The Beauty and Beast

      «Если основания не заложены заранее, то при великой доблести это можно сделать и впоследствии, хотя бы ценой многих усилий зодчего и с опасностью для всего здания.»       Никколо Макиавелли «Государь»©       Ей казалось, что она слышит собственное дыхание в этой комнате. Тело слегка колотит мелкая нервная дрожь, а из горла то и дело грозится вырваться смешок. Нервный, полный горечи смешок. Ситуация казалась абсолютно безвыходной. Майклсон привез её сюда, как красивую подстилку. Именно подстилку, без каких-либо прав и возможности отказа. Домашняя зверушка, игрушка для криминального ублюдка, который получает свое либо добровольно, либо грубой силой.       Алекс до крови закусывает пересохшую губу, сдерживая приступ рыданий. Если она будет сопротивляться, что он сделает? Убьет? Покалечит? Пожалуй, это малое, так как он собирается полностью изничтожить её личность. Ему нужна пустая красивая оболочка, едва ли не живая кукла. Личная секс-игрушка, выполняющая любой приказ своего хозяина. И ему абсолютно наплевать, что при этом она почувствует или подумает.       За дверью послышались тяжёлые шаги. Майер вздрогнула, пожалев, что так и не смогла проглотить и куска на кухне. От страха, желудок скрутило спазмом и её едва ли не выворачивало. Нервы казались натянутыми канатами, а в висках четко ощущался пульс от натуги. Ей было страшно. Действительно страшно. Не так как у отца, когда на него нападал очередной припадок ломки. И не так, когда очередной грабитель преследовал на улице, в одном из самых ужасных районов города. На мгновение, девушка позавидовала жрицам любви, которым все равно, кому продавать свое тело. У них множество мужчин. В её жизни не было ни одного, что делало ситуацию гораздо ужаснее.       Ручка двери тихо скрипнула, опускаясь вниз. Кол вошёл почти бесшумно, будто имитируя призрака. Ворот его рубашки уже был расстегнут на три пуговицы, а взгляд покрывала стеклянная дымка. «Да он пьян!» — панически подумала шатенка. И действительно, мужчина едва заметно покачивался, даже просто стоя на ровном месте. Его губы искривились в усмешке, от которой нутро Алекс свернулось в комок и резко похолодело. — Урод. — Чисто машинально выплюнула она, тут же спохватившись, но сдержав порыв желания прижать собственные пальцы к губам. Ужас от того, что она сказала, накатывал постепенно, будто издевательски набирая обороты. — А с утра был ещё ничего, — с насмешкой ответил Майклсон, вводя её в замешательство. — И женщины находят меня довольно привлекательным. — Самоуверенно и лишено правды. — Дрогнувшим голосом парировала девушка, отползая подальше от края постели. Слова вылетали из уст сами собой, будучи неконтролируемым потоком, который совершенно не анализировался мозгом. — Тебе придется поменять свое мнение, — лениво хмыкнул Кол, медленно и демонстративно входя в комнату. — Или научиться держать язык за зубами.       Толкнув дверь ногой и дождавшись характерного хлопка, он принялся медленно расстёгивать пуговицы на рубашке, не отрывая глаз от Майер. Её же взгляд оказался прикован к тем самым пуговицам, а в голове пугающе пульсировала мысль о том, что сейчас произойдет. Все казалось нелепым и жутким кошмаром, обернувшимся явью. Она очень хотела проснуться, ущипнуть себя или хлопнуть по щеке ладонью, чтобы открыть глаза и увидеть лишь старый потолок родной квартиры. Но реальность оказалась гораздо хуже, чем она могла предполагать. И увы, проснуться ей уже не дано. — Я не хочу. — Отчётливо произнесла девушка, подтянув ноги к коленями и до боли сжав их руками. — Меня не волнует. — Последовало холодное и лишённое любых эмоций. Он пришел за тем, что по его мнению, принадлежит ему. И не уйдет без этого. — Захочешь. — После небольшой паузы