Кристина

      Рейджи всё делал аккуратно и быстро. Цубаса следила за каждым его движением, с интересом подмечая раздраженность в его действиях. — Ты чем-то недоволен? — поинтересовалась она, скрестив руки на груди. — Я всё хотел кое-что спросить, — Рейджи стоял к ней спиной, и Цубаса могла только догадываться, с каким выражением лица он это говорит. — Про твоё фото.       Резкий, но чёткий разряд тока прокатился по всему телу. Вампирша мгновенно поняла, что он имеет в виду. — Что с ним? — изменившийся тон в голосе девушки Рейджи уловил сразу. — Кто это на фото? — Это моя сестра, — запинаясь, сквозь зубы, но Цубаса всё же ответила. — Ты не говорила, что у тебя есть сестра, — продолжал допытываться парень. — Я много чего тебе не рассказывала, — когда вампир, наконец, повернулся, чтобы взглянуть на подругу, Цубаса с плохо скрываемым раздражением прожигала его взглядом. — Почему же? — юноша старался говорить с ней спокойно. — Ты так разозлилась на меня из-за Комори, но сама ничего не хочешь объяснять. Мне кажется, хотя я даже уверен, что имею право знать правду. — Ты путаешь. Комори предназначена судьбой одному из вас, и, если она выбрала тебя, я бы ничего не смогла поделать. — Выбрать меня? — отчего-то такая формулировка разозлила Рейджи. — Я не вещь, чтобы распоряжаться мной так, как вздумается моему отцу. Я тоже человек, со своими мыслями и чувствами. Почему же мне не дано выбирать? — Рейджи, — Цубаса выдохнула, проведя руками по волосам. — В этой истории главная Ева. И ты, и я тут никто. — Значит, ты бы просто опустила руки?! — резко рявкнул юноша. Такая пассивная и слабая позиция вынужденной жертвы бесила его. Они вампиры, и при любом удобном моменте смогут свернуть шею этой смертной девке. А Цубаса находится даже выше них, являясь едва ли не вершиной пищевой цепи, но готова пресмыкаться перед Комори. — Просто сдашься?! Цубаса, которую я знаю, так легко бы не сдалась! — А может я не та Цубаса, которую ты знаешь! — голос вампирши сорвался на крик. — Я вообще не Цубаса! — и в этот момент Рейджи пробило неумолимо яркой мыслью. Он давно подозревал, что в прошлом этой девушки не всё так гладко, и каждый раз, когда речь шла о том, что было раньше, она злилась. Это невольно наводило на мысли о том, что там что-то есть такое, о чём вампирша боится нечаянно заикнуться. Груз, который она с особой тяжестью несла на себе и пыталась скрыть, наконец, сорвался с петель и холодной правдой вырвался наружу. — Меня... — Цубаса стала заикаться, и отвернувшись, сжала кулаки, выпустив когти, чтобы сосредоточиться на острой боли в ладонях. — Меня зовут Кристина.       Он несколько секунд смотрел на неё, ожидая, что это какая-то несуразная шутка. С широко раскрытыми глазами вампир смотрел на эту девушку. На секунду она растерялась, затем её взгляд заволокла печальная злоба, и глаза предательски блеснули. Спектр эмоций на лице у Рейджи сменялся от удивления до гнева. Он больше не выглядел потрясённым, а скорее был похож на грозного демона, которого Кристина разбудила своей ложью в глубине его души. — За что? — острые нотки в его голосе заставляли всё внутри сжаться. — За что ты обманываешь меня? Я ведь спрашивал тебя когда-то, всё ли ты мне рассказала, — в глазах юноши вновь непроглядная тьма. — И ты солгала мне. — Рейджи, послушай меня, — если бы прежняя Кристина увидела себя в будущем, то явно бы рассмеялась. Она стала такой послушной. — Я солгала тебе лишь потому, что этого хотел твой отец. — Он сказал тебе это лично? —с издевкой спросил вампир. — Он сказал это тогда, когда я убила Цубасу, — на выдохе произнесла Кристина и тут же осела на спинку дивана. Вспоминания громким вихрем пронеслись в голове, крики, кровь стали заполнять картинку перед глазами. Кристина выдохнула, попытавшись успокоиться. Ушли века, чтобы смириться с болью. — Я сделала это, потому что так хотела она, — тень улыбки пробежала по лицу девушки. — Зачем ты солгала мне? — Рейджи не унимался. — Это только моя проблема. И, увы, мне с ней идти дальше, — Кристина посмотрела на него исподлобья со всей серьёзностью. — Это та самая часть истории, которую я хочу забыть. — Есть ли что-то ещё такое, — вампир устало потёр переносицу, — о чём я не знаю, и мне не стоит знать? — Нет, — уверенно мотнула головой вампирша. — Ты говорила когда-то также, — ухмыльнулся парень, поведя плечами. — Я врала всегда только во благо тебе... — Во благо себе, — юноша прервал её, подняв указательный палец, заставив замолчать. — Я не маленький ребёнок, которого нужно оберегать от чего-нибудь.       