Переворот

— Питер Петтигрю?! — все взгляды в зале оказались прикованы к крысенышу, сжавшемуся на своем сидении. До этого момента его и не замечали, словно его и не существовало. Только Сириус, Гарри и Ремус заметили предателя. Все остальные были слишком встревожены происходящим, чтобы обращать внимание на прибывших. Волдеморт, прибывший последним, слишком выбил их из колеи, чтобы заметить сжавшегося мужчину с крысиной внешностью и повадками. — Но это же значит… — Откуда он вообще взялся в замке и почему его никто не заметил? — Он ведь числился погибшим от руки… — Сириуса Блэка, который, как мы уже выяснили, не мог предать Поттеров! — Что вообще происходит в этой Мерлином забытой школе?! — Альбус! Ты ничего не хочешь мне рассказать?! Голова Гарри гудела от набирающего обороты скандала. Каждый находящийся в зале суда пытался высказать свое мнение о происходящем в Хогвартсе. — Мисс Грейнджер, — обратилась к студентке миссис Боунс, — продолжайте, пожалуйста. — Думаю, мисс Грейнджер рассказала достаточно, — покачал головой Магия. — Теперь, когда предыстория всем известна, я считаю, что всем лучше будет увидеть то, что происходило дальше. Гарри? — почти ласково обратился мужчина к замученному парню. Ему оставалось только кивнуть. В этот раз Магия забирал воспоминания чуть дольше, чем раньше. И, в принципе, не удивительно. Вскоре перед зрителями появился уже привычный экран Омута Памяти. Воспоминание, которое выбрал Магия, начиналось с похода их троицы к Хагриду, чтобы поддержать его по причине казни гиппогрифа. Но на своём пути встретили Драко Малфоя с приятелями. Между ними состоялся довольно неприятный разговор, если произошедшее можно так назвать. Затем последовал эффектный удар Гермионы. Гарри, посмотревший в этот момент на семейство Малфоев, с удивлением обнаружил неодобрительный взгляд Люциуса, направленный на своего сына, и слегка покрасневшие щеки Драко, у которого, кажется, хватило совести покраснеть, устыдившись своего поведения. Многие не скрывали вырывающиеся смешки, когда увидели эффектный хук справа, которым Гермиона наградила вышеупомянутого блондина. А сама гриффиндорка покраснела, почувствовав на себе взгляды сидящих рядом с ней родителей Драко. Несмотря на то, что она не считала свой поступок неправильным в тот момент, она ощутила укол вины за то, что ударила сына сидящей рядом с ней женщины. Ведь миссис Малфой не сделала ей ничего плохого, и за время суда произвела на Гермиону исключительно положительное впечатление. Однако, Нарцисса удивила ее, покачав головой и слегка улыбаясь ей. Этим самым она дала понять, что не держит зла на девушку. Дальше все сконцентрировались на воспоминании, и все веселое настроение от увиденной сцены пропало без следа, так как то, чему они стали свидетелями, никак не могло вызвать улыбку. Гарри смотрел со стороны на то, как они спускаются к Хагриду, пытаясь поддержать его в трудный момент. Вот, полувеликан отдает Рону его крысу, а Гермиона предлагает другу попросить у нее прощения за то, что обвинял Живоглота в преступлении, которого тот не совершал в отношении его питомца. Он видел, как скривилась Гермиона, смотря на то, как Рон в воспоминаниях, вместо того, чтобы попросить прощения за свое поведение, своим ответом ясно дал понять, что не собирается приносить извинений. Поттер посмотрел на Рона, который совершенно спокойно смотрел на эту сцену в воспоминаниях и даже не показал виду, что ему стыдно за свои резкие слова. Гарри это не понравилось. Вдруг разбилась ваза, а Гарри из воспоминания прилетело чем-то по голове, тем самым заставив его повернуться к окну и заметить приближающихся Фаджа, директора Дамблдора и палача. Корнелиус Фадж смотрел в Омут, и чувствовал, что ничего хорошего его не ждет. Он и не знал тогда, что верные друзья Хагрида пришли его поддержать, но он чувствовал, что с той историей что-то не так. Вообще, вся ситуация с дементорами выставляла его, министра, и само Министерство, в далеко не самом хорошем свете. Сейчас он корил себя