***
Замок был пуст, Йеннифэр осмотрела лабораторию Вильгефорца, покрутилась в его убежище, облазив каждый камень. — Чертов сукин сын! Он будет вымаливать смерть!!! — Рыкнула она, обходя трупы нильфгаардцев в коридоре. Во дворе было такое же зрелище. — Никаких следов Цири! — Чародейка устало присела на обломок стены. — Разруха и трупы. Либо ее поймал Эредин, либо она смогла переместиться. Геральт был занят другим делом. Сначала он отыскал Мильву, затем Ангулему, прошел до того места, где Вильгефорц швырнул об стену Региса и, увидев снова то, что осталось, предпочел не отковыривать, к тому же он помнил, что вампира все равно не убить, даже такому чародею, как Вильгефорц. Вынес тела во двор и попросил Йеннифэр создать две могилы в леске неподалеку. Рядом с Мильвой положил ее лук и стал швырять тяжелые комья вниз, стараясь не смотреть. Йеннифэр создала вокруг каждой могилы заклинание, отпугивающее трупоедов. Они молча сидели рядом со свежими холмами, наконец, Геральт встал и, подав руку Йеннифэр, сказал ей: — Цири убежала от Дикой Охоты. Знаешь, как я это узнал? — Как? — Среди трупов нет Кагыра, о котором я тебе вчера говорил. Значит, они перенеслись куда-то вместе. Он поклялся, что защитит ее, и я ему верю. — А я верю тебе. — Просто ответила она.***
Когда они вернулись в Венгерберг, Геральт впервые в жизни совершенно не знал, что ему делать. Искать Цири по городам и весям не представлялось возможным, оставалась слабая надежда на Кагыра. — Геральт, подойди! — Услышал он голос Йен из ее лаборатории. Он зашел и увидел, что чародейка стоит напротив проекции, на которой неизвестная ему магичка говорит что-то Йеннифэр. У женщины в проекции было белое лицо с нездоровой кожей, неопределенные, невыразительные глаза, тонкие губы и слегка кривоватый нос. На голове — странная конусовидная, немного помятая шляпа. Из-под мягких полей ниспадали темные, казавшиеся не очень чистыми, волосы. Впечатление непривлекательности и неряшливости усиливалось черной свободной и бесформенной одеждой с потрепавшейся серебряной вышивкой на плече. Увидев Геральта, она замолчала, потом обратилась к нему. В ее голосе он безошибочно уловил нотки нильфгаардского диалекта: — Здравствуй, Геральт из Ривии, я Ассирэ вар Анагыд, верховная чародейка Нильфгаарда, участница Ложи Чародеек. Я понимаю, что после многих событий, случившихся раньше, мы не вправе просить тебя о помощи. Но это касается Цири... И не только. Твой друг Кагыр — мой двоюродный внук. Его мать, Маур вар Анагыд — моя племянница, и она очень хочет найти своего последнего сына, который, по всей видимости, находится сейчас с Цириллой. Мы хотим объединить усилия в поиске. Ведьмак взглянул на Йеннифэр. Она молчала, видимо, до этого ее коллега успела ей рассказать суть. Он обратился к проекции: — О какой помощи вы хотите просить и откуда вы так уверены, что они вместе? — Тому есть свидетель. Йеннифэр, телепортируй, пожалуйста, Геральта в императорский дворец. Эмгыр вар Эмрейс желает лично встретиться и передать вам сведения о Цири. Он даст вам все возможности, чтобы вы смогли найти ее. — Эмгыр охотился на Цири не хуже Эредина. Его солдаты убили ее бабку Калантэ, разрушили Цинтру, гонялись за ней повсюду! И вы, Ассириэ, - Выплюнул Геральт ее имя. — Считаете, что я обращусь к нему и сам подам ему на блюдечке новую императрицу Нильфгаарда, которой он так жаждет заделать ребенка, который станет изменять мир ему во благо?! — Едва сдерживая ярость, произнес Геральт. — Вы хотите найти Цири. Мы - Кагыра... — Начала Ассирэ вар Анагыд, но он ее перебил: — Вы хотите найти Кагыра, чтобы повесить за предательство, а Цири — чтобы отдать в лапы Эмгыра, и еще — хотите сделать это чужими руками. Вполне в духе Нильфгаарда! Йеннифер успокаивающе положила руку ему на плечо: — Так или иначе, они могут что-то знать, даже Эмгыр не заставит