22:29 «Ты помнишь, что у нас билеты на сеанс через два часа? Не опаздывай.»
***
— Не опаздывай, — пробурчал Кот Нуар себе под нос. — Могла хотя бы написать куда… — досадно пробормотал он, осматриваясь на любимой для их встреч крыше — никого. Есть ещё два места, где они могли бы встретиться: башня и квартира. Им предстоял серьёзный и долгий разговор, и вероятность того, что его Леди выбрала бы неуютную и продуваемую со всех сторон башню, была крайне мала. — Что ж, у нас ещё минута. До квартиры — десять, — обречённо вздохнул Кот, обращаясь мысленно к Плаггу, — управимся за пять. Спустя установленное Котом Нуаром самому себе время он ввалился в приветливо открытое окно их убежища. Весь запыхавшийся, раскрасневшийся и с алой розой в руках. Всего одной, как обычно. — Прос-ти, — тяжело дыша, начал Кот, — могла бы… и у-точнить. — Попытался он изобразить беспечную улыбку. Ледибаг же встретила его всё тем же пронзительным взглядом, каким смотрела в последнюю встречу. Пару мгновений они просто молчали, уставившись друг на друга. Нуар, вопреки уверениям своей Леди считал, что она всё ещё в обиде на него, и этот прямой строгий взгляд только ещё больше его убеждал в этом. Девушка быстро подошла к напарнику и уверено, но не резко, взялась за колокольчик на бешено вздымающейся груди напарника. Перебрав поудобнее пальцами, она крепко сжала звенящий металл, всё так же испытующе вглядываясь в зелень кошачьих глаз. Кот Нуар правда не знал, должен ли был что-то сказать или сделать, но в голове уже прокрутил будущую траекторию полёта и возможные способы его предотвращения, которые не разозлили бы при этом возлюбленную ещё больше. И на всякий случай всё-таки аккуратно положил принесённый с собой цветок на журнальный столик, так удачно оказавшийся совсем рядом. Сглатывая слюну, чтобы хоть как-то смочить раздираемое сухостью после пробежки горло, Нуар ждал, когда же напарница уже дёрнет за этот чёртов колокольчик. Он отчётливо видел, как она начала глубже дышать, собираясь с духом; как разлетались крылья носа от каждого вдоха; как напряглось всё её тело перед рывком. За годы сражений плечом к плечу, казалось, он выучил и знал заранее, какое именно движение сделает его Леди в следующую секунду. Но сейчас он позволит ей сделать с ним что угодно, просто потому что так надо. Мышцы Кота невольно напряглись, вторя движениям Ледибаг. Резкий рывок. Вниз. И точно не то, чего мог, в принципе, ожидать Кот Нуар: мягкие тёплые губы, плотно прижатые к его собственным. Немного неловкий и такой целомудренный поцелуй на несколько секунд превратил героя Парижа в статую. Лёгкие всё ещё жгло, но Нуар боялся дышать. Боялся, что если попытается вдохнуть, получится слишком громко, и этим оттолкнёт девушку. Он боялся моргнуть и не увидеть опять сомкнутые веки Ледибаг так близко перед собой, что была отчётливо видна каждая ресничка. Боялся коснуться её и увидеть, как растворяется её образ, словно узор от капли краски на поверхности воды, стоит лишь тронуть тонкую плёночку. И только уловил последнюю мысль, как руки сами по себе оказались уже на талии напарницы. Она не исчезла. Медленно разжимая пальцы и выпуская потеплевший металл колокольчика, Леди отстранилась от Нуара и судорожно выдохнула. — Не смей меня больше так пугать, — шёпотом потребовала она, уперевшись лбом ему в грудь. Кот Нуар болезненно зажмурился, крепко обнимая Ледибаг в ответ, и приник губами к её макушке в импровизированном поцелуе. Чертова акума!.. И будь счастлива до конца дней своих Рена Руж! Если б только его Леди знала, как орал он и бился в истерике внутри своего собственного тела, полностью покорного воле безжалостной лисицы, глядя на страдания любимой в тот момент. И если бы только она могла представить, как отчаянно страшно ему сейчас, что этот поцелуй