I'm doing you a favour.
Тэхён проснулся в высокой траве и уставился на змею, что медленно ползла по его ноге, продвигаясь всё выше и выше. Мальчик наблюдал за хладнокровной тварью и, сквозь налёт сна казалось, будто это — волшебная верёвка, что сама по себе обвязывается вокруг лодыжки. Но, как только она доползла до колена — понял, что это не сон, а самая настоящая реальность. Страшная реальность, что обрушилась на ребёнка, который думал, что сбежал от неё. Нижняя губа задрожала, а руки не слушались, будто бы приросли к телу, в уголках глаз собиралась влага, и Тэхён судорожно дышал, пытаясь насильно насытить тело кислородом, но лёгкие сжал страх, он продел иглы по всему хребту, отлично зная, как обездвижить. Тэхён прикрыл глаза, вслушиваясь в карканье ворона, что раздавалось совсем близко. Тэ зажмурился, представляя родной дом: обшарпанный, обычный деревенский домик с колодцем рядышком, с огородом, который мать летом заставляет полоть. А вокруг дома бегают детишки, носят воду в дырявых деревянных вёдрах. Санхи улыбается. Она зовёт брата за собой, ждёт его с распростертыми объятьями, бежит навстречу ветру, незаплетённые волосы падают ей на лицо, и Тэ улыбается. Так прекрасно вдыхать запах свежескошенной травы, видеть, как отец точит свою косу и латает деревянную ручку, что совсем ни на что не годится, облезла, да и вообще старая. Её бы выкинуть, но отец упрямо косит только «своей» косой. А вечером, когда солнце не так сильно палит, они идут в поле, собирают сено, и Тэ изо всех сил помогает папе, за что мама дает ему рисовый пирожок, его любимый. Он смотрит на Санхи, которая получила такой же. И хорошо. Как же ему хорошо дома. Карканье проносится где-то над головой, а змея ползками в миллиметр продвигается всё выше, заставляя сердце стыть, и Тэхёну интересно: чувствует ли она его тепло? Как она устроена? Ядовита ли эта змейка? Он распахнул глаза и уставился прямо в бусинки маленьких глаз. Она высунула длинный язык и стала шипеть. Что ж, как минимум она красива, а от яда красивой змеи и умереть не жалко. Тэхён улыбнулся своим мыслям и поднял голову с мешка с едой, который служил ему подушкой, протянул руку к холодному тельцу, но змея, заметив движение, тут же встрепенулась и заметалась, пытаясь сползти с его ноги. Ворон стал кружить всё ниже, и Тэ пригнулся, испуганно смотря на небо. А когда посмотрел на ногу, то змеи и след простыл. Часто природа наделяет своих детей ядом и острыми зубами, и ошибочно думать, что цель — охотиться, отбирать жизни. Нет, цель — выжить и защититься. Так и Тэхён начал обрастать колючками, пытаясь выжить в тёмном, мрачном и жутком мире, где признают только силу меча и армии. Если нужно бежать — он побежит, надо драться — он будет. Клеймо жертвы так часто ставят на тех, кому недостаёт лишь физической силы, кому тяжело выжить, руководствуясь одними пустыми словами. Тэ поднялся с земли и потянулся, смотря на восходящее солнце. Рядом валялась небольшая фляга с чистой водой, украденная из-под носа старой ключницы, которая упрямо делала вид, что не замечала рыскающего по кухне мальчишку. Делала какие-то подсчёты и громко комментировала свои действия. Когда Тэ только решил убежать, он был напуган до смерти, а дрожащие руки не слушались, было слишком обидно, что Чонин решил остаться. В самом деле, во дворце было не так уж и плохо, разве что грязные казанки уже поднадоели. Но это не важно, когда страх сковывает не только движения, но и все мысли, а перед глазами маячат лишь тёмные глаза, в ушах звучит голос, который пока что предупреждает, но упрямо приказывает скрыться, забыть о дворце. Не возвращаться и не попадаться принцу Киму — вот главная цель Тэхёна, причина того, что он ещё не плюнул на всё, а упорно продолжает идти который день подряд, минуя