Разбитый мир I. Помраченный город

      Этот день не задался с самого начала. Для Дармера уж точно.       Несмотря на жесткий распорядок дня, одиннадцатая команда позволяла себе поспать подольше, до девяти, а иногда и до десяти утра. Существенная разница по сравнению с режимом в Замках, где подъем каждый день был ровно в семь. Причиной продолжительного сна было не только то, что теперь они сами себе хозяева, но и интенсивная трата энергии с начала практики. Тренировки и выполнение обязанностей по дому отнимали столько сил, что зачастую к концу дня резерв был опустошен до дна. Восстанавливать его приходилось за счет обильной еды и долгого сна, чтобы на следующий день было, что тратить.       Но в то утро привычный распорядок оказался нарушен. Дармера выдернули из постели в час восхода солнца. И это вовсе не фигура речи, а констатация факта. Случилось невероятное: на острове впервые с момента появления на нем учеников показалось солнце. Его лучи проникли в комнату, где Дармер безмятежно предавался сну, и безжалостно выдернули из него. Тогда юноша впервые пожалел, что они отказались от идеи законопатить окна.       Когда Мартес заделывал дыры в здании, встал вопрос, что делать с узкими, но многочисленными окнами, стекол в которых отродясь не было. Если оставить все, как есть, то смысл в ремонте исчезал, но замуровав и окна, ребята остались бы в кромешной тьме. Дармер, конечно, мог придумать какое-нибудь освещение, но ему за глаза хватало и отопления. В итоге Салли нашла выход: она закрывала окна прозрачными барьерами, которые пропускали свет, но не ветер. Правда, держались они не слишком долго, поэтому с того дня и у Салли прибавилось каждодневной работы.       Так в Замке осталось естественное освещение, которое Дармер сейчас проклинал, на чем свет стоит. Из-за пасмурной погоды, стоявшей все предыдущие дни, утро было не намного светлее ночи и не мешало никому спать. Сейчас же солнечные лучи били прямо в лицо, а Дармер спал не настолько крепко, чтобы не обращать на них внимание.       Но не все разделяли его недовольство. Когда Дармер сел на кровати, с раздражением скидывая с себя остатки сна, прямо над его ухом заорали:       — Доброе утро, братишка! Сегодня замечательный день, не правда ли? — сей восторженный и действующий на нервы глас принадлежал Шеду.       С ним и Мартесом Дармер делил одну комнату с тех пор, когда для уменьшения количества отапливаемых помещений пришлось отказаться от заманчивой, но расточительной идеи обеспечить каждого собственной спальней. Число комнат сократили до двух: мальчики — отдельно, девочки — отдельно.       От возгласа Шеда проснулся и Мартес, чья кровать находилась в дальнем углу, и поэтому солнечные лучи до него не добрались. Недовольно бурча, он попытался было заснуть снова, но, глянув на горевшего азартом Шеда, понял, что это бесполезно.       Десять минут спустя все уже были на ногах. Девчонки тоже проснулись и вовсю радовались солнечному дню.       — Наконец-то, — сказала Кси. — А то я уже думала, что все два месяца буду лицезреть одно серое небо.       — Даже ветер стих! — воскликнула Салли, сняв барьер с ближайшего окна и высунув из него голову. — В такой погожий день будет преступлением сидеть в четырех стенах. А давайте пропустим один день тренировок и пойдем гулять в Глабер? — предложила она.       — Отличная идея! — поддержал Шед. — И мне не надо будет тащить вам еду — позавтракаем в городе. Выходим прямо сейчас!       Но сразу выйти не получилось: девочки в один голос заявили, что им нужно хотя бы час на ванную. Шеду пришлось охладить свой пыл. Но просто так сидеть и ждать он не хотел. Его натура терпеть не могла промедления и застоя. Поэтому, когда девчонки, а заодно и Мартес разошлись по своим делам, в голову Шеда пришла идея, как с пользой провести свободное время. Ничего не объясняя, он схватил Дармера за запястье и потащил по лестнице наверх. Тот растерялся, а когда пришел в себя, они уже стояли возле закрытой двери, ведущей в неиспользуемую часть здания. Здесь Шед соизволил рассказать свой план. Он заключался в том, чтобы забраться на башню и оттуда осмотреть весь остров, который сегодня в кои-то веки не был окутан туманом.       