Неделя пролетела как миг. Бьянка даже охнуть не успела, как пришел июль. Осталось два месяца и снова в школу. Радость-то какая.
За эти дни она несколько привыкла к появившейся сестре. По крайней мере теперь она равняла Нико и Хейзел в своем сознании. Порой, конечно, злилась, но это проходило. В конце концов мелкая не виновата в том, что мелкая.
Родители вновь уехали, оставив младших на дочери. Бьянка подумала, что пора бы детям идти в лес. Грибов ещё нет, а ягоды точно будут.
Девочка, сосредоточенно поджав губы, завязывала на голове Левеск белый платочек. В доме шапочек не обнаружилось и пришлось справляться своими силами. Девочка вертела головой по сторонам, и ди Анджело пришлось шикнуть на нее, чтоб стояла ровно.
— Бьянка, а где мои сапоги? — забежал в комнату восьмилетний мальчишка.
— А я знаю? — раздраженно спросила сестра, но мгновенно выдохнув уточнила - На чердаке смотрел?
— Там нет.
— Кладовка?
— Тоже.
— А тумбочка?
— Бьянка, ты серьезно думаешь, что я пришел бы к тебе с таким вопросом, не осмотрев все раз шесть?! — возмутился Нико. — Ничего там нет! Я уверен.
— Хмммм… — задумалась девочка. Вот это было плохо. Мама всегда учила не пускать детей в лес без косынки, сапожек и ножа. Ну, нож может быть у тебя в руке, не важно.
— Там вроде бы стояли какие-то у входа, — подняла голову Хейзел.
— Это папины, он в них не влезет, — отмахнулась Бьянка. — Хотя…
Девочка быстро пошла на веранду, вытаскивая из тумбочки с обувью всевозможные резиновые сапоги. Тут стояли и отцовские, сорок первого размера, слишком громоздкие для ножки Нико. Ди Анджело смотрела на него пару секунд, а затем побежала за своими шерстяными носками. У нее появился план.
— Значит так, Нико, — скомандовала она. — Надеваешь мои сапоги, а я надену отцовские.
— Э?! Но они девчачьи!
— Ну тогда оставайся дома, — непререкаемым тоном сказала Бьянка. — Я уже устала с вами нянчиться.
Она действительно немного вымоталась. Двое маленьких людей отнимали у нее и силы и нервы. Она с одним Нико-то раньше с трудом справлялась. Хотя Хейзел не была конфликтным ребенком, охотно уступала и редко проявляла свой упрямый характер. Но все равно… Дети довольно выматывающие.
У Нико задрожали губы. Перспектива остаться в одиночестве ему не понравилась.
— Тогда давай, — скомандовала Бьянка. — И пойдем.
В этот раз она была умнее. Хейзел она привязала к себе поясом. Таким образом Левеск сидела у нее на коленях, лицом к ней. А Нико сзади, как старший. Рулить так не очень удобно, но дорога до леса долгая, а мелкие и часа там вытерпеть не смогут.
— Так, дети, — скомандовала она, едва они доехали до узкой тропинки, уходящей в заросли. — Сейчас мы с вами идем в опасное место, где вы еще ничего не знаете. От меня ни на шаг. Шаг влево, шаг вправо, минус ягода. Все ясно?
— Ага, — закивали они одновременно, как болванчики.
Лес действительно был великолепен. Сегодня было солнечно, лучики проникали сквозь листву, придавая ей изумрудный оттенок. Около тропинки росли кусты смородины, а далее простиралось огромное поле флоксов. Воздух был свежий и приятный, ветра не было. Дети за ее спиной уже вовсю смеялись, заприметив бабочек в цветах.
По пути Бьянка рассказывала, что тут недалеко есть домик егеря, где живет добрый лесничий, Хирон. Он очень хороший, и благодаря ему, в этом лесу ни разу никто не пропал.
— Если вдруг что, он вас найдет, — наставляла Бьянка. — Но все же старайтесь от меня особо не отходить.
Мелочь снова закивала.
Вскоре они оказались в самом лесу, среди высоких сосен. Бьянка наклонилась, у самой тропки разглядывая красноватые маленькие ягоды, целой горсткой висящие у тропы.
— Итак, дети. Это земляника. Ее мы и будем собирать.
Она выпрямилась и вдруг с улыбкой посмотрела на Хейзел.
— Ведешь нас ты. Куда пойдем, капитан?
Девочка удивленно взглянула на Бьянку.
— Я?
— Конечно. А кому я могу еще доверить эту миссию?
Хейзел засияла. Все же ей нравилось быть полезной. Нико недовольно скрестил руки.
— Я тоже хочу! Почему именно Хейзел?
— Ммм… А давай так, — приложила палец к губам Бьянка. — Ты будешь показывать нам дорогу обратно. Сможешь запомнить маршрут Хейзел?
