Личная трагедия общего врага

      Дабы не возбуждать интерес к себе, не вызывать внимание волшебной полиции, машина, как только начинала ехать, превращалась в невидимую. Пара-тройка заклинаний, и эта вершина маггловского интеллекта стала и маговским достоянием.       Квиринус с отцом выехали. До больницы их отделяли три часа. Отец ехал спокойно, всецело посвящая свое внимание меняющимся за окном пейзажам. Миновал лес, в центре которого расположился дом Квирреллов, вот проскочил весёлый расписной домик — маяк: осталась половина пути. — До Лондона около полутора часов. Сейчас будет последний волшебный городок, — произнес Квиринус, увидев нетерпение отца. — Если хочешь, мы можем поехать по маггловской дороге, не сворачивая в этот волшебный городок, — приходилось общаться с родителем как с ребенком.       Тяжёлая атласная мантия Квиррелла аккуратно была сложена на заднем сидении. Элегантный темный костюм скрывал неестественную худобу, создавая образ тонкого и изящного телосложения. Короткая прядь темно-рыжих волос выбилась из косички и перечеркнула лицо пушистой волной.       Отец всерьез забеспокоился. Шатаясь назад и вперёд, он испуганно блуждал глазами по окрестностям дороги. — Волшебный… — нечленораздельно промямлил он. Попытка продолжать фразу не увенчалась успехом. — Хорошо, — пожал плечами Квиринус, устало взглянув на отца.       Свернув с шоссе, машина направилась к двум деревьям. Проехав между ними и произнеся пароль на латинском, отец и сын очутились в городе.       Воздух был проплетен шелком тишины. Любой звук, казалось, болезненно разорвал бы это тонкое полотно и стрелой разнёсся бы далеко вглубь города. Поначалу это не смущало Квиринуса: на окраинах всегда тихо. Но с все большим продвижением к центру тишина все больше смущала посетителей. Всё больше распахнутых дверей, беззвучно колышущихся на ветру, все больше разбитых окон, все чаще на дороге встречались разбитые вазы, сложенные, видно, выпавшие из чемоданов, вещи… Разруха воцарилась в этом городке. Кричащий ужас навевали искромсанные исчезающие шкафы. Последняя надежда на спасение, видимо, была в прах разбита… В небе черная метка… Пожирателями!       Встреча с ними была бы крайне нежелательна сейчас, когда на втором сидении машины сидит безумный Квиррелл старший, и Квиринус начал разворачивать машину обратно к выезду из города. Услышав за углом голоса, юноша замер поперек дороги. Вдруг это обычные люди. Вдруг им нужна помощь. Вдруг им тоже надо в Мунго… — Всё? — с толикой нетерпения прохрипел женский голос. — Смотри! — ответил пьяный мужчина и начал громко хохотать.       Из-за угла вышли три пожирателя. Ох уж эта юношеская наивность: «а вдруг, а вдруг»!       Сутулая женщина с недовольным выражением лица усталой походкой ковыляла по дороге. Ее редкие сальные волосы соломенного цвета небрежными паклями свисали на плечи. Среди темных лохмотьев, стирающих признаки принадлежности к женскому полу, бросался в глаза большой бриллиант на руке. Она постоянно поглядывала на него, любовалась. Очевидно, была довольна своей добычей.       Пьяный мужчина с красным опухшим лицом шел только благодаря заклинанию, избавляющему от похмельной слабости в ногах. На голову он нацепил детскую волшебную корону. В зависимости от того, какие мысли у девочки, которая с ней игралась, цвет камней мог измениться. Ныне камни превратились в абсолютно прозрачные кристаллики, отражая совершенный вакуум в мозгу пожирателя. Ещё куча всякой дребедени-добычи свисало с его плеч: пояс из кожи дракона, надкусанный «веселый язычок», детское лакомство, какие-то голубые бусы… А в руках у него лежала маленькая люлька. По-видимому именно она и вызвала такой истошный хохот из глотки этого пьянчуги. Он напевал какую-то колыбельную, переврав слова в оду Темному Лорду, пытался качать ее… Квиринус никак не мог разглядеть, есть там ребенок или нет. — Эмнэээээ! — Рудольф Квиррелл резко дернулся к дверной ручке в попытке выйти из машины и убежать прочь. Безумный взгляд его, омраченный животным страхом, заставил Квиринуса заикнуться при произнесении запирающего заклинания.       