Предложение не сильно вдохновило Дармера.       — Ты с ума сошел! Мартес к этой башне ни разу не притрагивался. Ты хоть представляешь, в каком она может быть состоянии? Не исключено, что она развалится, если мы на нее поднимемся!       — Не преувеличивай, — отмахнулся Шед. Тирада товарища не произвела на него никакого впечатления. — Раз уж она простояла столько лет, то и от нас ей ничего не сделается.       — А лестница? Как ты собираешься подниматься в башне? Или ты думаешь, что она сохранилась в первозданном виде? Не удивлюсь, если от нее вообще уже ничего не осталось.       — Ну, мы этого не узнаем, если так и будем здесь стоять, — резонно заметил Шед. — А насчет лестницы не переживай. Главное, чтобы там осталось хоть несколько ступенек. Тогда я уж как-нибудь сумею по ним забраться.       — И охота тебе рисковать своей шеей? — Дармер еще раз попытался отговорить его.       — Шея, как ты верно заметил, моя, значит, я могу ей рисковать как угодно. Я же не тащу с собой тебя! Не хочешь — не иди, только открой мне дверь, — Шед оставался глух к любым уговорам.       Вздохнув, Дармер сдался и начал вскрывать дверь, которую в свое время они с Салли запечатали.       Башня имела квадратную форму, ступени в ней шли винтом вдоль стен. Вернее, так было в лучшие ее времена. Дармер оказался совершенно прав в своем предположении — пол не был виден под обломками. От самой лестницы сохранилась едва ли четверть ступенек.       Но Шеда состояние башни не остановило. Совершив впечатляющий прыжок, он очутился на участке лестницы на высоте почти в два его роста. Затем, оглядевшись, Шед нацелился на следующие, ближайшие к нему ступени и перескочил на них. Так, прыгая по уцелевшим ступенькам, он быстро добрался почти до самого верха. Тогда-то и произошло то, о чем Дармер безуспешно пытался предупредить бестолкового товарища. Очередная ступенька хрустнула под его ногой и рассыпалась. Потеряв равновесие, Шед оступился и полетел вниз.       Предпринять что-либо Дармер не успел. Да и что он мог сделать? Будь с ними Салли, она бы, наверное, сумела притормозить падение мечника. Но ее здесь не было, и Шед с оглушительным грохотом рухнул на гору щебня. В воздух поднялось облако пыли.       — Шед! — бросился Дармер на помощь товарищу.       Пыль пробивалась через ладонь, которой он пытался закрыть рот и нос. Но Дармер продолжал идти вперед, хотя ничего толком не видел из-за завесы перед глазами. Он шел наугад, постоянно спотыкаясь о камни под ногами. Метания закончились, когда к его огромному облегчению раздался громкий надсадный кашель.       Воздух постепенно прояснялся, и Дармер смог разглядеть товарища. Он сидел в куче камней, покрытый с головы до ног пыльной крошкой. Но главное, он был цел и совершенно невредим! И это после падения в груду острых обломков с высоты трехэтажного здания!       — Ну, и что я тебе говорил? — ядовито осведомился Дармер, хотя гораздо больше ему хотелось не язвить, а отвесить Шеду хорошую затрещину за свое волнение. — Предупреждал же…       — Осечка небольшая вышла, — сказал Шед, виновато улыбаясь. — Но в следующий раз этого не случится — я буду осторожней, — напрасно юноша думал, что кратковременный полет проветрил товарищу мозги.       — Ты собираешься взбираться туда заново? — Дармер не верил своим ушам.       — Разумеется, — невозмутимо подтвердил Шед.       — Ты спятил, — подытожил Дармер, оставляя надежду выбить хоть немного дури из этого сумасброда, по недоразумению попавшего с ним в одну команду.       Но, вопреки опасениям, на этот раз у Шеда все получилось. Вскоре Дармер слушал его восторженные вопли с верхней площадки башни.       — Эй, братишка! — показалась голова Шеда. — Ты по канату лазать умеешь?       — А в чем дело? — спросил тот, чувствуя неладное.       — Так умеешь или нет? — настаивал тот.       Зная Шеда, Дармер понимал, что нужно ответить «нет», но по какой-то причине, неизвестной даже ему самому, сказал правду:       — Умею.       И мгновенно пожалел об этом. Сверху послышалась возня, после которой перед носом спустилась толстая веревка.       — Залезай!       — Эй, мы вообще-то договаривались, что ты не будешь вовлекать меня в свой безумный план! — Дармеру отчаянно не хотелось взбираться наверх. Одновременно с этим он недоумевал, где товарищ взял веревку.       — Да ты не волнуйся, канат надежно держится. Я привязал его к перекладине под крышей и сам повисел на нем. А уж тебя-то он и подавно выдержит! — «тонко» намекнул Шедар на лишенное атлетизма телосложение товарища. — Давай, забирайся, это стоит того, чтобы увидеть! — с восторгом в голосе закончил он. Но видя, что Дармер не торопится лезть по веревке, он добавил уже совсем другим голосом с угрожающей интонацией: — А не полезешь — спущусь вниз, закину на плечо и сам дотащу!       Почему-то Дармер ни на секунду не усомнился, что у товарища хватит безрассудства исполнить угрозу. Выругавшись сквозь зубы, юноша обхватил канат руками и ногами и полез наверх, впервые в жизни порадовавшись наличию этого навыка. В противном случае наверняка пришлось бы болтаться на спине у Шеда, трясясь от мысли, что у того снова нога соскользнет.       «Демон тебя раздери, да он с самого начала планировал втянуть меня в свой замысел, иначе откуда у него бы взялась веревка?» — с негодованием подумал Дармер. Вряд ли мечник захватил ее с собой случайно.       С помощью Шеда он выбрался на верх башни. Ступив на каменные плиты, маг огляделся по сторонам. И не поверил глазам. Товарищ был совершенно прав, говоря, что вид с вершины башни стоит того, чтобы увидеть. Желтое солнце только-только восходило на горизонте. Его лучи ярким теплым светом скользили по шероховатым камням широких арочных окон, заливая башню и грея лицо Дармера, уже забывшего за две недели жизни на Северных островах, что такое солнечный свет. Он как завороженный смотрел на золотистые кроны деревьев и каждой клеточкой тела впитывал тепло. Тепло, не порожденное магией, пусть и его собственной, а настоящее, живое. Как же ему этого недоставало за прошедшие дни!       — Напоминает о доме, — нарушил тишину Шед, когда ребята, облокотившись на подоконник, наслаждались видом из окна башни. За полосой леса до горизонта простирался бескрайний океан. Даже отсюда было видно, как по его поверхности лениво перекатываются небольшие искрящиеся волны. Легкий бриз, пришедший на смену холодному сильному ветру, приятно холодил лица и трепал волосы. — Там я любил так же забраться куда-нибудь повыше и наблюдать за восходом.       — А где находится твой дом? — спросил Дармер.       — Не так далеко отсюда, — улыбнулся Шед. — В небольшой деревушке рядом с Сагепом.       — Вот почему ты его так быстро узнал, — протянул Дармер с пониманием.       — Да, верно, — подтвердил Шед. — Мы почти каждые выходные с парнями выбирались в город. У нас-то, в деревне, развлечений почти не было. А отдохнуть от тяжкой трудовой недели хотелось.       — Ты работал? А кем? — Дармер имел довольно смутное представление, чем занимаются простолюдины.       — Да много кем, — неопределенно ответил Шед. — Я ведь тогда еще подростком был, поэтому постоянную работу было трудно найти. Перебивался случайными заработками. Иногда попадалась работа с применением магии, ну там, посевы полить или канализацию прочистить. Однако чаще всего была нужна одна только голая сила. В основном приходилось перетаскивать тяжести.       — И со скольки лет ты начал работать? — в растерянности спросил Дармер.       — Дай подумать, — мечник почесал затылок. — Лет с одиннадцати, наверное.       — И твои родители позволили тебе так рано начать работать? — в шоке спросил его товарищ.       — Их постоянно не было дома, — ответил Шед. — Да и не думаю, что они были бы против. У нас все пацаны примерно в том же возрасте начинали зарабатывать.       — А твои родители чем занимались? — поинтересовался Дармер.       — Торговлей. Скитались постоянно на кораблях между материками. Дома появлялись от силы раза три за год. Но, несмотря на это, с работой им крупно повезло: ведь путешествовать на корабле намного лучше, чем копаться в земле. Большинство моих односельчан именно этим всю жизнь и занимается.       — Почему же родители не брали тебя с собой? — недоуменно спросил Дармер.       — Считали, что я не дорос еще до большого плавания, — и, услышав скептический смешок сокомандника, Шед прибавил: — И нечего хмыкать. Попробовал бы сам по нескольку месяцев плавать на корабле, лишь изредка останавливаясь в портах. Да, жизнь в деревне у меня была не сахар, но, по крайней мере, я жил в своем родном доме.       