за то, что так легко послушался Дамблдора. Не нужно было тогда отдавать директору артефакт, с помощью которого тот мог управлять этими тварями. Также он жалел, что вообще ввязался во всю эту историю с Клювокрылом, что поддался Люциусу Малфою, который крайне близко к сердцу принял произошедшее с его сыном. Смотря воспоминания Поттера, министр жалел о многом. Но самой большой своей ошибкой он считал то, что позволил Дамблдору собой управлять. Фадж знал, что в результате этого суда может лишиться всего, но все еще надеялся, что есть шанс отделаться малой кровью. Дальше события стали развиваться с пугающей скоростью, а потому всем, находящимся в зале суда, было уже не до пространных мыслей. Вот, Короста кусает Рона, из-за чего тот роняет крысу. Рыжий тут же бросается за своим питомцем, прямо к Гремучей Иве. Но тут Рон замечает большую черную собаку прямо за спинами Гарри и Гермионы, и предупреждает об этом своих друзей. Пес перепрыгивает через подростков и несется прямо на рыжего парня, и, хватая его за ногу, утаскивает в пещеру под ивой. Наблюдая эту сцену со стороны, Сириус стыдливо качает головой. Он и не думал, что выглядит настолько пугающе. У него и в мыслях не было пугать крестника и его друзей. Единственное, чего он хотел в тот момент, это поймать предателя. Почти животная ненависть застилала глаза, не давая мыслить трезво. И он сделал то, о чем впоследствии не раз жалел. Тем более, что предатель все равно умудрился сбежать. Дурсли в ужасе смотрели на дерущееся дерево. Это они еще не знали, что их ожидает в дальнейшем. Оборотень, дементоры. Сплошной кошмар. Странно, но смотря сейчас на своего племянника и его воспоминания, Дурсли больше не ощущали такой удушающей, всепоглощающей ненависти к парню. Они просто смотрели на жуткие подробности жизни своего племянника и не могли ему не сочувствовать. Они никак не могли понять, что с ними происходит. Ведь еще недавно, узнав о неприятностях Поттера, они бы не испытали ничего подобного. Более того, они бы позлорадствовали. Как-то странно на них влияла магия, и это не могло не пугать их. На встречу с раскрывшим себя анимагом все смотрели затаив дыхание. Сириус снова поморщился. Надо же было настолько сойти с ума, чтобы говорить такими фразами, тем самым еще больше напугать ни в чем неповинных детей! Видимо, Азкабан на нем оставил куда более ощутимый след, чем он думал поначалу. Анимагия, конечно, помогала, но не настолько, чтобы тринадцать лет, проведенные в тесном общении с дементорами, могли пройти без каких-либо осложнений. Сейчас Блэк понимал, что вел тогда себя совершенно неадекватно. Да и внешний вид его никак не вызывал доверия. И это мягко сказано. Присяжные, министр и остальные наблюдатели внимательно следили за диалогом, происходящим в воспоминаниях между напавшим на Сириуса Гарри и Ремуса Люпина. Раскрытие сущности тогда еще профессора ЗОТИ не особо шокировало публику. Большинство из присутствующих, если не все, прекрасно знали причину, по которой Люпин уволился из школы. Никто не мог пошевелиться, наблюдая за напряженной сценой в воспоминаниях. Питер Петтигрю, сжавшись в своем кресле, дрожал всем телом. Он прекрасно помнил, что будет дальше, и боялся даже представить, что с ним сделают, когда все раскроется. Он с надеждой посмотрел на Темного Лорда, но тот даже не взглянул на него. Волдеморт абсолютно не дорожил этой крысой. Предавший однажды предаст снова. И он сохранил этому поганцу жизнь только потому, что считал, что тот еще сможет ему пригодиться, исполняя грязную работу. Настоящей неожиданностью для всех стало появление профессора Снейпа. Все с некоторым недоумением слушали речь зельевара. Да, он действовал и говорил, как всегда, в свойственной ему манере, но что-то было странное в том, что он говорил. Как-то слишком эмоционально. Зал ахнул, когда Гарри вытащил палочку из кармана Гермионы и послал в Северуса обезоруживающее заклятие такой силы, что волна магии откинула профессора на кровать, стоящую в дальней стороне