солнечные зайчики, и это выглядело волшебно.       Она была очень красивой. В прошлом году Римус стал обращать на неё внимание. Его привлекали в основном её зелёные большие глаза, которые всегда светились добром и пониманием.       У неё была невероятно красивая душа и очень уж доброе сердце: таких людей очень мало, они живут лишь в книгах и мечтах, но Мэри Макдональд была именно той, о которой впору сочинять баллады и ставить в пример.         — Эй, Римус, привет! — окликнул его голос Алисы Стоун, которая стояла рядом с Мэри.       Странно, но он почему-то сразу её не заметил. Алиса была выше своей подруги. Её тёплые карие глаза с нежностью глядели на всё вокруг, а, когда рядом проходил Фрэнк Долгопупс, улыбнувшийся ей, то в них и вовсе зажглись звёзды, а на щеках проступил румянец — первый признак взросления. Римус будто очнулся и поздоровался с девочками.         — Давайте сюда сядем. — сказала Мэри, открывая дверь купе. — Ты с нами, Римус?       Она посмотрела ему прямо в глаза, и Римус почувствовал, как и его щёки быстро краснеют.         — Да… Да, конечно… — растерянно ответил он.       Мэри улыбнулась и первой зашла в купе, Алиса направилась следом. Римус помог девочкам забросить чемоданы на верхнюю полку и сам сел около двери.         — Что это? — любопытно спросила Алиса, показывая на плетеную корзинку рядом с Мэри.       Мэри улыбнулась и расстегнула корзинку. Из неё тут же выпрыгнул красивый трёхцветный кот. Он был чёрным, лишь по всему телу разбросаны рыжие и белые пятна.         — Какая прелесть! — воскликнула Алиса, поглаживая кота, который довольно заурчал, внимательно изучая своими зелёными глазами вагон.         — На самом деле это девочка. — пояснила Мэри. — Я назвала её Лина.       Римус смотрел животному прямо в глаза, которое отвечало тем же, явно почуяв оборотня. Сейчас главным было, чтобы девочки не догадались ни о чём.        — Не бойся, Римус, — улыбнулась Мэри, отчего сердце Люпина дрогнуло. — можешь погладить её.       Римус аккуратно поднёс руку к кошке и медленно опустил её. Лина ещё секунду смеряла его внимательным взглядом, а потом довольно заурчала и, спрыгнув от хозяйки, забралась Римусу на колени. Он стал гладить её. Мэри вновь улыбнулась.       Тут дверь купе отворилась, и вошли Джеймс, Сириус и Питер. Они с криками кинулись обниматься, от чего Лина недовольно зашипела и забралась обратно в корзинку. Джеймс упал рядом с Римусом, Питер сел у окна рядом с Джеймсом, а Сириус примостился с девчонками.         — А где Эванс и Маккиннон? — спросил небрежно Джеймс, но всем было понятно, что интересовала его только Лили.         — Не знаю. — ответила Алиса. — Я их не видела.       Лина, почуяв, что опасность миновала, снова забралась на колени к Римусу. Ребята разговорились. Римус чувствовал, что ему неловко пересекаться взглядами с Мэри или видеть, как она весело смеётся над их шутками.       Где-то через час мимо купе проезжала добродушная ведьмочка, развозившая сладости. Ребята купили немного и теперь забавлялись тем, что пытались угадать вкус драже Берти Ботс или обменивались карточками от шоколадных лягушек.       Вдруг Алиса, глянув через стеклянную дверь в коридор, заметила промелькнувшие знакомые рыжие волосы. Она толкнула Мэри, и они вышли из купе под предлогом, что хотят проветриться.       Когда Мэри вышла, Римус облегчённо выдохнул.         — Ты чего? — лениво спросил Сириус, отправляя в рот ещё одну лягушку.         — Да так. — отмахнулся Люпин, однако Джеймс смерил его задумчивым взглядом, но переспрашивать не стал.       А в это время через два купе от того, где сидели Мародёры, обнимали друг друга Марлин, Лили, Алиса и Мэри.       