***
Свет резал глаза даже из-за закрытых век, заставляя поморщиться и приподнять их. Повернув голову, Кагыр обнаружил, что Цири сидит на низеньком стуле возле его кровати, положив голову на руки, дремлет, облокотившись на край кровати. Растрепанный пучок пепельных волос вызвал нестерпимо жгучее желание прикоснуться к нему, Кагыр тихонько привстал на локте и провел по ее голове рукой. Она тотчас вскинулась и, увидев рядом мягкие синие глаза, задохнулась: — Кагыр... — Ласточка... Тише, тише, все хорошо... — Прошептал он, откидываясь на подушки и прижимая ее голову к груди. — Как ты? — Нормально. — Он пожал плечами, действительно не понимая, почему оказался здесь, в постели. — Слабость правда жуткая и ломота в костях, а так ничего. Что случилось? Я помню лишь скоя'таэлей... — Тебя ранили отравленной стрелой, мы с Геральтом искали краснолюдский бессмертник для противоядия в шахтах. Там я убила барбегазов, впервые в жизни убила чудовищ! Противоядие помогло, но у тебя остановилось сердце, хорошо, что мы с Йен были рядом, она сумела вытащить тебя с того света. Кагыр молчал, смотря в окно напротив него и закусив губу, в его голове роились странные воспоминания о времени, когда он был в отключке, но они никак не собирались в отчетливые образы. — Я ведь умер, так? Остановка сердца и дыхания... Мы проходили это в Академии, это именуется "быстрой смертью"¹ и есть только 3-4 минуты, чтобы вытащить больного. Как же мне повезло, позови Йеннифэр, пожалуйста, я хочу ее поблагодарить. Цири осторожно поцеловала его и выскочила из комнатки. Странные мысли все никак не давались Кагыру, но роились над ним тяжелым облаком. Он что-то забыл и никак не мог вспомнить...***
Когда чародейка, все еще гневно фыркая после тирады, которую она обрушила на Весемира, влетела в покои Геральта, он стоял у окна, тяжело облокотившись на подоконник и смотрел на туманные горы вдалеке. — Как он? — Молниеносно обернувшись, спросил ведьмак. Йеннифер кратко пересказала ему, что произошло и, подойдя к нему вплотную, вдруг поняла, как устала. Она все еще дрожала от того, сколько сил ей пришлось выложить в считанные минуты, но ведьмак уловил не столько физическое, сколько моральное истощение. Он нежно взял ее за плечи и сел в кресло вместе с ней, поближе к камину. Впервые за долгое время она выглядела растерявшейся девчонкой, усталой и прижавшейся к нему в поисках защиты. Это было так непривычно, что Геральт перехватил ее поудобнее, гладя по иссиня-черным локонам, и его монотонные движения принесли ей спокойствие. — Я так испугалась, Геральт! Если бы он умер, что стало бы с Цири? Она сама не своя сидела над ним... — Ты переживаешь только за нее, а я за них обоих... — Отозвался ведьмак. Йеннифэр долго молчала, смотря в жаркое пламя. Он почувствовал, как она перестала дрожать, оторвав от него голову, она тихо попросила: — Поцелуй меня, Геральт. Он не заставил ее повторять, мягко накрыв ее губы своими и запустив пальцы в черные волосы. Она была непривычно мягкая, податливая, и это сводило его с ума, заставляя целовать все более исступленно. Возле огня было тепло, и коричневый строгий коврик был превращен щелчком пальцев в пушистый белый ковер. — Ты ли это, Йен? — Спросил ведьмак, нависая над ней и наслаждаясь ярчайшим контрастом черных волос, разметавшихся по белому меху ковра. Она не ответила, лишь очерчивая его скулы и подбородок пальцами, что окончательно свело его самообладание на нет. Со своей одеждой он не церемонился, но ее платье расстегивал не торопясь, аккуратно сняв его, замер на секунду, задержав руки на талии. Чародейка подалась ближе и попыталась нахально уронить его на спину, но Геральт, внезапно рыкнув, одним движением сорвал с нее черные кружева, закрывающие бедра и грудь и заставил встать на четвереньки, облокотившись об кресло. Ее грудь была идеальна, и он задержался на ней, потом провел по позвоночнику, пересчитывая каждый позвонок, от чего она прогнулась еще сильнее. — Гера-а-альт! — Недовольно протянула она. Колени тонули в белом ковре, и она вскрикнула, не удержавшись, когда