Matt X 3,14159...

Они сидят на полу в кабине львицы. Мэтт почти физически чувствует взволнованность этой кошки, она не любит, когда её пилот страдает морально или физически, она не любит посторонних, она не любит Мэтта. Сломать себя и пустить кого-то на борт - отчаянная необходимость. Мэтт, в каком-то роде, её понимает. И, молча и быстро обдумывая некоторые вещи, мягко гладит чужие подрагивающие плечи. - Знаешь, кто замечательный паладин? - в краткий срок лучше идей не приходит. На Мэтта поднимают взгляд - с надеждой, лёгким недоумением и со слезами в уголках. - Ты замечательный паладин, - стирает пальцем влагу со щеки напротив, почти буквально обжигаясь, - и даже не думай спорить. Я настаиваю так серьёзно, что моей серьезности позавидует этот человек-осуждение с белой чёлкой! - ему совсем-совсем слегка улыбнулись. Ради этого стоило начинать, ради такого стоит продолжить. - А кто отлично справлялся на концертах для завлечения народов в коалицию, кто не растерялся и хорошо себя чувствовал на сценах? - тихо, грустновато смеётся. Так гораздо лучше, крошка, продолжай в том же духе.

я о тебе позабочусь. просто, пожалуйста, не страдай так сильно, -больно- видеть твою боль.

Мэтт подтягивает его ближе на себя - так, чтобы можно было спокойно обнять руками, ногами и поцеловать в макушку. Так Лэнс успокаивается немного быстрее, прижимается щекой к плечу, до сих пор неловко молчит. Трудно говорить, когда тебя успокаивают после очередного нервного срыва. Лэнс просто лежит в объятиях без каких-либо мыслей. Такое состояние... До странного приятное, это истинная роскошь, если чуть ли не каждый день тебя пытаются убить лиловые гуманоиды. Единственное действие, которое сейчас действительно хочется сделать - продолжить, как ни странно, молчать, довольствуясь тиками спокойствия в переполненном паладинском графике.

хорошо. а ещё он мягкий. и удобно.

а ещё...

Они одновременно тянутся лицами друг к другу, смеются от совпадения действий, мыслей, и соприкасаются губами.

ради него готов продолжать сражаться.