Кристина

      Странные чувства вызывает этот танец. И скорее отрицательные. Если бы не изнурительные тренировки в юности, она бы явно сбежала бы сейчас. Повторять одно и тоже по несколько раз становилось скучным, но девушка искренне старалась.       Поначалу Рейджи попробовал показать ей, как двигаться в вальсе, встав с ней в паре, но Цубаса отдавила ему ноги, запуталась в них же и чуть не упала назад, если бы парень не поймал её. Танец давался ей очень тяжело. Решив сменить тактику, вампир поравнялся с ней и попробовал показать наглядно. — Я покажу тебе, — он смотрел ей на ноги, чтобы вампирша правильно встала. — А ты сможешь станцевать за меня? — усмехнулась Цубаса. — Сейчас я буду танцевать за девушку, — Рейджи проследил, чтобы она встала так же, как и он, — твоя задача только повторять за мной.       Цубаса нахмурилась, но внимательно следила за его движениями. Шаг назад, вампирша оказалась к парню спиной — девушка завертела головой, следя за его ногами. Было неудобно смотреть, но Цубаса старалась изо всех сил, и с пятой попытки, точнее сказать, с пятого круга, девушка, наконец, смогла двигаться самостоятельно. Рейджи отошел в сторону и, подобно учителю на экзамене, следил за её ногами.       К несчастью для обоих, Цубаса двигалась как бревно. Движения её не были плавными, а скорее резкими и прямыми. Девушка была сильно напряжена — это было видно по её поднятым плечам, вытянутым пальцам. Она опустила голову, глядя на то, как двигаются её ноги.       Рейджи вздохнул, устало потерев переносицу. Он подошел сзади к остановившейся вампирше и осторожно положил ладони ей на плечи. От неожиданности Цубаса вздрогнула. — Постарайся расслабиться, — он надавил. — У тебя получаются скованные движения. — У меня не получается по другому, — раздраженно произнесла вампирша. — Зачем мне эти танцы? — она посмотрела на вампира через плечо. — Я удивлен, что ты их не учила, — вскинул брови Рейджи. — Столько раз ты говорила, что изнуряешь себя тренировками, но не обучена искусству танца. — Потому что нас не учили этим глупостям, — фыркнула Цубаса, тряхнув волосами. — Воин должен быть воином, а не шутом на сцене. Он должен тренироваться, чтобы достичь максимальной силы. — Искусство танца, — скептически заверил парень, вальяжно поправив очки, — помогает достичь контроля над своим телом, — Цубаса замолчала, задумавшись. — И судя по тому, что я знаю о тебе, я и удивлён.       Вампирша резко подняла на парня удивленный взгляд, затем её лицо изменилось, и на нём засияла насмешка. — Ты ничего обо мне не знаешь. — Знаю, — твердо заверил Рейджи. — Твои шрамы на теле выдают тебя.       Цубаса резко переменилась в лице, отвернувшись, то ли разозлившись, то ли смутившись. — Это даже не половина того, что ты знаешь. — Если бы ты рассказала, — парень сделал шаг к ней, — я бы мог знать больше. — Если я расскажу, ты станешь презирать меня, — пробубнила девушка себе под нос, но благодаря острому слуху вампир услышал её слова.       Он тяжело выдохнул, словно разговаривая с трудным ребенком, который не хотел отдавать вещь, не предназначенную ему. — Уверен, я буду презирать тебя настолько, насколько я презираю тебя сейчас.       Цубаса перевела взгляд на парня, вопросительно изогнув одну бровь. — Ты сейчас специально меня запутываешь? — она выпалила первое, что пришло в голову, а сама задумалась над тем, что он сказал. И, когда до неё дошло, девушка в удивлении склонила голову. — То есть, твоё отношение ко мне не изменится? — Именно так, — Рейджи подошёл к ней ближе и подал руку, — продолжим?       