он прогнул ее в пояснице и вошел, быстро наращивая темп. Она схватилась за кресло, инстинктивно подаваясь ему навстречу и чувствуя, как он почти покидает ее, но возвращается с такой силой, что приходится серьезно сдерживаться, чтобы не кричать в голос от полноты ощущений. — Йен? Иди сюда! — Он приподнял ее легко, как игрушку, и сел в кресло, быстро и ловко подсадив ее сверху. Теперь волосы щекотали его грудь и лицо каждый раз, когда он резко опускал и приподнимал мягкое, податливое тело, которое в кои-то веки не пыталось перехватить инициативу. Небольшая, но упругая и бархатистая грудь была перед его лицом и, недолго думая, он прихватил острый бугорок одной из них губами, предчувствуя, что не сможет так долго выдержать в этой безумной скачке. Руки Йеннифэр до боли сжали его плечи, когда вдруг неожиданно он вошел особенно глубоко и зафиксировал ее за ягодицы, быстро встав и опустив ее на ковер. Йеннифэр застонала, уже не сдерживаясь, слишком тесно и глубоко он проник, заставляя сжимать его внутри все сильнее. Скрестив ноги за его поясницей, она подалась навстречу и заскулила, когда он вышел, хитро улыбаясь. — Нет... Пожалуйста! — Она смотрела на него полными мольбы и желания глазами. Геральт снова усмехнулся: — Люблю, когда ты меня просишь, ведь это такая редкость! — Он скользнул рукой по ее животу и ниже, нащупал маленький комочек нервов и потер круговым движением, одновременно направив два пальца внутрь. — Сладкая сирень... — Хрипло прошептал он и, продолжая массировать, убрал пальцы, ворвался так стремительно, что она всхлипнула и закричала, судорожно выгибаясь. Подхватив ее под поясницу, он начал действовать быстро и резко. Йен запрокинула голову, и он, не удержавшись, впился в ее шею зубами, когда почувствовал, что слетает в пустоту и падает на Йеннифэр. Тяжело дыша, он заставил себя приподняться на локтях и перекатился в сторону, не отпуская ее руки, а другой медленно перебирая завиток волос, лежащих на его груди. Чародейка перебралась поближе и положила голову на плечо Геральту. Но не успели они полежать так и пяти минут, как в дверь раздался стук. Спешно надев платье и пригладив более-менее волосы, Йен подошла к двери, пока Геральт, чертыхаясь, натягивал одежду. — Цири? — Кагыр очнулся и хотел тебя поблагодарить. — Сказала она. Йеннифэр улыбнулась: — Значит, обошлось. Что ж, пошли, дочка...***
Весемир слушал обстоятельный рассказ всех участвующих лиц, и по его лицу то и дело пробегало удивление, хотя это казалось маловероятным. Перед обедом в Зале он попросил Цири показать, чему она научилась в искусстве фехтования. Она кивнула, собрала распущенные волосы в пучок и вышла на середину двора. Геральт и Кагыр наблюдали, как резво сошлись в бою две души — старая и молодая, слепя глаза розблесками клинков на полуденном солнце. Цири разорвала схватку и начала кружить вокруг Весемира, пытаясь достать его длинными выпадами. Тот без труда отклонял все ее удары, двигаясь мягко, как кошка, и опережая ее на шаг. Отскочив назад, Цири уклонилась от удара мечом и контратаковала Весемира, тот усмехнулся: — В атаку решила? Будет тебе атака! Он крутил меч над головой и внезапно подобрался к Цири так близко, что их разделяла лишь вытянутая рука. В изумрудных глаз Цири мелькнула неуверенность, она поставила блок, и его меч со скрежетом вжимал блок в ее грудь. Согнутые руки начали дрожать, но она невероятно гибко проскользнула у него под мечом, норовя уйти под руку, но Весемир ударил под колено и зацепил вторую ногу, Цири упала, но ведьмак и не думал ее щадить. Она снова поставила блок, извернулась и лягнула его ногами под дых, вскочила, сама не понимая, что уже давно не атакует, а лишь защищается, причем с большим трудом. Но все же он не мог дотянуться до нее и кончиком меча, всякий раз Цири уворачивалась и, только почувствовав себя на безопасной дистанции, вновь переходила в наступление. Ей казалось, что Весемир замедлился и устал, совсем немного, но он сражался медленнее, и она вновь рискнула сойтись чуть ли не вплотную, и в следующую минуту гвихир