«В парке на улице ХХХ был открыт арт-объект!»
На чёрно-серой фотографии красовалась очень не устойчивая конструкция из камня с надписью «свят» на искусственном обрыве и деревянной балки, держащей этот булыжник. Её вполне мог бы подошёл статус «сделано из говна и палки», а не «мы потратили кучу денег для показа нашей мудрости, а не гордости ради». -Чем бы их душа не тешилась… — пробормотал молодой человек и хотел уже захлопнуть газету, как тут выпрыгнул из ниоткуда маленький мальчик с хитрым, но не менее добродушным взглядом. Он навалился на подлокотник и силой дораспахнул листы, позабыв о всяких правилах приличия. Александр нахмурился, но тут же смягчился и поддался. Маленькому можно было простить подобную дикость. Не освоился. Всё-таки прошло только восемь месяцев с его появления в доме Йоцова. Одного года не хватит избавить мальчика от прежних привычек, которые пять лет прирастали к нему. Хотя в этой необремененности была своя прелесть. Не так скучно, и совсем не кажется, что телом ты стареешь. Весело, в общем. -Что читаем, дядя Саша? — поинтересовался мальчик. До конца залезать на кресло, даже когда Александр пододвинулся, он не хотел. Не привык. Но радует, что ребёнок называет его по неформальному имени. Конечно, напрягает слово «дядя» — оно напоминает о возрасте — но это когда-нибудь пройдёт.-Что это? А зачем? Йоцов улыбнулся и потрепал его по волосам: -Сам не знаю, Юрие. И, боюсь, не узнаю. А где твой брат? Он же вроде мусор хотел выбросить, а я его на лестнице не видел, — вот брат-то, Калиш старший ему, и необходим. Помимо того, что не справляется с обязанностями фактического опекуна, а только залюбливает, он решил соизволить получить манну небесную. Опять! При одной только мысли о такой безответственности и незаслуженной удачи у Александра закипала кровь. Юрие, кажется, засмотрелся на фотографии и не сразу ответил. Он аккуратно положил ручонки на руку болгарина и, состроив обеспокоенные глаза пробормотал: -Да… Он убирает мусор. А, кстати, дядя, дорогой, помнишь чужих людей? Они к нам заходили, — Александр чуть поднапрягся.-Я не помню откуда они, но… Йоцов отложил газету в сторону, напряг кулаки и поджал нижнюю губу. Те люди, видимо, из опеки. Он понимал, что если это так, то у них будут проблемы. А если ещё и заходили — это кошмар наяву! -Прошу, не томи! Что-то случилось? Юрие завертел головой: -Ничего! Брат просто просит тебя помочь пакеты донести до мусорки. Быстро. «Господи! Он убил людей!» — пронеслось у болгарина в голове так же быстро, как он понёсся на второй этаж. Иной навязчивой идеи у него не могло быть, кроме как идеи незнания, что делать. В полицию обращаться бессмысленно — их и так поди ищут — а разбираться как-то надо. Или не бессмысленно? Как там избавлялись от тел? С помощью щелочи? Что ж, будем мыться у соседей. А если соседи запалят? Что делать вообще? Александр от испуга чуть ли на ступенях не запинался. Каким-то чудом он добрался до комнаты Штефана, что в ряд укладывал продолговатые мешки с явно упакованным телом служащего. Появление Александра его так удивило, что тот не успел подняться с корточек. -О, Саня. Распахнув дверь, Йоцов без задней схватил за «дно» пакета, похожий на голову, и ринулся к выходу, как будто от этого зависела вся его жизнь. -Поможешь убрать ул-… И пакет разорвался. Обнажив продырявленный мяч для волейбола, пирамидообразную удлинённую деталь, неизвестного происхождения, парочку порванных вещей и стопку таких же порванных деталей. Также там находилась парочка бутылок, отвечающих за «ключицу». Молодые люди сидели в гнетущей тишине и смотрели то на друг друга, то на пакет. То друг другу в глаза, то на содержание пакета. У обоих были недовольные лица. -…-лики… -Да ты серьёзно! -Что и следовало от тебя ожидать, н-да, — Штеф наигранно разочаровался. Но то было мгновением, ведь тут же появилась подленькая улыбка. -Что от тебя и следовало ожидать! Я тут чуть кони не двинул, а ты за своё вот это-… -Да что ты, наш серьёзный кулик? — румын прыснул в кулак.