добавил мужчина, снимая рубашку и бросая её куда-то в сторону стула. Кровать легко приняла его вес, прогибаясь под медленными движениями. Он гипнотизировал глазами Алекс, глядя прямо в центр её зрачков. Она же видела хищника, который медленно приближается к своей цели, невзирая на препятствия и протесты. Он хочет, остальное не имеет значения. Резкое движение руки и он уже обхватил когтистыми пальцами её тонкую лодыжку, рывком притянув жертву под себя. Полы её халата задрались, обнажая белоснежные округлые бедра, судорожно прижимающиеся друг к другу внутренней частью. Тонкие руки, в своих попытках оттолкнуть, перехвачены и прижаты к постели над головой, лишая шатенку мельчайшей возможности к сопротивлению. Между тесно сжатых ног, без особого труда втиснулось мужское колено, не позволяя сдвинуться обратно. — Расслабься, — практически шепнул Кол, склоняясь к её тонкой шее. — И будет не больно.       Однако, напряжение никуда не делось, даже едва его губы коснулись обнаженной кожи, а свободная рука принялась развязывать пояс махрового халата. Сердце заколотилось так, будто было готово пробить грудную клетку насквозь и выпрыгнуть наружу. Она не хотела всем телом, естеством и душой. От его нежных поцелуев на шее, возникло лишь чувство омерзения. А прикосновение руки, закончившей с халатом и уже властно сжавшей бедро, вызвало желание помыться ещё раз. Ей было лишь противно и мерзко. Единственное желание, которое она испытывала — скинуть его с себя, убрать подальше, чтобы он исчез. Как ужасное чудовище, страшное наваждение, оживший кошмар.       Заметив, что Майклсон увлекся лобызанием её шеи, она подставила ему её ближе, откинув голову и слегка согнув одну ногу в колене. Почувствовав, как расслабилось его тело, девушка закрыла глаза и принялась мысленно считать до трёх, собираясь с мыслями и действиями. Затем, внезапным движением, она дернула коленом вверх, попадая чашечкой прямо в паховую область мужчины. От неожиданности, он глухо охнул и выпустил её, сваливаясь рядом на кровать и хватаясь руками за место удара. Не медля, Алекс вскочила с кровати, на ходу запахивая халат и отбегая подальше. В голове мгновенно пронеслось, что едва лишь он придет в себя, хорошего явно будет мало. Оглядевшись, она схватила первый попавшийся на глаза предмет — стул. Вновь резко повернувшись к дезориентированному Колу, она застыла, ощутив, как по спине потек холодный пот. Он приподнялся, упираясь одной рукой в кровать, а второй все также держась за пах. Но его взгляд выражал не удивление и шок. Ярость. Холодная и решительная ярость в черных глазах, словно дно самого холодного и глубокого океана, где давление не позволяло и намека на дыхание, а вода лишала любой возможности к спасению. Он и есть этот опасный океан, в который так отчаянно не хочется входить. — Убью, суку. — Хрипло рыкнул Майклсон, медленно поднимаясь на кровати и стараясь встать на ноги. — Если ты подойдёшь, я... Я тебя ударю! — Срывающимся голосом крикнула девушка, держа в дрожащих вытянутых руках стул. Она крупно сомневалась, что это на него подействует, но была готова защищаться до последнего.       Мужчина промолчал, но не остановился. Сойдя с кровати на пол, он решительно двинулся к ней. Алекс понимала, что ударом вряд ли его остановит. Поэтому, предприняла единственный возможный шанс на спасение — швырнула в него стулом. Воспользовавшись моментом, пока он уворачивался от летящей в него мебели, она пробежала по кровати к двери и дернула ручку. На удивление, дверь не поддалась. За дверью послышались шаги, видимо, сбежавшейся на шум охраны. Раздался громкий стук. — Босс... — Раздалось из-за двери. — Пошел вон! — Рык прозвучал прямо над ухом Майер. Она и не заметила, как Кол оказался рядом, фактически стоя у нее за спиной. Она даже почувствовала шеей его дыхание, а всеми фибрами тела — злость. Страх даже просто повернуться, не то что дернуться ради очередной попытки побега, охватил душу. Ей было действительно страшно. Теперь, по-настоящему. — Ответь мне на один вопрос, — его голос излучал ярость и убийственный яд. — Неужели настолько противно?       