вылетел из ее рук, а сама она оказалась на земле. Весемир, улыбаясь, протянул ей руку: — Опыт, милая. То, чего не так много у тебя. Ты хорошо сражаешься, но все же на половину приемов у тебя просто нет достаточного опыта. — Я знаю. — Согласилась Цири. - — Тренировки — это ведь совсем не то! Кагыр, наблюдавший бой вместе с Геральтом, еще самом начале завел странный разговор: — Геральт, ты мог бы научить меня так же? — Я учил тебя на Скеллиге. Большего я дать не могу. Ты не тренировался смолоду, не упражнялся на мучильне и ветряке. Зачем? Ты ведь не ведьмак. — Вот именно. — Вздохнул Кагыр и смешно спросил: — А ими становятся только дети? Взрослому никак? Геральт повернулся к нему с удивлением: — С каких это пор тебя повело в ведьмаки? — Я давно об этом думал, Геральт. Очень давно, еще до Скеллиге. Цири ведь тоже не проходила Испытание Травами, но считает себя ведьмачкой, ты сам ведьмак, вы в своей крепости, при своем деле. А что остается мне, бывшему имперскому воину? Что мне здесь делать? — Тебе необходимо движение вперед... Что же, пытливый ум — это прекрасно, но мы брали мальчиков на воспитание только потому что юному организму легче пережить мутации, ребенка проще всему обучить. — И он не сможет дать вам отпор, если не захочет? — Иронически спросил Кагыр. Ведьмак промолчал. — Так почему сейчас все застыло? Почему вы не готовите других ведьмаков? Утопцев и прочей нечисти полно повсюду! — Люди нас ненавидят, чудовищ становится все меньше, а мы становимся не нужны. К тому же сейчас никто не знает особенностей ритуала Испытания Травами. — А другие школы? — О них почти ничего не слыхать. Может, их тоже разорили. — Мы видели в будущем процветающий Каэр Морхен... — Совсем тихо, но упрямо произнес Кагыр. Геральт мрачно смотрел, как Цири упала из-за подножки Весемира: — Я не знаю, как это возможно. — Но так будет. Что, если расспросить Весемира, может где-то сохранился еще ведьмак, пусть другой школы, знающий секрет? — Я часто его спрашивал, он не в курсе. Оставь эту затею и, пожалуйста... Никогда больше не напоминай. Кагыр кивнул, но глаза его были прикованы к Весемиру, и упрямство прямо распирало его изнутри. Разговор его со старейшим ведьмаком не заставил себя долго ждать. Однако Весемир был настроен почти так же, как и Геральт. Почти... — Ты же родом из Виковаро, верно? — Спросил он. Кагыр кивнул. — И неплохо знаешь империю, раз служил в разведке? Тогда ты должен был бы знать, что есть школа Змеи на территории Нильфгаарда, которая хочет возродиться. Ведьмаков оттуда я встречал очень давно, лет пятнадцать назад, но один из них, по имени Лето, всеми силами пытался возродить ее. Ведьмакам в империи, даже в провинциях, очень плохо. — Ведьмаков нет на территории Нильфгаарда. Эмгыр не жаловал ни магов, ни прочих "необычных". — Возразил Кагыр. — Есть. По крайней мере, были. Ты думаешь, почему эльф ранил тебя стрелой в яде архиспоры? Ни один человек не приблизился бы к этому растению, но ведьмак смог. На Севере появился ведьмак не из школы Волка, а самая ближняя к нам — как раз школа Змеи. — Но если даже она существует, и живы ведьмаки из нее, то почему она в разрухе и не берет новых людей? — Потому же, почему и наша. Но они, возможно, еще знают, как проводить Испытание, но не могут работать под гнетом Нильфгаарда. — Так что вы предлагаете? Весемир наклонился поближе и тихо произнес: — Нужно отыскать этого ведьмака и предложить ему объединить усилия по восстановлению школ, и Геральт вам поможет отыскать его, но ни слова о нашей истинной цели. — Нам? — Улыбнулся Кагыр. — Куда Цири тебя отпустит одного...***
Спустя два месяца