комнаты. — Простите, профессор, — покаянно произнес Гарри, обращаясь к зельевару. Он и вправду чувствовал себя виноватым, несмотря на весь спектр негативных чувств, испытываемых к этому человеку. Но что-то подсказывало парню, что он еще немало узнает об этом нелюдимом и странном человеке, который нагоняет ужас на многих студентов одним своим именем. — Чего уж там, Поттер, — устало вздохнул Снейп, сидя в своем кресле, — забыли. Это несказанно удивило Гарри, но он счел за лучшее промолчать и не мешать дальше просматривать его воспоминания. Может, это Магия? Сам Северус стал еще более внимательно следить за происходящим на экране Омута памяти. Ведь тогда его так сильно приложило обломками, что он потерял сознание и не слышал, что происходило дальше. Все с презрением и омерзением смотрели на оправдывающегося Петтигрю. Фадж в очередной раз убедился, насколько был неправ в своих суждениях, услышав слова Сириуса, который клялся, что лучше бы он умер, но никогда не предал бы друзей. Дальше Гарри из воспоминания огласил свое решение отдать грязного предателя дементорам. — Позвольте спросить, — заговорила вдруг мадам Боунс, пока ребята из воспоминаний выбирались из Воющей Хижины наружу. — Вы, мистер Поттер, приняли очень верное решение, когда сказали, что правильнее предать этого… волшебника правосудию. Я понимаю, что мистер Люпин и Блэк не могли мыслить здраво. Их обуревало желание скорой расправы над тем, кто обрек на смерть их лучших друзей, это понятно. Но вопрос в том, почему он так и не был доставлен в Аврорат? Ведь еще тогда все могло решиться, и вашему крестному больше не пришлось бы скрываться. — Видите ли, — прокашлявшись, ответил Сириус, — этот крысеныш сбежал. Сейчас, собственно, сами в этом убедитесь. — Это еще не все?! — воскликнул вдруг Драко. Малфой даже не представлял, в какой ситуации оказался Поттер. Ему предстоит ещё много открытий. — Поверь, ты будешь удивлен, — мрачно ответила Гермиона, сидевшая в непосредственной близости от него. Парень ничего не ответил. Гарри себя поймал на том, что не чувствует особого желания хоть как-то реагировать на реплику своего школьного неприятеля. Он понял, что это, скорее всего, постарался Магия, сглаживая градус всеобщего напряжения и ненависти друг к другу. Это, кстати, уже не в первый раз за время суда. Не успели многие умилиться разговору между Гарри и Сириусом, как оклик Гермионы, обращающий всеобщее внимание на полную луну, привел зрителей в чувство. — Мерлин! — схватились за головы многие особо эмоциональные волшебники. В основном это были женщины и студенты Хогвартса. — Это что же сейчас будет?! Гарри с Гермионой переглянулись. Они-то знали, что приятного будет мало. — Люпин, ты совсем последние мозги растерял?! — рявкнул Грюм на весь зал, обращаясь к несчастному оборотню, который чувствовал себя отвратительно, смотря на свое перевоплощение со стороны. Он-то совершенно не помнил того, что с ним происходило в ту ночь. Лишь антиликантропное зелье позволяло сохранять разум во время трансформаций, а тогда он совершенно забыл его принять, и, следовательно, ничего не помнил. — Блэк, а свои мозги ты потерял в тюрьме?! Полез обниматься с оборотнем во время трансформации, который не принял зелье! Дурдом! — Крыса! — воскликнуло несколько человек, заметив, что Петтигрю принял свою анимагическую форму и сбежал. Кажется, многие, находящиеся в зале слишком сильно окунулись в воспоминания, ощущая себя чуть ли не там, вместе с остальными. В большинстве своем так остро реагировали именно подростки. Взрослые все же больше держали себя в руках. Трансформация оборотня была завершена. А Гермиона предприняла опаснейшую попытку вызвать в опасном животном воспоминания о том, кем он является на самом деле. И, конечно, потерпела поражение. Зал заседаний огласил протяжный вой оборотня, пробирающий до костей. Тут из Воющей Хижины выбрался очнувшийся профессор Снейп, и далеко не сразу заметил оборотня. Но стоило ребятам ткнуть пальцем в сторону опасности, как профессор прикрыл их