тебя делать то, что захочет. Но мы, мы хотим ее найти! — Император Нильфгаарда зовет вас к себе не только поэтому. Он хочет довести до вас очень важные сведения, касающиеся Цириллы. И это очень, очень срочно. Я не прощаюсь. — Серьезно и с нажимом произнесла Ассириэ, и проекция потухла. Йеннифэр подошла к ведьмаку и пытливо взглянула на него: — Ты согласишься? — Сотрудничать с Эмгыром, чтобы добровольно передать Цири в его руки? Чем таким он может мне помочь в ее поисках? — Не знаю, но... Это шанс! Если он что-то знает... В конце концов, ты все равно не отдашь ему Цири, когда найдешь, она сама решит, что ей делать дальше. — Она специально сказала "когда найдешь", а не "если найдешь". Он угрюмо кивнул: — Он хотел сказать еще что-то очень важное про Цири. В нашем положении глупо упускать информацию. — Я открою портал. — Она обняла его на прощанье. — Ты не идешь? — Он меня не приглашал. Да и у меня есть кое-какие дела. Пока ты будешь искать Цири, я постараюсь найти Вильгефорца и содрать с него шкуру живьем, за то, что он делал со мной и хотел сделать с Цири. Вот, возьми этот медальон, захочешь узнать где я — нажми на камень в центре и вызовешь мою проекцию. И постарайся не проткнуть Эмгыра мечом раньше, чем он выдаст информацию. — То есть после — можно? — Уточнил Геральт. — Смотря на обстоятельства! — Улыбнулась она и открыла портал. Геральт закрыл глаза и шагнул.***
Любопытство даже приглушило ненависть к Эмгыру, пока он шел за императорским дворецким. Окинув ведьмака презрительным взглядом, тот остановился у двери, вовсе не похожую на вход в тронный зал. — Император Эмгыр вар Эмрейс ожидает вас! — Пафосно произнес он. Геральт шагнул за порог и сразу все понял. Зала была, как он и думал, не тронной, а скорее больничной палатой. Роскошной комнатой, по которой разносился ощутимый запах смерти, улавливаемый лишь ведьмачьим чутьем. Также Геральт сразу понял, что очень скоро Белое Пламя, Пляшущее на Курганах Врагов, угаснет. Эмгыр полусидел на царском ложе, грудь его и рука были в бинтах, а на лице не было ни кровинки. Ведьмак удивился, что он все еще жив, потому что, судя по всему, его пытались перерубить пополам. — Долгий же путь ты проделал... — Сказал император. — А увидел ее лишь на несколько минут. — Не думаю, — спокойно ответил Геральт, — что короче был твой путь, Дани. — Ты узнал меня, — улыбнулся император. — А ведь, казалось бы, отсутствие бороды и характер поведения совершенно изменили меня. Из тех, с кем мы раньше встречались в Цинтре, многие потом побывали в Нильфгаарде и видели меня на аудиенциях. И никто не узнал. А ты видел всего один раз, к тому же шестнадцать лет назад. Неужто я так врезался тебе в память? — Я не узнал бы, ты действительно очень изменился. Я просто догадался. Уже некоторое время тому назад, не без посторонней помощи и подсказки, я догадался, какую роль сыграл инцест в семье Цири. В ее крови. В одном из кошмарных снов мне приснился инцест, самый страшный, самый отвратительный из возможных. И, пожалуйста, вот он ты, собственной персоной. Эмгыр скривил губы, то ли в усмешке, то ли в презрении. — Сядь. — Скорее попросил, чем приказал он, точно в голосе его что-то сломалось, и он больше уже не звучал повелительно. Геральт присел в мягкое кресло. — Ты спас жизнь моей дочери, — сказал он. — Несколько раз. Благодарю тебя за это. От своего собственного имени и от имени потомков. Тогда, в замке Стигга, когда я увидел тебя и Цири с Йеннифэр, я внезапно понял, что пусть уж лучше я никогда не доберусь до нее, чем позволю захватить Эредину. Я сражался против него как мог и дал ей время. Когда она отправила вас в портал, я все еще задерживал Эредина, но потом он смел меня с пути. Цири была на стене, а он шел к ней. Последнее, что видел, это то, что когда я упал, она видела это и внезапно закричала, как тогда Паветта, помнишь? — И