Как оказалось, Лили немного припоздала и, когда искала купе, наткнулась на Марлин, а потом они вместе увидели подруг, но Лили не захотела заходить, ибо там сидел Поттер.       Поэтому Лили и Марлин расположились в купе ещё с тремя своими однокурсницами. Алиса и Мэри зашли к ним в купе, присаживаясь. Здесь была Джулия, немного самовлюблённая, но красивая девочка. Сьюзен, которая предпочитала читать какой-либо журнал, чем разговаривать с соседками. И Моника, любившая совать свой нос в чужие дела и распространять любые сплетни.         — Я не хочу идти туда. — ответила Лили, когда Мэри предложила ей переместиться в их купе, где атмосфера была намного лучше. — Там опять этот Поттер…       Моника тотчас оживилась, услышав фамилию Поттер, и навострила свои уши.         — На твоём месте я бы бежала туда сломя голову! — воскликнула она.       Лили удивлённо посмотрела на неё.         — Это ещё почему?         — Ох. — нетерпеливо щёлкнула языком Моника. — Он же такой крутой!         — И красивый… — мечтательно вздохнула Джулия.         — Вовсе это не так. — пробурчала Лили, пока Моника и Джулия обсуждали Джеймса, начиная от очков и заканчивая взъерошенными волосами.       Алиса и Мэри сидели здесь и только когда поезд стал подъезжать к школе, сбегали в купе, где оставили свои вещи.       Лили была рада наконец избавить себя от общества надоедливых однокурсниц, которые половину поездки обсуждали Поттера, а другую половину сплетничали.       Когда из поезда вышел Джеймс, Эванс быстро шмыгнула за спину Марлин, надеясь, что он её не увидит. Марлин улыбнулась, но подругу выдавать не стала.         — Эй, первокурсники! Сюда! — кричал Хагрид. Увидев мародёров он весело улыбнулся и махнул им рукой. — Здорово, друзья!         — Привет, Хагрид! — ответили те.       Поздоровавшись с Хогвартским лесничим, Мародёры забрались в одну из карет, мечтая наконец оказаться в Большом зале.       Когда Мародёры зашли в зал, там собралась уже почти вся школа. Ученики весело переговаривались.       Заметив Лили, Джеймс тут же громко поприветствовал девушку. Та громко вздохнула и закатила глаза.         — Начинается. — сказала Эванс. — Представляете, он летом написал мне ровно 93 письма! Каждый день совы прилетали!         — А ты хоть на одно ответила? — спросила Мэри, зная, каков будет ответ.         — Нет конечно! Я никогда не стану на них отвечать!       Тут рядом присела Марлин, которая задержалась у входа, обнимая друзей.         — Что Лилс, тебя опять Поттер доставал? — тихо спросила Маккиннон, потому что в зал вошла профессор Макгонагалл с первокурсниками.         — Да. — также тихо сказала Лили. — Я потом расскажу подробнее…       И всё было как всегда: распределение новых учеников, праздничный ужин, речь директора, в которой он вскользь сказал о Волан-де-Морте и приближающейся войне. Это новость заметно ухудшило настроение у многих учеников.       Весь пир Джеймс то и дело бросал на Лили взгляды, надеясь, что она обернётся и, может быть, поговорит с ним. Но Лили этого не делала, уделяя своё время разговору с подружками.       Наконец, когда все были сыты и порядком уставшие, Дамблдор встал и произнёс несколько важных объявлений, напомнил про школьные правила и сказала кое-что об отборах в команды по квиддичу. А потом, улыбаясь, отправил учеников в свои гостиные. Мародёры вскочили и присоединились к потоку учеников, идущих из Большого зала.         — Смотрите. — прошептал Джеймс, доставая из кармана мантии небольшую коробочку.        — Это что? — спросил Питер, внимательно глядя на неё.         — Это искусственное болото. — усмехнулся Джеймс. — Я купил его в косом переулке, а потом прятал, чтобы мама не нашла…       У Сириуса загорелись глаза, что было стартовой точкой для небольшой шалости. Питер беспокойно стал оглядываться по сторонам, боясь, как бы кто не заметил коробку. Но ученикам было совершенно неинтересно, что же там у Поттера в руках. Римус за лето немного соскучился по шалостям. Только, конечно, он никогда бы не признался в этом другим, но факт оставался фактом — в нём тоже присутствовал дух авантюризма.       Когда Мародёры собрались в спальне, то устроили маленький военный совет, темой которого был вопрос, где же взорвать содержимое коробки.         — Может, у кабинета Макгонагалл? — предложил Джеймс, подкидывая коробочку вверх.         — Она сразу догадается, кто это сделал. — парировал Римус. — Да и эффекта должного не будет…         — О чём это вы, господин Лунатик? — лукаво улыбнулся Сириус, но тут же его голубые глаза зажглись. — Уж не хотите ли вы подставить слизеринцев?       Питер от нетерпения подпрыгнул на месте. Джеймс и Сириус обменялись одинаковыми коварными улыбками. И Римус, что самое странное, их поддержал.       Подождав, пока все лягут спать, Мародёры схватив мантию и карту, спустились в гостиную, где негромко потрескивали поленья в камине.       Джеймс раскрыл карту.         — Так, Макгонагалл у себя в кабинете, Филч на третьем.         — Миссис Норрис? — спросил Питер.         — Вместе с Филчем. Отлично, друзья! — Джеймс стёр карту. — Нас ждут великие дела!         — Куда это вы собрались? — раздался сзади мальчишек чей-то голос.       Они обернулись и увидела Марлин Маккинон с альбом в руках и с интересом в глазах.         — Хотите нарушить правила? — спросила она.         — А ты хочешь? — улыбнулся Джеймс. — Можешь пойти с нами.       Марлин сохраняла серьёзный вид, а потом, бросив альбом на столик, воскликнула:         — Конечно хочу! Вперёд!       И она первой направилась к выходу из гостиной. Ребята переглянулись и отправились за ней.       На самом деле Мародёры ещё никого не посвящали в свои тайные дела, так что Марлин была первой. И им нравилось видеть в её глазах интерес и какой-никакой авантюризм.         — Ну так, что вы задумали? — спросила Марлин, когда они вышли из гостиной.       Пока Сириус, Римус и Питер объясняли ей все детали плана, отчего Маккиннон восклицала то и дело, Джеймс шёл впереди и, глядя на карту, продвигался к гостиной Слизерина, где скоро должно было красоваться настоящее болото.       Ребята показали девочки карту и взяли с неё слово никому не говорить об этом. Марлин восхищённо разглядывала их творение, отчего Мародёры гордо переглядывались.         — Что дальше? — спросил Питер, когда они стояли недалеко от гостиной Слизерина.       Джеймс достал коробочку, отдал карту Сириусу и усмехнулся:         — А теперь приготовьтесь бежать!       Он поставил коробочку на пол и, достав палочку, произнёс заклинание. Тотчас на её месте образовалось настоящее болото длиной метров десять, но не очень глубокое. Оно доходило ребятам примерно до груди.         — Идём, идём! — спохватился Римус, пока остальные весело хохотали, представляя какое замечательное приключение ждёт Слизеринцев утром.       Теперь Сириус шёл впереди с картой, пока остальные коварно смеялись и строили теории по поводу завтрашнего дня.         — Спасибо вам за такое ночное приключение. — сказала Марлин, когда они уже были в гостиной.         — Обращайся, Марлс. — улыбнулся Сириус. — Доброй ночи!       Она помахала им и скрылась в спальне девочек.       Мародёры тоже направились к себе в комнату, всё ещё смеясь и готовясь утром увидеть настоящее шоу.

