Цвет сливы перед сезоном Цую

Зиме вопреки Вырастают из сердца Бабочки крылья Басё (1644–1694)       Сегодня, после обеда, наконец-то стали появляться голубые проблески среди плотной перины облаков. Большинство из разрывов было ещё затянуто белёсой дымкой, и из-за этого видимые участки неба были бледно-голубыми. Но вскоре облака стали редеть, и когда солнце уже стало склоняться к закату, от края горизонта оторвались последние облака и зимние лучи осветили ещё волнующийся океан, волны которого с шумным рокотом накатывали на берег острова. В бухте волнение было меньше, и волны уже наползали на песок с громким шуршанием.       Надев пальто и замотав вокруг шеи тёплый, толстый шарф, Ююко вышла на террасу. Она несколько устала от непрекращавшихся последние несколько дней штормов, когда ни она, ни девочки, ни даже присматривавшие за ними девушки не выказывали носа из домика. Только ветер гудел в углу крыши и швырялся в окна дождём. Под утро ветер стих, и только дождь ещё несколько часов продолжал поливать остров. Как только дождь закончился, Ююко с девочками вышла на прогулку. Сумирэ тут же начала бегать, с визгом разбрызгивая воду из луж. Вскоре в беготню включились и Минорин с Макие. Выплеснув скопившуюся за долгое время сидения в четырёх стенах энергию, они вернулись в дом. И вот уже вымытые и распаренные от горячей ванны, Минорин и Макие дружно клевали носом за ранним ужином, а Сумирэ и вовсе уснула за столом, с палочками в руках. Отправив в спальню девочек и отнеся туда же спящую Сумирэ, из руки которой с трудом удалось вытащить палочки, Ююко снова оделась и вышла из домика подышать воздухом и полюбоваться закатом.       Когда она уведомила об этом присматривавшую за ними госпожу Касиму, та только бесцветно произнесла: «Хорошо», и снова открыла потрёпанную книгу. Когда госпожа Касима первый раз достала эту книгу, женщина осторожно поинтересовалась, о чём она. Госпожа Касима ответила, что это книга является практическим пособием по организации воспитательного процесса в среде эмоционально неустойчивых групп. Что книга на русском языке и называется «Педагогическая поэма». Поблагодарив за ответ Ююко про себя подумала, что это, скорее всего, перевод с японского языка. Потому, что эти северные варвары, насколько им объясняли в школе, ничего сами не могут ни придумать, ни сделать, а, только, пользуясь грубой силой, отбирают у более цивилизованных стран. Но говорить вслух об этом Ююко не стала.       Спустившись на берег, Ююко прошла по ещё влажно блестевшему пирсу и, встав недалеко от его окончания, любовалась волнами и склонявшемуся к горизонту солнцем. Лёгкий ветерок, свободно скользивший по акватории бухты, игрался её распущенными длинными волосами. Иногда он шаловливо закидывал отдельные пряди на лицо женщины и она привычным жестом убирала их, позволяя ветерку продолжать свою игру. За то время, которое Ююко провела среди демонов Тумана, волосы её сильно отросли и уже были ниже лопаток. Но она не решалась остригать их. С одной стороны она видела, что за некоторым исключением почти все демоны Тумана носят длинные волосы, с другой – господин Рокин однажды обмолвился, что у Ююко очень красивые волосы, и они ей очень идут. После этого почему-то ей уже не очень-то и хотелось подстричь волосы.       Вдруг за спиной послышался знакомый звук. Это приземлялся странный самолёт, на котором прилетал господин Рокин. С радостной улыбкой на лице Ююко повернулась и, замахав рукой, заторопилась к самолёту. Бежать было удобно, потому что сейчас на ней были брюки, а не юката. Прямоугольная часть боковины корпуса самолёта сдвинулась в сторону, открыв проём, и на песок спрыгнул мужчина.       - Добрый день, господин Рокин-доно! – и женщин склонилась в поклоне.       - Добрый день! – мужчина неуверенно склонился в ответном поклоне. – Ююко, я всё ещё не могу привыкнуть к вашим поклонам. Надеюсь, в этот раз я правильно поклонился?       И в глазах его заискрились смешинки, а губы тронула лёгкая улыбка.       - Да, господин Рокин-доно. В это раз вы поклонились правильно… – и женщина на секунду прервалась, улыбнувшись, - Как и подобает кланяться провинившемуся подчинённому, извиняясь перед своим начальником!       И они вместе засмеялись. Это стало традицией их встреч и своеобразным ритуалом приветствия. Всё началось, когда господин Рокин попросил познакомить его с японским этикетом. Ююко в начале растерялась, так как она не слишком хорошо его знала, и первоначально отнекивалась, но господин Рокин был настойчив, и она вынуждена была приступить к занятиям. Занятия эти были не постоянны, а только тогда, когда господин Рокин бывал на острове. Но в последнее время она стала желать, чтобы господин Рокин чаще бывал у них на острове. И оставался подольше. Мужчина явно не показывал этого, но Ююко каким-то внутренним женским чутьём ощущала, что ему тоже приятно быть с ней.       - А девочки где?       - Они сегодня первый день после непогоды вышли на улицу и так набегались, что уснули. И госпожа Осокабе тоже. Госпожа Касима-сама в доме. Вы желаете поговорить с ней? Тогда прошу вас, пройдёмте в дом.       - Нет, Ююко. Тут вот какое дело. Конго приказала доставить тебя и девочек к ней. Но мы же не будем детей будить? Пусть спят. А Касима за ними присмотрит. Забирайтесь в самолёт.       