больше не повторится. Что это был всего лишь минутный порыв, жалость к своему неудачливому напарнику, вечно попадающему под контроль акум. Додумать эту мысль Коту не дали ладони Ледибаг, обнявшие его лицо и новый, более открытый и чувственный поцелуй. Он вовсе не был похож на сон Маринетт: нетерпеливый и неосторожный из-за неловких столкновений сначала носами, потом и зубами, но всё равно такой нужный обоим. Впервые целовать её, помня каждую деталь, чувствуя малейшее движение, имея возможность ответить… Рвано, но как можно осторожнее вдыхая и стараясь не разрывать поцелуй, Нуар просто тонул в этом осознании, оглушённый накатившими эмоциями и отбивающим бешеный ритм сердцем. — Прости меня… прости… — шептал он, переводя дыхание и одаривая лицо возлюбленной неспешными мягкими поцелуям. Затем снова возвращался к губам, прижимая к себе Леди наконец так крепко, как всегда хотел. А она не отталкивала. Осознание, что это наконец случилось, пьянило, стирало всё, кроме жадного желания продолжать и ни в коем случае не останавливаться. Гори Париж в акумах Бражника. Она сдалась. Что ж, стойкости Кота Нуара можно только позавидовать, но теперь и он должен был потерпеть поражение. Тонуть, так вместе. Девушка отстранилась, глядя затуманенным взором в блестящие глаза напарника, и потянула его за собой. Маленькая спальня, которую Нуар благородно уступил в пользование своей Леди, приняла их уютным полумраком. Дверь за героями захлопнулась с тихим щелчком. Теперь ночную тьму разгонял лишь тусклый свет уличных фонарей и ещё более блёклый — из окон соседних домов. Кот повернулся к своей Леди, чтобы что-то сказать, но острый взгляд вновь зацепился за выделяющуюся прядку волос в её правом хвостике. — Твои волосы… — предательским сипом прозвучало в тишине, и юноша поспешил прочистить горло, так и не договорив. — Покрасила, — вполголоса ответила Леди и, не дожидаясь последующего вопроса, добавила: — Магия квами возвращает им естественный вид, пока я в образе Ледибаг. Кот Нуар только что-то охнул, выражая своё понимание, на что девушка слабо улыбнулась и молча подошла к окну. Недолго она вглядывалась в размазанные очертания сонной улицы. «— Ты уверена, что хочешь это сделать? — Да, Тикки…» Резким движением руки она задёрнула плотной шторой единственный источник света. — Кот Нуар, — сделала она короткую паузу. — Сними трансформацию. Хвост-ремень нервно дёрнулся. Ночным зрением, дарованным Нуару древней тёмной магией вместе с кошачьей натурой, он видел, как в полной темноте миледи зажмурилась, стараясь скорее прогнать дискомфорт от пляшущих бликов перед глазами и быстрее привыкнуть к темноте. — Что? — переспросил он, проверяя не послышалась ли ему эта просьба. Она медленно, на ощупь, приблизилась к напарнику. Её руки робко легли ему чуть ниже груди в поисках опоры. — Я хочу прикоснуться к тебе, — дрожащим голосом попросила она, наступая больше на Кота и, запнувшись о его ногу, навалилась, вынуждая его попятиться и сесть на кровать. Сама героиня рухнула прямо на свою «жертву», попутно боднув его головой. — Ауч!.. — наигранно возмутился Кот под нервный смешок напарницы. «Попался. Посмотрим, насколько тебя хватит», — сумасшедшая мысль пронеслась в голове Ледибаг, в то время как частота биения сердца, казалось, ускорилась ещё вдвое. — Я хочу прикоснуться к тебе без костюмов, — закончила она свою победную фразу, устраиваясь у него на коленях верхом. Пока не желающий поддаваться мыслительному процессу мозг Кота Нуара пытался обработать полученную информацию, Ледибаг провела рукой вниз по оголённой коже на шее напарника, отмечая, как сильно пульсирует сонная артерия под кончиками пальцев, и снова прильнула к его губам, не давая возможности прийти в себя. И, напоминая о просьбе, подёргала за край его ворота. Нуар всегда