исчезла. Эредин и Охота никого больше не тронули, они просто куда-то ушли или исчезли, я не помню. — Он устало прикрыл глаза. Геральт промолчал, он рассчитывал на более обширную информацию, но чувствовал, что это еще не все. Эмгыр, видимо, не мог шевелиться, поэтому лишь раздраженно дернул головой. — Цири, по моему изначальному плану, должна была стать императрицей Нильфгаарда, родить мне Сына, который станет владыкой мира и спасет мир от уничтожения. Так гласит пророчество, точное содержание которого знаю только я. Разумеется, Цирилла никогда не узнает, кто я. Эта тайна умрет. Вместе с теми, кто ее знает. — Ясно, — кивнул Геральт. — Ясно даже и ежу. О, пардон! — Ты не можешь не видеть, — проговорил после некоторого молчания Эмгыр, — Десницы Предназначения, стоящего за всем этим. За твоими действиями тоже. С самого начала. — Во всем этом я вижу скорее руку Вильгефорца. Ведь именно он тогда направил тебя в Цинтру, правда? Когда ты еще был Заколдованным Йожем. Он сделал так, что Паветта... — Ты блуждаешь в тумане, - резко прервал Эмгыр. — Ты ничего не знаешь и знать не должен. Я пригласил тебя не для того, чтобы рассказать историю своей жизни. И не для того, чтобы перед тобой оправдываться. Перед тобой у меня нет никаких долгов и обязательств, ведьмак. Никаких. — Есть! — Геральт прервал так же резко. — Ты нарушил заключенное соглашение. Не выполнил данное тобою слово. Солгал. Это долги, Дани. Ты нарушил клятву будучи князем, и у тебя есть долг как у императора. С императорскими процентами. За десять лет! — Только-то и всего? — Только-то и всего. Потому что лишь столько мне полагается, не больше! Но и не меньше! Я должен был явиться за ребенком, когда ему исполнится шесть лет. Ты не стал ждать обещанного срока. Ты надумал украсть его у меня прежде, чем наступит срок. Однако Предназначение, о котором ты все время толкуешь, посмеялось над тобой. Все следующие десять лет ты пытался с ним бороться. И сейчас ты ее не получил, собственную дочь, которую некогда по-сволочному и подло лишил родных, с которой пытался наплодить детей, не убоявшись кровосмешения. Между нами говоря, Дани, я не знаю, как ты сможешь глядеть ей в глаза. — Цель оправдывает средства, — глухо сказал Эмгыр. — То, что я делаю, я делаю ради потомков. Ради спасения мира. — Если миру предстоит уцелеть таким образом, — поднял голову ведьмак, — То пусть лучше этот мир сгинет. Поверь мне, Дани, лучше будет, чтобы он сгинул. Эмгыр долго молчал, а потом начал издалека, но Геральт его не перебивал, ему было интересно. А император говорил и говорил. — Мой отец — низложенный император — отказался принять власть Узурпатора. Его арестовали и пытали. Однако, он не позволил себя сломить. Тогда испробовали другой метод: на глазах отца нанятый узурпатором чародей обратил меня в чудище. Чародей немного добавил по собственной инициативе. А именно — юмора. Эмгыр на нашем языке значит "Еж", или, как ты меня называешь, — "Йож". Отец, как я сказал, не дал себя сломить, и его убили. А меня же, под насмешки и хохот, выпустили в лес и натравили собак. Я выжил, несмотря на то, что мне было 13. По ночам превращался в нормального человека. Из страны мне пришлось бежать. А то, что освобождения от чар мне надо было искать на Севере, за Марнадальскими Ступенями, вычитал по звездам один чуточку спятивший астролог, по имени Ксартисиус. После известных тебе событий в Цинтре, когда родилась Цири, меня тайно посетил Вильгефорц. Назвался агентом людей, которые в Нильфгаарде были мне по-прежнему верны и скрывались от узурпатора. Он предложил помощь и вскоре доказал, что помочь действительно может. Когда, все еще не очень ему доверяя, я спросил, почему он это делает, он откровенно сказал, что рассчитывает на благодарность. На милость, привилегии и власть, которыми одарит его великий император Нильфгаарда. То