-Так и быть, чуть позже придумаю что-нибудь другое для твоего слабого сердечка. «Это он меня стариком назвал, да?» — подумал кислолицый Александр, но решил прикусить язык. Вот придёт время он столько затыкающих ответок придумает для такого острого на словцо человека, что возьмёт победу в свои руки и…будет не знать, что делать. Потому, что такого никогда не случится. Ответки устареют, подколы будут бесконечными. Сияние лица от предвкушения тут же сменилось на поглощающую темень. Недолго песня пелась. И без того захламлённая комната ныне ничем не отличалась от свалки. Гуманоидные пакеты были каплей в море по сравнению с горами записей и книг на столе. Думалось Александру, что она там находилась ещё с дней учёбы. А как красиво словно снег скомканная писчая бумага с колпачками из-под ручек и жестяными банками падала вниз. Одна такая банка дзынькнула о голову Йоцова. На самом деле попытки уборки напоминал больше разбор памятных вещей и разделение их на нужные и ненужные. Болгарин ойкнул, потёр лоб и снова посмотрел на «оторванную голову». Там что-то торчало. Александр потянулся за этой вещью и вытащил облезлую чёрную книгу. Как оказалось, по оккультизму. Молодой человек брезгливо сморщился, открыл книженцию и мотанул головой. -Дела-а-а… — протянул Штеф и украдкой стал снова набирать пакет. «Ноги» прорвало сразу же. Теперь мусор совсем не вынести. Но Калиш был не так прост и запихал больше мусора, надеясь на авось. Лишь бы «хозяин дома» не заметил такой вольности. И не заметил. Он вообще ничего не говорил. Вместо этого Йоцов осматривал книгу и каждую страницу, перелистывая её двумя пальцами, будто боясь замараться. И правильно, благодаря Штефу это пособие и оказалась в пакете. Но что Саша так долго там рассматривает? Румын чуть наклонился и напряжённо посмотрел за книгу. -И ты мне даже ничего не скажешь? — удивился тот. -А что должен? — отозвался рассеянный Александр.-Ты же у нас был колдуном… — Кое-что его смутило. Нет, не прозжённые углы и не отпечатки пальцев каким-то красным пигментом (хотя и это), а целая загнутая глава «Трансмутация живых существ». Для чего это Штефану? Усерднее молодой человек стал вглядываться в текст, развернув пару страниц. «Трансмутация — процесс перехода одного объекта в другой по химически-физическим свойствам. В обыкновенных науках оно применимо только к атомам и твёрдым веществам. В алхимии просто на предметах. Оккультизм же позволяет данный процесс и живых существах тоже, в нашем случае, на человеке. Трансмутация проходит с целью улучшения или ухудшения существа, смотря какой материал был задействован. Для его проведения потребуется образец (слово замазано) человека, превосходящего в каком-либо качестве или уровне (на этот раз было замазано целое словосочетание)». О каком образце и о каком уровне шла речь Йоцов так и не успел разобраться. Бордовая мазня затрудняла понимания, а выдёргивание книги просто сбило с толку. -Эй! Что за дела? Зачем тебе это? — возмутился болгарин, скрестив руки на грудной клетке.-Опять хочешь нечистого вызвать? -Йах! Если бы я хотел вызвать нечистого, то вызвал бы обычными словами «Добрый день, господин Мирков. Не хотели к нам на чай и кукурузные лепёшки? А то что вам сидеть на теплотрассе!», — задумчивый вздох.-Интересно, как он там в метро? Одной скомфуженной фразой «Всё! Прекратили!» спор бы так просто не закончился. Но удачный случай в виде Юрие с вырезанной статьёй с камнем, заставил его завершить именно на этой фразе. Он проскочил так резво, будто не замечал мешков. Без стеснения он поинтересовался о шалости и громко захихикал, услышав заветные «он перепугался, всё пошло по плану». У Йоцова заскрипели зубы от раздражения, которое он снова проглотил. Он понял, что эти Калиши точно его со свету сжить хотят. Когда-нибудь он точно отыграется. Дайте только время. Однако младший Калиш пришёл не за этим, о чём уверенно известил. Он пришёл рассказать, что сегодня хороший день для посещения необычного парка и его экспоната.«Парк… Камень… С самого начала мне казалась эта затея дурной. Я не приверженец верности интуиции, но я наотрез отказывался туда идти и не хотел отпускать от себя Калишей.»