Геральт присел над разрубленным гнильцом и осмотрел тело и следы вокруг. — Мы на верном пути. Его и всех остальных тварей мог убить только ведьмак, характерные следы Знаков и меча. — Его наняли, пошли вон в ту деревню, спросим нанимателя. — Сказала Цири. Геральт кивнул, и они направили лошадей вниз по склону. Заказчиком оказался высокий плотник, который, оглядев приезжих, недовольно пробасил: — Я уже тому заплатил, и он свою работу сделал. Опоздал, белоголовый. — Тот ведьмак, как он выглядел? — Спросил смертельно уставший Геральт и, долго не церемонясь, накинул Знак Аксий. Плотник неуверенно протянул: — Нууу, такой громила, высокий, плечистый, грудь шо у твоего коня, в шрамах весь и глаза как у тебя. — А ушел давно? — Да прям! Утром еще тут в корчме был, потом на Болотцы ушел, деревня дальше, во-он туда. — Махнул он рукой. Геральт еще что-то спрашивал, но Цири и Кагыр не слышали его. — Если мы его найдем, придется сказать Геральту истинную причину. Цири вздохнула с усмешкой: — Не о том ты думаешь. Главное, чтобы этот ведьмак СОГЛАСИЛСЯ нам помочь... Они уже развернули коней, как вдруг плотник, все еще не слишком соображая после Аксия, крикнул вслед: — Стойте! — Чего тебе? — Придержал Плотву Геральт. Мужик показал себе на грудь и шею: — Вот здесь у него знак такой висел на цепи... — Какой знак? — Змея, вроде...***
— Мы должны бы уже его нагнать, дорога тут одна. — Озадаченно сказал Кагыр. Геральт усмехнулся: — Если бы он подошел к тебе чуть ли не вплотную, ты бы и не заметил. — Хорошо, мастер ведьмак! — Парировал тот. — А ты видишь что-нибудь своим ведьмачьим чутьем? Как ни крути, но нильфгаардец был прав. Тот, кого они искали, просто морочил им голову и, скорее всего, наблюдал за ними. Геральт спрыгнул с седла, отошел подальше и выпил эликсир, обостряющий зрение и слух. Он стоял так долго и неподвижно, что Цири уже начала волноваться, когда он жестом велел идти за ним. Они быстро привязали лошадей и последовали за ним практически бесшумно, если бы не Кагыр. Перед глазами ведьмака стоял не зеленый лес, а черно-белый, из которого вырывались красноватым светом чьи-то звуки. Один из них ведьмак не только видел, но и слышал, потому что он был человеческим. Кто-то следил за ними из-за бурелома. Геральт дал знак оставаться на местах, а сам подошел ближе: — Я тебя чую! ² — Произнес он. Из-за бурелома медленно встала во весь рост огромная фигура, которую Цири издалека бы приняла за тролля. — Кто ты, ведьмак? — Спросил устрашающего вида лысый человек, весь в шрамах. — Я Геральт из Ривии, ведьмак Школы Волка. А ты, верно, Лето из Гулеты? — Верно. Что привело тебя ко мне? — Он обогнул свое убежище и приблизился к ним. — Ведьмак из школы Змеи в землях Севера привлекает внимание. — Это верно. Кто твои спутники? — Это Цири, а это Кагыр. Они мои друзья, мы через многое прошли. — Что ж, нечасто встретишь другого ведьмака, уже темнеет, и я нашел неплохое место для ночлега. У вас случайно не завалялась какая-нибудь выпивка? Умираю после этого пойла из харчевни. — Завалялось кое-что получше. Махакамский спирт, я вообще брал его для эликсиров, но раз такое дело... — Отлично, с меня окорок, отменная свининка. — Ухмыльнулся изрезанным лицом жутковато Лето.***
Костер потрескивал и отбрасывал длинные тени, Лето молча слушал Геральта, который рассказывал о Каэр Морхене и Весемире. — Знавал его, сталкивались пару раз. Хорошо, что не врагами! — Хохотнул Лето, и смех его оказался неожиданно человеческим. — Старый вояка, жаль, что таких мало. Цири переглянулась с Кагыром и аккуратно вставила свои пять грошей: — Школа Змеи находится в таком же плачевном состоянии, как и Каэр Морхен? Лето нахмурился и неохотно ответил: — Да, но я знаю, настанет день, и она возродится! - Лето, ты знаешь, это невозможно! К сожалению, приходится признать, что мы — вымирающий вид. — Произнес Геральт. — Как бы не так, Волк. Не знаю, как твои волчата, но мои маленькие змейства³ будут еще сражаться с мерзкими тварями! — Хотел бы я в это поверить... Я бы многое отдал за судьбу волчат и замка! — Неожиданно сказал Геральт. Вдруг Лето нагнулся к нему и тихо произнес: — Ты действительно этого хочешь? Ответом ему послужило молчание и настороженный взгляд ведьмака. Но в этом взгляде он увидел ответ и продолжил, отстранившись: — У тебя странные друзья. Нильфгаардец, — Лето взглянул на насторожившегося Кагыра и ухмыльнулся: — Да не гляди ты так! У тебя на роже написано, что ты нильфгаардский воин, уж поверь. Никто так не шагает, не