***

      Утро удалось.       Мародёры специально встали пораньше, хоть это и далось с большим трудом после бессонной ночи, и в ожидании сидели в Большом зале. Многие удивлённо смотрели на них, удивляясь такому раннему появлению.       Вот стали появляться первые ученики Слизерина, недовольные и сердитые. Джеймс и Сириус фыркнули, уткнувшись в тарелки, когда увидели Нюнчика, который с помощью магии сушил свою мантию.       Питер хихикал, глядя на них. Римус прятал улыбку за свежим номером Ежедневного пророка. Профессор Слизнорт с удивлением смотрел на своих учеников.       В зал вошла Лили Эванс с подружками. Марлин мимоходом улыбнулась им, и они ответили тем же.         — Доброе утро, Эванс! — крикнул Джеймс, но Лили даже не повернулась к нему, уделяя время завтраку.         — Ого! — сказал Римус, изучая расписание. — У нас первым уроком зельеварение.       Джеймс, Сириус и Питер вновь засмеялись. Римус лишь покачал головой.       На зельеварение они шли в приподнятом настроении. Около кабинета декана столпились его недовольные подопечные. Слизнорт глядел на болото и, махая руками, восклицал:         — Мерлинова борода! Какой ужас! Быстро, позовите профессора Флитвика.       Флитвик быстро прибыл к кабинету. Джеймс краем глаза заметил Лили, которая недовольно смотрела на это творение.         — Странно. — пробормотал Флитвик, когда его заклинание не сработало.         — Что происходит? — раздался строгий голос профессора Макгонагалл, которая только что подошла.       Она внимательно осмотрела собравшуюся толпу, задержав взгляд на Мародёрах, которые сами изумлённо смотрели на болото. Профессора вновь попытались убрать его, но ничего не вышло.               — Прекрасное заклинание, мистер Поттер. — кто-то положил Джеймсу на плечо руку.       Он поднял взгляд и увидел Картера, который с насмешкой глядел на усердия коллег. Ник улыбнулся Джеймсу и подошёл к учителям.         — Позвольте мне. — мягко сказал профессор, произнося заклинание.       Удивительно, но болото исчезло. Довольные ученики заспешили в кабинеты. Проходя мимо Мародёров, Картер улыбнулся им, тут же скрываясь в толпе. Слизнорт продолжал восклицать, открывая дверь класса и запуская гриффиндорцев. Сегодня он явно был в плохом расположении духа.        — Как он узнал, что это мы? — спросил Сириус, с размаху садясь за парту и кидая сумку.       Рядом сел Джеймс, а сзади Римус и Питер.         — Это же Картер. — сказал Джеймс, доставая учебники и кидая их на парту. — У него своя атмосфера.       Сириус фыркнул и невидящим взглядом уставился на Слизнорта. Сегодня была теория. Профессор написал на доске тему урока и заставил прочитать главу из учебника, а сам сел за стол и стал разбирать какие-то бумажки, что-то бубня себе под нос.       Римус и Питер принялись читать, Сириус стал что-то чертить в углу пергамента, а Джеймс уставился на рыжие волосы Лили Эванс, которая вместе с Алисой сидела за первой партой прямо перед Слизнортом. Она внимательно читала текст, иногда запуская пальцы в волосы.       Но Лили даже не обращала на него внимания, однако Джеймс вовсе не расстраивался, полностью уверенный, что устроенный ими переполох Лили оценила.         — Ты думаешь, это они? — шёпотом спросила Марлин у Мэри, с которой они сидели на другом ряду напротив Мародёров.         — А кто же ещё! — также тихо ответила Мэри. — Только у них хватило фантазии бы сделать настоящее болото посреди коридора! Чего смеёшься?       Она толкнула Марлин в бок, которая смеялась, уткнувшись в учебник.         — Погоди. — сощурила глаза Мэри. — Ты что ли с ними была? Да?         — Только Эванс не говори. А то она убьет меня. Хотя нет, сначала прочитает кучу нотаций, а потом убьет.       Мэри хмыкнула. Её совершенно не удивляло, что Маккиннон ходил ночами по школе. Такое уже бывало. Просто то, что она устроила шалость вместе с Мародёрами было ужасно непривычно.       После урока зельеварения у гриффиндорцев был уход за магическими существами. Мародёры спускались к лесу по залитой солнцем лужайке и весело смеялись, когда мимо проходила Лили Эванс.         — Если ты думаешь, что начинать год с затопления коридора круто, то ты очень сильно ошибаешься. — бросила Лили.       Джеймс от такого заявления резко остановился.         — С чего ты взяла, что это я?       Она тоже остановилась, уперев руки в бока, и ответила:         — Потому что только ты способен таким образом привлекать к себе внимание.         — Что? — удивился Джеймс. — Эванс, я вовсе не…         — Мне плевать! — воскликнула она. — Делай, что хочешь, только не приближайся ни ко мне, ни к Северусу.       И с гордо поднятой головой, она устремилась к классу. А Джеймс так и остался стоять, не понимая, что же сделал не так.