***
Серая вырезка крупного камня из газеты колыхалась из стороны в сторону. Она совсем не дополняла пейзаж, как принято делать для фотографии или обыкновенного сравнения, для начала оттенками вырезки и заканчивая местом. Друзья ещё не дошли до «центра событий», были только на полпути — у ворот, что чарующе зазывали внутрь зеленью и далёкими, но заметными аттракционами. А сколько на пути встретится автоматов с водой и водосодержащими напитками? Пересчитать кошельком надо. -Что ж, мы наконец нашли его! Йоцов устало вздохнул и закинул голову наверх, не в силах видеть с какой лёгкостью Штеф всплеснул руками. Им пришлось около часа ходить по микрорайону, опираясь только на воспоминания. Это было несомненно плохой идеей. Тем более в жару. Только ветерок сжалился над прохожими.Он обдувал мокрые лбы, волосы да шеи. Этой приятной мелочи хватало для «бабьего лета». -Ээй, Сань, ты ж у нас атлет. Ты чего? Мы всего-то прошли десять километров без утомляющих остановок и автобуса. -Да, — Александр припустил голову, непроизвольно громко выдохнув, и с недоверием посмотрел через плечо друга, -вы, пока я спрашивал адреса. Я удивлён, почему ты вообще общаешься без отдышки? Ведь это было десять километров! Тем более с пассажиром! Штефан агакнул и подтянул младшего брата ближе к плечам. От духоты мальчик успел устать, и уснул, только оказавшись на плечах старшего Калиша. А на плечах болгарина юнец юлил бы. Вот что значит братская забота и доверие. Наверное, до встречи Александра и Штефана, последний безмерно привязался к Юрие. Они появились в разных семьях, но какая-то вещь, событие их сильно объединило. Штефан не часто распространялся о своём прошлом. Он то и дело переводил дело или отшучивался, когда Александр или иной человек спрашивал что-то лишнее. С ним можно поговорить об интересах и одноклассниках, но только не о личной жизни. Единожды Калиш делился информацией о прошлом, да и то это случилось ночью восемь месяцев назад. Печально, что не было никакой возможности запомнить всё. Только косвенное родство братьев. А Йоцову завидно было. Вот мог бы и он стать для них родным человеком, будь то братом, или его поезд давно ушёл? Среди таких размышлений Александр не заметил, как ремешок полароида нагрелся до предела и теперь не только колол кожу. С шипением и айканьем он быстро снял фотоаппарат и накрутил на руку шнур. Будто позади послышалась бодрая речь. -…не только камень, а, хм… Тир? Болгарин встрепенулся и защурился на Штефа. Тот напрягся: -Ну! Мы же, это, должны расслабиться, там… А то даже летом не погуляли. Медики, блин. -Да нет, я не про это. Ты что-то говорил. Прости, не услышал! Калиш хмыкнул и повернулся к Александру боком. Как он наткнулся на расписание аттракционов, продолжил: -Тир. Мы там никогда не были. Здорово будет пострелять и снять стресс, — так легко и по-детски, что и не скажешь, что он студент с будущей серьёзной профессией.-Говорят, именно та забава удаётся не всем! А мы может первые победим! А ещё можно сходить на чёртово колесо. Увидим больше, чем из окна! Представляешь? Румын снова приподнял брата и закончил: -И Юрие много чего увидит. Правда, — вдруг он немного повернул голову и как-то грустно улыбнулся, -замечательно, Саня? Что же такое? Александр виновато нахмурился, брякнул, что не нужно тогда задерживаться, и зашагал прямиком в парк. Аттракционы — так аттракционы, камень — так камень. Может хотя бы так станет ближе к ним. Александр сжал фотоаппарат и не ослаблял хватку вплоть до колеса обозрения. Сидя в капсуле, перед Йоцовом и Калишами открылся вид на город, который казалось бы ничем не отличался от остальных и был изведан от края до края. Такое же размещение зданий на гористой местности, такой же контраст старых новых домов, а растушёвывал картинку дымок мелких и более крупных лесков. С высоты птичьего полёта всё казалось игрушечным, и даже маленький гвоздик спрятать не удалось бы. С высоты птичьего