***
Находясь в расположении, Ударная эскадра всё равно занимала походный порядок. Слева и справа от находящихся в кильватерной колонне «Хиэй» и «Миоко» находились «Хагуро» и «Ашигара». На значительном удалении прямо по курсу от «Миоко» и находящейся за неё «Хиэй» была «Начи». На таком же удалении от кормы «Хиэй» находилась «Исэ». Последняя, когда закончился срок отстранения от командования Ударной эскадрой «Хиэй», сама, преодолевая внутреннее сопротивление, сжав кулачки, хриплым, от внутренней борьбы, голосом попросила «Хиэй» ходатайствовать перед Флагманом Второго Восточного Флота о прикомандировании «Исэ» к Ударной эскадре. Как сказала аватара Исэ: «Лучше уж в Ударной эскадре за штатом, чем опять в Резервную эскадру облака считать…». Корабли Ударной эскадры держали строй, подрабатывая при необходимости движителями, компенсируя снос от ветра и волн. «Интересно, а меня Второй Восточный будет также прикрывать, как Ударная прикрывает Хиэй?» - подумалось Конго. Подойдя с кормового курса к линейному крейсеру «Хиэй», «Конго» шла, уровняв ход, с левого борта, на расстоянии не больше двух кабельтовых, но пока не могла пересилить себя и приблизится к «Хиэй», чтобы аватара смогла перепрыгнуть на крыло мостика. Конго боялась, что, перепрыгнув на борт «Хиэй», она встретит там не уверенную, как обычно, Хиэй, а сломавшуюся, как тогда, куклу. И чем больше она смотрела на «Хиэй», тем больше ей не хотелось вступать на её палубу. Но в тоже время Конго замечала отличия от ситуации с «Маей»: корпус «Хиэй» светился привычным красноватым оттенком, но несколько приглушенным. Таким же приглушенным светом светились и сигилы на корпусе. При этом суета сервисных ботов не была вялой и не целенаправленной. Немного успокоив саму себя, Конго, дав команду на сближение, уже хотела привычно запрыгнуть на крыло мостика, но увидела как «Хиэй» приняла влево и приблизилась к борту «Конго». И тут же от борта «Хиэй» к борту «Конго» протянулось облако наномата, трансформировавшееся в трап с навесом. Пришлось Конго спускаться до палубы на лифте, переходить по трапу и, зайдя во внутренние помещения «Хиэй», подниматься до мостика на лифте. Когда Конго зашла на мостик, Хиэй доложилась каким-то бесцветным и неживым голосом о состоянии дел в Ударной эскадре и, не услышав дополнительных вопросов, поинтересовалась о цели визита Флагмана. Конго же, не удосужив ответом на вопрос, внимательно рассматривала лицо Хиэй, отмечая про себя, что Виктор в очередной раз был прав. Припухшие веки, зеленоватый оттенок кожи лица аватары, несколько неуверенные жесты рук, натянутость и хриплость голоса явно говори о том, что Хиэй просто вымотана. Для Конго это было незнакомо, и у неё отсутствовал механизм реагирования на такую ситуацию. Вернее сказать, не было. Правда, все рекомендации Виктора сводились только к двум вещам: «Просто обними Хиэй и скажи ей, что будешь с ней всегда». Вот и сейчас, ни говоря ни слова, она молча подошла к Хиэй и немного неуклюже обняла ту, негромко прошептав на ушко: - Я буду с тобой всегда… сестра. И тут же из глаз гордой и стойкой Хиэй полился поток слёз, и она, рыдая, пыталась что-то сказать Конго, но у неё ничего не получалось. А Конго просто стояла и, обняв, поддерживала Хиэй, при этом неумело и неловко поглаживая ту по голове. Для Конго стало понятно, почему и Виктор, и Акаси настаивали на том, чтобы она лично встретилась с Хиэй. И что сейчас, выплакавшись, Хиэй становится прежней, избавляясь вместе со слезами от накопившихся у неё переживаний. Вскоре Хиэй немного успокоилась, но эмоциональные затраты были так велики, что она с трудом стояла на ногах. Поэтому Конго и предложила присесть. И тут же всплыло ещё одно напоминание Виктора о том, что если девушка расстроена, а Хиэй точно расстроена, то ей надо предложить горячий напиток. Озабоченно оглядевшись, Конго заметила тумбочку с нагревательным элементом и чайник. Пока Хиэй, всхлипывая и прерывисто вздыхая, устраивалась с ногами