Flos asphyxia

Семья. По общепринятому понятию — объединение людей, сплочённых общими интересами, единство душ, состоящих в ней, а по сути — группа людей, объединенных чем — то, что всегда было скрыто во тьме от любопытной девочки, и в нынешние годы не желающие показываться на поверхность. Все согласятся, что иметь десять старших братьев — прекрасно. Мол, защитники и опора. Да вот выступали столбами каждый за своё, наплевав на то самое «единство», такое хрупкое, будто сказочное или пришедшее из легенд про храбрых воинов, не знающих трудностей. Но всё это осталось в книжках, когда — то с трепетом рассматриваемых внимательными детскими глазами, впитывающими каждое очертание, мазок, будто это настолько важные детали, от которых зависит жизнь. Может, всему виной внешность, а может внимание от женщины, которым в достатке была обеспечена младшая. Матери всех десятерых либо нашли пристанище в холодной земле, либо, обезумев от боли и шока, так и оставались прикованными к постелям, ожидая худую старуху с косой. Всему виной — идиотские амбиции. Отец хотел сильных детей, в четыре года умевших выпустить кишки любому зазевавшемуся. Колоссальное количество ошибок, влекущее боль женщинам, осмелившимися сунуться в королевство Гвейр. Норт Блю, северное море, воспитывает не только сильных мужчин, но и женщин. Но последние были недостаточно сильны, чтоб противостоять слову короля. А всему виной сущие пустяки, становящимися такими на фоне зверств, которые можно лицезреть, стоит подальше залезть в шкаф. Давление родственников, желающих пристроить не такую уж любимую доченьку в королевский дворец, раз, слыша о происходящих бесчинствах, всё равно отправляли девушку на верную погибель. Не только физическую, но и духовную, моральную. В детстве это не особо бросалось в глаза — просто любую слугу, которая играет с принцессой в данный момент, могли увести в спальню правителя. Обычно, они не возвращались на работу. Настолько редко, что считалось чудом. Даже спустя столько лет, можно заметить вечно сгорбившуюся, шугающуюся по углам прислугу, ту, с глазами, давно утопшими в болезненно — синих мешках, с дрожащими руками и давно потухшим огнём в глазах когда-то молодой и здоровой девушки. Никого не заботит то, что она человек. У женщины нет прав. Она обязана выйти замуж и родить дитя, чтоб её слова имели хоть какой — то вес в обществе. С детства внушается то, что девушка в первую очередь — заботливая мать и жена. Плевать, что у тебя другие планы, стремления, мечты. Похожее распространяется и на принцесс, только с более гибким графиком ожидания принца на белом коне, последующий брак и производство на свет наследников. С самого детства у тебя нет выбора, просто смирись и будь лодкой, которой управляет опытный лодочник, не терпящий препирательств средства для достижения цели. 《С какого перепуга я обязана чтить подобные дикарские традиции?! 》 — вопрос, после которого впервые девочка получила оплеуху. Свист ладони, рассекающей воздух, оглушающий шлепок об кожу. Этого не было. Просто резкая боль, резко проясняющая, в тот же момент замедляющая восприятие мира, будто вместо положенных семидесяти восьми оборотов сделали всего семьдесят семь, и теперь пластинка в граммофоне замедляется, не закончив свою песню. И тут как лучик света и надежды, появился Вегапанк. Мать заботливо подтолкнула в спину. К тому, где царит наука, там, где всем абсолютно плевать на твой гендер и национальность, главное — вклад, который ты внёс. Этим и можно оправдать такое рвение работать. Быть нужной, важной, услышанной, понимать, что у всех равные права. Эта когда — то немыслимая свобода опьяняет получше самого крепкого напитка. Сейчас ей пятнадцать, внимательные глаза цвета алой розы спрятаны за тонкими стёклами очков, белые, вечно топорщиеся волосы аккуратно собраны в хвост, а некогда неопытные, детские руки скрыты под прочным материалом перчаток. Так от прошлого осталась лишь фамилия — Лаплано, которую Вегапанк заверил не менять — в будущем пригодится. А учителю стоит верить, ведущий учёный как-никак. Так умён, хотя выглядит как чудаковатый старик в огромном белом халате и перчатках до локтей. 《Пф, как можно доверять такому человеку? Ты чудак, а не великий учёный! 》- маленькая девочка упирает руки в бока, знатно осмелев после того как поняла, что мужчина перед ней не опасен, а даже совсем наоборот. Да-а-а, тогда бестактность была одним из грешков. — Ты слишком напряжена сегодня, — Лаплано откладывает книгу и смотрит на учёного вполоборота. — Что — то случилось? — Да ничего особенного, просто слишком большой поток людей, так и норовящих отвлекать от работы, — — А ты всё такая же скромница, Мёрфи, — мужчина улыбнулся, и встрепенулся, будто что — то вспомнив. — Нет желания уйти из этого отдела и перейти ко мне. Тут и работа серьёзней и интересней, не то что там скляночки — баночки пересчитывать. — А Вы всё такой же чудак, Вегапанк — сан. — девушка по — доброму улыбнулась. — Я согласна. Нужно быть благодарной, да и хотелось быть таковой. Если бы не Вегапанк, бездыханное тело девочки было бы в холодной, промёрзшей земле, забитой собственными братьями. Те уроды, что выжили, конечно, не пренебрегали издёвками над самой младшей. Да и коллективными избиениями тоже. Был один, старше на шесть лет, который с великим снисхождением посматривал на перебинтовывание покалеченных конечностей, перед этим бережно принеся девчушку в лазарет. — И с чего такая милость? — тогда ещё потомок северных лордов шмыгает носом, с грустью глядя на брата. — Куда интересней смотреть, как они развлекаются. — Мне просто интересно, какая ты. Твоя модификация отличается от нашей, Мёрфи, — парень присел рядом, осматривая, правильно ли всё обработано. — Почему меня назвали Мёрфи? Странное имя. — Есть такое понятие, как закон Мёрфи. Всё, что может пойти не так, пойдет не так. К тебе это крайне подходит. Если хочешь более по-взрослому, то завись…м, Мёрфиус, да. Кстати, даже до твоего рождения Изольда звала тебя так, кстати только между нами. — Не Изольда, а мама, — всё же она такой ещё ребёнок, несмотря на порой довольно взрослые решения и размышления. — Сути дела не меняет, — он поднялся с кровати и направился к выходу, перед этим бросив: — Через неделю прибудет учёный из Дозора, не упусти шанс.