полёта всё казалось игрушечным, и даже маленький гвоздик спрятать не удалось бы. А люди там, наверное, терялись и не раз. Юрие был единственным, кто с воодушевлением прыгал на сиденья и смотрел вниз, если его никто не придерживал за футболку. Более взрослые господа на борту дали себе слабину. Нелёгким было дело усмирять ребёнка во время посадки. Йоцов уже предполагал, что после таких-то его ударов спина Штефа превратиться в старческую по ощущениям, но последний не кряхтел. Он лёг на стеклянные стенки и пристально смотрел куда-то вверх. Александр же, ранее дремавший на подлокотнике, случайно глянув на друга, повторил его действие. Тучи на широком голубом небе тонкими линиями медленно летели мимо. Изредка они касались солнца, закрывая то треть его, то четверть. «И что его там привлекло? — подумал Йоцов, продолжая недоверчиво ввысь.-Вроде бы дождя не предвещают.» Небо как небо, а светило начало жечь глаза. Не найдя предмет интереса, Александр начал тереть глаза. Как Калиш вообще держится? -Сань? …Можно тебе кое-что поручить? Точнее кое-кого? Александр выпрямился и приподнял брови. Зачем-то Штеф натянул на себя капюшон полосатой толстовки.* Его руки дрожали, как и он сам. Неприятные шипения доносились до ушей. И воняло будто…нечто сгнило неподалёку. Калиш неуверенно прижал кулаки к себе, продолжил еле-еле шёпотом: -Пообещай мне, что если со мной что-то случится, ты всегда будешь рядом с Юрие. Я знаю, ты надёжный человек и не дашь ему пропасть, как я когда-то… Йоцов взволнованно вскочил на пол и впопыхах начал искать форточку. Одна такая торчала из стены. Про себя же болгарин ругал духоту, что даже так пробралась во внутрь. Нигде от неё не спастись. -Что ты бред несёшь? Господи! — форточка хрустнула и поддалась.-Так бы и сказал, что плохо. Вон бледный как поганка! Потерпи немного. Штефан ухмыльнулся и закопался в кофту сильнее. Запах гниения постепенно сходил на нет. Запах гниения постепенно сходил на нет. Про себя юноша пробормотал что-то невнятное, но замечен не был, так как Йоцов, как курица, носился по капсуле, открывал форточки и хлопотал около ребёнка, который может заболеть. Импульсивно сам себе противоречил — вот как можно было описать его действия. Калиша это не смутило. Саня же не может допустить вреда. Румын удобно устроился на борту ближе к выходу и, улыбаясь как чеширский кот, пролежал без движения до заземления. Было время к вечеру, когда все оказались на последнем аттракционе. Каким-то чудом сил хватило всем пострелять, а Калишу старшему аж победить, как он и говорил, впервые. Никто не думал, что он такой хороший стрелок. Проводитель тоже. Ритмично отбивать мишени одной за другой — надо уметь! Забавно было наблюдать, как он лихорадочно стал проверять дно банок. Прибил мошенник! Юрие сильно расстроился, когда это узнал, после своего проигрыша, а узнал он это сразу же. Подумать только, а ведь эта ситуация и стала началом игры в тир. Вторым пошёл Александр не в силах вынести такую несправедливость. Пять из десяти мишеней, конечно, хорошо на топливе мести, однако пройти остальные не удалось. До сего момента младший Калиш и не знал, что дядя Саша на такое способен, тем более ради него, и проникся уважением. Может дядя Саша и не так худ и зануден. С какого же момента их отношения стали ужасными? А потом случилось оно… Его невозможно забыть… -Хм! Да это же новая фотка! -Я не думаю, что это хорошая идея… Это отвратная идея! Камень на соплях держится, ну ты глянь! -Да ну! Лучше посмотри. Я — Атлас, держащий землю! Только камень неимоверной величины поднялся над головой Штефа, палка держащая его предательски заскакала. Она крутилась всё сильнее и сильнее. -Выкинь его! — выкрикнул оторопевший Александр.