наивно полагал, что снять трансформацию перед кем-то равнозначно раскрытию личности. И первой мыслью, возникшей в полубредовом сознании Кота, было то, что Ледибаг предлагает сделать именно это: открыть их истинные лица друг перед другом. Как он ошибался. Секундное ликование сменилось смесью противоречивых эмоций: без магии квами в этой тьме невозможно будет различить ни одной черты её лица, но разве мог он устоять перед соблазном прикоснуться к своей Леди без надоедливого костюма, ещё и когда она сама об этом просит? — Всё, что пожелает моя Леди… — выдохнул он вполголоса. Лёгкое бубнение сквозь поцелуй — и на миг комната озарилась зелёной вспышкой, вслед за которой раздались гневные упрёки чёрного котёнка о незаконном использовании несчастного существа в своих грязных целях и никому не интересная тирада о Камамбере, доносящаяся уже откуда-то из-за двери. Ледибаг опустила руки на плечи Нуару и растирающим движением провела ими от основания шеи к печам, чтобы потом свести их у него на груди, при этом смяв мягкую ткань футболки и наслаждаясь ощущением, как легко она отходит от тела. Адриан готов был мурлыкать, если б это было только возможно без магии квами. Адриан гадал в предвкушении, во что была одета его Леди и на что он наткнётся, как только она снимет с себя трансформацию? Он пытался понять: должен ли убрать руки с бёдер возлюбленной, ведь, если на девушке под маской надета короткая юбка или шорты, они окажутся в весьма недвусмысленном положении. Комнату озарила вторая вспышка — розовая. Адриан отчётливо ощутил, как прилила кровь к голове, отдаваясь сильным шумом в ушах, и потому был не в состоянии уловить, что сказала Леди своей квами, перед тем, как та исчезла, и совсем не в состоянии отдёрнуть руки, потому что под ними оказалась, пресвятые акумы, тёплая, нежная и обнажённая кожа! Он вздрогнул, когда Ледибаг взялась за его запястья, и приготовился уже к извинениям в ответ на её недовольство, но вместо ожидаемого сбрасывания ею с себя наглых кошачьих лап, она начала скользить пальцами вверх по его рукам, плавно очерчивая изгибы мышц и опускаясь обратно вниз, едва проникая под рукава футболки. Столько мечтать об этом — Адриан до сих пор не мог поверить, что он вот так, просто, может прикоснуться к любимой, без повода или предлога, не гоняясь за акумами или спасаясь от них. Взять и поцеловать. Но неужели она не понимает, что делает сейчас с ним? Он так давно представлял, как сначала будет тайком встречаться с ней, потом правоправно ухаживать, ходить на свидания; как со временем она откроется ему, а затем и отдастся. В его фантазиях всё это выглядело невероятно красиво, и он мечтал сделать волшебным каждый этап развития их отношений. А сейчас всё это теряется под влиянием обычного животного желания обладать. Маринетт придвинулась вплотную к Нуару, сильнее сжав бёдра напарника ногами. Дурное предчувствие отозвалось возникшей вдруг пустотой в желудке юноши. Знак «Опасно» горел перед глазами таким же ярким алым цветом, что и костюм Ледибаг в ясный солнечный день. Безумный страх — именно сейчас всё испортить, — как то ведро ледяной воды, заставил Адриана здраво мыслить. Руки послушно легли обратно на талию возлюбленной. Обнаружив под ними мягкую ткань, Адриан облегчённо вздохнул. Он попытался успокоиться и отвлечь Ледибаг, чтобы предотвратить ещё не свершившееся безумие: — Миледи, нам надо погмпф… — Видимо, она считала иначе и говорить явно не была настроена. Как и когда они оказались лёжа на кровати, Адриан не помнил. А когда очнулся, обнаружил себя придавившим свою Леди чуть ли не всем своим весом. Одна её нога оказалась прямо между его бёдер, прекрасно осведомляя владелицу о том, насколько он был уже взвинчен, а её руки бесстыдно блуждали под футболкой у него на спине. Придя в себя, Адриан