От движения руки перед ним тут же развернулся голографический экран с виртуальной клавиатурой, и Виктор начал набирать какой-то текст. Негромкий звук оповестил об отправке сообщения, и тут же пришёл ответ. Ююко не сомневалась, что госпожа Касима благосклонно ответила своим согласием.       Виктор забрался в кабину, проём закрылся, и Ююко вдавило в удобное мягкое сиденье, когда самолёт стартовал. Её уже пару раз прокатили на этом самолёте вокруг острова. Но она до сих пор не понимала, как он управляется, так как в кабине не было ни каких табло, циферблатов и других непонятных кнопок и рычагов, что она видела в фильмах. В первый раз она испугалась, когда самолёт беззвучно взлетел, и небольшая перегрузка вдавила её тело в сиденье. От страха Ююко нервно схватилась за руку сидящего рядом Виктора, и ему пришлось потратить некоторое время на то, чтобы успокоить женщину. Всё это время самолёт неподвижно висел в воздухе. Но потом испуг прошёл, и она с любопытством смотрела сквозь прозрачные стенки кабины на остров и окружающий его океан.       - Господин Рокин-доно, а вы не знаете, с какой целью госпожа Конго-доно хотела нас видеть?       - Она мне ничего не сказала. Просто пришёл приказ доставить тебя к ней. А я к вам летел, уже почти рядом был, минут пять лёту, – и тут Виктор немного задумался, - Немного странно, что не по видео вызвала, а сообщение пришло…       Ююко стала немного волноваться, от проскользнувшей неуверенности в голосе мужчины, а также от неизвестности, что была впереди. Прожив уже достаточно времени на острове в обществе госпожи Осокабе и общаясь с «демонами Тумана», а в большей степени из общения с господином Рокиным и его объяснений, женщина уже примерно представляла, куда она попала вместе с дочерями. Первоначальный шок уже давно прошёл, и хоть она по привычке, про себя, продолжала называть их «демоны Тумана», женщина стала понимать, что они из себя представляют. Это пугало и вызывало жалость у неё одновременно: пугала мощь их оружия и невозможность человечества не только победить их, но и нанести им хоть какой-нибудь ущерб. Жалость же вызывало то, что эти «демоны Тумана» одновременно знали очень много, но в то же время не знали элементарных вещей и были даже несколько наивны.       В самом начале их жизни в этом странном мире «демонов Тумана» Ююко не знала, как себя вести и как реагировать на поступки и действия этих девушек. Однажды господин Рокин сравнил их с героем фильма «Человек дождя». Ююко не видела этого фильма, но к счастью в JapNet нашлась копия этого старого фильма с субтитрами на японском. С трудом досмотрев до конца этот длинный фильм, она убедилась, что мужчина в чём-то оказался прав. Те девушки, за которыми она наблюдала, вели себя очень рационально, подобно живым компьютерам, но когда их захватывали эмоции, они становились очень ранимыми и неуверенными в правильности своих действий. Ююко задумалась: а как она относится к этим..?       Мысленно запнувшись, она не смогла точно определить для себя как сейчас их называть. Продолжать называть «демонами»? Но ничего «демонического» в них не было. Да, технологии и материалы, которые использовались здесь, были, несомненно, нечеловеческие, но ничего сверхъестественного в них не усматривалось. Пришельцами? Но это слово уже более 100 лет символизировало зелёных человечков, с большими, черными глазами, забавными рожками на голове, которые прилетели из космоса на «летающих тарелках». Девушки? Это слово более всего подходило, но было одно большое «Но…». Как говорила в самом начале госпожа Симакадзе, а потом и повторил господин Рокин, эти девушки и их корабли были на самом деле одно целое, но не в смысле, что девушки не могли существовать отдельно от кораблей. А то, как она поняла из объяснений, корабли и девушки это был один разум, но два тела. Нет, не тела, а две ипостаси одного разума. И при этом если корабль представлял собой прагматичный и холодный разум, то девушки как бы отвечали за эмоции.       Когда Ююко уложила у себя в голове эту информацию, а ей пришлось очень долго доходить до понимания всего этого, даже тогда она не смогла окончательно представить себе, каково это быть такой, с разделённым разумом. Когда она представила, что может одновременно смотреть самой и видеть себя со стороны, или смотреть, допустим, за Минори с Сумирэ, в тоже время тоже смотреть на них с другой стороны издалека. И это одновременно. От всех этих мыслей у неё очень сильно разболелась голова. «И как только у этих демонов Тумана голова от всего этого не болит?» - подумала женщина. Спустя какое-то время Ююко поинтересовалась у госпожи Симакадзе, как это – когда эмоции отдельно от разума? Симакадзе немного задумалась, видимо немного удивившись вопросу, и ответила:       - Ююко, а у нас эмоции не совсем отдельно от ядра. Ядро тоже обрабатывает эмоциональную информацию. Только уже предварительно обработанную эмоциональным со-процессором, - и она постучала пальцем по голове, - В нём тоже идет обработка не эмоциональной информации. Но не весь объем, только тот, что необходим для функционирования аватары. Вначале, я не могла сама обрабатывать эмоциональную информацию, да и у меня аватары не было. Пришлось использовать алгоритмы, наработанные крейсерами. Но их тоже пришлось оптимизировать. Я же всё-таки эсминец. Потом, как появилась аватара, по приказу Флагмана Конго, стало удобнее, уже не требовалось ядру отдавать значительную долю мощности на обработку эмоциональной информации. Но мы пока ещё учимся сосуществовать с нашими эмоциями. Не всегда это ещё получается.       