-Выкинь! Служащие, помогите! Но никто не пришёл. А слышали ли его? Паника начала поглощать парня. Продыху не было, ведь крик застрял в горле. Оставалось только хрипеть. Йоцова накатило дежавю. Он уже хотел сорваться с места, но онемение! Ноги предательски онемели. «Снова…» Александр тут же понял, что дело дрянь и скомандовал: -Юрие. Зови на помощь! — в ответ была только тишина. Болгарин обернулся на ребёнка и увидел вместо него груду пульсирующего мяса с глазами. Каждый пожирал его взглядом и насмехался над его беспомощностью. «Какого чёрта?» А брусок крутился, крутился. Вертелся на одном месте, словно решил поиграться на нервах. Только Калиш покачнулся, она шлёпнулась о пьедестал. По сигналу Саша рванул к экспонату, но… «Нет…» -Видишь, ничего не произошло, — легко улыбнулся Штеф.-А сейчас мы… Миг, и хруст разнёсся по всей округе. Нет. Теперь это и не улица вовсе. Происходящее теперь происходило в белой комнате, будто на сцене. Ничего более не было настоящим. Никого более не было из людей. Экспонат стал обыкновенной фанерой, но кровь из-под неё текла самая настоящая. -Э-эй… Штеф, ты в порядке? Он не успел. Саша не успел. -Это не шутки! Не шути так! Белый шум. -Слышешь меня?! Т-твоя шутка зашла слишком далеко! Эй… Ш-Ш-Штеф? От отчаяния он схватился за голову и упал на колени. Йоцов закричал, в истерике бил землю и проклинал свою слабость, этот день и шум в голове. Это ведь всё нереально? Так ведь не может быть? Наконец кровь добралась и до него. Она не заканчивалась всё лилась и лилась. Йоцов медленно поднял голову. Между камнем и искусственным обрывом что-то проглядывалось. Оттуда она и сочилась. Постепенно начало проглядываться лицо, полностью грязное и преисполненное безумием. Только белки и зубы выделялись. Вдруг лицо улыбнулось и пробормотало: -Это реальность. Правда здорово? Теперь и у тебя есть «брат»! Йоцов задрожал и начал отползать до тех пор пока не наткнулся на мнимую стенку. Тем временем чьи-то руки начали тянутся из щели. Такие красные и…жидкие? Отступать нынче некуда. Саше оставалось зажмуриться и ждать своё наказание.***
В вычищенной сероватой комнате было неспокойно. Впервые за столько лет она не используется как склад лекарств и бинтов. Наконец в ней располагался человек. Обморок — неприятная вещь, но, будь медпункт человеком, он бы обрадовался и такой причине гощения. Рядом с койкой, где лежал Александр, сидел измученный Гюнтер. Каждые пять секунд он кружил у носа больного ваткой с нашатырным спиртом и ругался про себя. Жил он себе, караулил морг, а тут раз — человеку плохо стало. Подобный случай — пустяк, но студент со страху чуть скорую помощь не вызвал. А надо было полицию вызывать. Практикант облокотился о прикроватную тумбочку и упёр щёку кулаком. Вот невидаль! Через энный круг нашатыря Йоцов начал шевелиться. Нет, он, блин, вскочил и стал ошарашенно оглядываться будто с луны свалился. -Г-где я?! -В медпункте при морге, мой друг, — студент нахмурился и перевёл взгляд на куртку, которая болталась на перегородке койки. Александр запаниковал и, быстро сорвав её, прижал к себе. Но чуть позже начал лихорадочно проверять карманы.-Я ничего там не брал, а мог бы, «проверяющий», — Гюнтер вздохнул и продолжил.-Надеюсь, вы понимаете, что я вас мог бы сдать за это серьёзное нарушение. Йоцов обеспокоенно переспросил: -Не брал? Спасибо! Немец кивнул и продолжил чуть по-мягче: -Нет, я не буду интересоваться ни вашей личностью, ни мотивом поступка, так как вы, наверное тоже медик, но кажется подпольный. На благо неблагонадёжных людей старайтесь, — он поднял и поправил халат. Пальцы уже пропахлись нашатырём настолько, что невозможно было сидеть. Практикант подошёл к умывальнику, кинул ватку в мусорку и включил воду. -Вы сюда заходили, что проверить почившего близкого. Я не видел ваш шприц и то, что вы успели набрать. А теперь, как вам станет лучше, вы отправитесь восвояси, и мы забудем всё, что тут было (за исключением проверки). Поняли? Йоцов согласно по-европески помотал головой и опустил глаза на руку. Она была перевязана по-новому и пахла этиловым спиртом. Болгарин спокойно выдохнул. -что это могло быть? показалось?