Цубаса без тени сомнения вложила ладонь в его, и вампир увлёк её в танец. Хотя, это нельзя было назвать танцем. Рейджи сделал шаг вперед — Цубаса врезалась в него, направляясь к нему навстречу. Она не успевала за его движениями, поэтому парню пришлось замедлиться и делать очень маленькие шажки. Когда толкать и тянуть девушку ему надоело, он встал рядом и исполнял женские движения в вальсе. Так, в принципе, Цубасе было более понятно, и спустя пару минут она уже могла самостоятельно двигаться без подсказок учителя. И, когда с шагами вальса было покончено, необходимо было приступить к перекручиванию партнёра.       В некотором смысле Цубасе было легко. Рейджи сильный и знающий своё дело, поэтому особо думать, куда ходить и как вертеться ей не приходилось — он сам всё делал. Он сам вёл их «танец», а девушке необходимо было только подчиняться его движениям и запоминать. По крайней мере, со стороны Цубасе казалось, что она выглядит очень изящно и красиво. Со стороны Рейджи это выглядело коряво и ужасно. При повороте девушке необходимо было вытягивать руку, что она и делала, но вот её пальцы были кривые.       Танец пришлось остановить и показать на собственном примере правильный вариант. И, к удивлению вампира, Цубаса схватывала на лету.       На горизонте мелькала следующая проблема: при закручивании вампирше необходимо было чуть наклониться вниз, выгибая спину, откинуть голову назад. Цубаса же падала Рейджи на руку и, пытаясь удержаться на ногах, напрягалась, из-за чего движение казалось деревянным и неумелым. С этим недоразумением ему пришлось возиться долго.       Он нажимал ей на живот, придерживая — Цубаса хватала его за руку, чтобы не упасть, напрягала спину и не в какую не хотела выполнить задачу. Как бы вампир не настаивал и не объяснял, девушка не могла выполнить это движение. Тогда Рейджи пришлось уменьшить угол наклона, чтобы вампирша смогла выгнуть спину без опасений.       У него мелькнула мысль, что подруга не может выполнить этот наклон из-за инстинктов, которые ей вбили в голову много лет назад. Если она и правда такой воин, как о себе говорит, то расслабиться при падении девушка не сможет. Чисто физически.       В ходе долгих повторений Цубаса смогла повторить движение вальса в быстром темпе, перекрутиться и нагнуться.       Вампир знал, как он выглядит со стороны — как истинный джентльмен. Рука завёрнута назад, движения плавные и ровные. Про Цубасу он такого сказать не мог. Иногда девушка забывала правило положения пальцев, и её растопыренные ладони летали следом за ней. Но вампирша быстро понимала свои ошибки. По крайней мере, Рейджи был доволен, что она идеально выучила движения ногами. Это был его маленький прогресс. — Я устала! — недовольный голос, за которым последовал изнурённый стон. Цубаса отошла от Рейджи и села около колонны. — Ты сегодня хорошо поработала, — вампир слегка усмехнулся. — Всё благодаря вам, учитель, — девушка саркастично улыбнулась и изобразила поклон, отведя левую руку в сторону, другую положив на сердце. — Не расслабляйся, — он подошёл к ней и взял листы, лежащие неподалеку от неё. — Мы ещё не закончили. — Ты что, накидал наш план занятий? — скривилась девушка. — Именно, — Рейджи о чём-то задумался, зажав подбородок между большим и указательным пальцем и пробегая глазами по тексту.       