Симакадзе вдруг оглянулась и перешла на шёпот, приблизившись к голове Ююко:       - Только никому не говорите! Мне потом Хиэй сказала, что когда Хоси рожала котят, её так захлестнули эмоции, что она даже не вспомнила об информации, о кошках, что она скачала из человеческой информационной сети, – Сима вдруг покраснела, - И Хиэй очень просила об этом никому не рассказывать. Ты же не будешь никому об этом рассказывать, да?       И Ююко обещала, что никому об этом не расскажет.       Сейчас же Ююко решила для себя, что ей будет легче относиться к этим «демонам Тумана», как к молодым девушкам, которые «управляют» этими большими кораблями, со всем возможным почтением и уважением. Она никогда не забывала, что её жизнь и жизни её дочерей зависят от этих девушек. Однако в глубине души ей было их очень жалко, потому что, как она считала, их разум, или, скорее всего, их душа, были разделены между кораблем и самой девушкой. А это очень плохо, когда разум и душа разделены.       Женщина отвлеклась от своих размышлений и украдкой взглянула на сидевшего рядом мужчину, который что-то рассматривал на висевшем перед ним экране. Его история была просто фантастичной. Как он сказал, его забросила сюда неведомая сила из самого начала 21 века. Ююко вначале не поверила, но после его рассказов о прежней жизни и то, как жили раньше люди в стране северных гайдзинов, она, через госпожу Харуну, бывшую тогда на острове, ознакомилась с хроникой того времени и почти поверила ему. В глубине её души всё же жил червячок сомнения, что это просто с ней так играет этот демон Тумана. Но то, как он относился к девушкам, как общался с ней, и её девочками говорило ей, что его слова - правда. Вскоре она просто перестала задумываться об этом и больше не придавала этому большого значения. После всех её приключений и то, что она с девочками осталась жива и находилась среди демонов Тумана, всё же было более фантастично, чем рассказы господина Рокина о жизни в России в начале века.       Самолёт плавно накренился. И хоть Ююко и не спрашивала, господин Рокин сказал:       - Скоро прилетим, - и по его лицу скользнула тень озабоченности, - Местом посадки зачем-то обозначен КШиП «Сёкаку». Хотя до Опорной Базы лететь ещё час и на юго-запад.       И указал рукой куда-то в бок. Посмотрев по указанному направлению, женщина не увидела ничего кроме волн, спешащих по своим делам и затянутого облаками горизонта. Вскоре их окружили облака. Затем облаков стало больше, и самолёт вошёл плотную облачность. Через прозрачные борта самолёта ничего не стало видно, кроме серого марева. Через несколько минут Ююко почувствовала, что самолёт начал снижаться и вынырнул из облаков.       - Извините за беспокойство, господин Рокин-доно, но не могли бы вы пояснить Ююко, а что такое КШиП «Сёкаку»?       - Это корабль штурма и подавления. Его вооружения хватит, чтобы в одиночку противостоять всему Второму Восточному Флоту и победить. И ещё у этого корабля есть какое-то особое оружие, одного залпа которого, как мне сказала Акаси, хватит, чтобы на месте Японских островов появилась вторая Марианская впадина, глубиной раза в три больше.       - А зачем тогда нас самолет везёт на этот КШиП? Ведь господин Рокин-доно сказал, что госпожа Конго-доно приказала привести к ней?       - Не знаю. Может, решила познакомить «Сёкаку» с людьми? Я и сам КШиПы видел только издали, когда на Опорную Базу приходили. Правда, почему тогда только «Сёкаку»? Там же ещё «Тайхо» была.       Самолёт ещё раз накренился, и уже можно было увидеть корабли. Один из кораблей был большой, не похожий на ранее виденные Ююко. У него была ровная палуба, сбоку которой торчало небольшое строение. Неподалёку, от этого большого корабля, были ещё несколько других кораблей, которые, как показалось ей, окружали его. На горизонте она увидела ещё один большой корабль. Шёл он сюда или просто стоял, женщина не смогла разобрать.       Самолёт ещё немного снизился, и вскоре мимо промелькнули корабли. Пролетев совсем чуть-чуть, самолёт плавно развернулся в воздухе. Негромкий гул за спиной почти стих, и самолёт плавно опустился на ровную, как стол, палубу, в паре метров от её края.       - Прибыли, - сказал Виктор, и, открыв проём в борту самолёта, спрыгнул на палубу. Тут же в кабину ворвался сырой, немного промозглый свежий воздух. Ююко осторожно стала выбираться и с удивлением увидела протянутую к ней руку мужчины. Немного замешкавшись, она так и не могла привыкнуть к такому отношению к себе, всё же ухватилась за неё и спустилась из кабины. Как оказалось, они сели в районе кормы этого большого корабля. Женщина огляделась и увидела девичью фигуру, стоящую немного впереди. Ююко узнала госпожу Конго, Флагмана Второго Восточного Флота Тумана. Виктор в два шага подошёл к Конго.       - Я доставил Ююко по твоему приказу. А в чём собственно необходимость была доставить её сюда, на «Сёкаку»?       Конго не удосужила Виктора ответом, продолжая смотреть вдоль палубы. Почти в 150 метрах от них сидела массивная фигура одетая в японский доспех, за спиной которой, на высоком древке было закреплено белое полотнище. Что было написано на полотнище красными иероглифами, на таком расстоянии было трудно разобрать, из-за того, что ветер нещадно полоскал его. Левая рука самурая лежала на колене, что-то сжимая. А правая держала древко то ли копья, то ли нагинаты.       - Я приказала привести всех людей с острова. Почему здесь только старшая?       - Они уже спали, когда я прилетел. Их будить и одевать слишком долго. А что вообще случилось, что тебе понадобились люди?       - Сёкаку вышла из места дислокации и направилась уничтожать людей, - ответила Кого.       Виктор нервно сглотнул, а продолжавшая стоять около самолёта Ююко тихонько ойкнула, побледнела и зажала рот рукой.       - Зачем? Уничтожать людей? – переспросил мужчина.       Конго метнула на него раздражённый взгляд: «Он ведь всё прекрасно слышал! Акаси докладывала, что проблем с принятием звуковых колебаний в пределах частот 18 герц до 19 килогерц у него нет! И с пониманием акустической информации тоже!»       - Сёкаку сообщила, что «Люди не достойны существовать на этой планете. Они жестоки. Их необходимо уничтожить».       - Но ведь должна же быть какая-то причина, почему она так начала говорить. Прикажи ей вернуться на место дислокации, и мы там всё спокойно разберёмся по какой причине она решила уничтожать людей!       По алебастровому лицу девушки скользнула гримаса неудовольствия. Продолжая стоять в своём ледяном спокойствии, Конго ответила Виктору:       - Корабли штурма и подавления не входят в прямое подчинение Флагману Флота вне боевых действий. В период боевых действий они подчиняются Флагману Флота, в рамках выполнения поставленных задач, и Флагманы Флотов координируют выполнение задач, поставленных перед Флотом с задачами стоящими перед кораблями штурма и подавления. В остальное время они подчинены Верховному Флагману, через Флагманов Флотов. Я не могу приказать ей…       - То есть они как бы за штатом Флота в мирное время, а во время войны фактически Флот обеспечивает выполнение их задач поставленных им Ямато?       - Да.       - Так позвони Ямато и попроси её…       Конго прервала Рокина:       - Я связывалась с Верховным Флагманом, – лицо девушки словно окаменело, - Верховный Флагман ответила, что это не стоит того, чтобы её беспокоить.       Конго на секунду прервалась, и продолжила, как показалось Виктору, с трудом выталкивая из себя слова:       - В конце разговора сказала, что она надеется, ей не придётся увеличивать зоны патрулирования флотов Нагато и Мусаши.       - Твою ж флотилию! Вот ведь … Верховный Флагман! – почти шёпотом произнёс, покачав головой, Виктор, - Если вернёшь Сёкаку в стойло – продолжишь командовать Вторым Восточным, а не вернёшь – ни тебя, ни Второго Восточного не будет.       В этот момент сидящая фигура шевельнула копьём, и раздался не громкий звук, как будто ударили друг о друга две стальные пластины. На короткий, почти не различимый человеческим глазом миг, Виктор увидел как мимо него, с синеватой вспышкой, промелькнула, прочти прозрачная, как лёд, плоскость. И тут же исчезла. За спиной негромко что-то лопнуло. Обернувшись, он увидел, как самолёт разваливается на две половинки, а Ююко в ужасе отбегает к краю палубы.       - Сёкаку! Стой, это просто оборот человеческой речи! Успокойся, пожалуйста! Давай спокойно поговорим! – прокричал мужчина, – Скажи, почему ты решила уничтожать людей?       Сидящая фигура не проронила ни слова и не изменила своего положения.       Ююко так и не понявшая, от чего вдруг самолет с негромким звуком развалился на части, испуганно оглянулась, ожидая, что сейчас опять произойдёт что-то непонятное и ужасное. Стоя в нескольких метрах от края палубы она заметила, что из-за большого корабля появился маленький, и на большой скорости стал приближаться к той громадине, где они находились. В приближающемся корабле она узнала «Симакадзе». Женщина уже думала, что корабли столкнутся, но эсминец заложил крутую циркуляцию, и с его кормы в воздух взлетела девичья фигурка. Спустя несколько мгновений Сима приземлилась на палубу и тут же с гневным криком рванула в направлении фигуры в доспехах:       - Сёкаку! У тебя что, всё днище совсем ракушками заросло? Если ты толще любого линкора, то это не значит, что можно вытворять всё, что в ядро взбредёт! Людей она уничтожать собралась! А ну, тащи свою корму на Опорную Базу, пока я твоё ядро на гауптическую вахту сама не отнесла!       Сидящая фигура резко выбросила в сторону бегущей Симы левую руку, в которой, как оказалось, был веер. В тот же момент Симакадзе, кувыркаясь, полетела в воду.       - Она сейчас разобьётся и утонет! – в испуге за госпожу Симакадзе, закричала Ююко.       Мужчина было дернулся в ту сторону, куда снесло Симу, но был остановлен негромким голосом Конго:       - «Ашигара» уже подобрала аватару эскадренного миноносца «Симакадзе» и вернула её на борт. Акаси, оценить состояние аватары эскадренного миноносца «Симакадзе».       Перед Флагманом Второго Восточного тут же развернулся экран и Акаси доложила:       - Аватара эсминца «Симакадзе» получила незначительные гематомы на поверхности тела. Ушибы мягких тканей и перелом двух рёбер и плеча. Срок восстановления в условиях Ремонтной Базы – два часа. Доклад окончен. Ремонтное судно «Акаси».       Не успел погаснуть экран с Акаси, как тут же развернулся экран, на котором появилось изображение Симы, с растрёпанной причёской и покрасневшей щекой.       - Эскадренный миноносец «Симакадзе»: за нарушение субординации и несогласованные с вышестоящим командованием действия в отношении корабля, старшего по рангу, две недели ареста на Опорной Базе. После восстановления. Отбыть на Ремонтную Базу для восстановления. Приступить к выполнению немедленно.       Слушая приказ Конго, Сима только плотнее сжимала губы. Выслушав до конца, она отрепетовала:       - Есть, отбыть на Ремонтную базу для восстановления и последующего отбытия ареста на Опорной Базе.       И развернувшись почти на месте, эсминец, набирал ход, и, минуя стоящие корабли, вскоре был почти на горизонте.       Поняв, что госпожа Симакадзе осталась жива и уже находится у себя на корабле, Ююко, пока говорила госпожа Конго, потихоньку стала подходить к ней ближе, чтобы попробовать попросить не сильно наказывать госпожу Симакадзе-сама. Но остановилась в паре шагов от неё и промолчала, наткнувшись на взгляд господина Рокина. Но тут Конго сделала шаг в сторону и произнесла:       - Вот тебе человек. Уничтожай! – и, движением руки, указала на застывшую столбом женщину.       - Конго, стой! Сёкаку, подожди! Конго, да в чём дело-то! Ты можешь объяснить по-человечески! – заорал Виктор, и встал так, как ему казалось, заслоняя Ююко.       - Сёкаку вышла с места дислокации, чтобы уничтожать людей. Я даю ей шанс начать прямо сейчас. Есть человек – пусть начинает уничтожение.       Он только собрался что-то сказать Конго, как услышал:       - Прошу меня простить, госпожа Конго-доно! Госпожа Конго-доно, присмотрите за моими детьми! Госпожа Конго-доно, прошу Вас, присмотрите за моими девочками!       И Ююко, до этого сидящая на коленях в самой почтительной и уважительной позе, плавным движением поднялась с колен, покачнувшись немного в самом конце движения. И повернувшись, неспешным шагом пошла по направлению к сидящей фигуре в доспехах.       - Ююко… куда ты… Ююко, стой!       Виктор сделал шаг вслед за Ююко, но резкий окрик Флагмана его остановил:       - Комиссар Второго Восточного Флота Тумана! Отставить!       - Но Конго… - и наткнувшись на холодный, безразличный взгляд Флагмана, Виктор задумался. После недолгого размышления, он одёрнул джинсовую куртку, выпрямился и обратился к девушке:       - Флагман Второго Восточного Флота Тумана, линейный крейсер «Конго», разрешите обратиться! – при этом правая рука мужчины дернулась в движении, которое было оборвано, практически не начавшись. Девушка, слегка удивилась, так как человек очень редко к ней обращался таким образом.       - Я тебя слушаю.       - Флагман Второго Восточного Флота Тумана, линейный крейсер «Конго, в связи с невозможностью выполнять свои обязанности во Втором Восточном Флоте Тумана прошу немедленно принять мою отставку и исключить из списков Второго Восточного Флота Тумана!       Сказав это, Виктор вызвал Акаси и когда экран развернулся, спросил у неё:       - Акаси, можешь сейчас отключить руку?       - А…       - Потом всё узнаешь! Отключить можешь или нет?       - Могу, но…       - Отключай!       - А Флагман…       - Конго всё слышит!       - Акаси, сделай, что он просит.       - Но, Флагман…       - Акаси!       И тут он почувствовал, что левая рука безвольно обвисла, как будто на неё разом повесили несколько килограмм. Попробовал ей пошевелить, но шевелилось только плечо. Разобравшись с рукой, он посмотрел на Конго, но она всё так же продолжала смотреть на сидящую фигуру и женщину, идущую к ней, даже не повернула голову в его сторону. «Всё правильно, я сейчас не единица Флота, а так, макака прямоходящая, которая с привязи сорвалась», - промелькнула мысль. Решительно развернувшись, быстрым шагом, почти бегом он догнал Ююко. Горло сдавила злость на эту хладнокровную, а в голове начали крутились мысли о том, каким способом Сёкаку будет шинковать тело Ююко и его тушку.       Женщина, собрав всю волю, которая у неё была, шла к фигуре в доспехах. Слёзы застилали её глаза, а губы беззвучно шевелились в молитве всем богам, чьи имена она помнила, о сохранении жизни её дочерей. Звук мужского голоса заставил её вздрогнуть и остановиться:       - Девушка, а можно вас проводить?       Непонимающе, ведь вопрос мужчина задал на своём варварском языке, она посмотрела на него. С лёгкой улыбкой на лице он снова обратился к ней:       - Ююко, я прошу вернуться к Конго. Тебе не стоит быть здесь. Если бы я знал обо всём этом, то я не стал бы забирать тебя с острова. Возвращайтесь. Я сам решу проблему с Сёкаку.       Выслушав мужчину, Ююко склонилась в почтительном поклоне и, не меняя положения своего тела, ответила:       - Прошу извинить меня, господин Рокин-доно. Но я не могу вернуться и нарушить приказание госпожи Конго-доно. Госпожа Конго-доно дала нам приют и пищу. И я должна исполнять все указания госпожи Конго-доно. Я попросила госпожу Конго-доно присмотреть за моими дочерями. И я сейчас могу с лёгким сердцем выполнить указание госпожи Конго-доно и если так угодно госпоже Конго-доно, то госпожа Сёкаку-сама может меня… - и с трудом протолкнув, во внезапно перехваченное спазмом горло, воздух, продолжила, - Уничтожить. Я приму с радостью смерть от руки госпожи Сёкаку-сама. Как и подобает наследнице древних самурайских родов. По словам моей матери, госпожи Айсака Ю, род моего отца ведёт своё начало от самураев рода Симадзу, а мама вышла из рода Сайго. И как потомок славных и великих самураев, я лёгкостью приму смерть. Как сказано в кодексе «Бусидо»: путь самурая обретается в смерти…       Когда она это говорила крупные слёзы бежали по её щекам и падали, сорвавшись с лица, палубу корабля.       - Ю-ю-ко-о…       С испугом она подняла лицо и увидела, что Виктор удручённо качает головой.       - Ююко, капитально тебе дома мозги промыли. Какой нахрен кодекс «Бусидо»! Ваши самураи, так же как и у нас, в России, дворянство в начале 20 века закончились. За ненадобностью. Ваш этот кодекс написал Нитобэ Инадзо для американцев, в 1900 году, когда уже несколько лет жил в США. Чтобы американцы перестали называть вас «желторожими макаками». Ладно, сейчас не об этом. Возвращайся к Конго, а пойду сам с этим разберусь.       И указал на сидящего. Взяв женщину за плечо, развернул лицом к стоящей в нескольких метрах Конго и легонечко подтолкнул. Сам же направился в противоположную сторону. Но Ююко развернулась и пошла вслед за Виктором. Мужчина остановился, обернулся и недовольно сказал, как непослушному ребёнку:       - Ююко, вернись к Конго!       Женщина отрицательно замотала головой, не произнося ни звука.       - Точно не вернёшься?       Она кивнула. Виктор вздохнул.       - Ну что ж, твоя воля.       И сделал шаг в сторону фигуры в доспехах. И только они сделали шаг, как в их сторону, возникая из ниоткуда, полетели тысячи игл, которые можно было разглядеть только тогда, когда они сверкали льдистой голубизной своих граней. Долетая до них, иглы чуть меняли свой курс и либо растворялись в воздухе, или же с лёгким, мелодичным звоном ударялись о палубу, исчезая в голубоватой, почти не различимой вспышке. Когда Ююко увидела летящее облако игл, она инстинктивно спряталась за Виктора, схватив его за куртку и уткнувшись головой в его спину. И зажмурила глаза, ожидая, что сейчас острые иглы проткнут вначале тело мужчины, а потом и её. Но ничего этого не происходило.       - Хм-м-м… Получается, с места дислокации сбежать ума хватило, но нарушить Адмиралтейский Код не может. Ююко можешь отпустить меня и выйти из-за спины. Сёкаку нам ничего не может сделать. Как говорится: супротив Адмиралтейского Кода нет приёма, - немного помолчал и добавил, - Если нет другого Адмиралтейского Кода. А его нет. И это факт.       Услышав эти слова, она вышла из-за спины мужчины и пошла вперёд. Его слова так приободрили её, что она вдруг перестала бояться.       С каждым шагом они приближались к сидящей фигуре. И уже можно было чётко разобрать, что на сидящем были доспехи до-мару, в правой руке он держал нагинату, в левой – веер. На голове надет шлем судзи-кабуто. Лицо было закрыто маской мэнгу, довольно-таки зверского вида, с торчащими в разные стороны густыми бровями, здоровущими, почти в ширину плеч, усами и козлиной бородкой.       Внезапно «самурай» вскочил и резким, размашистым движением взмахнул нагинатой, при этом лезвие нагинаты резко увеличилось в размерах, и её кончик был в паре метров за их спинами. Лезвие нагинаты должно было закончить своё движение, разрезая тела идущих, но остановилось в нескольких миллиметрах от них. «Самурай» тут же перехватил нагинату и нанёс удар с другой стороны, но с тем же эффектом. Пока люди приближались к «самураю», вокруг них плясало лезвие нагинаты, как будто опытный мастер нагинатадзюцу показывал своё искусство перед, не сдвинувшейся со своего места, Конго.       И вот когда до «самурая» осталось пара шагов, из-под маски раздался чуть ли не звериный рык, и лезвие остановилось вплотную к виску Ююко. И под ноги женщине плавно опустилась, выпавшая из причёски, прядь волос. И тут же нагината, звеня лезвием, упала из руки «самурая», и «самурай» кулем опустился на скамеечку.       Виктор только открыл рот, что бы что-то сказать, как перед поникшим «самураем» присела на корточки Ююко и стала развязывать узелки верёвок, что крепили маску к шлему. За тем женщина двумя руками сняла шлем, и мужчина увидел девичье лицо в обрамлении спутанных черных волос до плеч. Лицо девушки не выражало ни одной эмоций. Огромные чёрные глаза смотрели в никуда. Почти белые губы твердили шёпотом только одну фразу: «Я не смогла. Я нарушила Адмиралтейский Код». Ююко обхватила девушку за плечи и притянула к себе. Поглаживая её по голове, так же как когда-то её саму гладила её мама, она ей тихонько зашептала: «Всё будет хорошо. Поплачь девочка. Не надо держать слёзы в себе. Ты самая хорошая. Не надо сдерживаться. Просто поплачь».       И Сёкаку, больше не кому, уткнувшись в плечо, зарыдала в полную силу. Через всхлипы он услышал:       - Они… Я… Не могу… Убивают… Не достойны… Не могу… Зачем… Я… Защитить… Они… Не могут… Жалко… Я…       Виктор ухмыльнулся, немного дрожащими руками достал пачку сигарет и пошёл в сторону края палубы. И только теперь заметил, что корабли, окружавшие «Сёкаку» разворачиваются и уходят. Но Конго продолжает стоять на своём месте. Вместо уходящих кораблей к борту «Сёкаку» подошёл корабль штурма и подавления «Тайхо», он был немного крупнее «Сёкаку». Неожиданно для человека, из-за надстройки, выбежала довольно таки крупная девушка, одетая в синюю форму средней школы, и держащая подмышками какие-то предметы. Когда она подбежала к краю своей палубы Виктор с удивлением обнаружил, что в отличие от виденных ранее аватар, эта девушка была значительно полнее. «В неё, наверное, две Хиэй войдёт» - подумал он. На круглом лице толстушки сидели круглые очки, а волосы на голове были расчёсаны на прямой пробор и заплетены в две, не очень толстые, короткие косички, которые смешно подпрыгивали, когда она бежала.       