Какой была твоя любовь?

      В комнате старшеклассниц одновременно раздались две разные мелодии, поставленные на будильники в мобильных телефонах. Издав недовольный стон, Даша натянула одеяло на голову. Увидев это, Кузнецова лишь покачала головой, выключая будильник на своём, а затем и Дашином телефоне. — Вставай, если не хочешь опоздать на собрание, — проговорила Кузнецова, глядя на подругу. — К чёрту его, я спать хочу, — пожаловалась Старкова, вытаскивая голову из-под одеяла. — Надо было спать раньше ложиться, а не шастать по лесу, — незамедлительно отреагировала шатенка.       Вчера она отказалась идти с друзьями в часовню, решив, что это может быть опасно, если их заметят, но те не послушали её. Вернувшись в школу в девятом часу, они собрались в комнате парней, отправили фотографии Катаеву, а затем обсуждали, что будут делать дальше. В итоге, Старкова пришла в комнату ближе к полуночи, а сейчас не могла встать. — Вик, ну, как мы можем сидеть спокойно, зная, что в школе происходят страшные вещи?! Тем более сейчас, когда появился шанс узнать больше. — Делайте, что хотите, всё равно не станете меня слушать! — поняв, что всё без толку, Кузнецова схватила ванные принадлежности и покинула комнату.       Старкова укоряюще покачала головой, не понимая, как подруга может бросить расследование на полпути. В их школе убивают, и они должны разобраться в этом, пока не пострадали невиновные люди. В конце-концов, кто, если не они?       В это время проснулись и парни. Первым делом Андрей сразу включил ноутбук, чтобы проверить почту. Ответа от Стаса ещё не было. Решив, что историк просто ещё спит и отправит сообщение позже, Авдеев решил пойти в ванную вслед за Максимом с Ромой.       После всех водных процедур, ребята встретились в холле. На них была одета школьная форма, состоящая из белых рубашек и синих кардиганов с гербом школы, низ составляли юбки — для девочек, брюки — для мальчиков. Форма являлась обязательным пунктом в школьном уставе, за нарушение которого следовало наказание.       Войдя в библиотеку, они увидели, что стулья стояли рядами в центре помещения, а столы с компьютерами были отодвинуты к стенам. Здесь уже присутствовали многие школьники, часть из которых приехали поздно вечером. Заняв свободные места, «сыщики» приготовились выслушивать речь, переходящую из года в год. Они были уверены, что и новый директор воспользуется старым шаблоном.       Собственно самого директора ещё не было, в то время, как Крылова, Поляков, Войтевич, Воронцов, Ольшанская и ещё пару преподавателей, которых школьники увидели впервые вчера на ужине, сидели у камина.       Дверь распахнулась, привлекая внимание собравшихся, однако, вместо ожидаемого Морозова, в библиотеку вошла блондинка в красном платье, направившаяся в сторону коллег. Увидев её, Максим нервно выдохнул. При определенном ракурсе она безумно напоминала ему Юлю. В принципе, и не одному ему.       Практически следом за ней вошёл и Пётр Алексеевич, держащий в руках какую-то чёрную папку. Не став извиняться за опоздание, он произнёс: — Прошу всех перенести свои разговоры на перемену, а сейчас у нас начинается собрание. Наклонившись к друзьям, Рома произнёс: — Мог бы просто приказать всем заткнуться, разница была бы небольшая. — Это он сейчас ещё в вежливого играет, а потом покажет истинное лицо, — хмыкнул Максим. Кому, как ни ему, знать об этом. — Поздравляю всех с наступлением нового учебного года! — произнёс Морозов, глядя на учеников. — Надеюсь, вы все хорошо провели каникулы, и готовы приступить к учебному процессу…       Пока он говорил, некоторые из учащихся начали зевать. Старкова даже пошутила, что речь, которую новый директор читал по папке, ему написала Крылова. Другое дело был Виктор Поляков — основатель и первый директор школы. Все его речи были искренними и идущими от сердца, а не от бумажки. — В этом году у нас немного обновился преподавательский состав, — лишь эти слова Морозова смогли пробудить в школьниках хоть какой-то интерес к происходящему. — Уваров Вадим Юрьевич — новый преподаватель физкультуры, — высокий шатен поднялся с места, одарив учеников улыбкой, и вызывая интерес к своей персоне у старшеклассниц. — Назарова Вера Дмитриевна — преподаватель истории, — длинноволосая блондинка последовала примеру физрука, но вместо старшеклассников она вызвала интерес у математика. — Самойлова Кристина Денисовна — учитель физики.       