деревни и направляясь на юг, ориентируясь по мху в лесу. Он ещё не знает, что уже давно сбился с пути. Идёт не к границе с родным государством, а вглубь страны. Прямо в руки тем, кто отлавливает таких заблудших странников, продают за бесценок на невольничий рынок и радуются полученным монетам. Как бы там ни было, именно Риджин, подруга Чонина, помогла сбежать, обойти всех стражников и показала проход на свободу, о котором Тэ мог только мечтать. Рыжая девчонка улыбалась и пыталась разрядить обстановку, пока вела Тэ, и он понял, почему Чонин не захотел уйти вместе с ним. Тэхён стоял в траве по пояс, думая о том, что завтракать здесь опасно: кто знает, какие ещё твари могут приползти. Ворона всё так же кружила в небе, громко каркая. Тэ злобно зыркнул на птицу и засмотрелся на восходящее солнце. Оставаться спать в траве было огромной глупостью, так как земля остывала за ночь, и роса холодила ребёнка, а мешок с едой был весь влажный. Обычно Тэхён спал в лесу, зарываясь в сухие прошлогодние листья, либо лез на дерево, если это было удобно. Он боялся, что может упасть и сломать себе что-то, но упрямо забирался повыше, боясь диких зверей. Но этой ночью преодолел слишком большое расстояние, бродя по необработанным полям и лугам. Показываться на дорогах было опасно, а в высокой траве спрятаться — очень легко. Вдруг он увидел небольшое колыхание стебельков и замер, вглядываясь. Волна ряби пошла по поверхности травы, и Тэхён, потратив на раздумывания ровно миг, тут же сорвался, начал бежать в противоположную сторону, уже видя на горизонте первые стволы деревьев, на которые можно залезть. Всё было очень сухим, земля покрывалась трещинами. Дождя не было чуть меньше месяца. Тэхён продолжал бежать, и лёгкие горели, а он напрягал мышцы, пытаясь быстрее перебирать ногами. Вдруг прямо между его ногами сигануло два зайчонка, и у Тэ застыла кровь в жилах, он принялся бежать ещё быстрее, хоть сам и не знал, от чего конкретно он бежит. Пот стекал по телу, и запах страха въелся в поры. И лишь одно оставалось неизменным — ворон всё так же летал над головой. Тэхён бежал, и ветер бил в лицо, а утренняя прохлада позволяла не свалиться из-за зноя и непереносимой жары. Ноги путались в стебельках высокой травы, а Тэ боялся обернуться, ему казалось, что это бесы самого принца Кима гонятся за ним. Лёгкое касание чужой руки к его собственной испугало Тэ, и он вгляделся в эфемерную Санхи, что уверенно тащила его за руку. Её рука почти не чувствовалась, а бедное, воспалённое сознание рисовало силуэт сестры. Выброс адреналина сделал своё дело, и мальчишка побежал ещё рьяней, приближаясь к деревьям. Когда трава осталась позади, а Тэ расцарапал себе ладони, пытаясь залезть на дерево, он тяжко выдохнул, упираясь головой в ладошки, срываясь на громкие рыдания. Слёзы текли ручьём, мальчик шмыгал носом и размазывал грязь на пару со слезами и потом. Решив, что нужно успокоиться, он потянулся к мешочку, чтобы достать флягу с водой, но вспомнил, что он её туда так и не положил. Она осталась валяться в траве, и Тэхён потонул во всхлипах отчаяния и безысходности. Ему долго не протянуть, а за время своего блуждания он видел только один не пересохший ручей. В мешочке остались сухари, сало и один пирожок, который уже больше похож на камень. Слёзы не переставали течь, мальчик не мог успокоиться. Забывая об осторожности и бережливости, он принялся запихивать в рот сухари, давясь ими. Голодный желудок не был готов принять такую тяжелую пищу, и Тэхён кашлял, выплёвывая крошки. Он бился в истерике и попытался съесть затвердевший пирожок. Но его только стошнило, и он чуть не упал с дерева. Он бы размочил его водой, вот только её не было. Тэхён достал остатки ненавистного сала и принялся впихивать их в себя, не думая о