На это Дармер не нашел, что сказать. Вместо этого он задал новый вопрос:       — Ну, а сейчас? Сейчас вроде уже не маленький, — маг окинул выразительным взглядом габариты мечника. — Или ты решил забросить карьеру торговца в пользу карьеры военного? И как к этому твои родители отнеслись?       — Надеюсь, они одобряют мой выбор, — задумчиво произнес Шед.       — Что значит «надеешься»? — не понял Дармер. — Они не сказали тебе, что думают? Или ты не просветил их о своем поступлении в Варнорт?       — Ну, — проговорил Шед после паузы, — говорят, что там, — он поднял руку, указывая пальцем наверх, — все знают. Но, как ты понимаешь, — развел он руками, — спросить лично, что они думают об этом, я не могу.       Он умолк. Дармер тоже подавленно молчал.       — Извини, — сказал он, наконец.       — Не извиняйся, — ответил Шед. — Это было давно.       — Когда?       — Семь лет назад. Мне как раз шестнадцать стукнуло, а родители обещали, что когда это произойдет, они возьмут меня с собой в море и будут обучать всем премудростям торговли. Поэтому я ждал этого дня рождения больше всех прочих. Но родители из того плавания так и не вернулись, — под конец повествования в его ровном и спокойном голосе появились надтреснутые интонации.       — Как это случилось? — шепотом спросил Дармер.       — Гильдия, — ответил Шед, — потопила их корабль. Это произошло возле берегов Земли Иных Миров. Тела их, конечно, никто не искал. Я получил лишь известие об их кончине. У меня даже не было возможности похоронить родителей.       — Хочешь отомстить? — глухим голосом поинтересовался Дармер.       — Ты о чем? — переспросил Шед.       — Разве не за этим ты поступил в Варнорт? Разве не за тем, чтобы отомстить Гильдии за смерть родителей?       — С чего ты взял? — удивился Шед. — Неизвестно, по какой причине Гильдия напала на торговый корабль. Может, она перепутала его с военным кораблем. И потом, я понятия не имею, кто совершил это. А мстить всей Гильдии сразу — это как-то неразумно. Что я один могу сделать против такой сильной и огромной организации?       — Тогда зачем ты пошел на службу в Варнорт? — Дармер не сводил с него глаз.       — Как и все, — пожал плечами парень. — Защищать свой народ, свою родину. А ты разве нет?       — Не заблуждайся. Таких как я даже не спрашивали, хотят они воевать или нет. Поставили перед фактом, что теперь я на службе у Варнорта — и все.       — Не понимаю, чем ты недоволен, — покачал головой Шед. — Я всегда считал, что маги с высоким объемом энергии находятся в большом почете.       — Да, — не стал скрывать Дармер. И добавил: — В мирное время. В военное же это не только почетно, но и смертельно. А ты как думал? Бойцы с большим количеством энергии составляют главную ударную силу Варнорта.       — Ты боишься смерти? — посмотрел на товарища Шед.       — По-моему, это вполне естественно, — пожал плечами Дармер. — Кому хочется умирать? Что? — спросил он, поймав на себе изучающий взгляд Шеда.       — Странно слышать подобное от мага с высоким объемом энергии. Те из них, кого я знал лично, относились к участию в войне как к чему-то само собой разумеющемуся. Они не были недовольны своим положением.       — Таковы особенности воспитания в кланах, — нехотя пояснил Дармер. — Детей в них с самого раннего возраста приучают к мысли, что в случае войны они должны быть готовыми без страха и упрека ринуться в бой и умереть, если надо.       — Значит, ты не клановый? — с большим интересом спросил Шед. — Я давно уже хотел спросить тебя об этом.       Дармер медлил с ответом, лихорадочно думая, как выкрутиться. За разговором они вплотную подобрались к теме, касаться которой магу не хотелось.       — Ну, так что? — поторопил с ответом Шед. — Я же рассказал тебе о своей семье. Будет честно, если ты расскажешь мне о своей.       Дармер искоса взглянул на него и неожиданно даже для самого себя решил: «Да пошло оно все лесом, скажу правду!»       — Я клановый.       