аккуратно отстранился и сел на край кровати, болезненно жмурясь и с силой растирая пальцами лоб. Кожу вокруг рта покалывало с непривычки. Её немного разъедало от постоянно попадающей на неё слюны за последние… хм, час или два? — Что случилось? — обеспокоенно спросила Леди, садясь рядом с напарником и робко касаясь рукой его плеча. — Нам лучше остановиться, — выдавил из себя Нуар, с трудом заставляя язык слушаться. — Я сделала что-то не так? — осторожно поинтересовалась она. — Нет! — Он быстро взял её руку и оставил на тыльной стороне ладони лёгкий поцелуй. — … Просто, — он глубоко вздохнул, стараясь подобрать слова. — Это. Слишком. Близко. В паху жутко ныло. Адриан упёрся локтями себе в разведённые колени и застонал. — Ты не хочешь этого? — затаив дыхание, поинтересовалась героиня. О, если б она могла представить, насколько абсурдным был этот вопрос. Он хотел её. До дрожи, до бреда, до беспамятства. — Ты же знаешь… больше чего бы то ни было, но… не так. Я хочу видеть тебя, понимаешь? — прохрипел Кот. — Знаю, — виновато опустила она голову. — И ты увидишь. Скоро… обещаю. После первой просьбы Ледибаг — отпустить квами в полной темноте, — Адриан невольно попытался найти и тут подвох, но… Его Леди обещает? Она никогда не нарушала своего слова и теперь обещает ему раскрыться в скором времени? Если бы Адриана попросили описать сейчас, что он чувствует, он не смог бы сказать и слова. Все его желания в этот момент превратились в бомбу замедленного действия, которая начала обратный отсчёт, длительность которого известна ей одной. — Моя Леди, я люблю тебя, — проговорил он единственное, в чём до сих пор был твёрдо уверен. Адриан поднял голову, стараясь всмотреться сквозь черноту комнаты в глаза любимой — не получилось. Хотя глаза и привыкли к темноте и очертания прояснились, разглядеть друг друга было невозможно. Наверное, это должно быть трусливо, вот так признаваться в любви, прячась во мраке. Но именно сейчас он не мог продолжать молчать. И он повторит это ещё не раз и обязательно при свете дня, чтобы видеть глаза возлюбленной в этот момент. — А я тебя, Кот Нуар, — почти одними губами прошелестела Ледибаг, тыкаясь напарнику в шею и вдыхая дурманящий аромат его туалетной воды на разгоряченной коже. Не отдавая себе отчёта, Адриан наклонил голову, открывая ей больше доступа, пока захлестнувшая его эйфория кружила мысли и чувства и являла вновь все самые близкие моменты с его Леди за последние месяцы. Да, он определённо видел, что Леди начала оттаивать по отношению к нему. Но мог ли Адриан себе представить, что его ждёт этой ночью, когда отправлялся на встречу к напарнице? Смел ли он мечтать, что услышит от неё за раз столько признаний? Что он услышит одно, столь желанное признание? Всё происходящее ему казалось наваждением, дурманящим сном, который рассеется по утру. Лишь тепло чужих рук на своём теле и горячее дыхание, опаляющее сейчас кожу под скулой, уговаривало, что всё происходящее реально. Всё это происходит на самом деле. — Постой, мы не можем… — Последняя попытка. Видит небо, он пытался… Он правда хотел сделать всё правильно. И хотя не видел, но мог представить, как хмурится в непонимании лицо возлюбленной. — У меня нет, — замялся Нуар, нервно дёрнув головой, и продолжил: — защиты… и-и… я не уверен, что смогу остановиться. — Оу… — вздохнула Маринетт. — Тебе не о чём беспокоиться, я уже полгода принимаю таблетки, так что… — Какие таблетки? — перебил её напарник и резко переменился в интонации, концентрируясь полностью на заботе о возлюбленной. — У тебя проблемы со здоровьем? Это серьёзно? — Он аккуратно отстранил её за плечи, чтобы их лица были на одном невидимом уровне, так, будто он мог посмотреть ей в глаза. — Нет-нет, просто из-за всех этих схваток с акумами… м-м… возникли