В отличии от своих коллег, она не стала навешивать на лицо улыбку, предпочтя остаться серьёзной. Зная, как важно первое впечатление, Крылова решила оправдать Кристину в глазах учеников, чтобы те не прозвали её стервой за глаза. — Предугадывая ваши вопросы, наверное, стоит сказать, — начала Елена Сергеевна. — Кристина Денисовна старшая сестра Юли Самойловой. Царство небесное, бедной девочке.       Самойлова бросила на бывшую директрису недовольный взгляд. Не то, чтобы она хотела скрыть свои родственные связи, просто не собиралась афишировать их на всю школу. Эти сочувствующие взгляды порядком достали, поэтому она надеялась, что хотя бы здесь удастся избежать этого.       «Сыщики» переглянулись, теперь понимая, почему новая учительница похожа на их подругу и носит такие же фамилию с отчеством. Даша посмотрела на друзей взглядом победителя. Сразу же говорила, а они не верили!

***

      После собрания все направились в столовую на завтрак, лишь Максима директор пригласил к себе в кабинет. Ребята с беспокойством посмотрели на друга, решив дождаться его на диванчике, но тот отправил их в столовую, сказав, что скоро придёт.       Войдя в кабинет, Морозов сразу уселся в кожаное кресло, чувствуя себя хозяином не только кабинета, но и всей школы. Максим же остался стоять, глядя на отца исподлобья. Он слегка беспокоился, что родственник мог узнать об их с ребятами походе в часовню. Но Пётр решил поговорить о другом. — Когда ты вернёшь бумаги, которые твой дружок Толик украл из моего сейфа?       Максим закатил глаза. Опять он про свои бумаги, о которых старшеклассник был ни сном ни духом. — Я тебе сто раз говорил, что никаких бумаг у меня нет! — последние слова брюнет проговорил по слогам, пытаясь вдолбить их в голову приёмного родителя. — Они могут быть либо у тебя, либо у твоей чокнутой мамаши! — проговорил Пётр, стоя на своём. — Я, конечно, понимаю твоё желание насолить мне, но ты лучше подумай, что тебе дороже: бумаги или жизнь друзей и мамули.       Максим сжал руки в кулаки, а его зелёные глаза прожигали директора ненавистным взглядом. Как всегда, перешёл к своему любимому занятию — угрозам.       Поняв, что доказывать ему что-либо пустая трата времени, старшеклассник покинул кабинет, оставляя мужчину с ничем. — Он узнал о нашем вчерашнем походе? — с беспокойством поинтересовался Павленко, как только Макс, взяв кашу и стакан сока, присел за столик. — Нет, — покачал головой зеленоглазый. — Опять требовал бумаги Толика и угрожал, что, если я их не отдам, то сделает что-нибудь с вами или с мамой. — Похоже, в этих бумагах что-то важное, раз он так дёргается, — предположил Авдеев. — Ты не спрашивал у Маши про бумаги? — с волнением спросила Вика, которая опасалась действий нового директора. Он убил их друга, так что ему помешает убить ещё кого-нибудь из них? — Ещё до каникул. Она сказала, что не знает, — брюнет посмотрел в сторону раздаточного стола, где стояла его мать в компании повара Володи, своего возлюбленного.       Соколов не особо нравился Максиму, учитывая некоторые стычки у них в прошлом, но он не мог влезть в личную жизнь матери. Она любила Володю, да и тот, судя по всему, любил женщину, поэтому старшекласснику пришлось наступить на свою неприязнь ради счастья родительницы. В следующую минуту внимание Макса переключилось на другую женщину. В столовую вошла новая учительница физики.       Проследив за его взглядом, Даша поинтересовалась: — Юля тебе ни разу не говорила о сестре? — Нет, она вообще не любила говорить о родственниках, — признался Морозов, испытывая горький осадок от осознания того, что практически ничего не знал о жизни своей девушки. — Кстати, у нас первый урок у Кристины, — сообщила Вика.       Максим сначала хотел сказать друзьям, что забьёт на него, но что-то внутри заставило его всё-таки посетить занятие.