Цубаса тяжело поднялась на ноги. — Эй, я тут вообще-то, — она выхватила бумагу из его рук, смотря на парня недовольным взглядом. — Грубо вырывать листы, — констатировал факт вампир. — Я выполнила свою часть уговора, так же, как и ты, — она нахмурилась, но Рейджи видел, что в глазах у вампирши заблистал странный азарт. — Я знаю, — бросил вампир. Он подошёл так близко, что девушка отступила назад. — Но что мне мешает нарушить наш договор? — Тогда ты сильно пожалеешь, — она сдерживала ухмылку, стараясь придать этой беседе угрожающий характер. — О, ты не тронешь меня, — Рейджи знал, о чём говорил. Цубаса остановилась, когда её спина уперлась в колонну. — Ты прав, — наконец, вампирша усмехнулась, глядя снизу вверх на парня. — Но я могу сделать очень больно. — Попробуй, — губы вампира изогнулись в усмешке, как зверь, играющий со своей добычей. Рейджи оперся рукой о колонну, и ладонь его едва соприкасалась с волосами Цубасы.       Девушка подняла руку, и ладонь её остановилась напротив щеки вампира. Она не касалась его, но её ногти едва ощутимо пробежались по бледной коже. Рейджи смотрел ей в глаза, такие алые и глубокие. Они казались ему бескрайним озером чистой крови, которого хотелось коснуться, чтобы рябь пробежалась по такой ровной поверхности, нарушить священный покой. Она улыбалась, это было видно по глазам.       Цубаса и правда наслаждалась этой мимолётной близостью. От него пахло очень специфичным и ярким запахом духов. А она любила запахи. Еще с детства, когда осознание, что собственного аромата у неё нет, девушка увлеклась ими. Каждый пах по своему. Необычно, ярко, ужасно, нежно. Каждое маленькое существо, живое и неживое, каждое имело свой индивидуальный аромат. Это порой сводило вампиршу с ума. С древних времён ей нравились запахи духов, в современном мире в избранное вошли гели для душа. Такие разные и непохожие друг на друга.       Шу пах, как его отец. Запах Рейджи был более резким. Не то, чтобы ей не нравилось, но всё-таки более нежные ароматы были больше по душе.       А глаза… Глаза такие же, как у Карлхайнца, но казались более жестокими. Рейджи, вне сомнения, опасный и расчётливый вампир. С ним Юи была бы в безопасности.       От этой мысли сердце неприятно кольнуло. В голове промелькнула мысль, спрашивающая, почему? Хотя, в самом далёком углу в глубине души Цубаса знала ответ. Знала, но до тошноты было отвратительно признаться себе самой. А, как назло, мозг выдал эту догадку и тут же спрятал её подальше. Поджилки затряслись в немом ужасе. Одно желание — забыть эту мысль, уничтожить. Этого не может быть, так? Она ведь знает его с юношества, следила за тем, как он растет. Она ему, как сестра, не больше не меньше. Так и должно быть. Так правильно.       Краем глаза Цубаса заметила тень. Повернувшись, девушка увидела за окном огромную летучую мышь, пристально следящую за ней. Вампирша нахмурилась.       Рейджи подметил изменение в лице подруги и проследил за её взглядом. Она смотрела в окно, но там ничего не было, кроме темнеющего леса и мрачных теней деревьев, которые казались ужасными чудищами, раскачивающимися на ветру. — Мне пора, — коротко бросила Цубаса. Рейджи не успел опомниться, как девушка уже выскользнула из-под его руки и быстро скрылась за дверью.       Рейджи не долго смотрел ей в след. Когда дверь громко захлопнулась, парень почувствовал странную обессиленность в коленях, а на голову словно упала огромная тяжелая плита. В голове не было роя мыслей, нет. Это была скорее звенящая пустота. Она так сильно сдавливала голову, что Рейджи прислонился к стене, подложив между лбом и колонной руку. Цубаса была опасной. От неё разило опасностью и чем-то странным, далеким. Чем-то таким, до которого он не может дотянуться.       Забыть! Забыть-забыть! Надо отвлечься от мыслей, к тому же его в лаборатории ждет интересный экземпляр. Ему нужно работать.       Вампир выпрямился, поправил очки, жилет и, подобрав бумаги, вышел из зала.

