***
Тем же вечером к ней зашел отец. Он сел рядом с притихшей и рассерженной дочерью. Бьянка не смотрела на него, но он все равно начал говорить. Что так вышло, что мама Хейзел умерла и присматривать теперь за ней некому. Поэтому он и взял ее к нам. — Мне все равно, — ответила десятилетняя девочка. — Я ее не приму. Отец ничего не ответил и ушел, закрывая дверь.***
Воскресенье. Обычно в этот день Бьянка едет за молоком, которое привозят специально с фермы. Но до улицы, где дом ди Анджело, они не доезжают и приходится ездить туда самой. — Возьми с собой Хейзел. Покажи дорогу, — просит мама. Вчерашней злобы уже нет, но Бьянка все еще враждебно относится к девчушке. Она смеривает Левеск взглядом и угрюмо говорит ей садиться на велосипед. Малышка смотрит на высокий багажник с небольшой паникой. Злить старшую она боится, но до багажника она сама добраться не может. — Мне… мне не залезть… — тихо говорит она, опуская голову. Бьянка чувствует бешенство и резким движением забрасывает малышку на багажник, и сквозь зубы говорит ей держаться крепче. Она садится на сидение и пытается унять бушующую злость. Ехать недолго, всего лишь две улицы. Она резко нажимает на педали, сразу начиная разгоняться. Ветер бьет в лицо, и девушку это немного успокаивает. — А можно…медленнее? — робко спрашивают сзади. Бьянка зло ухмыляется и наоборот набирает скорость. Сбросит немного позже. А пока… Почему бы и не попугать малышку? Велик разгоняет сильнее, деревья сливаются в одну полосу. Бьянка думает, что пора бы тормозить и именно в этот момент раздается крик вперемешку с детским плачем и она слышит хруст. О Боже… Она резко тормозит, и слезает с испугом глядя на ревущую малышку. Былая злость испарилась, в голове стучало молотком. Ей больно, ребенку больно. Ножка застряла в спицах колеса. Хейзел кричит, вцепившись в сиденье велосипеда пальчиками. — Тихо, тихо, — говорит Бьянка и аккуратно вытаскивает ножку из колеса. — Все хорошо. Все хорошо. Ребенок обхватывает ее ручками, тихо плача, а Бьянка прижимает ее к себе, присаживаясь на траву и осматривая ногу. Вроде ничего, царапина просто. Хотя перекисью обработать надо. — Тихо, тихо. Все хорошо будет… Они сидят на траве, всхлипывающий ребенок и белее полотна Бьянка. Малышка успокаивается на плече старшей, а ди Анджело находит в себе силы поднять велосипед и отправиться домой.***
Бьянка моет посуду, хмуро оглядывая пену на тарелке. За рану на ножке Хейзел ей ничего не сказали. Странно, но Бьянка ничего не сказала. Прошло два дня с тех пор, и к Левеск она начала относиться терпимее. Ребенок вообще полюбил ее, несмотря на вспышки гнева ди Анджело. Бьянка решила учиться быть спокойней. Если по ее вине с ребенком что-то случится, это будет ужасно. Бьянка не любит причинять боль. Но удержаться порой не может. Хейзел забегает на веранду. Смотрит с улыбкой на Бьянку, и переводит взгляд на холодильник. Они опять с Нико во что-то играют. Практически погодки, неудивительно, что столь дружны. — Что-то хочешь? — подошла Бьянка к ней. — Мороженое. Девочка открывает морозильник и подает малышке два темных лакомства. — Только ешьте аккуратно. — Конечно. Маленькая Левеск разворачивается, чтобы уйти к брату, но у самого входа останавливается, оборачиваясь к девушке. — А можно… обнять тебя? — скромно спрашивает Хейзел. Бьянка застывает на несколько секунд. Она была уверена, что после недавнего происшествия, девочка будет ее бояться, но… — Конечно. Хейзел сильно обнимает ее и Бьянка дает обещание, что постарается стать хорошей старшей сестрой для этой девочки. Не ради нее. Ради себя.