некоторые женские проблемы, а эти таблетки как раз всё нормализируют. Ничего страшного, — поспешила успокоить его Ледибаг. — Ну-у… и-и… они не дадут нам стать родителями раньше времени. — Невинно пожала она плечами, на которых до сих пор покоились руки Нуара. Маринетт вдруг ощутила неловкость, в голове последние слова звучали совсем не так, как на самом деле, из-за чего сердце девушки отбивало свою чечётку где-то на уровне горла, а лицо и уши запекло. Шах и мат. Адриан мог бы ещё держаться, вторя голосу разума, но как это сделать, если его Леди методично отрезает все пути к отступлению? Он сдался, с головой утопая в её нежности, в её тепле, в ней. Лишь в один момент он заставил себя вновь остановиться, сжимая с силой кулаки и замерев в поцелуе на неё виске, ровно до тех, пока не почувствовал, как она лёгким, но уверенным движением притягивает его за бёдра к себе, показывая, что можно продолжать. Маринетт чувствовала себя победителем. Она сломала самого желанного для женской половины Парижа красавчика, кумира, героя, спасителя… Честное слово, ей очень нравился этот романтизм в Коте Нуаре и его умение не идти слепо на поводу у собственных чувств и желаний, но как же она хотела, чтобы он хоть раз отмёл в сторону это чёртово воспитание. И теперь она добилась своего. Пожалуй, именно эта мысль была первой из всего, что могло доставить сейчас удовольствие Маринетт. О нет, Нуар был о-очень нежен и внимателен. Просто ей хотелось немного отвлечься от возникших неприятных ощущений. Не то чтобы она ждала чего-то особенного или не знала, что это бывает больно и летать на луну она вряд ли будет, но подумать о чём-то приятном в этот момент ей показалось хорошей идеей. Ведь всё не так и плохо. Полностью насладиться этим процессом она ещё успеет, позже, а сейчас делает это с тем, кто её любит и к кому сама далеко небезразлична. Перед глазами невольно всплыл образ Адриана Агреста. «А ведь этим человеком мог бы стать ты, — горделиво подумала Маринетт и выгнулась всем телом, откидывая голову назад и подставляясь ещё больше под ласки напарника, которыми тот послушно осыпал возлюбленную. — Сложилось бы у нас всё по-другому, знай ты, кто я? — Она с силой провела ногтями от бёдер к пояснице Кота, оставляя красные полосочки по ходу движения, отчего юноша издал утробный рык боли вперемешку с наслаждением. — Эх Адриан… упустил саму Ледибаг.» Внезапно она обнаружила, что Кот Нуар остановился. — Как ты меня назвала? — он застыл над ней, хмурясь от того, с какой скоростью разрослось какое-то липкое и крайне неприятное чувство. В одно мгновение вспыхнувшая тревога обрушила на него ворох вопросов: она знает, кто он под маской? Когда это случилось? Как? Почему молчала? Повисла пауза. Маринетт не сразу удалось сориентироваться, что произошло. Омерзительным червём догадка проскользнула в её помутневшем сознании. — Ты… — медленно выдавил Нуар, тщательно стараясь подобрать нужную формулировку следующего вопроса, даже не зная, на что надеясь: она же назвала его по имени. Определённо точно, она назвала его по имени. На что тут можно надеяться? Маринетт испуганно ахнула. — Нет, Кот, прости… я не знаю, что на меня нашло… — затараторила она. — Это вырвалось случайно, просто он… — Ледибаг сама не зала, что заставило её остановиться: собственный поток бессвязных оправданий, то, как дёрнулся Кот Нуар, склонив голову на бок, или то, что она чуть было не сказала прямо в этот момент. — Он? — недоверчиво и едва слышно переспросил Кот. С гулким треском шестерёнки тронулись и начали движение, запустив цепь вращения мыслительных звёздочек. Ему понадобилась секунда: она назвала его чужим именем. Словно ошпарившись о её кожу, он резко отстранился. Тело Маринетт охватило холодом. — О нет, пожалуйста, Нуар! Я такая дура! — потянулась она к