— Конечно! — важно кивнул Нико, стараясь скопировать серьезное выражение лица отца. Получилось довольно комично.
— Тогда вперед!
Бьянка не переживала, что они заблудятся. Этот лес она знала с пяти лет, и прекрасно понимала что, где и в какой сторону. Да и про Хирона упомянула не зря. Егерь действительно был, и благодаря нему действительно никто не пропадал. Так что она ничем не рисковала, доверяя девочке столь важное дело.
Практически каждую секунду они останавливались, собирать ягоды. Хейзел быстро поняла что к чему, и уверенно срывала их. Нико уже через пять минут стало скучно и он откровенно зевал. Бьянка со смешком разрешила ему половить кузнечиков, чем тот активно занялся.
Завела их Хейзел в итоге в кусты черники. Бьянка была сильно удивлена, поскольку сезон этой ягоды еще не наступил, а уже были покрыты все кусты. Но в этом году все росло слишком быстро. Лето выдалось слишком хорошее, что было тоже непривычно для их краев.
Они с Хейзел собирали ягоды, оставив брата на поляне с кузнечиком. Девушка некоторое время смотрела в свою корзину, пока не заметила, что Хейзел в корзину ягоды не кладет. Девочка срывала и давила их, смотря на темно-красный сок.
— Что ты делаешь? — ужаснулась Бьянка. — Разве так можно?
Хейзел вздрогнула.
— Они маленькие. Неудобно.
— А ты за стебелек срывай, — посоветовала сестра. — Проще будет.
Она выглянула из кустов, приглядывая за братом. Тот уже не ловил кузнечиков, а сел возле куста, тоже собирая ягоды. Бьянка присмотрелась к кустарнику.
— Нико, выплюнь!!! — закричала она. Бедный мальчик уронил всю корзинку дном вверх.
— Ты съел хоть одну? — подлетела к нему Бьянка. — Ты съел?!
— Нет… — прошептал ошарашенный мальчик.
— Слава Богу, — выдохнула девушка и пальцами подобрала красную ягоду. — Это называется волчьи ягоды. Они очень ядовитые, никогда их не ешь, понял?
— А похоже на смородину, — задумчиво сказала Хейзел.
— Похоже, но сморода не так растет и листья у нее не такие.
«В следующий раз проведу им курс ядовитых растений», — решила Бьянка.
На ужин вся семья ела чернику и землянику со сгущенкой. Добрые родители тоже приволокли с рынка пакет.
***
— Почему мы должны этим заниматься?! — возмущенно спросил Нико.
— Потому что вам плавать нельзя? — спросила Бьянка.
У семьи ди Анджело была в имуществе лодка. Шестиместная изумрудная красавица. На зиму родители убирали ее в сарай, но где-то с апреля по октябрь она стояла на воде, недалеко от пляжа. И, разумеется, в сезон дождей она затоплялась водой. В такие моменты Бьянка и Нико отправлялись отчерпывать ее от ненужной жидкости. Обычно сестра и брат всегда действовали слаженно.
Но теперь в наличии была еще и Хейзел. А поскольку день был жаркий, и Бьянка запарилась с младшенькими играть, она с удовольствием свалила все на мелкоту и собралась искупаться.
— Но это нечестно! — продолжал возмущаться Нико. — Почему тебе можно?!
— Потому что я не кашляю и без насморка? Ну хватит ныть, тут всего ничего делов. Я вылезу и помогу.
— Ты долго? — спросила молчавшая Хейзел.
— Минут десять, не больше.
Не слушая недовольное бурчание Нико, она сняла футболку с шортами и отправилась в реку. Вода была теплая, а солнце над головой жаркое и, недолго думая, Бьянка нырнула. Девочка обожала воду. Никакие казусы прошлого не смогли унять эту любовь. Ее кузен, Перси был серфингистом, и когда ди Анджело были у них, он всегда с удовольствием помогал малышке овладевать волнами. Но Бьянка больше любила путешествия под водой. Поэтому родители пообещали купить ей акваланг, по достижению шестнадцатилетия.
Спустя минут пять Бьянка повернулась к берегу. Когда малыши оставались на берегу, она периодически на них поглядывала, следя чтоб они были на месте и никаких проблем не наблюдалось.
И что-то было не так.
Дети ругались. Нико что-то говорил с недовольным лицом, а Хейзел плакала.
Бьянка поспешила на берег.
— Эй! В чем дело?
Зареванная девочка сразу побежала к ней, обнимая.
— Эй-эй, — присела Бьянка перед ней. — Что такое?
— Он…он… — всхлипнула девочка. — Он сказал, что я некрасивая и глупая! Что я совсем не нужна папе! И что мой единорог дурацкий!
— Ой-ей, — удивилась Бьянка. Это с каких пор Нико такой грубый? — Нико, это правда?