Схватив шатенку за плечо, он развернул её к себе лицом, глядя на неё сверху вниз. Она сжалась, ожидая от него ответного удара. Но видела лишь тяжёлое дыхание и едва контролируемую ярость, что невольно позволяло сделать соответствующие выводы. — Я жду ответа. — Прозвучало ледяное. — Очень... — Кивнула девушка, сглотнув. — И что именно, дорогая? — Майклсон резко дёрнул её подбородок вверх, сжав его пальцами почти до боли. — Конкретизируй. — Я не твоя вещь, — тихо, но твердо ответила она, поднимая глаза на него. — И не личная игрушка, с которой можно делать все, что душе угодно. — Ошибаешься, — он прищурился и его глаза стали походить на две узкие зловещие щелочки. — Я купил тебя и имею право распоряжаться так, как пожелаю.       Его пальцы ловко перехватили горло Алекс, прежде чем она успела сообразить. Он держал её достаточно крепко, чтобы не душить, но и не дать возможности вырваться. Дёрнув её на себя, мужчина вплотную приблизился к ней, будто сомневаясь, что уже достаточно запугал. — А теперь я объясню тебе в первый и последний раз, — сказал он. — Ещё одна подобная выходка и клянусь, я подложу тебя под каждого мужчину в этом доме. А потом сдам в бордель, как шлюху и заставлю отрабатывать всю сумму. Уверяю тебя, разница будет существенной. Так что, выбирай: спать со мной или с бесчисленным количеством клиентов, разной степени привлекательности. Насколько тебя хватит, прежде чем ты сдохнешь морально, милая? — А не слишком ли дорогая игрушка, чтобы делиться? — В её вопросе промелькнула вспышка злости. Страх стал слабеть, ему на смену пришла злость. — Ты права, — кивнул Майклсон, ослабляя хватку. — Дорогая и очень красивая игрушка, которую я хочу только для себя.       Его пальцы молниеносно перескочили, зарываясь ей в волосы и сжимая до боли. Он прижал Майер к себе, впиваясь ей в губы грубым, властным поцелуем. Его уже не интересовала взаимность и попытки действовать «по-хорошему». Алкоголь заставил гормоны бушевать и хотеть только одного — свою новую игрушку. И совершенно наплевать, что этим он её быстро сломает. В его жизни было достаточно женщин, чтобы перестать обращать на это внимание.       Алекс была практически готова сдаться. Но разум непреклонно требовал продолжать бороться, даже если Кол решит воплотить свою угрозу в жизнь. Он в любом случае не добьется того, чего хочет. Ему просто придется её пристрелить. По крайней мере, это лучше, чем позволить ему себя иметь и наслаждаться собственной властью.       Её зубы с силой вцепились в его губу, а на языке появился странный металлический вкус чужой крови. Расчет оправдался и мужчина действительно отпихнул её. Однако, щеку внезапно обожгло, а голова рефлекторно повернулась на бок. В ушах зазвенело, будто сотни маленьких колокольчиков начали трезвонить одновременно. Но обращать внимание на боль было некогда. Взгляд мгновенно наткнулся на торшер, в который машинально вцепились пальцы. Резко развернувшись, девушка обрушила его на Майклсона. Торшер оказался для него неожиданностью, но он успел перехватить лампу, прежде чем та обрушилась на его голову. И тут же получил удар новый удар в пах, заставивший ноги подкоситься, а колени очень быстро встретились с полом. — Очень мило, но даже стоя на коленях, ты от меня ничего не добьешься. — Слова слетели с языка машинально, но страха уже не было. Майер бы скорее назвала это злостью и состоянием аффекта, о которых она явно