***

      В морду бил холодный не щадящий ветер, пока огромная волчица, скрываемая кроной деревьев, бежала. Она притормозила, когда впереди показались чёрные угрожающие стены поместья. Трусцой Цубаса добежала до массивной мраморной лестницы, и, остановившись около серебристой статуи девушки, перевоплотилась в человека. Ноги немного ныли от перехода из одной формы к другой.       Быстро поднимаясь по лестнице, на ходу застёгивая рубашку, Цубаса едва не врезалась в дверь. И… Это её сильно удивило. Обычно для неё открыт вход. Зачем было тогда звать её?       Девушка нащупала ручку и, подёргав, не добилась никаких результатов. Ещё раз убедившись в том, что здесь она не пройдет, Цубаса чуть отошла. Внутри большая, полная злоба, которой в ней больше, чем она сама. Вампиршу просто убивал тот факт, что он запер дверь прямо перед её носом. Ей надо было тащиться в такую даль, чтобы просто стоять ночью перед мрачным поместьем? Теперь у неё появились более важные дела в доме его сыновей. Присутствие демона-лиса не радовало вампиршу, а значит надо было найти какой-то способ избавиться от него. Конечно, раз у Ёрд контракт с Ририе, который по совместительству, является старшим сыном Карлхайнца, трудно будет изгнать эту нечисть. Но Цубаса планировала не просто избавиться от демона, она должна была, просто обязана, захватить силу одного из сильнейших демонов Барая. Даже если для этого понадобится пожертвовать чем-либо.       Внезапно перед носом Цубасы что-то упало. Девушка в непонимании опустила голову. В сухих листьях что-то виднелось. присев, девушка подняла с земли виноград. Она подняла голову, сведя брови. Ответ мгновенно пришёл в голову — он хочет, чтобы вампирша поднялась к нему наверх.       Девушка вздохнула, со злобой сжав виноградинку, закатала рукава. Цубаса приготовилась, присев и набрала в лёгкие побольше воздуха. Вампирша рванула с места, оттолкнулась от земли, схватилась за выступ. Она устремилась вверх, оттолкнулась от выступа ногой и переложила руку на выступающий край пилястры. Дальше всё пошло тяжелее. Пришлось подтянуться, чтобы зацепиться пальцами ноги за капитель, затем быстро перевести ладони на верх арки, прыгнуть, чтобы схватиться за подоконник окна первого этажа. Цубасе очень повезло, из-за того, что она додумалась снять туфли ещё в поместье и оставить их в надёжно спрятанном месте в кустах. Каннелюры, поломанные, треснувшие и потрёпанные временем, оцарапывали бледную кожу ног, делали зацепки на рубашке.       Подтянувшись к окну, вампирша встала, плотно прижимаясь к стеклу. Останутся следы, но и к чёрту! Нечего было запирать двери.       Она подпрыгнула, схватившись за выступ карниза, оттолкнулась от зазубринки на каннелюре, поцарапав палец. Девушка приняла устойчивое положение, когда руки схватились за выступающий карниз, а ноги уперлись в верхнюю арку ниже находившегося окна.       Цубаса поглядела вниз. Едва второй этаж, не так высоко, но всё равно страшно. Она перевела взгляд вверх. Окно открыто.       Словно с новой порцией сил, вампирша резво карабкалась наверх.       Ухватившись за подоконник, Цубаса замерла. Стало довольно тяжело, возможно из-за того, что она давно не соблюдает время тренировок. Ветер наверху усилился, от чего волосы мешались, попадая на лицо. Вампирша понимала, что нет сил подтянуться, поэтому, оттолкнувшись от карниза, Цубаса успела положить локти на подоконник и, напрягая мышцы рук, забралась внутрь поместья и рухнула на пол.       