В его словах была доля правды, и Кристина смягчилась. Он вампир и достаточно сильный, чтобы себя защитить. Вампирша отчасти понимала, откуда идёт эта обеспокоенность — увы, у неё на подсознании заложено защитить детей хозяина, поэтому волей-неволей она обязана воспринимать детей Карла... Как детей.       Рейджи приблизился к Кристине, когда та погрузилась в свои мысли, и на его вытянутом лице не было ни капли злости, лишь сожаление и уверенность. — Расскажи мне, как это было, — Рейджи взял подругу за руки, всем своим видом показывая, что он сохранит эту тайну несмотря ни на что.       Не то, чтобы ей этого всегда не хватало. Она одна, и всегда была одинокой в этом мире. Сейчас кто-то впервые в жизни на её стороне, но Кристина не хочет привыкать к этому, всё ещё на подкорках мозга понимая, что самое больное, что будет потом — это преданное доверие.

***

      Райто не стал пропускать урок, если бы не увидел малохольного Рейджи, направляющегося прямиком на улицу. Брат был чем-то сильно взволнован, совершенно не замечая ничего вокруг. Любопытство взяло своё, и парень проследовал за странным вампиром.       К счастью, или к сожалению, старший брат направлялся прямиком к лесу за фонтаном на заднем дворе школы. Когда яркая мозаика от яркого света академии погасала, и тьма скрыла их от чужих глаз, Рейджи остановился. Он не оборачивался, был на чём-то сосредоточен, вглядываясь в причудливые образы леса. Райто спрятался за фонтаном.       Вскоре из чащи сначала показалась высокая тень, затем деревья распахнули свои объятия, и перед ними возникла белоснежная волчица. Огромная и устрашающая, она нависла над вампиром. Райто почувствовал нотки страха, всплывающие где-то из глубины души.       На удивление младшего брата, Рейджи даже не дрогнул перед ней. Волчица склонила вытянутую морду прямиком в его объятия, и вампир со всей нежностью, что скопилась у него за все эти годы, прижался к немного пыльной шерсти. Он обнимал её аккуратно, вежливо и даже чуть-чуть осторожно, но они оба искренне наслаждались сладостью момента.

***

      Сегодня Акира был как никогда весел. Он что-то рассказывал всю дорогу, но Кристина не особо вслушивалась. Она с лёгкостью могла бы прервать его рассказы, призывая к тишине, но сегодня лес был подозрительно спокоен. Даже слишком. Вся живность, и правда, как океан перед цунами, затихла и исчезла, будто бы её и не было здесь вовсе. Ей не было страшно, отнюдь. Акира разбавлял собою гнетущую атмосферу. Естественно, сам юноша не заметил никаких изменений, но, как, отчасти, хранитель этой части леса, Кристина не могла не чувствовать опасность, настолько сильную, что все животные исчезли. Даже сами деревья перестали шептаться под слабым ветром, и, казалось, молча наблюдают за путниками своими тяжёлыми взглядами.       Вдалеке показались угрожающие глаза серого волка. Кристина плавно остановилась, и Акира с удивлением посмотрел сначала на неё, затем, переведя взгляд выше, понял причину обеспокоенности. Завидев волка, парень сильно напрягся, не сводя глаз с янтарного злобного блеска на волчьей морде.       Вскоре из темноты стали показываться тени, постепенно окружившие их. Волки тяжело дышали, обнажив белые клыки, размеры их были немного больше обычных зверей.       Кристина тряхнула гривой, когда волки медленно расступились, и лунные лучи осветили волчицу. Она явно была их альфой, намного больше своих соратников и даже Кристины. Акира впервые видел кого-то из волков больше своей подруги. Шерсть альфы поблекла и посерела от старости, ей было явно тяжело ходить, она перекатывалась с лапы на лапу, но её движения всё ещё были плавными и изящными. Годы её не пощадили, оставив на морде следы старости и шрамы многочисленных сражений. Кристина вежливо и медленно поклонилась. — Здравствуй, мама, — исподлобья глядя на альфу, произнесла волчица. — Кровь моей крови, — коротко кивнула в ответ мать, — я рада встретиться с тобой после долгой разлуки. Зачем искала меня?       