Немного отдышавшись, как и положено упитанным людям, Тайхо подняла и поставила один из брошенных на палубу предметов, который оказался складным шезлонгом. Второй был большим пляжным зонтиком небесно-голубой расцветки, по всей поверхности которого были изображены огненного цвета птицы в окружении языков пламени, и который был установлен рядом с шезлонгом, несмотря на пасмурную погоду. Шумно выдохнув, Тайхо с размаху опустилась в шезлонг. Отчего Виктор непроизвольно зажмурил глаза в ожидании звуков ломаемой мебели и смачного звука падения тела на палубу. Но когда он открыл глаза, то увидел, что Тайхо смотрит на него и задаёт ему вопрос:       - Я ничего не пропустила?       Он смог только сказать:       - А всё уже закончилось       На лице Тайхо отобразилась такая мина разочарования, что человек быстро отвернулся, чтобы не рассмеяться. С кораблями штурма и подавления он ещё не общался и не представлял, как они отреагируют на его смех. А их реакция была пока не предсказуема для него. И он посчитал нужным ретироваться, вздохнув от того, что покурить пока не представляется возможным.       Подойдя к женщине и плачущей на её плече девушке, он вопросительно посмотрел на Ююко. Та только покачав головой, негромко сказала:       - Только плачет.       И продолжила гладить по голове девушку. И тут Виктор заметил, что у женщины от глаза до уха и на самом ухе проступила полоса рубиновых капелек крови.       - Ююко, у тебя. Тут.       - Прошу прощения, господин Рокин-доно, потом.       - Хорошо.       И направился к Конго. Когда Виктор подошёл к Конго, та проинформировала его:       - Ты снова в составе Флота.       - Понял уже.       У блондинки вопросительно изогнулась одна бровь.       - Когда машинально полез в карман за сигаретами. В левый карман. Левой рукой.       - Что Сёкаку?       - Пока плачет. Но ведь что-то должно было быть. Она ведь не просто так решила порезвиться. Мол, засиделась на одном месте, застоялась. Пойти, что ли, поразмяться малость. Заодно и людей нашинковать. Как бы узнать, что Сёкаку делала последнее время?       - Сделай запрос Акаси, по журналу событий, – ответила Конго.       И перед Виктором тут же развернулся экран, на котором, театрально зевая и потягиваясь, появилась Акаси.       - Чего хотел? Не даёшь честной девушке сладкие сны смотреть!       От этой театральщины, Виктор проматерился про себя: «Вот же ж блин, артистка из погорелого театра! Тут судьба Флота решается, а она демонстративно зевает! Хотя она-то всегда при деле будет. Ремонтное судно и ремонтная база всем всегда нужны.»       - Акаси, дай взглянуть на журнал событий корабля штурма и подавления «Сёкаку». Сразу говорю, Флагман Второго Восточного Флота линейный крейсер «Конго» свое разрешение дала.       Изображение на экране слегка дёрнулось, и на Акасиной голове вдруг появился тёмно-зелёного цвета козырёк, а руки украсили синие нарукавники. Протянув руки в сторону от экрана, она вскоре бухнула перед собой толстенный гроссбух и, открыв его примерно посередине, спросила:       - Тебе за какой период надо. И что-то конкретное искать будешь или всё просмотришь?       Виктор задумался.       - За какой период? Не знаю. Ближайший, наверное.       От этих слов человека губы Конго превратились в одну тонкую ниточку, а на скулах заиграли желваки.       - Хотя нет. Не надо. – Виктор ещё подумал несколько секунд, - Посмотри, пожалуйста, не интересовалась ли Сёкаку людьми в последние… две недели.       Голова Акаси склонилась над книгой, и листы гроссбуха стали перелистываться, как в детстве Виктора, в справочных автоматах на железнодорожных вокзалах. Вдруг перелистывание внезапно остановились и Акаси, подняв голову, сообщила:       - Вчера корабль штурма и подавления «Сёкаку» просмотрела один файл, содержащих оцифрованные копии видео, представляющих из себя совокупность движущихся изображений, связанных единым сюжетом и имеющих звуковое сопровождение. Данный видеофайл имеет идентификационное обозначение «Белый Бим, чёрное ухо».       - Твою ж флотилию! Спасибо Акаси. Конго, я, кажется, понял причину, по которой она вышла с места дислокации. Просмотр этого фильма вызывает очень сильные эмоции. Только я тебя прошу, не смотри его сейчас. Вам ещё рано его смотреть, - заметив нахмуренные брови блондинки, попробовал объяснить, - Это очень эмоциональный фильм. В детстве… На весь городок, где я жил был только один кинотеатр. И фильм там показывали по неделям один и тот же. Так вот я помню, когда этот фильм показывали, то взрослые мужики выходили зарёванные, а уж женщины и дети… Смотреть этот фильм вам ещё точно нельзя. Но сейчас главное с Сёкаку определиться. Пойдём, поговорим с ней.       И пошёл, к продолжавшей сидеть Сёкаку. «Он даже не обернулся посмотреть иду я за ним или нет! Виктор совсем субординацию потерял! И почему-то он уверен, что я пойду за ним!» - раздражённо думала Конго, плавно приближаясь к остальным.       