Она лежала молча, глядя на чернеющую пустоту, уходящую куда-то вверх. Опасную тишину нарушало лишь сбивчивое дыхание вампирши. Она прикрыла глаза, пытаясь набрать как можно больше воздуха в лёгкие, выдохнуть и повторить. В груди жгло, а ноги щипали. Цубасе даже казалось, что в коже ещё остались частички грунта.       Конечно, она должна была уже привыкнуть, но у физической боли есть одна особенность — её быстро забываешь. Если бы вампиршу изводили и по сей день, она бы, вне сомнения, до сих пор не чувствовала её, но пытки уже давно закончились. Пару веков назад.       Желая побыстрее избавиться от зудящей боли, Цубаса перевернулась на бок, затем встала на колени и поднялась. На полу остались капли крови, которые на глазах стали испаряться. Девушка нагнулась, чтобы осмотреть раны. В них и правда остались остатки грунта, и именно они и мешали затянуться ранам.       Когда с ними было покончено, а порезы затянулись, Цубаса прошла дальше по коридору и вышла к лестнице. Всё поместье было столь же мрачным, как и снаружи, что очень сильно удивило вампиршу. Обычно Карлхайнц зажигает все лампы, и его дом излучает теплоту и уверенность, в то время как сейчас этот отталкивающий, мрачный склеп.       Она недолго бродила по поместью, пока не нашла вампира в библиотеке. Мужчина сидел в кресле посреди огромного зала, а на столике рядом с ним и на полу лежала пара открытых книг и неполная бутылка красного вина. Вампир явно дремал, сложив ногу на ногу, откинулся на спинку кресла. Белоснежные волосы спадали с его плеч и водопадом расплывались понизу.       В абсолютной тишине Цубаса слышала его сопение. Грудь вздымалась в спокойствии, что немало удивило вампиршу. Многовековой вампир спокойно спит, в то время как посторонний разгуливает по поместью. Его ресницы чуть подрагивали, но всё лицо источало усталость и умиротворение. Несмотря на лёгкий сон, Карлхайнц всё-таки придерживал двумя пальцами бокал с малым количеством вина.       Цубаса подошла ближе, её пятки холодные, от чего подкрасться, не прилипая к полу, было легко.       Приблизившись, она поначалу задумалась, что ей сделать, и, опасаясь его неординарной реакции, просто выхватила стакан из рук. Карлхайнц открыл глаза. — Тебя так долго не было, — недовольно пробурчал мужчина, поднимаясь со своего места. Цубаса сделала шаг назад, поставил бокал на столик. Мужчина приблизился к небольшому выключателю и нажал на него. Механизмы закрутились, затрещали, и словно вся библиотека зажила своей жизнью. Свет включался постепенно, по блокам. Цубаса помнила, как впервые много веков назад увидела эту установку. Свет в лампах, без использования свечи был чем-то божественным и непосильным человеческому разуму. Однако доктор Арджент объяснял девочке принцип работы света от электричества и что это вообще такое, но вампирша ничего не поняла. Но уяснила кое-что. С этой технологией учёных познакомил Карлхайнц. Мужчина обернулся к девушке. — Я уже начал беспокоиться, что ты забыла меня, Кристина.       Вампирша скрестила руки на груди и поморщилась, как от удара. — Ты только поэтому позвал меня? — Вовсе нет, — вампир стал приближаться. — Я наблюдал за тобой долгое время, и очень недоволен тем, что ты флиртуешь с моим сыном. — Я… Что? — Кристина вспыхнула, щёки запылали, словно два костра. — Ты же знаешь, что такое «флиртовать»? — он посмотрел на неё с интересом чуть склонив голову. — Я не настолько древняя, чтобы не знать! — вампирша прикрикнула, но тут же осеклась. Карлхайнц был доволен её реакцией, слегка улыбнувшись. — И ничего я не флиртую, — она опустила глаза вниз, пробубнив себе под нос. — Ты поручил мне защищать Еву. Именно это я и делаю. — Да, — Карлхайнц пожал плечами и вновь уселся на мягкое красное кресло. Оно