в командирском кресле, Конго, внутренне ругаясь и морщась от не очень определённых инструкций от госпожи Айсака, пыталась заварить маття. Спустя непродолжительное время Конго не уверенно протянула Хиэй стаканчик с горячей зеленой жидкостью. - О, как это мило с твоей стороны заварить мне маття... - всё ещё глуховатым голосом, потупив взгляд, проговорила Хиэй, - Спасибо тебе, Конго! Впервые в жизни Конго засмущалась и ничего не сказав, отвернулась и стала смотреть в окно мостика, по которому ветер водой рисовал меняющиеся узоры. Вдруг в тишине раздался голос Хиэй, от которого девушка вздрогнула: - Она была самой простой кошкой… Она не говорила… Она просто слушала... И мурчала в ответ на то, что её гладишь… Конго обернулась и посмотрела на Хиэй. Хиэй же смотрела в никуда, видимо, просматривая записи с Хоси, прихлёбывая понемногу напиток, который ей заварила Конго. Лицо Хиэй при этом наконец-то избавилось от маски скорби и просто ожило. - Шкурка Хоси была мягкая, и шёрстка её была такая нежная. Даже грубые волоски не портили этот мех, а наоборот, придавали ему завершённость. А как она немного неуклюже запрыгивала на диванчик из-за своих коротеньких лапок… Немного помолчав Хиэй продолжила: - А как она любила будить меня по утрам, тихонько мяукая «Ма!» и трогая мою щёку лапкой и слегка царапая коготками, или лизнув меня в висок своим шершавым язычком. Хиэй ещё долго рассказывала Конго про свою кошку, при этом в её руках уже остыл напиток, а по щекам продолжали течь слёзы. Конго снова подошла к сестре и тихонечко обняла ту за плечи. - Знаешь, Конго, у живущих на этой планете, где мы с тобой оказались, есть несомненное превосходство перед нами. - И это какое же? – удивилась Конго. - Они смертны. Но при этом они бессмертные в своих потомках. Понимаешь, Конго, мы, по сравнению с ними, бессмертны. Это наша сила и наша слабость. Да, мы можем погибнуть, если будет разрушено ядро. Но если его не повредить, то мы будем существовать вечно или до тех пор, пока мы будем нужны Адмиралтейскому Коду для решения поставленных им задач. Но мы не можем продолжить себя, а они могут. Да, можно будет вырастить новое ядро, но записать на него всю информацию от прежнего ядра не получится, и поэтому уже будет совершенно другое ядро. Ты меня понимаешь, да Конго? А они просто умирают, и всё… Но оставляют после себя другую жизнь. Совершенно другую. И каждая их жизнь она особенная. Вот и Хоси… Она просто уснула и всё, - и из глаз Хиэй упали огромные капли слёз, - и не проснулась. А меня разбудил Курой. Разбудил так же, как Хоси… Но не совсем так… Пойми, они сильны именно этим. Они, умирая, передают своим наследникам всё, что они знали и умели в своей жизни, и их потомки используют их знания и умения. А у нас только вечность. И нам некому передавать наши знания, а значит они, наши знания и умения, никому кроме нас и не нужны, а это означает, что и мы не нужны никому. И в этом наша слабость. – Хиэй помолчала и, даже не взглянув на ошарашенную Конго, мягко освободилась от её объятий, поднялась из кресла и, подойдя к окну, уперлась в него лбом. - Конго, они сильны своей смертью. Они всегда живут рядом с ней и принимают её такой, какая она есть в её разных обличиях. А мы не знаем смерти и поэтому боимся её. Боимся настолько, что готовы убивать их, которые знают смерть, не считаясь ни с чем. Я только сейчас тебя поняла, Конго. Ты, самая первая из нас поняла смерть и приняла её. И перестала её бояться… Вот и я тоже познакомилась с ней и тоже перестала её бояться. И в этом мы смогли сравняться с ними. И, может, сможем понять их… Мне бы очень хотелось… Конго ничего не смогла ответить на это. Но проанализировав слова Хиэй, она с удивлением поняла для себя, что Хиэй права. Только спасая Виктора от рук представителей его вида, она столкнулась со смертью кого-то близкого впервые. Хотя нет, первой была смерть Майи. Но тогда Конго ещё не приняла смерть, да и смерть Майи была не полная. Для Конго