Глаза Шеда расширились в изумлении. Совладав с собой, он пробормотал:       — О как… Но, — он кашлянул. — Как же так получилось… Я хочу сказать… ведь ты совсем не похож на тех клановых, с которыми я был знаком, — проговорил мечник. — Ты единственный из них всех не ведешь себя, как… как… — Шед замялся, подбирая подходящее слово.       — Как высокомерный придурок с амбициями вместо мозгов? — усмехнулся Дармер.       — Ну, я хотел сказать иначе, но твой вариант тоже подойдет, — согласился Шед.       — А как же Салли? — хмыкнул юноша.       — А Салли не клановая, — с уверенностью ответил Шед.       — Откуда ты знаешь? — удивился Дармер.       — Кси рассказала, — пояснил Шед. — А ей — сама Салли. Как я понял, там то ли ее отец выходец из клана, которого затем изгнали, то ли мать, а, может, оба. А ты, случаем, не такой же? Не изгнанный?       — Нет! — с негодованием отверг Дармер это предположение. Изгнание из клана считалось огромным позором. — В противном случае я бы лишился права носить клановую фамилию.       — И какую же? — полюбопытствовал Шед.       — Вряд ли она тебе что-нибудь скажет. Ты ведь о кланах совсем недавно узнал, — ушел от ответа Дармер. — И почему тебя вообще интересует, что я отличаюсь от других клановых? — перевел он тему. — Или ты хочешь, чтобы я вел себя, как подобает моей родословной?       — Конечно, нет! — резко сказал Шед. — Наоборот, я ужасно рад, что в нашей команде не затесалось ни одного, как говорит Кси, «кланового выскочки».       — В таком случае радуйся, что мы не повстречались пять лет назад, — усмехнулся Дармер. — Тогда я вел себя именно как этот пресловутый «выскочка».       — Да ладно? — изумился Шед. — Неужели? Значит, раньше ты был напыщенным, наглым, самоуверенным, бессовестным…       — Достаточно! — перебил его Дармер. — Совсем не обязательно перечислять мои «лучшие» качества. Я и сам знаю, каким был пять лет назад.       — И почему же ты так кардинально изменился? — поинтересовался Шед со смешком в голосе.       А вот с его товарища веселье как рукой сняло.       — Ряд событий, — медленно начал Дармер, — произошедший тогда, существенно изменил мою жизнь, — он собрался с духом и на одном выдохе произнес: — Буквально за один год погибли все мои родственники. Все члены моего клана. Включая моих родителей.       Улыбка сползла с лица Шеда.       — Они погибли на передовой? — спросил он.       — Конечно. Они все были воинами.       — Но я считал, что раз вы, клановые, все поголовно воины, то к смерти близких должны относиться проще, — проговорил Шед, старательно подбирая слова.       — Но не всех же! — вскричал Дармер. — Мой клан был одним из самых многочисленных. Смерть даже десятка магов не была бы большой потерей! Но он почти разом лишился практически всех своих бойцов! Я последний остался, да и то только потому, что был младшим членом клана, и меня не допускали на поле боя! И что бы ты ни думал о нас, клан — это в первую очередь семья, а не завод по производству элитных воинов. Я любил своих родителей и свой клан, каким бы самодовольным придурком ни был!       — Братишка… — растерянно пробормотал Шед.       — Спрашиваешь, почему я так изменился? А как иначе, когда весь твой мир рухнул на глазах?! Все, чему меня учили, стало бессмысленным и бесполезным! Какие, к демону, клановые ценности, когда у меня клана даже нет?! Какой может быть клан из одного-единственного мага?! — выпалил Дармер. Все те мысли и чувства, что копились в нем эти годы, в один миг прорвались наружу. Дармер не мог, да и не хотел останавливать рвущийся наружу поток слов. Переведя дыхание, он продолжил более спокойным тоном. — И не один я так считаю. Мне уже поступало предложение перейти под знамена другого клана. Но я, конечно, сказал «нет», потому что, во-первых, это был клан, который с давних времен враждовал с моим. Я еще не утратил клановую гордость, чтобы носить фамилию врагов. Во-вторых, такой переход окончательно бы уничтожил древнюю династию, чего я не могу сделать своими же руками. И, в-третьих, это означало бы мое безоговорочное подчинение лидерам этого клана, и они бы непременно заставили меня поступить в Варнорт. А я тогда еще надеялся избежать этого.       — Но как ты собирался это сделать? — тихо спросил Шед. — Не мог же ты не знать об обязательном призыве.       — Я считал, что Варнорт получил более чем достаточно крови моего клана и не станет требовать еще и мою. Но руководство Варнорта думало иначе, и, как результат, я оказался здесь. В принципе их можно понять: я их интересую исключительно как сильная боевая единица. Им нет никакого дела, что я потерял всю семью. Они хотят видеть последнего представителя великого клана на фронте. Их я понимаю. Но вот кого я совершенно не понимаю, так это тебя, — Дармер пристально взглянул на Шеда. — Тебя ведь никто насильно в Варнорт не тащил. Ты мог распорядиться своей жизнью как угодно. Но ты решил принести себя в жертву Варнорту. Варнорту, который не смог спасти жизнь твоим родителям и сотням других!       — Мои родители воинами не были, — заметил Шед. — Но это их не спасло. Было бы наивно думать, что обычные жители в меньшей опасности, чем военные. Варнорт здесь ни при чем. Он ничего не мог поделать.       — Твои родители совершили большую ошибку, отправившись к берегам Земли Иных Миров, — отрезал Дармер. — Это ж надо было додуматься торговать с врагом!       — Они и не торговали, — возразил Шед. — Они возвращались домой из Земли Каменных Цветов и обходили с юга разлом.       — Это было весьма неразумно с их стороны, — не растерялся Дармер. — Лучше бы они потратили больше времени на обход с севера, чем плыли вдоль заведомо опасной земли. Но мы отвлеклись, — перевел он тему в другое русло. — Отчасти ты прав, мирные жители не находятся в совершенной безопасности, но, тем не менее, в куда меньшей, нежели военные. Гильдия нацелена в первую очередь на Варнорт. Все остальные, если она победит, не будут ей помехой. Поэтому я спрашиваю тебя еще раз: зачем ты напрасно рискуешь своей жизнью?       — Напрасно? — переспросил Шед. — Думаешь, я не понимаю, что могу погибнуть? О нет, я прекрасно понимаю это. Понимал, еще когда подавал заявку на поступление. Но мне не важно, умру я или нет. Я пришел в Варнорт, чтобы внести свой вклад в победу, пусть он и будет мизерным.       — И ты думаешь, твоя жизнь стоит этого мизерного вклада? — холодно усмехнулся Дармер. — Нет, я не спорю, ты — сильный боец. После всех наших поединков с моей стороны было бы глупостью утверждать обратное. Но, твои же слова: «Что я один могу сделать против такой сильной и огромной организации?». Ты сам признал, как незначительна твоя сила по сравнению с Гильдией. Так зачем что-либо делать, если от тебя ничего не зависит?       — Братишка, если все начнут рассуждать, как ты, сражаться будет некому, — заметил Шед.       Дармер засмеялся горьким и отчаянным смехом. Сам того не ведая, Шед почти слово в слово повторил фразу Арктура в последний день перед отправлением в Катверн.       — Это я уже слышал. Может, скажешь мне что-нибудь новенькое?       Шед вперил в него взгляд. Дармер попытался было ответить на него, но посмотрев в глаза товарища, неожиданно вздрогнул. На какой-то краткий миг ему почудилось, что черты лица мечника стали грубее, жестче. Старше.       — Боюсь, я не смогу объяснить тебе причины своих поступков, потому что ты не сможешь меня понять, — сказал Шедар. — Мы с тобой живем в разных временах. То, что случилось с моими родителями ужасно, но я не в силах что-либо изменить. Все, что мне остается — найти в себе силы жить дальше и постараться сделать все возможное, чтобы подобная трагедия в моей жизни никогда больше не повторилась. Я живу будущим. А ты зациклился на прошлом и до сих пор живешь в том, самом страшном для тебя времени, не позволяя себе двигаться вперед. Ты не осознаешь, что твои родственники умерли, но ты сам еще жив. Они до сих пор стоят перед твоими глазами. Из-за них ты не видишь живых, которые тебя окружают и которым ты действительно нужен — меня, Салли, Кси, Мартеса и других. Ты не сможешь меня понять, потому что ты не хочешь меня понимать.       Тишина стояла еще минуту после того, как Шед умолк. В это время море чувств обуревало Дармера. Злость, гнев, страх, обида и ненависть узлом сплелись в нем. Но затем все исчезло, уступив место холодной ярости.       — Так, значит? — дрожащим голосом сказал Дармер. — Не смогу понять? Ну, раз так, то и делать мне здесь больше нечего! Счастливо оставаться!       И в два прыжка достигнув каната, он в мгновение ока соскользнул по нему вниз. Шед не остановил его и не произнес ни слова вслед.