чуть скрипнуло под его весом, — но ты занимаешь его мысли. — Не придумывай, — Цубаса отмахнулась от слов мужчины так же легко, как от мухи. — Я и Рейджи из разных миров. Моя задача лишь опекать Еву, что я и стараюсь делать. — Кристина, — Карлхайнц прервал её, и, сложив локти на подлокотники и скрестив пальцы, заставил посмотреть на себя. — Ты меня совершенно не слышишь. Он — один из кандидатов на Адама. — Но… — Молчать! — если можно было дать пощёчину словесно, то это была она. Такой строгий голос, а в глазах лёд. Гнетущая тишина расползлась по помещению, пока вампир не заговорил. — Твоё неповиновение и дерзость начинают меня раздражать. На колени.       Кристину прошибло потом. Слова, как удар по почкам. У неё перехватывает дыхание. Глухая, белая ярость начинает разгораться где-то внутри, и девушка невольно сжала кулаки. Унижаться перед ним? Он её создатель, он имеет право. Но Карлхайнц не любил ждать. Чем дольше девушка стояла, в нерешительности глядя ему в глаза, тем сильнее хмурился вампир. Стиснув зубы, Кристина опустилась на одно колено и покорно опустила голову. Её тело била мелкая дрожь, а желудок сжимался в тугой ком где-то внизу. Как унизительно и неловко. В голове только одна мысль: «быстрее бы это закончилось», но зная Карлхайнца точно можно сказать — он не упустит возможность поиздеваться над ней. — Запомни этот момент, Кристина, — его голос пугающе безэмоциональный. — Ты не станешь мешать Еве сделать свой выбор, а для этого ты дашь Рейджи забыть тебя. — Как будто бы это так просто, — сквозь зубы процедила вампирша.       Карлхайнц ничего не ответил, сощурившись, словно пытаясь понять, что ему делать с этой девчонкой. Кристина замерла, даже перестала дышать, в ожидании следующего приказа. Она уже отвыкла от того, что ей необходимо выполнять их. Последний приказ был много веков назад. Теперь Кристина другой человек. Теперь она свободный вампир. Почти свободный.       Карлхайнц коротко махнул рукой, и девушка, резко поднявшись, быстро направилась к выходу. — Постой, — спокойно позвал её мужчина, встав с места. Вампирша остановилась. — Я забочусь о тебе, Кристина, — он говорил с каким-то сожалением, непонятным девушке. — Если выбор Евы падёт на моего второго сына, представь, на мгновение, что ты будешь чувствовать. — Я ничего не буду чувствовать. Я забочусь о Рейджи подобно тебе. Как о своём сыне.       Сзади послышался смешок. — В тебе больше человеческого, чем я думал, так что моя обязанность тебя предупредить. — Да, я… — вампирша выдохнула, поведя плечами. — Я понимаю.

***

      Холодный ветер бил прямо в лицо, забирался под рубашку, больно щипая кожу. От воды промокла вся одежда, но эта лужа была ему намного приятнее, чем пьяные морды зевак в баре. Арджент не считал, что зря подрался с ними. Мужикам стоило бы держать язык за зубами, которые кстати бедолага кому-то выбил. Бармен под руки вышвырнул мужчину из бара. Грязный и потасканный, Кадзуто смотрел в чистое ночное небо, усыпанное светлыми звёздами. Голова гудела и сдавливала. Не всё было так плохо, хотя его немного тошнило, но, скорее всего, это из-за вина. Да и лучше лежать в грязной луже, чем в блевоте или моче.       Когда начался этот кошмар, Арджент помнит чётко, но не хочет вспоминать. Кое-что алкоголем не зальёшь.       Кадзуто прикрыл глаза, пытаясь насладиться прохладой, которая постепенно выдувала из него хмель.       Послышались хлюпающие шаги. Они были дальше, но с каждой секундой звук усиливался, заглушая собой стук колёс проезжающих мимо карет где-то на дороге.       Когда шаги затихли где-то вблизи Арджента, он открыл глаза.       