Майя была и не жива, и не умерла… И только спасение Виктора в полной мере примирило Конго с наличием смерти. - Тогда скажи мне, Хиэй, а как же тогда быть с Адмиралтейским Кодом? И как нам тогда быть? Как руководить нашими подчинёнными? - Конго, я не знаю как нам быть теперь, тебе и мне… Но я думаю, что принятие нами смерти не противоречит Адмиралтейскому Коду. Ведь в нём нет указаний на причинение смерти людям, так ведь? - Так... - Вот и мы, с этим новым знанием, должны следовать Адмиралтейскому Коду. Ведь это знание, которое не противоречит Адмиралтейскому Коду, ничем не будет мешать нам в руководстве нашими подчинёнными в соответствии с Адмиралтейским Кодом, – тут Хиэй отпрянула от стекла и, помассировав ладошками щёки, улыбнувшись немного грустной улыбкой, предложила, - Конго, я хочу тебе показать котят Хоси: Курой Конго и Сирой Синдзю! И хитро взглянула на опять слегка опешившую Конго. Пока она не опомнилась, Хиэй схватила её за руку и потащила за собой в каюту. Там на кровати, свернувшись клубочками и прижавшись друг к другу, спали два котёнка. Услышав, что в каюту вошли, чёрный котёнок встрепенулся и встал на лапы. - Но, Хиэй, ты говорила, что у твоей кошки короткие лапы, а у этого котёнка вполне обычные! - Да уж, вот такая прихоть генов его матери и отца. У Сирой лапки как у Хоси, да и она вся в мать пошла, а вот Курой… Кто его отец я не знаю, но он такой, какой есть. Конго подошла к кровати и протянула руку к котятам. Сирой тоже проснулась и, увидев незнакомого, жалобно пискнув забилась между подушками, поглядывая своими янтарными глазами и нервно шевеля своими кругленькими ушками. Курой же поднялся на своих тоненьких длинных лапках, выгнув спину, пошёл на протянутую руку, шипя и смешно двигаясь почти боком. Конго присела на край кровати и погладила чёрного котёнка, осторожно проведя по его голове и спине. Курой вначале опешил от такого обращения с ним. Затем попытался своей лапкой ударить по руке Конго. Но Конго ещё несколько раз погладила его. И тут Курой развернулся и отошёл от Конго, протянувшей руку, чтобы погладить его ещё раз. С невозмутимым видом уселся на подушке и начал вылизываться, периодически бросая взгляды на, в очередной раз, опешившую Конго. Тут раздался сдавленный смешок Хиэй: - Тебе не кажется, что он кого-то напоминает? Конго удивлённо распахнула глаза: - То есть, ты хочешь сказать, что это маленькое животное тебе напоминает меня? Хиэй, это не смешно! - Да как этот котёнок может напоминать тебя! Нет, это не ты! Может тебе его подарить? – пока они пикировались между собой, Курой тихонечко ступая на своих мягкий лапках, забрался Конго на колени и стал требовательно мурчать. Конго не оставалось ничего иного, как уступить требованиям котёнка и начать его гладить и почёсывать за ушком. Хиэй, увидев это, снова усмехнулась, и продолжила уже более серьёзно: - Хотя нет, я тебе Курой Конго не подарю. И Сирой Синдзю тоже! У тебя уже есть Виктор. Хотя там ещё неизвестно кто кого приручает, - последнюю фразу Хиэй сказала почти неслышно. - Ты оставишь котят себе? - Нет. Не могу. Мне от одного взгляда на них сразу вспоминается Хоси. И становится тоскливо. Я даже из-за них не могу спать в каюте и сплю на мостике. Они пока не могут туда добраться. Хиэй тяжело вздохнула и продолжила: - Сирой Синдзю я отдам Такао. Она недавно спрашивала об этом. А Курой Конго хотела забрать Миоко, он ей очень приглянулся. - Я думаю, что такой капитан Такао очень пригодится, - задумчиво сказала Конго, и сёстры прыснули от удачной шутки.***
100209360653023356686.02100645829.0000000.0000 Приоритет: высокий Канал: прямой доступ Крипто: высокий, дублированный Судно снабжения Второго Восточного Флота Ширетоко – Флагману Второго Восточного Конго КШиП «Сёкаку» выдвинулась с места дислокации по направлению к ближайшему берегу. На запрос о цели движения поступил ответ: «Люди не достойны существовать на этой планете. Они жестоки. Их необходимо уничтожить». Конец.