есть я, могущественный владыка, подчинивший себе половину мира, человек, потомок которого станет властелином мира. Рядом с такими великими владыками, заявил он, не смущаясь, он и сам надеется взлететь высоко. Тут он достал перевязанные змеиной кожей свитки и предложил моему вниманию их содержание. Таким образом я познакомился с предсказанием. Узнал о судьбе мира и вселенной. Узнал, что должен сделать и пришел к выводу, что цель оправдывает и венчает средства. Тем временем в Нильфгаарде еще оставались люди, не желающие видеть на троне Узурпатора, верные мне. Они были готовы провернуть переворот, но нужен был я, наследник Эмрейсов. Пора было Дани из Мехта возвратиться под настоящим именем. Однако, я не забывал о предсказании. Вернуться надо было обязательно вместе с Цири. А меж тем, Калантэ внимательно, очень внимательно следила за моими руками. — Она никогда тебе не доверяла. — Знаю. Думаю, что-то знала о той ворожбе. И сделала бы все, чтобы мне помешать, а в Цинтре я был в ее власти. Значит, необходимо было вернуться в Нильфгаард, но так, чтобы никто не догадался, что я — Дани, а Цири — моя дочь. Развязку подсказал Вильгефорц: Дани, Паветте и их ребенку предстояло умереть. Сгинуть без следа. При организованном вами кораблекрушении. — Когда мы проплывали над Бездной Седны, Вильгефорц намеревался втянуть корабль магическим насосом, а я и Цири, укрылись бы в защищенной каюте. Экипаж и Паветта должны были погибнуть. Паветта никогда не согласилась бы на мой план. Но все пошло не так. Паветта разгадала меня и перед отплытием отослала Цири на сушу. Разразился скандал, и она случайно упала за борт. Я ничего не успел предпринять, да и не хотел. А потом Вильгефорц использовал насос. Я вернулся тогда и стал императором. Калантэ стерегла малышку, как зеницу ока. О том, чтобы ее похитить, я и думать не мог. Но военные и аристократия активно подталкивали меня к войне и нападению на Цинтру. Клялись, что этого жаждет народ, что народу требуется жизненное пространство. Я решил убить двух зайцев одной стрелой. Одним махом заполучить и Цинтру, и Цири. Остальное ты знаешь. Кстати, мой офицер, Кагыр аэп Кеаллах, он тоже переместился с Цири в замке Стигга, они исчезли вместе, но он был без сознания. — Я нагляделся на смерть друзей, которые пришли туда со мной с края света. Они шли, чтобы спасти твою дочь. Они ее даже не знали. Кроме Кагыра никто не знал Цири. Но они пошли, чтобы спасти. Потому что были в них порядочность и благородство. И что? Они нашли смерть. Я считаю, что это несправедливо. И, если хочешь знать, не согласен с этим. Потому что плевал я на такую историю, когда порядочные люди умирают, а паршивцы продолжают жить и творить свое гнусное дело. — Медленно говорил Геральт, вспоминая замок Стигга. — И все же, ты отринул свой план. Там, защищая Цири, ты отпустил ее и защитил. Зачем? — Попади она в руки Эредина, все было бы гораздо хуже. Увидев Цири, я понял, что никогда не сломаю ее дух, не смогу заставить жить со мной... — А то, что ты ее отец, не напрягало тебя? — Знаешь, нет. История насчитывает много инцестов. Так или иначе, у нее родится ребенок, и лучше было бы, что бы отцом был я. Однако теперь все изменилось. Я скоро умру, и на трон взойдет Морвран Воорхис. Я прошу тебя о том, чтобы ты нашел Цири и привел сюда. Сейчас здесь находится Лже-Цирилла, о которой ты, без сомнения, знаешь. Она моя законная жена и имеет право на престол. Но она — не Цири, как думают все. Замени ее настоящей Цири, и, может быть, ей захочется управлять страной, дать народу то, чего не давал я. Предложи ей. А прежняя Лже-Цирилла уедет в отдаленный замок, в Дар-Рован, и никто не заметит подмены. Морвран не особо хочет трон, этого хотят другие. Он вояка — не император. — Ты серьезно? Думаешь, что вольная Ласточка захочет возиться с твоим Нильфгаардом? Невозможно