Коту, стремясь вернуть стремительно разрушающуюся близость между ними, но так и не достигла цели: он встал с кровати. — Прости меня, прости… — Всё это время ты думала о нём? — ошарашено начал он, скорее просто озвучивая ход своих мыслей. — И что тебя привело ко мне? Поссорились? — убийственно тихим голосом с нотками отрицания продолжил Нуар, игнорируя все протесты девушки. — Или… он тебе отказал? — На этот раз Маринетт замолчала. Соврать было бы самым лучшим решением, но врать Коту Нуару — единственному человеку, которому она может доверить абсолютно всё, — она не могла. — И ты решила его заменить мной, — заключил он, кривя кончиками губ дрожащую улыбку. — Поэтому ты так накинулась на меня? Ледибаг всегда быстро находила решение и придумывала план, но сейчас на язык Маринетт липли только глупые, бесполезные извинения. Паника парализовала её, не давая выдавить из себя хоть что-нибудь, что могло бы помочь сейчас. Адриан сглотнул прогорклый ком в горле. Внутри он рассыпа́лся в пыль, всё равно что от собственного Катаклизма: такую же чёрную, мелкую и никчёмную. Каждая секунда тишины давила своей неотвратимостью. Словно тонущий человек с привязанным к ногам булыжником понимает, что скоро захлебнётся, и спасти его некому, так же и Адриан уже понимал, что предсмертная агония его крошащегося на мелкие кусочки сердца не заставит себя ждать. Он уже буквально слышит звон битого стекла. Одним движением он схватил свои дружно сваленные в одну кучу вещи (спасибо строгим правилам дома Агрестов за отсутствие привычки разбрасывать их куда попало) и исчез из комнаты, не дав даже опомниться оставшейся в кровати девушке. Маринетт смогла только мельком уловить, как тусклый свет из-за открывшейся двери обрамил фигуру напарника, и вновь перед её глазами разлился полный мрак, стоило той закрыться. Натягивая на ходу на голое тело джинсы под недоуменные взгляды обоих квами, Адриан направился к приоткрытому окну. — Плагг, мы уходим, — безжизненно прохрипел он, и уже через мгновение Кот Нуар сиганул на улицу. Ещё через мгновение с жутким грохотом и криком: «Постой!» — вылетела из своей комнаты Маринетт в одной тунике. Это было последнее, что помнила Тикки. Кот Нуар пробежал, наверное, квартал, прежде чем остановился на одной из крыш и задумался, в какую сторону ему стоило бы направиться. Домой к отцу зализывать раны, как самый настоящий драный кот?.. Нуар усмехнулся. Какой же он всё-таки жалкий… Поверил в сказку. Чем же он так прогневил вселенную, что она сочла его недостойным быть по-настоящему любимым? Он поднял лицо к хмурому небу, холодный воздух обдал его порывом ветра с редкими вкраплениями капелек дождя. Позади послышался мягкий стук. Кот зажмурился, едва не заскулив. Возможно ли ему сейчас сделать ещё больнее? — Нуар, пожалуйста, остановись, — взмолилась Ледибаг, плавно, по шажочку, направляясь к нему. — Зачем? — не оборачиваясь, ровно спросил он и уронил голову, впиваясь взглядом в зеркальное покрытие носков своих ботинок, рассматривая в нём собственное отражение, искажённое до противного, будто это самое интересное занятие в мире. — Котёнок, я знаю, что очень обидела тебя, но поверь, — осторожно подбирала каждое слово девушка, — я правда не пытаюсь никого тобой заменить. Мне нужен ты, — с замиранием сердца призналась она. — Правда? — хмыкнул Кот и качнулся на пятках, задрав носки ботинок вверх. Убедившись, что отражение как бы ни менялось, привлекательнее не становится, встал ровно. — Я люблю тебя, — всё так же в спину призналась героиня, больно закусывая себе губу, чтобы просто она не тряслась так сильно. — Любишь? — не выдержал Кот и обернулся, выгибая брови в удивлении. Героиня в надежде на примирение молча закивала головой. — Разве, когда любишь, называешь любимого в постели чужим именем? А, Ледибаг? — Две