троих собой, загораживая от опасности. Несмотря на напряженный момент, Гарри посмотрел на Гермиону, та кивнула, понимая, на что намекал ее друг. В очередной раз у них открылись глаза в отношении их профессора. На первом курсе Волдеморт сам рассказал Гарри о том, что Снейп пытался спасти его от падения с метлы на самом первом матче по квиддичу. А сейчас, посмотрев на воспоминания со стороны, они снова убедились в том, как ошибались. Да, Снейп просто выполнял свой долг, как учитель, который обязан защищать учеников. Но Мерлин свидетель, он их спас! Если бы он на самом деле ненавидел Гарри так, как показывает это на уроках, то он бы, возможно, без особого зазрения совести позволил оборотню покончить с мальчишкой. И тогда ему не пришлось бы наблюдать ненавистное лицо каждый день в Хогвартсе. Хотя, кто знает? В любом случае, ребята почувствовали благодарность к Снейпу. А Гермиона, которая и так постоянно защищала и оправдывала профессора перед друзьями, так вообще стала уважать мужчину сильнее прежнего. Дальше все в шоковом состоянии смотрели на Сириуса, который бросился на оборотня, приняв свою анимагическую форму. Зрители не могли поверить, что Блэк вышел из этой неравной битвы живым. Ремус в ужасе смотрел на то, как он практически убивает своего лучшего друга. Оборотень корил себя за забывчивость, за то, что не выпил ликантропное тем вечером. Все могло быть иначе. Тогда, возможно, Петтигрю бы не сбежал. Вдруг Гарри вырвался из захвата зельевара и побежал вслед за оборотнем и Сириусом. — Поттер! — простонал Малфой, качая головой, но, тем не менее, не отрывая взгляда от экрана Омута. — Ты дебил. Как ни странно, но большинство из присутствующих в зале заседаний поддержали слизеринца. Гарри лишь пожал плечами. Он и сам знал, что поступил тогда не самым умным образом, погнавшись за оборотнем, который вообще не контролирует себя. Но тогда им руководил страх за только обретенного крестного, которого он не хотел потерять. Зал охнул, когда оборотень, уже готовый добить Сириуса в облике собаки, обернулся к Гарри, бросившему в него камень, чтобы отвлечь. Ремус закрыл лицо руками. Он просто не мог смотреть на то, как убивает своего лучшего друга. Несмотря на то, что Сириус был жив и здоров, и сейчас сидел рядом с ним, Люпин никак не мог отделаться от осознания, что он едва не погубил Сириуса. Блэк положил ему руку на плечо, поддерживая. — Эй, Рем, все в порядке, — тихо прошептал Бродяга ему на ухо. — Я жив, ты не сделал ничего непоправимого. Все расслабленно выдохнули, когда увидели, что оборотень побежал на посторонний вой. — Неужели все? — спросил кто-то. — К моему глубокому сожалению, нет, — мрачно отозвался Гарри. В Омуте Гарри побежал за раненным Сириусом, что привело его к небольшому озеру в Запретном Лесу. Озеро стало стремительно замерзать, обращаясь в лёд прямо на глазах. Корнелиус Фадж похолодел от осознания того, что стало причиной этому. Он не понимал, почему дементоры покинули свои посты у школы? Нет, понятно, что они искали Сириуса Блэка, на тот момент считавшимся преступником. Но почему тогда они не напали раньше, когда все действия только начали разворачиваться у Воющей Хижины? Ответов на эти и многие другие вопросы у министра не было. Но он догадывался, с кого нужно спрашивать. Единственное что, он сомневался, удастся ли выбить правдивые ответы у этого человека. Альбус Дамблдор смотрел на происходящее в Омуте памяти с совершенно безучастным выражением лица. Так, словно бы все шло так, как должно было. А в воспоминаниях погибали двое ни в чем не повинных волшебников, от воздействия более чем двадцати дементоров. Гарри пытался вызвать Патронус, но все было тщетно. Если с одним дементором он мог бы и справиться, то с целым полчищем стражей Азкабана ему было не совладать. Но тут, на другой стороне берега, кто-то вызвал невероятно сильный Патронус, разогнавший всех дементоров. Сознание Гарри померкло в воспоминаниях. — Кошмар! Как же вы выжили? — вдруг воскликнул Дадли, поёжившись. — Я помню, что