— Она первая начала! Водой меня облила! — и в доказательство парень показал мокрую футболку.
— Я нечаянно! — провыла девочка.
— Врешь!
— Нет!
— Да!
— А ну-ка тихо! — крикнула ди Анджело. У нее начала болеть голова от этих воплей. — Хейзел, зачем ты его облила?
— Я нечаянно! Я воды зачерпнула, а лодка зашаталась. Нико рядом стоял, вот я на него и пролила! Я сразу извинилась.
— Твоими извинениями футболку не воротишь! — крикнул рассерженный мальчик.
— Нико! — Бьянка возмутилась. — Да что с тобой? Это проста вода. Неужели из-за нее надо на родную сестру кричать?
— Она нам не родная! Я вообще ее знать не хочу!
Хейзел заревела. Бьянка пару секунд стояла в прострации, а потом быстро отвесила мальчишке подзатыльник. Такой хороший подзатыльник.
— Ну-ка извинись. Быстро, — холодно сказала она, копируя тон отца. — А еще мужчиной себя называешь. Как ты можешь им быть, если обижаешь девочку? Она
родная твоя сестра, даже не думай полагать обратное. Извинись, или я расскажу все папе. Думаю он лучше объяснит тебе, кто тут приемный.
Нико замолчал, глядя на старшую исподлобья. Бьянка даже бровью не дернула, смотря ему в глаза.
— Прости, — процедил мальчик сквозь зубы и убежал.
Хейзел смотрела ему вслед полными слез глазами.
— Нико не любит меня? Мы больше не будет играть?
— Ничего, детка. Я поговорю с ним. Он просто расстроился…из-за чего-то.
— Не говори папе, — попросила ее Хейзел тихо. — - Он наругает его.
— Не скажу. И ты тоже. Договорились?
Девочки скрестили мизинцы.
***
Где-то через три часа Бьянка зашла к брату.
— Эй… — позвала она обиженного мальчишку. — Не дуйся.
Нико ничего не ответил.
Девочка прошла в комнату, закрывая дверь. У нее всегда были хорошие отношения с братом. Он доверял ей все свои секреты, и Бьянка тоже не стремилась ничего от него скрывать. Они редко ссорились и быстро мирились.
Девочка надеялась, что исключений не будет.
— Ну что ты так разозлился? Разве Хейзел сильно тебя обидела?
Она присела позади него, легонько трогая за плечо.
— Зачем ты ее обидел? Ты же понимаешь, что ей нелегко.
— Ты не играешь больше со мной, — тихо ответил он. — Ты больше со мной не разговариваешь. С тех пор, как она появилась мы почти не общаемся. Почему, Бьянка? Ты больше меня не любишь? Она стала тебе дороже?
Девочка молчала. Она вспомнила, как совсем недавно сама не хотела принимать Хейзел, считая, что теперь они родителям не нужны. Что у них теперь еще один ребенок и старшие теперь без надобности. Нико тоже так думал? Тоже страдал?
— Конечно это не так, родной, — мягко сказала она. — Я люблю тебя больше всех на свет. Но теперь Хейзел тоже наша семья. Мы должны быть все вместе. И твоя обязанность, как старшего брата, защищать младшую сестру, а не обижать ее.
— Я не хотел, — шмыгнул Нико носом.
— Тогда извинись. Она хорошая девочка. Все будет в порядке.
Она обняла мальчика, раздумывая, говорить о случившемся маме, или нет.
***
Хейзел плела венок. Эту технику плетения недавно показала ей мама и девчонка набросилась сразу на цветы. Пока все получалось не очень хорошо, венок так и разваливался, но Хейзел упорно шла к своей цели, поджав губы.
Ссора с братом ее напугала. Нико никогда на нее не кричал и не обижал, наоборот, он всегда играл с ней и утешал после ссор с Бьянкой. И теперь девочка волновалась. Может он не рад, тому, что она здесь? Может ей вообще никто не рад?
Одуванчики почти развалились. Пришлось скреплять еще одним.
— Извини.
Хейзел обернулась, смотря на мальчишку. Брат стоял, пряча глаза за челкой. Голос был виноватый, кулаки сжаты.
— Я не специально. Рассердился и сказал не подумав. Ты злишься?
Он посмотрел на нее и в глазах было столько вины, что волнение Хейзел куда-то улетучилось. Не может не любящий человек так беспокойно смотреть. Не может.
Она встала и с размаху надела на Нико желтый венок. Тот сделал пару шагов назад, удивившись.
— Нет. Я не злюсь, — тихо сказала она. — Пойдем играть?
Бьянка с улыбкой смотрела на бегающих по поляне детей. Нда, дети — цветы жизни. Так почему у нее два кактуса?
«Хотя мама считает, что они хорошие маленькие ангелочки, — подумала она, смотря на подъезжающую машину родителей. — Интересно, понимает ли она, как ошибается?»