завтрашнем дне, ему казалось, что всё должно кончиться сегодня. Возможно, даже в этой траве, но он сбежал, отсрочив свою кончину от зубов хищника и продлил жизнь на несколько бессмысленных часов. Худоба мальчишки была пугающей; из-за стресса, постоянного напряжения, пережитого шока его организм отторгал еду, ничего толком не впитывалось, и Тэхёна часто тошнило. Жизнь не казалась такой дерьмовой, пока у него было немного воды, но больше надеяться не на что. Никто не спасёт заблудшего мальчишку, а сам он не сунется к деревенским жителям, боясь всего до бликов перед глазами. Тэхён кое-как слез с дерева и решил, что подыхать здесь не хочет. Он упрямо стоял на слабых ногах и тёр глаза. Хоть и выспался, какая-то неземная усталость валила с ног, и ему хотелось обнять маму, чтобы та дала ему немного сил, напоила своими травами и ещё хоть разок воскликнула, что Тэ — негодяй. Он бы отдал сейчас всё на свете за это. Как жаль, что у него и так ничего нет. Тэхён шёл. Упёрто шёл прямо, противился червям слабости, что понемногу съедали его тело, заставляя пожалеть о том, что сбежал. Лучше бы и вправду в погребе или конюшне спрятался. Хотя бы Чонин бы еду приносил, точно бы не дал умереть от обезвоживания. Единственное, что его радовало — то, что метка не беспокоила, не болела. Значит, с Чонгуком всё в порядке, всё хорошо, и лишь буквы на животе менялись, дразня Тэ. Интересно было бы узнать, как там Чонин, занят ли чисткой овощей или сбежал с кухни, чтобы погулять с Риджин. Ему оставалось лишь гадать и надеяться, что всё в порядке. — Регина чует запах зайчатины! — раздался вдруг грубый мужской голос, и Тэ замер, боясь пошевелиться. Всё в нём кричало, что нужно пойти на голос, попросить воды и упасть в ноги, умоляя вывести к родному дому. Но инстинкт самосохранения обездвиживал, и мальчику казалось, что сунуться к незнакомым людям равносильно смерти. Они сразу же отведут его во дворец, позорно возвращая в руки Чонгука. Он не мог объяснить себе причины таких глупых мыслей и просто замер, прячась за деревом, слыша, как собака, видимо, Регина, рыскала в паре метров от него, бежала к траве. — Трава протоптана. Тут кто-то был! — раздалось на весь лес, и Тэ взглянул на свои башмачки, молясь, чтобы на сухой земле не осталось следов. Он захотел ударить себя по лбу, когда вспомнил, что после того, как вся его скромная провизия оказалась на земле — он не закопал листьями, и собака легко найдет. Неподалёку треснула ветка, и Тэ аккуратно выглянул из-за дерева, слыша, как переговариваются голоса, но он не мог разобрать ни слова. Прямо в его сторону шли двое мужчин, и как только мальчик выглянул из-за дерева — они принялись бежать в его сторону, а один ещё и звал собаку. Тэхён сорвался с места, успев заметить, что у мужчин в руках были ножи. Он бежал даже быстрее, чем тогда в траве, а страх больше был не вымышленным, он вполне реально дробил кости, подкидывал картинки, где эти самые мужчины сдирают с него кожу ножами. Он не понимал почему, но чувствовал опасность, хотя и не догадывался, что это она и есть. Настоящая опасность не сравнится с безобидной змеёй и двумя кроликами, которые напугали мальчишку. И Судьба азартно подскочила, наблюдая за мальчишкой и монстрами, что бегут за ним, угрожают его свободе и жизни. — Стой! Тэхён бежал изо всех сил, ветки трещали под ногами, а силы кончались, он и так был вымотан, а теперь уже еле перебирал ногами. Из-за деревьев показалась хижина, а возле неё — ещё одна собака. И вот развилка: поворачивать назад — прямо в лапы неизвестных мужчин, или бежать вперёд, прислушиваясь к интуиции? Тэхён не сбавил шагу, лишь сильнее ухватился за пустой мешочек и почти добежал до избушки, когда в ногу вцепились острые зубы маленькой, проворной собачки, видимо, той самой