Кристина выпрямилась, чтобы продолжить разговор: — До меня дошли вести, что кто-то перебил волчат, — стоило молодой волчице закончить, как по стае прокатился сожалеющий скулёж. — Увы, дочь моя, — ни один мускул не дрогнул на морде альфы, и Кристина отчасти догадывалась почему. — Эта чума постигла нас неожиданно и забрала самое дорогое. — Ты знаешь, что это было? — Правильнее сказать «кто», — с резкостью ответила волчица. — Это зверь, не знающий пощады. Монстр, которого следует убить без малейшего колебания. — Ты знаешь, где его искать? — Кристина чуть ступила вперёд. — Да, — мать мотнула головой, — но тебе не скажу, по одной совсем простой причине — дела стаи не касаются тебя. — Но я часть стаи, — рыкнула волчица. — Лишь часть, — альфа распушила гриву и стала казаться ещё более внушительней. — Я хотела, чтобы ты стала её полноценным волком. — Мама, я не могу, — с чёткой уверенностью произнесла Кристина. Её глаза, два полированных граната пылали на белой морде. — Чтобы жить в стае, мне необходимо для начала выполнить свою миссию... — Ах, да, — со злобной усмешкой хмыкнула старая волчица. — Ты же у нас собачка того отвратительного вампира. — Я бы попросила тебя... — Я не собираюсь ничего слышать о нём, — перебила её альфа. — Он и его паскудные миссии постоянное напоминание о том, что меня мучили... — волчица заметила, как Кристина напряглась, вслушиваясь в продолжение фразы. — Напоминание о том, что ты моя дочь лишь наполовину. Твоё счастье, что я приняла тебя в стаю. — И я благодарна тебе за это, — Кристина стойко выдержала всё и смиренно поклонилась. — Но я звала тебя не за тем, чтобы перепираться. — Тогда зачем? — старая волчица сдалась и, на выдохе, обратила свой взор на человека, прячущегося на спине дочери. — Миссия, которую я выполняю, заключается в защите девушки... — Об этой смертной я знаю. Именно она и является эпицентром всех наших проблем. — Что? — Кристина поразилась её словам, на мгновение растерявшись. — Когда эта девчонка появилась здесь, зло началось пробуждаться... — Я понимаю к чему ты клонишь, — ощетинилась Кристина. — Девчонку не отдам, — она оскалилась, обнажив белые клыки.       Мать ощетинилась в ответ, перетрясла серой гривой, и серьёзно посмотрела на дочь: — За девчонкой мы придём рано или поздно, и на чьей стороне окажешься ты, решать только тебе. Но знай, что врагам пощады нет. Хочешь узнать больше о том, что скрывается у тебя под носом, принеси плату. — Что? — Кристина наклонила голову, с недопониманием глядя на мать. — За любую информацию нужно платить. Одна кровь, — альфа посмотрела на Акиру, боязливо озирающегося по сторонам, — взамен на другую.       Кристина сделала шаг назад. Волки оскалились и заскулили, хищнически оглядываясь гостей. Действуя холодным умом, волчица без тени сомнения затрясла гривой. — Цубаса, осторожно, — крикнул Акира, зажмурившись.       Имя, которое она трепетно отпустила, вновь обожгло слух, и волчица сбросила парня с себя. Он смотрел на неё с испугом и непониманием. Скулеж голодных волков отвлек юношу, и он стал озираться по сторонам, отползая к подруге.       Позади оказалась леденящая пустота. Акира обернулся. Кристина стояла за волной серой шерсти. — Ц... Цубаса, — говорить он не мог, голос заглушался где-то в горле и вырывался лишь слабый шёпот.       Кристина отвернулась, когда с оглушительным воем волки набросились на человека. Душераздирающий крик дошёл прямо до груди, заставив израненное сердце сжаться от боли. Парень кричал и плакал от боли, но голодные звери противно чавкали, и кровь лилась рекой, вперемешку с какими-то кусочками внутренностей. — А ты размякла, — над ухом послышался одобрительный голос матери.       Кристина подняла голову и увидела над собой довольную улыбку альфы. — Я отвыкла видеть, как умирают мои близкие, — волчица старалась сосредоточиться на матери, не глядя в сторону. — А у тебя есть близкие? — ухмыльнулась альфа.       Кристина взглянула на мать исподлобья, всем своим видом показывая враждебность.       