~***~

Солнце скрывалось за кромкой моря, окрашивая небо в алый цвет. Дул свежий солёный ветер, ласково треплющий волосы. — Как видишь, Эд, не упустила, — так фамильярно обращаться к самому Эдварду Лаплано было позволено только ей. Разговоры, а точнее промежуточные фразы, стали обычным явлением, на которое уже мало кто обращал внимания. Кроме, разумеется, Кларенса, которого хлебом не корми, только дай исправить чьи — то недостатки. Когда бы к себе с такой придирчивостью бы относился. Девушка усмехнулась собственным размышлениям. Хватит терпеть этот цирк, прояви чертов характер и напористость Лаплано! Кровь так и зовёт к подобному, но телом управляет мозг, а не пороки и желания, а наследственность пусть подавится. Порой в голову проникали мысли о том обладателе алой шевелюры. Должно быть, он восстановился за это время, и вновь несёт хаос и войну. Лаплано невольно дёрнулась. Военные экспансии её совершенно не привлекали, как и их разжигатели. Но было в нём, в его глазах что — то такое… Уверенность и непоколебимость, ох, до чего же он был упёрт, как капризный ребёнок. Искренне улыбаешься уже который раз на дню? Поразительно. Обычно это дежурные, до жути фальшиво — липкие, да никем пока не раскрытые, а может и не замечаемые, улыбки.