Регины. И не успел Тэ вскрикнуть, как вторая, большая собака, что лежала возле хижины тут же подбежала, вцепилась в загривок Регины, а из домика вышла старая женщина. Мужчины почти нагнали его, но, увидев женщину, тут же остановились и замерли. — Уходи, ведьма, это наша добыча! — крикнул один из мужчин, и Тэ смотрел, как Регина, скуля, вырвалась из хватки большого пса и побежала к хозяевам, жалобно тявкая. — Тэхён, — голос женщины был невероятно громким, а мальчишка замер, не понимая, откуда она знает его имя. — Иди сюда. Тэ послушно направился к женщине и только заметил, как один из мужчин метнул нож в старуху, но тот не долетел, лишь безвольно упал на землю, когда перелетел небольшой деревянный заборчик. Тэхён маленькими шагами подошёл к женщине и удивлённо вскрикнул, когда она потянула его за руку, заводя за свою спину. И вдруг, откуда не возьмись, на её плечо села ворона. Та самая, что ещё после первой встречи с Пак Чимином в лагере кружила над Тэ. Чонин бросил в неё тогда камень, и Тэ успел разглядеть белое пятнышко на её груди. Она же сегодня летала над травой. — Уходите из леса, не ищите здесь свою добычу, иначе вы очень сильно пожалеете об этом. Голос женщины отдавался эхом по округе, и Тэ сжался, боязливо обнимая себя за плечи. Как только послышались отдаляющиеся шаги, мальчишка выдохнул и вымученно застонал, не чувствуя больше под ногами земли. Всё его тело расслабилось, и он прикрыл глаза, проваливаясь в небытие. Чувствуя, как ласковые руки подхватили его, не дали удариться о землю. Ему стало тепло и очень хорошо, пока из тумана не показались чужие руки, тянущиеся к его горлу. На правой была красная нить.***
Тэхён сидел в воронке, а возле него лежал Чонин, и сколько бы Тэ ни кричал, друг не открывал глаза, лишь жалобно скулил, моля о пощаде. Парень метался, и Тэ не знал, что ему сделать, чтобы успокоить друга, заставить его открыть глаза, из которых вдруг потекла кровь. Тэхён начал судорожно кричать, а картинка сменилась. Теперь перед ним стоял принц Чонгук, руки его были чёрны и холодны, он молча предупреждал. Предостерегал, вот только Тэ не понимал, что ему хотят сказать, лишь смотрел на то, как шевелились губы Кима и жалел, что не может ничего разобрать. Тэхён вдруг резко дёрнулся и распахнул глаза, прогоняя остатки сна, отчетливо видя перед собой старшую девушку, что прикладывала влажную тряпочку к его лбу. Он потер глаза, но девушка не исчезла, только широко усмехнулась и убрала холодную ткань. — В-вы кто? — осипшим голосом спросил Тэхён. — Я рада, что ты очнулся. Ты спал три дня, и тебе нужно поесть, пока Тхан не набросился на твои косточки, — ответила девушка, не прекращая улыбаться. — Тхан? Меня съедят? — боязливо пропищал Тэ, зарываясь поглубже в одеяло. — Ты до сих пор бредишь? Горячка спала, так что не валяй дурака, — девушка пригладила отросшие волосы мальчишки и принялась стягивать с него одеяло. Тэхён крепко вцепился в него пальцами и лишь жалобно заплакал, когда остался без прикрытия. — Ну, ты чего? — Тхан… — Тхан — наш пёс, глупышка, — сварливо ответила девушка, грозя мальчишке указательным пальцем. — Сейчас же не встанешь — расскажу бабушке, что ты меня не слушаешься. — Это твоя бабушка меня спасла? — Тэ утёр слёзы и шмыгнул носом, глядя на девушку. — Меня Тэхёном зовут. — Да, Тэхён, это моя бабушка спасла тебя от работорговцев, — простодушно ответила девушка и подала руку мальчику. — А я — Юна. — Юна, — повторил мальчик, улыбаясь. — А где твоя бабушка? — Пошла в поле. Она — травница, умеет лечить раны и знает все-все травы, — Юна авторитетно закивала головой, будто это она их знает. Первая мысль — напиться чистой воды, которую ему любезно дала девушка. Следом она хорошенько откормила его, но много в него не влезло, и Тэ несколько раз извинился