Friedead

      Саня вышел из комнаты довольно быстро, оставив Штефа с братом одних. От Йоцова воняло недавним ранением и паникой. Этот удушающий запах соли забивал нос, и сколько не мотай головой от него не избавиться. Этот запах отчего был очень знаком. К сожалению или к счастью, воспоминания о нём блокировались. «Он не знает, что делать, » — пронеслось у Калиша в голове, пока был в гипнозе. -…ит дядя Саша?       Штеф ойкнул и повернулся к Юрие. Мальчик уже вырос. Даже незаметно быстро. И эмоции не казались такими чётко отделёнными, как это бывает у детей. Юнец хмуро глянул сначала на Штефа потом на дверь. Юрие долго терпел, но говорить так прямо не решался даже самому родному человеку. -Дядя Саша… Он тебя сейчас злит? — повторил мальчик и засопел.-Может не сейчас, но когда он тебя игнорировал?       Калиш удивлённо вытянулся и захлопал глазами. Что значит «игнорировал»? Мертвец посмотрел на свои тонющие пальцы, подвигал ими и задумчиво качнулся назад, грохнувшись на подушку затылком. Походу внушение сработало как-то по-другому. Собственно, чего ожидать от…подобия комы? Травма головы походу оказалась серьезнее, чем предполагалось. Вот всё и смешалось. Забавно, что и в его случае это произошло. -Что случилось? -Н-ничего-ничего! Не подскакивай так, поранишься. А то два Калиша на койках — перебо-ор, согласись? — и не сильно хлопнул брата по обеим щекам, призывая притихнуть. Юрие посмеялся. За ним прыснул в кулак и старший.-Всё-всё! А то Саня услышит. Так, — Штеф хитро посмотрел на младшего одним глазом, -даже не думай, что я такой: «Уу, держите меня семеро!» Нет, нет, я не капли не злился и не злюсь на него. Он не может этого делать. Наверное, просто хотел себя вести как обычно. И как обычно гиперболизированно…       Юрие снова нахмурился и стал про себя повторять это слово, но счетно. Он будто фисташку раскалывал. -…-.преувеличивано, — поправился и продолжил рассказ Калиш.-Я привык к Санькеным прибабахам с того самого момента, как мы пересеклись в начальной школе. ***       Наша общая школа находится на границе двух стран. Эта зона в своё время была спорным местом. Кому-то она была родной, а кому-то просто хотелось её заиметь. С горем пополам две сопернических стороны пришли к компромиссу, наверняка тебе об этом говорили. Вроде региональные предметы в начальном классе преподают, ну да ладно. Для подтверждения мира была построена школа, где бы дети с соседних стран могли бы обучаться вместе. Каждый мог по обмену туда попасть. И мы попали, помнишь? Шучу-шучу, я про твой возраст не забыл!       Найти общий язык в новом классе не составило труда. Вроде бы. Смотря сейчас, я понимаю, что только чудом выдержал насмешки со стороны и ухватился за бразды общественного нрава. Хоть чем-то я могу быть благодарен ИМ. Впервые встретился я с Саней не лучшим образом. Это было зимой. В тот год выпало особенно много снега, аж до середины окна первого этажа. Был объявлен субботник. Все делали, что вздумается, но не убирались. «Слушай, он тебя не достал хреновыми историями?» «Не на то обращаешь внимание, чел. Ты знаешь, кто он вообще?» «Не знаю и знать не хочу. Вдруг его родители сдадут меня на органы или он…» «Да ладно, всё что он умеет — это красть и обманывать. Румыны все ненадёжные! Да ещё если почти цыгане!» «Тсс! Услышит! Учителю скажет!»       Я не мог упустить шанс прославиться и поспорил с пацанами, что спрыгну со второго этажа и не разобью нос. А они:"Да-да, давай!» — подбадривали, свистели, строили из себя воробьёв стрелянных. Но никто из болгарят, не подступал ближе к окну ни на шаг. Никто. Будто пропасть там была. «Давай-давай, — кричали, — струсил, да?» Я обесценивающе посмотрел на ребят и цыкнул:"Да вы убийцы, мерзкие смертные!» Я более напряжённо посмотрел вниз. Пан или пропал.       