поворачивается и не ходит так тихо. А девчонка... Любопытный экземпляр, и меч отличный. У ведьмаков не бывает детей, так почему же она так похожа на тебя? Держу пари, она и сражается не хуже! — Цири — Дитя-Неожиданность, обещанная мне, ты прав, она тренировалась в Каэр-Морхене с детства, но Испытания так и не прошла. — Признал Геральт. — Потому что секрет утерян, или потому что она владеет чем-то большим? — Глаза Лето пожирали Цири, но она продолжала спокойно смотреть на него. — И то, и другое. — Ответила она за Геральта. Лето продолжал смотреть: — Как интересно, ни разу в жизни не видел ребенка-Неожиданности. Ведьмакам не так-то легко отдают детей, я думал, что Правом Неожиданности уже лет пятьдесят никто не пользуется. — В Змее есть относительно молодые ведьмаки? — Спросила Цири. — Нет. Нас мало, мы разобщены и стары. Один намного старше вашего Весемира. Можно сказать, что я самый молодой. — Тогда вы не сможете возродить школу, без новой-то крови. — Сможем. Если все ведьмаки соберутся вместе и выполнят кое-какую работу, то Школа Змеи будет восстановлена. Наш секрет не утерян, нужны лишь деньги и помощь влиятельных лиц. — Безумная затея... — Проворчал Геральт, но Лето хмыкнул: — Но тебя раздирает любопытство, верно? Я наслышан о тебе, Белый волк, и точно могу сказать, что твоя школа не будет восстановлена, потому что ты — честный и принципиальный ведьмак, никогда не согласился бы на такую работу, как я, ради возрождения школы. Но лично я пойду на все. — Твой наниматель — Император Нильфгаарда, верно? — Спросил Кагыр. — Ты прирожденный нильфгаардец, Пытливый Ум. — Я не нильфгаардец, и меня зовут Кагыр. — Да мне плевать, парень, кто ты. Мы оба с тобой служим императору. — Я служил — Нильфгаард не отпускает просто так. Либо тебе очень повезло, либо за тобой следуют ищейки. — Морвран Воорхис хочет возродить твою школу? — Спросил с недоверием Геральт. — Но зачем? — В обмен на услуги. И когда я их выполню, то он сдержит слово. Он не Эмгыр. — Ему не нужны услуги ведьмака из школы Волка? — Усмехнулся Геральт. Лето неожиданно внимательно глянул на него: — Вообще-то, он много о тебе наслышан как о лучшем фехтовальщике Севера. Но ему нет резона восстанавливать школу в стане врага. — Есть. Он бы мог это сделать, но за цену он бы попросил ведьмаков Каэр Морхена быть его союзниками в надвигающейся на Север новой войне. — Сказал Кагыр. — К тому же ритуал обряда все равно утерян, и ни Воорхис, ни кто-либо еще не в силах его восстановить. — Воорхис, может, и нет. А вот один наш старый змей вполне может помнить рецепты вообще всех школ. Ходят слухи, что он был юным учеником самого Альзура, а ведь тот — создатель ведьмаков, как мы знаем. — Лето говорил очень приглушенно, но все они обратились в слух. — Я могу подсказать вам, где искать его, но предупреждаю — он совсем недружелюбен. — Никогда не слышал ничего подобного! — Сказал Геральт. — Ты ничего не теряешь. Я говорю это из цеховой солидарности, к тому же я даже не знаю, жив ли старик Бен-Цион. Но пять лет назад он находился в Лок-Муинне, жил там и работал над своими записями, в бывшей лаборатории Даэрхенны. — Попытка не пытка. — Сказала Цири. Геральт кивнул, но мысли его находились где-то далеко.***
На утро они не обнаружили присутствия Лето и даже Геральт не слышал, когда тот ушел. Накрапывал мелкий серый дождь, заставляющий наполняться сердце непонятной тоской по чему-то, что было давным давно, а может, и не существовало вовсе. Цири бросала искоса на Геральта взгляды, но тот пребывал в том же раздумье. Когда они наконец собрались, она спросила: — Так мы поедем в Лок Муинне? — Да. Лето прав — мы ничего не теряем. Одно дело мы сделали — выяснили, кто на Севере этот ведьмак, теперь же пойдем по следу дальше. Кагыр и Цири облегченно вздохнули. В Геральта же словно вдохнули новую жизнь, подозвав лошадь, он сел в седло и, оглянувшись на спутников через плечо, крикнул: — Шевелись, Плотва! ¹ Кагыр имеет ввиду клиническую смерть ² Слова Моркварга. Произносить эпично)))) ³ "Маленьким змейством" называл Цири Лео Бонарт