ее заставить делать что-то против воли. — Зачем против? Скажи ей, что она сможет изменить ход войны, спасти множество жизней. Кто бы ни был ее муж, ее великий сын будет императором Нильфгаарда, только поэтому я и оставляю дело на самотек, на какое-то время, ибо императрица из моей дочери никакая. — Я скажу ей об этом. Но и только. Решение останется за ней. — Ты только найди ее. Я уже приказал всем своим магам, солдатам и всем прочим, чтобы при обращении к ним ведьмака Геральта из Ривии помогали, чем могли. — Найду. И да, еще. — Ведьмак встал и подошел к двери. — Твой сенешаль и его жена, где они? — Кагыр просил? — Он никогда ничего не просит, я спрашиваю. — Оба в тюрьме, их имущество передано казне. Их сын дезертир, а от этого страдает вся семья. — Выпусти их и верни все. — Ты нарываешься! — Вспыхнуло Белое Пламя. — Сделай хоть что-нибудь хорошее перед смертью. — Произнес Геральт и вышел, притворив дверь.***
Йеннифэр он вызвал по дороге из замка. Проекция явила ему чародейку, которая беспокойно расхаживала по комнате в Венгерберге. Увидев ведьмака, она подалась вперед: — Геральт?! Что ты узнал? — Йен, я сам удивляюсь тому, что говорю, но ехать из Нильфгаарда в Аэдирн меня не прельщает, ты не могла бы... Йеннифэр торжествующе улыбнулась: — Я сейчас перенесусь к замку и заберу тебя оттуда, стой там. Она не заставила себя долго ждать, вскоре Геральт пересказывал ей разговор с Эмгыром. — Потухло, значит, Белое Пламя... — Сказала, наконец, задумчиво чародейка. — Но мы так и не выяснили, где искать Цири. — С ней Кагыр, возможно, он попытается разыскать хоть кого-то из тех, с кем шел за Цири. Все его друзья мертвы, кроме Лютика. А сама Цири знает, что где Лютик, там часто бываю и я. — Где он может быть? Он же шатается где взбредет. — Резонно спросила Йеннифэр. — Не совсем. Некоторая упорядоченность в его передвижениях все же имеется. Он держится больших городов, где его знают. Последний раз, перед замком Стигга, он был у своей возлюбленной княгини в Туссенте. — Это легко узнать. Кажется, Эмгыр велел своим людям помогать тебе? — Она встала и поманила его в лабораторию. — Нильфгаардский маг, Арториус Виго, крупный чародей из Туссента. Он скажет нам, там ли Лютик. Сейчас мы вызовем его. Арториус брезгливо оглядел Геральта из проекции, но помочь согласился и сведения принес уже на следующий день. Лютика княгиня изгнала, и, судя по слухам, он направился в Новиград. — Нагоню по дороге. — Сказал Геральт. Йеннифэр прикинула расчеты и возразила: — Даже если он поехал самой короткой дорогой, он еще не перешел Яругу. Не спеши. — К тому же, он еще нажрется где-нибудь, как свинья, и застрянет на пару дней. У тебя есть знакомые маги в Новиграде? — Разумеется. Они сообщат, если Лютик там объявится. — Чем займемся теперь? — Спросил ведьмак и сам понял, как двусмысленно это прозвучало. Впрочем, фиалковые глаза чародейки разгорелись при этом вопросе. — А чем ты хочешь? — Опасно спросила она, усаживаясь к нему на колени. Черные волосы соскользнули вниз, закрыв ее лицо. Геральт отвел их и притянул чародейку поближе к себе: — На твое усмотрение, Йен, только умоляю, не создавай еще одно чучело единорога... — Как скажешь, но и в кровать я тебя не пущу. — Выдохнула она, увлекая его по скрипучей лесенке наверх, и он сразу понял, куда она его привела. На крышу, на которой столько лет назад они любили друг друга, которую он частенько вспоминал. И сейчас, несмотря на то, что в спину впивались старые раскаленные солнцем черепички, он наслаждался как никогда. Волосы Йен на фоне ярко-голубого неба лезли ему в лицо, щекотали, он перевернулся и оказался над чародейкой, она зажмурилась от солнца и притягивала его все сильнее, будто хотела слиться с ним в единую скульптуру. Он с охотой выполнил это, прижав ее собой, не чувствуя никакой опоры, кроме ее тела, утопая в