Зима только-только входила в свои права. Флаг где-то слева колыхался под сильным порывом ветра. Помню, ещё с плащом для пафосности был. Он подобно тому флагу вздымался то вверх, то вниз. О чём я думал, когда надел его? Мог запутаться… Вокруг окна столпились дети с лопатами. Они были ни то слишком напуганы, чтоб звать на помощь, ни то захвачены обыкновенным любопытством. «Прыгнет?» «Он понял, что ущербен?» «Как славно, что я не живу у кладбища…»       А дети в кабинете подгоняли. Я снова посмотрел на них, горделиво покачал головой: «Вы загнали меня в угол, но так просто меня не убить!» — да и выпал. Даже не прыгнул, даже не столкнули. О чём я думал, когда решил упасть? Секунды для меня не длились вечность, но было достаточно времени разглядеть их лица. Они до конца смотрели на меня испытывающе. Холодок по телу смешался с реальным потоком холода в спину. Кажется она покрылась наледью. Я выдохнул и, расставив руки в разные стороны, приземлился в сугроб. Пуф и в носу с глазами прилетел снег. -Собакам собачья смерть, урод, — раздался грубый женский смех, и один за другим полетели комья снега.-Отпевать не будем. Не заслужил. Да, и он не сломал! Но кошельки спасём!       Позавчерашний снег приносил ужасный дискомфорт при попытках подняться или навалять задире. Я просто бултыхался и изо всех сил кричал, пока кричалка не «заглохла». А потом пришёл другой говорящий. Как можно важно он сделал замечание о безделье и ударил ручкой лопаты о землю. -Такими темпами мы тут останемся ночевать! Вы хотите ночевать? Я вот не хочу из-за вас быть здесь до завтра! Сейчас выпал снег, а ночью что? До минус пятнадцать температура опустится! А снег долго тепло в норе не удержит! Живее работать! — всё повышал он голос, но от этого грозным не становился. Только хотелось смеяться с его попыток. -Ой, да завались Йоцов! Раскомандовался! Мы же работаем, а ты… Хмф! -Кто там? -Где? -В снегу. Вы же не обувь сажаете. -А если? -Не несите бред! Надоели дружков закапывать! В тык-то вам понадо-… — говорящий схватился за мой сапог, потянул и… Резко похолодало чего-то.-К-к-кошмар! Кошмар! -Ты там труп увидел? -рассмеялась девчонка. -Я-я… Я учителю всё расскажу! — испуганный говорящий убежал, но обещал вернуться. И вернулся. К директору в кабинет администрации школы.       Помимо директора там также сидели зачинщики, с которыми проводились беседы и внушения извиниться, я да учитель с неравнодушным учеником. От пережитого потрясения он теребил рукав зелёного пиджака, которая как и вся форма была до безобразия аккуратна. Ничего лишнего кроме дешёвых часов не носил. Эти невротиком оказался примерный школьник по совместительству староста класса Александр Йоцов. Весь прилизаный и немного румяный — с мороза — он не переставал от волнения менять оттенок кожи (всё-таки мысли «а правильно ли я всё делал» не хотели покидать светлую голову). Две непослушные пряди на лбу не мешали его внимательному обзору. Саня каждый раз их приглаживал, но бес толку — не прилипали даже от пота. Усталости во взгляде не читалась, только мелкая решительность. Однако всякого зрительного контакта со мной избегал. Наверное, я и вправду имел обыкновение пялиться. После директора он неловко поинтересовался о моих ногах и спине. «Быстро срастётся!» — ответил я и улыбнулся. После быстрого и фанатичного информирования о лучшем способе отогрева конечностей, он снова перевёл на меня взгляд…       И снова испугался, повисла смущающая тишина, и отличник убежал. Так мы и встретились: я, он и его преувеличение. Кстати, тогда я получил свои первые карманные, хе-хе. А попытки подружиться уже случились в больнице- я как-то подцепил ангину, и в школьном шкафу. Но это уже другая история.       Если тебе охота знать больше, дай знать. Может для тебя он откроется не ханжой, а действительно приятным человеком. ***       Штефан улыбнулся и перебрал пальцами по одеялу.Ему было о чём рассказать. Да только хватит ли времени? Калиш чувствовал, что его губы снова стали подсыхать. Лучше он не будет тратить последние силы и поспит. Он медленно закрыл глаза, выдохнул и впал в анабиоз. Черты стали припухшими, но сухими в области крыльев носа. Казалось, что перед Юрие лежит обыкновенная припудренная восковая фигура.       Мальчик взял его за руку двумя своими, решительно поклялся: -Обязательно, брат. Брат?