узкие светящиеся полоски прищуренных глаз разрезали ночь колючей тоской, такой же зелёной, как и их собственный цвет. Она вздрогнула, вжав голову в плечи: «Ледибаг». Черепица под ногами потеряла свою твёрдость и превратилась в песок, осыпаясь вниз. Не «моя Леди», как обычно называл её напарник. Это прозвучало даже не так, как обычно, когда Нуар называл её полным именем. Это было холодное, чужое слово. Несколько секунд она поражённо смотрела на Кота, глупо моргая, и не в силах принять, что он не верит ей. Она ведь никогда ему не врала. Молчала, не договаривала, но не врала. Не как героиня, по крайней мере. Но теперь её слова — пустой звук? — Котёнок, пожалуйста!.. — В отчаянии она преодолела оставшиеся два метра до Нуара и хотела взять его за руку, но он отдёрнул её, пресекая эту попытку. Леди Удачи так и застыла с протянутой рукой. «Не дал прикоснуться». — Острым краем ледяного металла полоснуло её грудь. Крупная дрожь пробрала всё тело. Ледибаг смотрела на расплывающуюся фигуру напарника, борясь с обжигающей жидкостью в глазах, так и норовящей пролиться, и боясь, что больше не увидит Кота, если не сможет сдержаться. Или ещё хуже: из-за того, что он просто уйдёт. Кот Нуар, даже снедаемый смертельной обидой, не мог не увидеть влажного блеска в остекленевших глазах напарницы. Могло ли это значить, что она говорит правду? Тогда, что это, чёрт подери, было? — Как его фамилия, Ледибаг? — внезапно спросил Кот. Возможно, если она на самом деле чувствует к нему то, что говорит, то откроет ему эту тайну? Должна же она доверять ему, если смеет утверждать, что любит? В конце концов, после случившегося он имеет право знать, кто его соперник и чем он лучше защитника Парижа, верного во всём своей возлюбленной. Леди отмерла, шокировано уставившись на Кота. — Зачем?.. — недоуменно произнесла она, на что Нуар широко заулыбался и, стряхивая свежесть ночи с капельками мороси с волос, замотал головой под глухой утробный смех. Потом резко стал серьёзным, одарив напарницу ледяным взглядом: — Что? Боишься, что я убью его? — ровно добавил он. — Поверь, я бы хотел … Ледибаг передёрнуло, крупная солёная капля сорвалась с ресниц вниз и покатилась по щеке. — Я вовсе так не думаю, — чуть громче ответила она. — Тогда назови его фамилию, — снова потребовал Кот, всё так же холодно. — Не могу, ты же знаешь… — прошептала Ледибаг, ссутулившись и роняя ещё одну слезинку. — Так и знал, — подытожил он и отошёл от неё на несколько шагов назад, разводя руки в стороны. — Подожди, Котёнок, я хотела сказать… — начала она, чувствуя, как паника внутри достигает своего предела. — Тут не о чем больше говорить, — отрезал Нуар и, извинительно кланяясь, исчез в мутной пелене, стоящей перед глазами героини. Она обхватила себя руками, сотрясаясь всем телом и зажмурилась, позволяя наконец скопившейся влаге пролиться. Одна за другой слёзы щекотали щеки и подбородок непобедимой героине, и вслед за каждой, кусаясь, влажную дорожку холодил ветер. Леди сжала губы изо всех сил. «Всё. Хватит». — мысленно не выдержала она и рухнула на промокшую крышу. Каждое слово, сказанное Нуаром, каждый его взгляд, жест — он никогда её не простит за это. Мир должен будет перевернуться вверх дном, чтобы он когда-нибудь ещё хоть раз посмотрел на неё с той теплотой, которую она так беспечно растоптала. Глаза ничего не видели. Глухие всхлипы сменились рыданиями. Кто-то из соседних домов, кажется, даже проснулся и стал выглядывать в окна, в поисках источника такого надрывного плача. Ледибаг до боли вцепилась себе пальцами в руки, раскачиваясь, и едва ли не падая на почти чёрное покрытие. А потом долго сидела: до самого рассвета. Неподвижно, в полной тишине. Отрешённо уставившись невидящим взглядом в одну точку: туда, где последний раз видела Кота Нуара.