Поняв, что выйти он не сможет, Квиррелл старший принялся раскачивать машину, что взбесило Квиринуса и заставило наложить на отца успокаивающее заклинание. — Ну же! Убей его! — приторно улыбаясь, уговаривали двое пожирателей третьего, указывая на сверточек пелёнок.       Худощавый юноша с черными длинными волосами примерно одного возраста с Квиринусом недоброжелательно глядел на своих товарищей. — Докажи свою верность ему!       Тонкая линия губ искривилась, и без того бледная кожа стала совсем белой. Худощавые тонкие пальцы сжали палочку в костлявый кулак…       Тем временем Квиринус, поняв, что заступись он за ребёнка, и ему, и отцу наступит мгновенный конец, думал, как смотаться, чтобы их ухода не заметили. На дороге валялось слишком много тряпок, какая-нибудь обязательно попала бы под колеса, а вызванное этим движение привлекло бы внимание пожирателей, которые непременно пошли бы именно в сторону машины. А взлет сопровождался большим выделением газов. Столб пыли неизбежен. Отец сквозь заклинание спокойствия все же вымямливал какие-то пропитанные тревогой звуки… — Я считаю, мы достаточно сегодня натворили дел, чтобы наш Лорд был довол… — спокойным размеренным тоном начал говорить юноша, но бешеный взвизг перебил его. — Да как ты смеешь, паршивый новичок, «считать»?! Он будет очень недоволен тобой, мальчишка, очень!!! — Мое имя Северус, — так же невозмутимо сказал юноша. Вдруг его темные глаза и крючковатый нос вострились в сторону машины.       Квиррелл, поняв, что каким-то боком их все равно засекли и смысла скрываться не было, рванул на себя рычаг движения: хоть бы просто смыться… Головка рычага подозрительно податливо начала двигаться в руке Квиринуса… С похолодевшим сердцем тот опустил глаза. Рычаг вырван. Искрометный взгляд в сторону пожирателей, рука тянется к палочке, готовясь принять последний бой… — Ребенок не являет собой какой-либо угрозы, чего не скажешь о… — назвавший себя Северусом задумчиво отвёл взгляд в противоположную сторону, — за нами следят, — твердо и резко сказал он, уставившись на рядом стоящий дом. — Чертов мальчишка! Темный Лорд сказал, что ты будешь полезен, а ты несёшь всякую чушь! — прохрипела женщина.       Из полуразваленного дома прилетел зелёный луч, угодив прямо женщине в голову. Противный хрип вылетел из ее горла, и тело неуклюже повалилось наземь. — Бомбарда! — мгновенно протрезвев вскрикнул опухший пожиратель. Откинув свёрток на кирпичи. Северус незаметно смягчил падение ребенка невербальным заклинанием. Часть дома, откуда прилетела Авада Кедавра разрушилась, и взору всех присутствующих предстала женщина с растрепанными волосами. Грязная короткая ночнушка еле прикрывала ее молодое тело. Из палочки то и дело вылетали запретные заклинания, направленные в первую очередь на пьяного.       При виде ее у пьяного пожирателя зверски расширились зрачки. На лице появилась пошлая ухмылка, но чуть не попавшее в него «Круцио» вернуло мужчину на землю и заставило принять бой.       Квиринус тем временем трясущимися руками, то и дело заикаясь и начиная заново заклинания, наконец, приставил рычаг обратно, и повторно рванул его на себя, отчего машина резко подалась вперёд, повернула в сторону въезда в город, и, что есть мочи, устремилась прочь. В зеркало Квиринус увидел, как темноволосый юноша хмурым взглядом провожает след от автомобиля.       «Странный юноша, этот Северус» — лишь пронеслось в голове Квиринуса прежде, чем машина выехала из-за двух деревьев. Лондон.       Выведя отца из машины, Квиринус пошел к развалившемуся дому. Толпа, сквозь которую сын и отец пробирались, никак не отреагировала на то, что они вошли в заброшенный дом. Всё-таки это была отличная идея, поставить больницу в центре маггловской суматохи. Лучшее место скрыться от льва — в его логове. — Рудольф Квиррелл. Диагноз — безумие. Врач Янус Пилигрим.       Растормошенный манекен с отклеенными ресницами, когда-то одевающийся в самые модные кофточки и юбочки, а сегодня представший перед посетителями лишь в фартучке, едва заметно кивнул головой, и указал на застеклённую витрину. Войдя в больницу, Квиринус с отцом, миновав привет-ведьму, отправились напрямик к целителю. Отделение, занимающееся лишенными рассудка находилось на пятом этаже.       