Высокий странный человек склонился над ним. Его лицо, острое и бледное, расплылось в усмешке, длинные белые волосы спадали с плеч. Мужчина, одетый во всё черное, держал зонтик, прикрывая себя и Кадзуто. — Чего уставился, дурень? — фыркнул Арджент, отвернувшись. — Доктор Каддзуто Арджент? — плавно произнёс незнакомец бархатным голосом. — Что…? — вопросительно изогнув бровь, мужчина перевёл взгляд на этого странного человека. — Я думаю, вам стоит пройти со мной, если не хотите подхватить бронхит, лёжа в этой помойной луже, — мужчина выпрямился и подал руку.       Арджент недоверчиво посмотрел на ладонь, затем в глаза незнакомцу. — А может я хочу подхватить бронхит? — О, настоятельно рекомендую вам этого не делать, — усмехнулся мужчина. — Я прочёл ваши работы, доктор, и, сказать по правде, я удивлён, — незнакомец сощурился. — В наше время человек с такой точкой зрения — настоящее сокровище.       Кадзуто не доверял этому страннику. Его взгляд был опасный и хитрый, было видно, что этот человек явно не из бедных, но, возможно, довольно влиятельных людей. Арджент медленно, кряхтя поднялся. — О чём вы? — Вы приняли верное решение, — незнакомец кивнул, и, развернувшись, направился в противоположную сторону. — Следуйте за мной, — Кадзуто решил не отставать. — Ваша работа по скрещиванию двух организмов очень впечатлила меня. — Да, кто вы такой? — раздражённо зашипел доктор, поведя плечом. — Я учёный, как и вы, — мужчина обернулся на Арджента. — Вы ошибаетесь, — пробубнил Кадзуто, отведя глаза. — Я не учёный, — неожиданно для себя мужчина произнёс это с досадой и сожалением. Сожалел ли он об этом своём увлечении? Да. — Нет, друг мой, для таких, как мы с вами, наука — это часть жизни. — Знали бы вы, чего мне стоила эта жизнь, — прошептал Арджент. Что были скорее мысли вслух, поэтому он не надеялся, что незнакомец услышит. — Я знаю о вас достаточно, чтобы предлагать второй шанс, — в его словах Кадзуто ощутил опасность. — Кадзуто Арджент, вы родились в Германии, но ваша мать родом из прекрасной страны восходящего солнца. Врач, такой же, как и ваш отец. Вы женились на прекрасной женщине… — Замолчите, — сквозь зубы процедил Арджент. — Но, увы, она приглянулась мэру этого маленького города. — Замолчите, — чуть громче произнёс Арджент, уже сжимая кулаки, но собеседник, кажется, не слушал. — Спустя пару месяцев ваша жена умерла от болезни, а мэр женился на вашей дочери… — Я сказал тебе заткнуться!       За пару шагов Арджент преодолел расстояние между ними, рванул незнакомца за плечо на себя и толкнул его к стене. Зонт выпал из рук собеседника. Кадзуто в ярости сжимал воротник странника, сдерживая свои порывы ударить его. Он тяжело дышал, пытаясь унять растущую с каждым вдохом злобу. Да, что он знает! Нихрена! Только половина истории. Этот идиот так просто говорит такие вещи, словно они ничего не значат! Это была его жизнь, его любимая жена, его чудесная дочурка. Он жил ими, дышал. А тот гнусный человек вырвал его сердце. Вырвал эту хрупкую женщину и, как избалованный ребенок, сломал её. А дочь… Арджент даже знать не хочет, что та скотина делала с ней. Боль… Один господь Бог знает, как ему сейчас больно. Про первые дни трагедии он не станет вспоминать. Шрамы на руках остались до сих пор. Вовремя из ванны его тогда, к сожалению, вытащил сосед. Недели пьянок, в ко­торых Арджент не мог за­быть, в честь че­го так мно­го пил, ра­бот­ни­ки всех ок­рес­тных ба­ров узнавали его. Ежедневные дра­ки, скан­да­лы, мо­ре вы­пито­го спир­тно­го, но­чи и дни за решеткой с разговорами с констеблем — его жизнь стала личным адом.       