***

      Самойлова жутко волновалась. Это был не просто первый рабочий день в «Логосе», а был первый её рабочий день в жизни после окончания института.       Взяв журнал 11 «А» из учительской, Кристина вошла в кабинет физики за двадцать минут до начала занятия. Присев за стол, она мысленно представляла, как начнёт занятие. Было беспокойство, что они не станут её слушать, ведь разница в возрасте с ними у неё лет пять.       Как только прозвенел звонок, в кабинет начали заходить ученики. Положив свои принадлежности на край парты, школьники остались стоять, приветствуя учительницу. — Садитесь, — разрешила преподавательница физика. — Как уже сказал ваш директор, меня зовут Кристина Денисовна. С сегодняшнего дня я буду вести у вас физику. Встречаться мы будем три раза в неделю, — ровным тоном проговорила блондинка, окидывая сидящих взглядом. — А сейчас предлагаю представиться вам. — Виктория Кузнецова, — представилась шатенка, приподнявшись из-за парты, когда учительница посмотрела на неё.       Примеру одноклассницы последовали и остальные. Самойлова изучающим взглядом смотрела на каждого, отметив для себя компанию «сыщиков». После того, как представился Андрей, это должен был сделать его сосед по парте, но он продолжил сидеть, откинувшись на спинку стула. — Молодой человек, а вы не хотите представиться? — поинтересовалась Кристина, вздёрнув брови.       Конечно, она знала как его зовут, но её задело то, что парень решил проигнорировать её просьбу, в отличии от своих одноклассников. — Нет, не хочу! — нагло ответил зеленоглазый.       В классе повисла тишина. Школьники переводили взгляды от одноклассника к учительнице и обратно. Если к поведению Макса они привыкли, то сейчас было интересно как проявит себя учительница. — Ладно, познакомимся после урока, — внезапно просто произнесла Самойлова, вызывая удивление у присутствующих. — А сейчас я раздам тесты, чтобы проверить уровень ваших знаний, — блондинка взяла маленькую стопочку с тестами и принялась их раздавать. По классу прошлись недовольные выкрики. — Если напишите плохо, то оценки в журнал не поставлю. — Вы теперь моя любимая учительница! — расплылся в глупой улыбке Харитонов.       Кристина усмехнулась, кажется, ей всё-таки удастся найти общий язык с этими школьниками.       Работы учащиеся сдали вместе со звонком, после чего, прихватив свои вещи, направились к выходу. Заметив, что Максим собирается улизнуть вместе со своими дружками, блондинка остановила его. Бросив завистливый взгляд на дверь, которую прикрыл за собой Андрей, выходящий последним, Морозов нехотя направился к учительскому столу. — Послушай, Максим, я наслышана о твоём непростом характере, но у меня он тоже не сахар, поэтому не советую развязывать со мной войну. К добру это не приведёт, — предупредила Самойлова. — Поэтому советую забыть об этом небольшом инциденте и начать наше общение с чистого листа, согласен? — Согласен, — с ухмылкой произнёс Морозов. — Вот и отлично. Можешь идти, — разрешила преподавательница, начав собирать тесты, которые школьники побросали ей на стол. — Вы так с ней похожи, — вдруг вырвалось у парня. — Что? — Кристина подняла голову, решив, что ей это послышалось. — До свидания, говорю, — соврал Максим, после чего поспешил к выходу, не глядя на блондинку.       