Наблюдательницы

Каролина Суоллоу. 10 января 1998 года. Сегодня все сговорились поднимать мне настроение. Начать с того, что члены ОД дознались: вчера у сальнопатлого был день рождения. Естественно, уважаемого предателя следует поздравить достойно. Я, конечно, ожидала, что у членов хогвартского Сопротивления больше фантазии, но надписи на стене – тоже забавно. Особенно столько надписей, такого содержания, и к тому же с трудом смываемых. Снейп вновь и бровью не повел. Зато от обоих Кэрроу студенты целый день старались держаться подальше. «Свиное семейство» оскотинилось в край: недавно за пустяковое возражение при нас всех Алекто так врезала Гольдштейну, что он упал и ударился головой о парту. Пусть их. Зато «старая гвардия» получила хоть малое утешение. Как смеялся в усы Флитвик, как зарумянилась Стебль! Глаза Макгонагалл ненадолго заблестли по-прежнему, и с лукавой усмешкой она бросила оттиравшим стены старостам: «Мерлин мой, на какие глупости вы тратите время, которое могли бы посвятить занятиям!» Слизнорт, как всегда, отсиживался в своих комнатах. Бедолаги-старосты возились полдня, сами перемазались (краска сыпалась на мантии), а отдельные слова все же остались заметны. Запомнить успела многое, но кое-что на бумаге отражать стесняюсь. Итак… «Герою – победу, предателю – петлю!» «Пожиратели, пожрите друг друга!» «Пожиратели, когда же вы обожретесь?» «Северус, я устала ждать! Камера Азкабана» «Северус, расцеловать бы тебя! Дементоры» «Поздравляем убийцу с его последним днем рождения!» «Меняем галлеоны на серебренники» «Есть в Запретном лесу хорошая такая осинка…» К слову, из старост сильно трудились, отмывая стены, лишь слизеринцы да глупышка Тана. Ей, видимо, подарок для псевдодиректора не показался достойным. Хмурилась весь день, твердила, что понятия не имела о готовящемся «конкурсе настенной живописи». - А если бы знала, донесла куда следует? – шутила я. - Что ты, конечно, нет. Попробовала бы отговорить. - У тебя бы не получилось. Ты не умеешь быть убедительной. - Научусь. Не могу все-таки её понять. Узнала от Чжоу, что еще с конца прошлого года Тэнни приходит иногда на собрания ОД и вместе с Ханной обучает ребят основам колдомедицины. Хорошим девочкам вроде не положено играть на две стороны. И ведь придет время, Тэнни, определиться, кого же ты поддерживаешь. Всех пожалеть не получиться. …Снейп тоже, однако, насмешил. В наказание он, как водится, лишил на месяц прогулок, и на месяц же запретил вводить в меню сладкое. Напугал! Да не осталось уже ученика (кроме слизерницев, а им-то сладкое подавать все равно будут), который не отсидел пару дней в подземельях на хлебе и воде. - Рон взвыл бы, - смеялась в коридоре Джинни Уизли. – А вообще, нам всем это наказание только на пользу. Побережем фигуры и зубы. Да уж, именно Джинни Уизли и стоит беспокоиться о фигуре и зубах, ничего не скажешь. Наверное, она кокетничает уже бессознательно. Впрочем, она ведь ждет с поля битвы главного героя, и, как награда ему, должна быть безупречной. Нашлись, однако, и те, кто счел кару за искусство действительно страшной. - Я не могу без сладкого! – надулся Захария Смит. – Он не мог придумать какое-то другое наказание? - Например, посадить тебя в подземелье в обнимку с тортом? –нет, я понимаю Поттера! Или у Уизли чувство юмора – фамильная черта? - А я-то тут при чем? Я на стенах ничего не писал и не желаю страдать из-за других! Несчастный страдалец за чужие грехи и стал последним человеком, насмешившим меня сегодня. Правда, не знаю даже, смеяться мне или плакать. Дело в том, что он пригласил меня на свидание. После ужина, сопя и краснея, отвел в сторону и прогундосил: «Ты мне нравишься. Давай встречаться». Неужто же подоспел мой Скетчерд? А пусть его. Если уж замарала себя связью со слизеринцем, надо как-то отмываться, а Захария все же член ОД. Буду считать это своим наказанием. Тана Грин. 10 января 1998 года. Семестр начался как никогда тяжело. Кэрроу опустились на своих уроках до рукоприкладства. Мы очень стараемся не нарываться, а вот когтевранцам и гриффиндорцам, кажется, уже доставалось. - Наши деканы, кроме профессора Слизнорта, были у Снейпа после того, как Энтони Гольдштейн чуть не разбил себе голову из-за Алекто, - рассказывала Сьюзен Боунс, невесть как узнавшая подробности. – Тот сказал только, что ученики слишком часто дерзят учителям, а Кэрроу, мол, горячего нрава, вот и сорвались. - Да у него самого, наверное, давно руки чесались! – воскликнула Юджини. – Рад, что хоть другие мерзавцы воплощают в жизнь его мечты. Сегодня – неприятная история с надписями. Наказание, назначенное директором, позабавило многих, и меня в том числе: как малышам, честное слово. Беда в том, что за мягкие наказания, подобные сегодняшнему, директора высмеивают, как глупца, а за более строгие уже клянут, как мучителя. А он из породы тех людей, которые скорее примут проклятия, чем насмешки. … Говорят: лучше поздно, чем никогда. А бывает, когда с самого начал поздно что-либо менять. И все же, если даже это понимаешь, наверное, стоит попробовать что-то изменить. Члены ОД, думаю, совсем не те, с кем стоит говорить об подоплеке смерти профессора Дамблдора. Но очень не хочется, чтобы истории, подобные сегодняшней, повторялись: в следующий раз возможно, никто так легко не отделается. Любому человеку надоест быть снисходительным, не встречая понимания. Сегодня многие пришли. Я рассказала им все, о чем успела передумать. Нарочно загодя набросала схему, чтобы не запутаться. Но Кэрол права: быть убедительной я пока не научилась. Как тогда, на Хэллоуине, увидела полные разочарования глаза. - Ты, наверное, забыла, что в начале года именно Снейп велел высечь твоего брата, - красивое лицо Джинни стало резче. – Он согласился также, чтобы ты пошла в подземелья. - В случае с подземельями иного выхода не было. - А с братом тоже? Ничего не смогла ей ответить. Мне стыдно и больно вспоминать тот случай; опасаюсь, как он отразился на Бобби – тем не менее, мы так и не говорили с братом о нем, не вспоминали. Нельзя напоминать человеку о пережитом унижении. Джинни восприняла мое молчание как собственную победу. - Тана, тебе придется смириться, что ты получала «превосходно» от убийцы. Ничего постыдного, и Гермиона получала у Снейпа отличные отметки. Но не старайся оправдать его, чтобы оправдаться самой,- и добавила после паузы. - А одного из моих братьев он изувечил этим летом. Эрни весь вечер бранился, Ханна урезонивала его, но видно, что она на его стороне. Ужасная метель за окном; стучит в окошко, как заплутавший, отчаявшийся путник. Надеюсь, Алексу есть, где укрыться от вьюги.