за то, что не может больше есть, вызвав этим лишь фырканье. Так Тэхён стал помогать Юне: наносил воды, разжёг огонь в печи, даже замесил тесто, поиграл с Тханом, красивым, большим псом, который спас его от зубов Регины. Силы возвратились в его тело, и он был уверен, что помог очередной отвар из серии тех, что в него вливала мать. Переделав всю работу, ребята уселись под широким клёном, глядя на то, как резвится Тхан, бегая по лужайке. Юна вручила ему ломтик свежеиспечённого хлеба и дала одеяло. Они стали ждать бабушку. А Тэхёна разъедало любопытство: он помнил, как старуха назвала его по имени, и смутные сомнения терзали его, в голове крутилось оскорбительное «ведьма». Но он был сыт и одет в новую одежду, так что ему было по большей мере всё равно, хоть бы старуха тут на пару с Юной жертвоприношения устраивали. Хотя, может, именно в этом случае он бы и задумался, а так — ну, и пускай ведьма. От мыслей его оторвало карканье. Чёрный ворон с белым пятнышком на груди приземлился на плечо Юны, отчего девушка рассмеялась и погладила его пёрышки. Следом за вороном послышались шаги, и к ребятам вышла травница. Тэхёну показалось, что он в тумане, и, когда женщина зашла в дом и позвала его за собой, он покорно последовал, подчиняясь голосу. Она усадила его за стол и долго-долго всматриваясь в черты лица. Сам деревянный домик был поделён на сени и помещение, что служило и кухней, и местом для сна. В углу возвышалась каменная печь, закалённая постоянно высокой температурой, стояли лавы, покрытые одеялами. — Можно вопрос? — боязливо спросил Тэ, разглядывая собственные сплетённые пальцы. — Какую бы дорогу ты не выбрал, они все вели тебя ко мне, — ответила женщина, мягко улыбаясь. — Не бойся, — она пригладила свои седые, свёрнутые в пучок волосы, — я не обижу тебя, Тэхён. Судьбой мне уготована другая роль. — Какая? — Тэ забыл про стеснение и подался вперед, вслушиваясь в то, что говорит травница. — Облегчить твои страдания, дитя моё, — туманно ответила женщина, чем заставила Тэ нахмуриться, непонимающе уставиться на неё. — Какие страдания? — Принц будет искать тебя, но ты можешь обрубить всё на корне. — К-кто вы? — Тэхён испуганно дёрнулся назад и чуть было не упал со стула. — Вы ведьма? — тихо прошептал он, широко распахнув глаза. — Нет, Тэхён, я всего лишь старая травница, которая сумела приручить ворона, — женщина улыбнулась, давая руку Тэ. Он боязливо вложил свою ладошку в её и смотрел на то, как она разглядывала линии. Отчего-то стало тепло, и мальчик улыбнулся, замахав под столом ногами. — Ты хочешь, чтобы принц забыл тебя? Хочешь забыть его? Хочешь избавиться от метки? — тихо спросила старуха, вглядываясь в лицо ребёнка. Тэхён не знал, что ему следует ответить. Но просто прошептал «да», в надежде, что так он избавится от снов с принцем, а сильные руки не будут воровать дыхание, лёгкие не будут больше гореть, а метка — напоминать о том дне, когда он чуть не лишился жизни. Но, разве можно разорвать связь с тем, с кем его связала сама природа, наделив прекрасными буквами, тонко выведенными на оливковой коже? Рана на бедре, которую Тэ сам расцарапал в надежде скрыть метку, хоть и зажила, но до сих пор иногда болела. Если избавиться от неё навсегда, то какой сильной будет боль? Если разорвать тонкую нить, что связывает принца одного из самых могущественных королевств и простолюдина, смогут ли они оклематься после такого? Но едва слышное согласие уже вылетело из уст, а женщина сочувствующе улыбнулась. — Мы сделаем это в полнолуние, когда силы природы наиболее сильны. Мы пойдём против судьбы, а значит, тебе нужно хорошо подготовиться. Будет больно, но не бойся, не больнее, чем доселе. На сердце кошки заскребли, и с этого момента Тэхён стал ждать полнолуния, мысленно прося прощения сам не зная у кого.***