Внезапно, до ужаса холодные руки накрыли ладони Кадзуто. Мужчина в недоумении посмотрел на незнакомца и в страхе замер. В глазах странника не было жизни. Они словно светились в темноте, алым цветом злобы и равнодушия. Этот взгляд проедал насквозь и заставлял колени подкашиваться от испуга. — Руки уберите от меня, — ледяным тоном сказал незнакомец.       Пальцы онемели и не слушались, но усилием воли Кадзуто притянул ладони к себе и сделал шаг назад. — Кто… Кто вы такой? — голос задрожал, но мужчина старался держать себя в руках. — Меня зовут Карлхайнц, — новый знакомый приложил ладонь к сердцу. — Я предлагаю вам сделку. Вы поможете мне — я помогу вам. — И что вы мне можете дать? — Я могу организовать вам встречу с дочерью.       Арджент подавился воздухом, закашлявшись. Он ведь не ослышался? Его дочь? Дочь? В груди словно стая ворон машет крыльями навстречу свободе и вот-вот разорвет грудную клетку. Воздуха стало не хватать, и доктор старался вдохнуть как можно больше. — Мои условия таковы, — Карлхайнц не стал дожидаться, когда доктор придёт в себя. — Вы поможете мне создать новую расу. Попробовать соединить все четыре в одну. Хотя для начала я бы попробовал с двумя, — в конце мужчина задумался и стал говорить тише, рассуждая в слух. — Расы? — доктор сначала не понял, а когда понял, стало ещё хуже. С застывшим выражением удивления на лице Кадзуто смотрел на собеседника пока тот ждал его ответа. — В… Вампир?       Арджент стал отходить назад, пока спина не уперлась в стену. Он в страхе закрыл рот рукой и осел на землю. Да, как можно было так сильно вляпаться? Мало ему своего дерьма в жизни, так еще и этот вампир, предлагающий ему сделку. В сердце боль, колотая рана. Ведь это же способ увидеть дочь? Способ убить того подонка. Ведь Карлхайнц влиятельный человек, возможно, с помощью него удастся добраться до мэра и перерезать ему горло. Но вампир?! Нет, это дерьмо намного хуже пьянок. — Доктор, я не прошу у вас чего-то сверхъестественного, — вздохнул Карлхайнц, устало потерев переносицу. — Всего-лишь научный проект, в ходе которого вы и я сможем извлечь выгоду. Мне нужны ангелы… — Кто? — Арджент боялся, но легкий интерес загорелся в его глазах. — Ангелы. Видите ли, я работаю над одним личным проектом, и для его осуществления мне нужны, так называемые, «Ангелы», которые обеспечат моим объектам исследования защиту. — Под ангелами вы имеете ввиду новую расу? — Кадзуто нахмурился. Почему-то этот тип показался ему ребёнком, загоревшимся новой идеей об игрушке. — Именно, — Карлхайнц скрестил пальцы и улыбнулся, чуть наклонив голову. — Проблема в том, что до нас такого никто не делал. — Тогда, для начала скрестите первые две оригинальные, — Арджент говорил сухо и медленно. — А затем приступайте к скрещению гибридов. — Для этого вы нужны мне, доктор, — Карлхайнц подошёл ближе. — Вы лучше меня разбираетесь в этом. Но мои исследования этой темы привели меня к тому, что сами организмы придется конструировать с самого начала. По кусочкам.       Ардженту не было необходимости долго думать. Он поднялся и упрямо смотрел в глаза, полные азарта и насмешки. — Если я соглашусь…? — Я буду финансировать этот проект. А также обеспечивать вас всем необходимым оборудованием и материалом.       Кадзуто не стал уточнять, что под «материалом» имел ввиду вампир. Хотя ему и так понятно. Биологический материал. Внутри разгоралось любопытство. С одной стороны ему было интересно узнать о мире, скрытым от людских глаз, с другой — Кадзуто вообще не хотел связываться с этим опасным миром. — Я согласен. — Чудесно! Пройдёмте со мной.