~***~

Спустя какое — то время объявили экстренное перебазирование, в то время как причины не были оглашены, в твой адрес лишь были слышны приказы поскорее собирать все документы, результаты анализов, упаковывать оборудование, оружие, результаты исследований, как вещественные, так и бумажные. И не подумаешь, что за какие — то там два года накопилось всякой макулатуры. Груз был не особо тяжёлым, но спустя пару мотаний от порта до базы тело измоталось, в добавок нормально функционировать мешал беспрерывный кашель, продолжавшийся больше месяца. Не стоило так часто нервничать и часто мёрзнуть, изводя организм, который, по идее, должен быть сильней всего этого. Пробегая мимо вещей для погрузки, девушка заметила боковым зрением капсулы с культуриальной жидкостью. По словам Тома, эти солдаты превзойдут Джермовских, поставив всё королевство на колени, хотя очень в этом сомневался. Выведение кода самой жизни было чем-то невероятным, но благодаря труду двух выдающихся учёных он всплыл на поверхность. И вот Джажд сделал своих солдатиков, а Вегапанк — своих. Правда, он только предоставлял сам код, да выполнял работу. Балом управляла Мегара Лейд — начальник отдела. За это её окрестили надеждой Мирового Правительства и Дозора, спасительницей мирных граждан. Вообще, в новом титуле можно и запутаться. Если так подумать, вовсе Мегара не спасительница. Желание отправлять людей, пусть и созданных искусственно, на верную погибель, пускать на пушечное мясо — весьма гуманно, не находите? Джерма тоже не лучше, но они всегда действовали не по принятым нормам, давно находясь не на самом лучшем счету у тех, кто 《выше》. А вообще, странно это всё, если задуматься и копнуть поглубже. Народ, как стадо, слепо следует указам откуда — то сверху, будто это наказ самих верховных Богов. Есть и те, которые не хотят пресмыкаться, бунтуя, нарушая правила, выходя за рамки. Если они малы — система их раздавит, будто мелкое насекомое. Отличающиеся имеют силу и голос, например такие, как Джерма, то правительство выдвигает их врагами народа, показывая мнение верхушки как истину в последней инстанции, путём грязных, липких разговоров о том, что они воры и преступники, а также выпуская книжонки с картинками, выставляя Дозор и его идеалы — светом, лучом надежды. Если включить мозги и копнуть дальше, может открыться, что все королевства связаны с подпольным миром, исключая, разве что, королевскую чету Нефертари. Те ещё божьи одуванчики. Конечно, трепаться может каждый, да не каждый и половины не выполнит из всего, что наговорил. Однажды, Мёрфиус знает точно, мир изменится. Всегда будут люди, несогласные с положенной системой. И она будет одной из них, перевернув мир. Спустя два часа практически всё было погружено, самая малость осталась на первом этаже, да и невольно вспомнилось, что крайне важная вещица осталась на столе. Браслет с красными камнями, драгоценными или нет Мёрфиус не знала, однако это и не играло особой роли. Вообще, этот браслет должен был лечь на тонкое запястье толи его пассии, толи фаворитки. Подарок был всучен быстро и как будто стыдливо, будто Ичиджи не парень, а застенчивый восьмилетка, стесняющийся сказать даже слово. Это и удивляло Мёрфи, так заносчив и упрям, но порой вёл себя как ребёнок. Такие люди вызывали смешанные чувства, но это не распространялось на красноволосого. Глянув на его ужимки, в груди становилось как — то тепло, будто смотришь на младшего брата, а то, как он втихушку поджимал губы при проигрыше в споре — что — то невероятное. При собственных поражениях девушка отводила взгляд. При воспоминании об соратнике в лёгких что — то кольнуло, а кашель изволил усилиться, придушивая и заставляя наворачиваться горячие слёзы, которые со всех сил жгли глаза. На подставленной раскрытой ладони, испещрённой мелкими царапинами и ссадинами, алели пятна крови, прикрытые двумя лепестками розы. — Чёрт, это худшее, что я ожидала, — произнесла девушка, поднимаясь с колен и направляясь к своему кабинету. При выходе из помещения, до слуха долетели обрывки фраз, будто приглушенных. Пройдя пару коридоров, девушка аккуратно и максимально незаметно остановилась за углом, слушая. — Ты всё выполнила, как я велел? — произнёс бархатный баритон, несложно догадаться, что это парень или молодой мужчина. — Да, господин! Всё, как Вы просили! — голос был очень знаком. Погодите, это Мегара? Мёрфиус могла ошибаться, ибо сталкиваться с ныне бывшей начальницей часто не приходилось, та любила поорать на подчинённых, которые хоть как — то реагировали на её попытки показать, кто здесь главнее, кто здесь начальство. — Приказал, отродье, — в голосе чувствовался холод, послышался звук удара тела об стену. Не сильный, но ощутимый. Мёрфиус аккуратно выглянула из — за угла, благо, какие — то ящики, оставленные тут за ненадобностью, служили прекрасным укрытием. Так и есть, парень в белом плаще прижимал за горло Мегару, нависая над ней. Что — то явно знакомое. — П-прошу прощения, господин! Такого больше не повторится! — хрипя, утверждала темноволосая женщина. — Всё готово, план будет выполнен, нужно только время. — Нужно только время… — медленно протянул парень, сжимая шею Лейд ещё сильнее. Мёрфиус уже хотела дёрнуться бывшей начальнице на помощь, выскочив из укрытия, да только что-то остановило, не дав спасению начаться. Коридор пронзил резкий звук трения подошвы обуви об отполированный пол. Парень брезгливостью откинул тело Мегары в сторону, направляясь к временному убежищу Лаплано. Внезапно начался частый писк, кажется, это слышит из — за волнения только Мёрфиус. Тут по коридорам начались раздаваться взрывы, стремительно мчащиеся к месту событий. Ноги вдруг стали действовать отдельно, не согласуясь с мозгом и понеслись по направлению к черному ходу.