Войдя в кабинку и указав этаж, Квиринус усадил отца, который всё ещё был под заклятием успокоения, на появившийся диванчик. Задумчивый взгляд его уплыл в глубину проплывающих мимо этажей. Ради чего все это делается? Зачем стирать целые города с лица земли? Это непременно надо остановить. И Квиринус непременно остановит. Хотя бы попытается. Пожалуй, стоило оставить отца в больнице, и предпринимать какие-либо действия!       Лифт остановился. — Пойдем! — решительно сказал Квиринус, как будто он принял самое сложное для себя решение, от которого теперь не отступится никогда.       Отец, все ещё под заклинанием, явно не осознавая ничего, явно находящийся ещё в том городке, где на него было наложено это заклинание, все ещё трясся. Зелёные строгие брюки с кожаным ремнем, серая рубашка, аккуратно заправленная в штаны, лакированные туфли и уложенные волосы… Если бы юноша не поддерживал его за локоть, можно было бы подумать, что он абсолютно здоров. Только очень испуган. Квиринус старался на него не смотреть.       Потихоньку дойдя до кабинета с нужной фамилией, Квиррелл младший посмотрел на часы, удостоверился, что пришел точно в указанное время, и постучался. — Да-да, Квири, любезный мой, войдите! — прозвучал приветливый, слабый от старости голос. — Я приготовил чай, — улыбнулся он посетителям. — Благодарю, мы сыты, — юноша теплой улыбкой ответил на жест предложения выпить по чашечке. Этот слабенький старичок с тех ужасных пор, когда они познакомились… когда у отца появились первые признаки безумства… он всегда вселял в Квиринуса лучик света. Человек громадной внутренней силы. Он всегда соблюдал немыслимое терпение в общении с умалишенными, к слову иногда и агрессивными. — Присаживайтесь, Мистер Квиррелл! — обратился он к отцу юноши.       Квиринус усадил его на кожаное кресло напротив рабочего стола Януса Пилигрима.       Озадаченно проводив взглядом Рудольфа Квиррелла, врач подошёл к юноше и вполголоса сказал: — Что случилось, мальчик мой?       О, это обращение! Такое же теплое и светлое, каким оно вылетало из уст отца несколько лет назад! Квиринус готов был на все, лишь бы хотя бы во сне услышать папино «мальчик мой»! — Он сказал совершенно осмысленно одну вещь, — потеряв над собой контроль, затараторил Квиринус, — он не помнит маму, но я с-сидел за статьей, а он пришел и… 'Ты так похож на мать'… — голос юноши начал срываться, — пожалуйста, если… — Тише, тише, успокойся, Квири! — Янус ласково положил невесомую руку на плечо юноши. Мгновенно его душа перестала трепетать от волнительного воспоминания, сердце выровняло ритм, эмоции немного притихли. Наверное, это была невербальная магия, в плюс ко всему и без палочки, но Квиринусу было все равно. Он доверял Пилигриму, и его магия была юноше более чем приятна. — Может, это просветление — зародыш выздоровления? — более спокойно продолжил Квири. — Посмотрим, — заинтересованно сказал Янус Пилигрим и подошёл к Рудольфу и окинул его недоверчивым взглядом.       Как удар в голову явилась мысль о неснятом заклинании. Квиринус проговорил «эмпакио» перед отцом. Тот очнулся, вздрогнув всем телом, закричал что было мочи, шарахнулся с кресла и, в ужасе озираясь, забился в угол. — Тот город… который в окрестности Лондона. Там сегодня были пожиратели. Исчезающие шкафы разбиты вдребезги. Плюс не все успели трансгрессировать. В самый опасный момент я наложил на него это заклинание. И до момента снятия чар он все ещё был на той улице и наблюдал пожирателей. Он напуган. — Оставь нас, Квири, — привычная просьба врача тотчас была исполнена.       В белоснежном светлом коридоре было пустынно. Квиринус принялся размышлять о дальнейших действиях. Если надежды на выздоровление нет, отец останется в больнице, а юноша бросится в кругосветку. Нахватает знаний о темных чарах, попрактикуется и вступит с сами-знаете… с Волан-де-Мортом в поединок. И отомстит за родителей. Пусть даже ценой собственной жизни. Если же выздоровление возможно, он будет продолжать ухаживать за отцом до счастливого момента возвращения рассудка.