Самойлова тяжело вздохнула, покачав головой. Кажется, всё будет труднее, чем она думала. Три месяца назад Кристина, одетая в чёрное платье и в тон ему туфли, нерешительно вошла в комнату младшей сестры. Только что они с матерью вернулись с похорон Юлии. Людмиле стало плохо на кладбище, поэтому вернувшись домой Кристина дала матери успокоительное и уложила спать.       В этой комнате практически ничего не изменилось, всё как и год назад, когда блондинка уезжала в Бостон. Вот только уже не было сестры, которая обиделась тогда на неё из-за отъезда. Несмотря на пять лет разницы, они были всегда подружками, что довольно редко бывает с сёстрами, но в последние пару лет их отношения стали натянутыми.       Кажется, впервые это началось после гибели отца. Юлия тогда рассказала сестре по секрету, что видела и разговаривала на похоронах с отцом, вернее с его призраком. Испугавшись, что сестра, которая была сильно привязана к отцу, сходит с ума от горя, она рассказала об этом матери. Не колеблясь, Людмила решила показать младшую дочь психотерапевту. Ничего хорошего из этого не вышло. Юлию принудили к лечению, хотя она утверждала, что не врала, после этого девушка обиделась на Кристину и не желала её видеть. Однако со временем оттаяла, вот только Самойлова-старшая уже решила уехать в другую страну.       Подойдя к письменному столу, Кристина дрожащими руками взяла пакет, в котором находились вещи сестры, выданные им в больнице. Присев на кровать, она вытащила из пакета кожаную курточку, джинсы и футболку. На глазах блондинки начали появляться слёзы. Кажется, только сейчас до неё в полной мере дошло, что она больше никогда не увидит сестру, никогда не сможет поговорить с нею, обнять…       Прикрыв лицо руками, зеленоглазая горько заплакала. Так не должно было быть! Юля же была совсем юной, и не должна была погибнуть! Проснувшаяся в душе злость на несправедливую судьбу, заставила девушку сбросить с кровати ненавистный пакет с эмблемой больницы. Как только она это сделала, из пакета выпал какой-то блокнот. Смахнув слёзы с глаз, Кристина подняла бумажное изделие. Стоило ей открыть его, как на первой же странице обнаружилась фотография. На ней была изображена Юля вместе с пятью ребятами — двумя девушками и тремя парнями, один из которых, брюнет с тату, обнимал блондинку за талию. Все они были одеты в школьную форму с эмблемой. Кристина догадалась, что это фото из «Логоса», школы, где училась последние полгода сестра.       Отложив фото, она перевернула следующую страницу. На ней, до боли знакомым почерком, было написано: «Дорогой, дневник! Кажется, так начинают свои дневники девчонки в сопливых сериалах? Увы, я их не смотрю, так что не знаю, как правильно. «Любящая» мамуля запихнула меня в какую-то тюрьму, называемую элитной школой- пансионом, и мне здесь уже очень скучно, друзей я заводить не собираюсь, а кому-то выговориться хочется. Готовься, что я замараю твои страницы ежедневными событиями моей отстойной жизни в тюрьме школе. " В конце стояла дата: 20 января 2011 год.       Нахмурившись, Кристина перевернула следующую страницу. Она шла двадцать первым числом. Открыв блокнот в конце, блондинка увидела дату, когда сестра погибла в аварии. Поняв, что это дневник сестры, в который она записывала личное, Кристина бы сразу закрыла его и убрала с глаз долой, но её взгляд зацепился за последнюю строчку, выведенную кривым, но Юлиным почерком. «Кажется, меня тоже решили убить, как отца».       Прозвеневший звонок заставил Самойлову вынырнуть из воспоминаний. Взяв журнал и положив сверху на них работы учеников, она вышла из кабинета.