чуть не помер. А ведь на меня напал только один… этот, как его там? — Дементор, — подсказал Гарри кузену. — Знаете, — заговорила женщина со спутанными волосами и диким взглядом, сидящая рядом с Волдемортом в первом ряду, — хоть я и недолюбливаю своего кузена и мальчишку Поттера, но даже в Азкабане по этажам ходят максимум два дементора. Если бы их было столько, сколько в воспоминаниях, то все заключённые не продержались бы и пару дней. Тот, кто приказал этим тварям напасть на двоих волшебников, совершенно не хотел, чтобы они выжили. Волдеморт кивнул, соглашаясь со словами своей последовательницы. Весь зал удивленно уставился на Беллатрису Лестрейндж. Мало того, что преступница вообще осмелилась заговорить, прекрасно зная, что Магия ее непременно покарает за все прегрешения, так она ещё и высказала то, что крутилось у многих в голове. Зал загудел, но тут же был успокоен волной магии, пронёсшейся по помещению. — Дамы и господа, — обратился к присутствующим Магия, — прошу обратить внимание на Омут Памяти. Это ещё не все воспоминание. Сам Гарри думал, что это конец воспоминания, однако, оказалось, что Магия решил показать всем и их с Гермионой путешествие во времени. Воспоминание началось с разговора с подростками директора Дамблдора, намекающего Гермионе на использование маховика времени. Все внимательно наблюдали за уже знакомыми им происшествиями. Зрители смотрели, как Гарри и Гермиона освобождают Клювокрыла. Хагрид не выдержал и прослезился, посмотрев на Гарри полным благодарности взглядом. Мадам Боунс смотрела на все происходящее поджав губы. Она все ещё была крайне недовольна тем фактом, что третьекурснице выдали такой опасный артефакт. И, хоть она и знала, что мисс Грейнджер очень аккуратно пользовалась Маховиком, и соблюдала все правила во время путешествия во времени, женщина была зла на того, кто предоставил девушке этот артефакт. Хотя она и была рада, что им удалось спасти Сириуса. Все шло более менее нормально до тех пор, пока Гермиона не решила отвлечь оборотня, готового напасть на Гарри, на себя. Зверь побежал прямо на них, заставляя бежать изо всех ног. Но вот, обратившийся Люпин все же настиг Гарри и Гермиону. Гарри прикрыл собой подругу, готовясь принять удар на себя, но их спас вовремя подоспевший Клювокрыл. Если бы не гиппогриф, то оборотень разорвал бы ребят на куски. Ремус и сам это понимал также, как и все остальные, а потому был благодарен Клювокрылу за то, что спас детей. Многие пооткрывали рты от удивления, когда увидели Патронус в исполнении Гарри. Северус же другими глазами посмотрел на сына своего школьного врага. Он не верил, что мальчишка способен на такое сильное заклинание, разогнавшее всех дементоров. Выслушав объяснения Поттера по поводу произошедшего, когда они с Гермионой летели на гиппогрифе, многим стало понятно. Ведь всем было интересно, кто прогнал стражей Азкабана в ту ночь. Наблюдая сцену прощания Гарри со своим крестным, некоторые особо эмоциональные девушки прослезились. Рон смотрел воспоминания с ожесточенным выражением лица. Мало того, что друзья не взяли его с собой в такое интересное приключение (он и забыл, что причиной тому была его раненая нога), так они ещё и ничего не рассказали ему после этого. Они просто заставили его поверить, что он спятил. Он злился, очень злился на своих друзей. А мадам Боунс все ещё пребывала в напряжении, ожидая окончания воспоминания. Она боялась, что что-то могло пойти не так и ребята не успеют вернуться в настоящее. Но она расслаблено выдохнула, когда дети отчитались директору о успешно проделанной миссии и вернулись в больничное крыло к своему рыжему другу. На этом воспоминание закончилось и экран Омута погас. Весь зал пораженно молчал. Никто не мог вымолвить и слова, все были поражены тем, через что прошли тогда ещё третьекурсники по сути, совсем ещё дети. Но больше всего всех поразила мощность заклинания, созданного Поттером. А Гарри невесело рассматривал ошеломлённые лица и думал про себя: «То ли ещё будет…»