Внезапно к альфам приблизился волк. Он заскулил и, прижав уши к голове, со всем уважением склонил голову к земле, как можно ниже. Из пасти волка на землю упали куски свежего мяса. Сначала от шока Кристина с шумом втянула в себя воздух, но, когда острый запах обжёг ноздри, она задержала дыхание. Волк смотрел на неё снизу вверх, ожидая её действий. — Ты должна оказать уважение в ответ, — вмешалась мать. — Хороший вождь любит и уважает свою стаю.       Она кивнула в сторону мяса. Кристина выдохнула, склонившись, она взглянула на свежую плоть и поймала себя на совершенно неожиданной мысли: никаких чувств совести или горечи у неё нет. Возможно, из-за того, что всё, что она сейчас сделала, было для защиты Юи. И для их с Рейджи свободы.       Волчица склонилась над мясом, вдыхая его запах, и от чего-то в горле стало першить.       С усилием она взяла зубами кусок. Нижняя челюсть задрожала, и, чтобы не выронить еду, Кристина быстро проглотила его.       Большой ком застрял в горле, и девушка сглотнула слюну, чтобы протолкнуть его дальше.       Волчица выпрямилась и с вызовом взглянула на мать. На мгновение в её жестоких глазах мелькнула гордость.       После еды часть стаи отправилась на охоту, в то время как другая сопровождала альфу и её дочь.       Логово стаи скрывалось под кроной деревьев, и, лишь пройдя через густые заросли, они, наконец, пришли домой.       Большая зеленеющая поляна с вытоптанной травой, в самом центре которой блистала огромная расписная чаша, с уже тлеющими углями, была окружена маленькими заросшими пещерами, располагающиеся друг на друге. Вход был хорошо закрыт листьями. За всеми убежищами располагался огромный камень переговоров.       Кристина остановилась у подножия скалы, когда мать в пару прыжков запрыгнула наверх. Она обратилась, и волки любезно преподнесли альфе и гостье шкуры в качестве одежды. — Теперь ты дома, — улыбнулась мать, перевязывая пояс на бёдрах. Это была высокая смуглая женщина с уродливыми шрамами на вытянутом лице. Белые волосы длинным ручьём разлились по спине. — Здесь тебе всегда рады. — Мы с тобой это уже обсуждали, — сухо отрезала Кристина. — Я хотела поговорить о войне. — Какой войне? — удивилась женщина, усевшись на камень, скрестив ноги. — Моя стая ни с кем не воюет. — А как же волчата?       Жестом альфа прервала её. — То, что случилось с волчатами дела стаи, а не твоё. Если и назревает война, тебе в ней делать нечего. — Но, мама, это касается Карлхайнца и тебя, —возмутилась вампирша. — Именно. Пока действует мир, на земли Карла нам заходить запрещено, — и заметив возмущение в глазах дочери, волчица продолжила, — ты ещё юное дитя, которое не понимает, как сложно хранить равновесие между двумя издавна воюющими кланами. — Но... — Именно поэтому, — альфа немного смягчилась и даже улыбнулась, — у меня есть ты. Мои глаза и уши в логове вампиров. — Что? — что-то в этих словах оскорбило Кристину, но что, она понять не могла. — Именно ты и подсказала нам о человеческой девушке. Она очаг наших бед, — вампирша услышала стук собственного сердца в ушах. — Я не позволю, — зарычала Кристина, вставая. Со всех сторон волки оскалились. — Я знаю, — сощурилась мать. — Именно поэтому за твою жертву я дарую тебе немного времени, чтобы спасти Еву. — Что? Ты не посмеешь! — если бы не озлобленная стая, Кристина бы уже давно бросилась на мать. — Лучше поторопись, — без тени сомнения произнесла альфа. И, когда вампирша уже собралась бежать, мать остановила её. — Чтобы ты не сделала, какой бы ни была рождена, ты — моя кровь. Я всегда жду тебя.       Когда заросли скрыли вампиршу, волки окружили альфу, с недоумением и злобой глядя на печальную улыбку на её лице. — Нам нужно убить её! — зарычал кто-то из толпы. — Да! Необходимо догнать и убить! — поддержали друг друга сородичи. — Нельзя упускать её! Она помешает нам! — Убьём её все вместе, — вскоре всеобщая воодушевленность накрыла всех волков. — Тишина! — вскрикнула альфа, и все как один замолчали. — Еву — убить. Кристину — не трогать, — встретившись со стеной непонимания в глазах соплеменников, альфа выдохнула. — Мать никогда не тронет своего волчонка.