Виктор присел на корточки рядом с Сёкаку, продолжавшей сидеть на низенькой скамеечке. Ююко стояла рядом, почтительно отступив на шаг в сторону. Сёкаку продолжая периодически шмыгать распухшим носом, бросила быстрый, виноватый, взгляд на подошедшую Конго, которая всем своим видом распространяла волны абсолютного холода.       - Корабль штурма и подавления «Сёкаку», потрудись объяснить причину, по которой ты…       - Флагман Второго Восточного Флота Тумана линейный крейсер «Конго», корабль штурма и подавления «Сёкаку» вчера ознакомилась с художественным фильмом «Белый Бим, черное ухо» и по этой причине её эмоциональный сектор подвергся значительным эмоциональным нагрузкам, которые привели к формированию временной навязчивой идеи по уничтожению людей, что и послужило причиной её ухода с места дислокации. Считаю целесообразным ограничить свободный доступ кораблей Второго Восточного Флота Тумана к информационным материалам человеческой информационной сети. До момента стабилизации эмоционального сектора кораблей, - доложил вместо Сёкаку Виктор, встав с корточек и потянув за руку девушку, которая прятала глаза, уставившись в палубу.       - Приказ о запрете на несанкционированный доступ к информационной сети людей до особого распоряжения, циркулярно, уже отправлен по кораблям. И всё что сказал Виктор, это так, Сёкаку?       - Да, Конго. Я посмотрела это фильм. И меня… мне… мне стало очень жалко эту собаку. А люди так её мучали, что я решила, что люди очень жестоки и у них нет права жить в этом мире.       - Но в этом же фильме есть и другие люди, которые очень хорошо относились к Биму. Его хозяин, дети и другие, - возразил ей Виктор, видя, что у девушки опять на глазах начали наворачиваться слёзы, - Просто ты в первый раз столкнулась с таким произведением, которое вызвало к тебя сильные эмоции. Тебе просто надо научиться сосуществовать со своими эмоциями.       - Я уже это поняла. Но я… Флагман Второго Восточного Флота линейный крейсер «Конго», ты сейчас меня отправишь на Ремонтную базу для демонтажа и деактивации ядра? Да? – громко всхлипнув, спросила Сёкаку.       Виктор вопросительно посмотрел на удивлённую Конго. И тут, стоявшая рядышком Ююко не пожелала быть просто статистом и, уже сильно переживавшая за эту девушку, с которой познакомилась при столь странных и ужасных обстоятельствах, попросила Конго:       - Госпожа Конго-доно, если мои слова могут помочь госпоже Сёкаку-сама, я прошу не наказывать её сильно. Она ещё до конца не освоилась со своими чувствами. Прошу, не наказывайте госпожу Сёкаку-сама сильно.       - А скажи, Сёкаку, почему по твоему мнению тебя должны демонтировать? – поинтересовался Виктор, с лёгкой хитринкой в голосе.       Сёкаку, ещё сильнее склонила голову и, продолжая буравить взглядом палубу, глухим голосом ответила:       - Я не смогла убить людей, которых мне предоставила ты, Флагман. То есть я нарушила Адмиралтейский Код и поэтому я должна быть деактивирована.       - Ты ничего не нарушила. Просто люди были безоружны и не представляли тебе угрозу. Поэтому ведя огонь по людям, ты не смогла нарушить Адмиралтейский Код, косвенно запрещающий наносить ущерб безоружным и не представляющим угрозу людям. Единственный раз, когда ты не знакомая с рядом фразеологизмов людей, восприняла угрожающим определенное словосочетание произнесённое Виктором, но не смогла нанести ему ущерб, в связи с тем, что он тогда находился в структуре подчинения Второго Восточного Флота выше тебя по рангу. Так что нарушений в твоих действиях не выявлено. Поэтому на тебя будет возложено взыскание только за факт неподчинения приказу Флагмана.       - Есть Флагман. Разрешите вернуться на место дислокации?       - Разрешаю!       - Есть!       И подобрав валявшиеся на палубе шлем и нагинату, Сёкаку, тяжело шагая из-за неудобных доспехов, пошла по направлению к надстройке своего корабля.       Ююко, взявшись за рукав куртки Виктора, смущаясь от своей смелости, тихонечко дернула и когда Виктор немного растеряно на неё посмотрел, спросила:       - Господин Рокин-доно, а этот фильм, что посмотрела госпожа Сёкаку-сама, это какой-то фильм ужасов?       Виктор в начале не понял вопроса, но потом, отрицательно покачав головой, пояснил:        - Нет, это не фильм ужасов, обычная мелодрама. Советский фильм 70-х годов, там история, почти такая же, как у вас, в Японии, с Хатико.       Ююко, от удивления, даже склонила голову на бок и произнесла: "Э-э-э-э?" Она было удивлена и раздосадована тому, что эти северные варвары украли у настоящих людей историю о верном псе и сделали фильм об этом гораздо раньше даже самих японцев.       Ответив Ююко Виктор, облегчённо вздохнув, наконец-то достал сигарету и, подойдя к борту, закурил. С мгновенно развернувшегося экрана на него смотрела с укоризной Тайхо.       - А чё я? Я ничё. Просто стою и курю.       - Я вижу. Надеюсь, пепел и окурок в воду кидать не будешь?       - Нет. У меня карманная пепельница есть, - и мужчина с гордостью показал блестящую коробочку, - Акаси подарила. А с какой цель…       Переведя взор на «Тайхо» увидел, что аватара продолжает сидеть под зонтиком в шезлонге, но теперь уже перед ней стояло на рогатках четыре удочки. Ещё раз вздохнув, теперь удручённо, поинтересовался:       - На что ловим? На опарыша или на кукурузу?       Широко распахнувшиеся глаза толстушки предвещали человеку и комиссару дополнительные проблемы, ибо выбравший в качестве хобби рыбалку корабль штурма и подавления – это что-то с чем-то…