нем. — Геральт? — Что? — Как хорошо, что ты меня нашел... Когда Лютик объявился в Новиграде, ведьмак был уже на половине пути. Медальон Йеннифэр сообщил ему, что Лютик на месте, Геральту же оставалось ехать еще несколько дней. Предназначение снова посмеялось над ним, как и над Цири, и над ее отцом. От Оксенфурта, он сам того не зная, ехал практически по следам Цири и Кагыра. Проехав деревеньку, в которой они ночевали, он останавливаться не стал и направил Плотву дальше. — Что это там такое? — Пробормотал он, спускаясь с холма к ручью. Примерно в двух стае от него темнело какое-то пятно, на белом песке оно было заметно и без ведьмачьего чутья. Подъехав ближе, он слез с Плотвы и подошел к ручейку. Песок казался с холма черным пятном, потому что был весь пропитан кровью. На трупе, лежащем неподалеку, она уже засохла, словно он пролежал тут уже не менее суток, а то и двух. Геральт наклонился над телом и перевернул его на спину. Внезапно, злобное рычание со стороны реки отвлекло его. На песке лежала белая волчица, которая по видимому пришла полакомится падалью, но еще живой эльф проткнул ее мечом. Рядом с ней скулил волчонок-подросток. — Нихрена себе! — Вырвалось у ведьмака. — Белый Волк, наверное завезены со Скеллиге! Он добил умирающую волчицу, но волчонок не убежал, а набросился на него. Ему было едва ли четыре месяца и его белоснежная шкурка отсвечивала первозданной белизной. Геральт ухватил его шкирку и посмотрел на оскаленную мордочку. Волчонок явно происходил из прирученных скеллигских волков, жаль убивать такого красавца. — Гвинблейд... — Задумчиво произнес ведьмак и успокоил волчонка Аксием, заснул в кожаную суму, предварительно надев на шею веревку и вернулся к трупу эльфа. Налипший на броню песок осыпался, перед ведьмаком лежал один из Aen Elle, Всадников Дикой Охоты. Несмотря на вороненую броню, кто-то ловко ткнул его подмышку, где не было железа. Однако не это убило его. Потеряв на секунду равновесие от укола, он растерял внимание и тут же огреб по голове, потерял шлем, а следующий удар пришелся уже по сонной артерии. — Цири, конечно же! — Он закружил, вглядываясь в следы. — Две лошади ехали рядом, здесь на них напала Охота... Сломанные кусты, в них лежит мертвая лошадь, почему-то крестьянский тяжеловоз, не верховой, здесь был бой, Цири и Кагыр убили одного, но дальше след прерывается. Будто все они поднялись в воздух! Он догадался и взвыл, как волк. Они впрямь взвились в воздух, унося с собой Цири... Она снова попала в руки Охоты и на этот раз сбежать ей не удастся. Так паршиво ему не было никогда, даже там, в замке. Столько лет поисков, полчаса вместе и теперь она у Дикой Охоты. Взметнувшись на лошадь, он гнал ее не жалея, пока далеко-далеко на горизонте не показались крохотные башенки Новиграда.***
— Нет, Лютик! Она уже не приедет в Каэр Морхен! — Ведьмак был безнадежно пьян, но ему было все равно на это. Бард тоже был нетрезв, но и он удивлялся, как ведьмак выпил в одиночку по бутылке реданской желудевой и темерской ржаной. — Ты же не видел, что случилось! Может быть, Цири переместилась сама, а не с Дикой Охотой. Геральт чуть протрезвел и сфокусировал взгляд на пустом стакане. Лютик, воодушевленный этим прогрессом, продолжил: — Тела Кагыра ты не нашел, а Дикая Охота уж точно не стала бы брать его с собой. Значит, они переместились куда-то вместе. — Я не думал об этом. — Признался Геральт. — Это вполне может быть... — Я так тебе скажу! Сколько раз ты думал, что Цири мертва? Сколько раз она сама была схвачена, но убегала же ведь каждый раз! Пророчество называет ее Повелительницей Времени и Пространства. Надеюсь, что не просто так. Она вернется к тебе, когда все решит, она снова двинется в Каэр Морхен. Твоя задача — дождаться ее там. Ведьмак молчал, мало вслушиваясь в болтовню друга. В его сердце медленно зажигалась безумная надежда.