Дни летели быстро, а мальчик мужал и креп, отъедал щёки и называл женщину бабушкой. Он пристрастился собирать травы и даже сам косил траву, за что Юна давала ему рисовые пирожки, что так напоминали о доме. Несколько раз он просил бабушку показать ему дорогу домой, но та лишь грустно приговаривала, что у него ещё полно работы здесь. И он слушался, а сердце не болело, кошмары приходили, но не пугали его больше так сильно. Руки с красной нитью не сжимали горло, не могли дотянуться, и Тэ был почти счастлив. Тхан стал верным товарищем, с которым мальчик бегал по лесу и играл. Он помогал Юне убираться в доме и во дворе, вот только девушка одна ходила на базар, всегда отказывала Тэ, когда он просился с ней. Но мальчик не огорчался, лишь растроенно вздыхал и шёл помогать бабушке собирать и сушить травы. Он прикипел к старой женщине, которая согласилась научить его читать, и к тому моменту, как должно было наступить полнолуние, уже успел расспросить её обо всём на свете. Она рассказывала сказки о дивных странах и рыбах, которые плавают в морях, а Тэ самозабвенно слушал и внимал каждому слову. С наступлением полнолуния мальчишка покорно пошёл за бабушкой в поле и не смотрел на расстроенную Юну, что хмурилась и кусала губы. Бабушка не причинила бы ему вреда, и он не хочет, чтобы принц нашёл его — в голове до этого дня тихим треском отдавались его слова. Тэ был уверен, что Чонгук не шутил, что сделает больно, что поставит на колени. Хотелось забыть и быть забытым. Когда травница развела костёр, Тэхён смотрел на то, как огонь потрескивает, языки пламени охватывают сухие брёвна. Самая страшная сила — это и есть этот огонь, неконтролируемый убийца, который только распаляется тёплым зноем и сжигает сухую траву, убивая зверят, что в ней живут. Он может с лёгкостью охватить кроны огромных деревьев и уничтожить целый лес. Когда женщина подозвала мальчика к себе, Тэ без задней мысли двинулся к ней, не представляя, насколько может об этом пожалеть. Честно выпил противный отвар и загляделся на звёзды. — Твоя метка слишком сильна. Принц слишком силён. Она появится вновь, и он вспомнит всё, как только увидит тебя снова. Но теперь и ему, и тебе это забвение необходимо. Когда она вымолвила первые слова — огонь будто бы охватил тело мальчишки, и он закричал, понимая, что он действительно горит. Рубашку прожгло на животе, и Тэ свалился навзничь, хватая ртом воздух, чувствуя, как нежная кожа вздувается и лопает под напором огня. Будто раскалённым железом провели по коже, заставляя истошно вопить, пытаясь унять жар и боль. Но они не уходили, а тело мальчишки хватали сильные судороги, пот лил ручьём, и он еле дышал, хватаясь руками за то место, где ещё минуту назад были чёрные буквы. Кровь залила руки, и Тэ завопил ещё громче, пытаясь перекричать голос травницы, что не переставала чётко выговаривать слова, не отвлекаясь на дикие возгласы мальчишки, который умолял прекратить, не мучать. Слёзы вместе с кровью пропитали сухую землю, пошёл сильный дождь. Но даже он не смог погасить огонь, гром громыхал, заглушая истерику мальчика, а молнии освещали небо. Сама природа была против такого издевательства, варварства, кощунства. И, будто бы этого было мало, пошёл град. Большие ледяные шарики разбивались о землю, портили урожай, били все насаженные овощи и фрукты. Несколько льдинок попали по Тэхёну, и он из последних сил умолял прекратить, только теперь понимая, что он натворил, на что согласился, на что обрёк себя. И если принцу хоть наполовину так же — Тэхёну лучше было вообще умереть. Но уже слишком поздно. Слова сказаны, метка стёрта, а травница упала навзничь и еле доползла до Тэ. — Ты вспомнишь его ровно в тот миг, как чёрные глаза пронзят твою душу. Но ни секундой ранее.