может пожалеть в последствии. Торшер, на подобии копья, был перехвачен и направлен в сторону дезориентированного Кола, чье терпение уже явно подошло к концу. — Вижу, здраво мыслить ты не умеешь. — Хрипло произнес он, поднимая потемневшие глаза на шатенку. — Аналогичное утверждение. — Ответила она, невольно отступив назад. Внезапно, на лице мужчины возникла странная усмешка. Алекс не успела заметить, как ковер резко вылетел у нее из под ног, а зад и спина больно встретились с полом. Торшер грубо вырвали из рук и судя по грохоту, отбросили в сторону. Перед её лицом снова возникла ненавистная физиономия, которую она была готова расцарапать. — Я тебе горло перегрызу. — Пообещала она, пытаясь спихнуть его с себя. Но одной его руки хватило, чтобы перехватить и блокировать тонкие запястья. — Извини, но это уже дело принципа. — Жёстко сказал он, прижимая девушку к полу. — Члену своему это на старости лет скажешь, если доживешь. — Брякнула она, извиваясь всем телом настолько, насколько это было возможно.       Лицо Майклсона на секунду приняло странное выражение, а затем он неожиданно выпустил смешок. Смешок плавно перетек в характерное подрагивание плечей и приступ необъяснимого смеха. Его хватка ослабла и в конце концов, продолжая смеяться, он просто выпустил руки Алекс и упёрся ладонями в пол, уткнувшись лбом в её плечо. «Он ещё и больной» — подумала она, глубоко вздохнув. — А ты забавная, — внезапно произнес Кол, подняв голову. — Умеешь говорить «нет». — Слезь с меня. — Сквозь зубы процедила шатенка, дернувшись. К её удивлению, он действительно встал с насмешливым хмыканьем, подхватил рубашку и бросив на нее странный взгляд, покинул комнату.       Майер резко села на полу, недоуменно глядя на закрывшуюся за ним дверь. Даже пострадавшие от падения конечности не так сильно её беспокоили, как его внезапная перемена поведения. У него сейчас были все шансы осуществить задуманное, но он остановился перед самым финалом. «Странный и больной» — пронеслось в голове у девушки. Осторожно упираясь в пол, она попыталась встать, хоть дрожащие ноги не желали подчиняться. Мозг наконец осознал всю степень ситуации и количество адреналина в крови. От стресса тряслись руки и слегка темнело в глазах. На языке появился противный привкус, сковавший желудок болезненным спазмом. На негнущихся ногах, она бросилась в ванную, на ходу пытаясь сдержать рвотный позыв и без того пустого желудка. Позывы продолжались недолго и вскоре, вытирая покрывшийся испариной лоб, она выползла обратно. Не обращая внимания на погром, Алекс забралась на кровать и свернулась калачиком на одеяле, обняв себя руками. У нее не было сил плакать и даже думать о своем безвыходном положении. Мозг требовал перезагрузки и отдыха, словно специально, заставляя веки наливаться свинцом. В конце концов, глаза закрылись сами собой и она моментально вырубилась.

* * *

      Ночь пришла незаметно. По крайней мере, для самого Кола. Если вечер ему безумно понравился, то с началом ночи настроения уже не было.       Западный порт всегда был прибежищем для всякого сброда, вроде заядлых наркоманов, которые мать родную продадут за дозу героина. И если днём они прятались в подвалах и старых грузовых контейнерах, то к вечеру, их становилось очень много. Увы, любители героина не выдерживали солнечного света, ибо их организм был слишком ослаблен отравой. И некоторые криминальные деятели даже прозвали их вампирами, за ночной образ жизни и тягу к своеобразной крови. Ведь, выдуманные вампиры охотились за кровью. А эти искали того, кто может предоставить им дозу за бесценок.       Луна уже успела взойти и освещала порт тусклым светом, который мерк на фоне желтоватого отсвета местных фонарей. — Ты уверен? — Поворачивается Кол к другу, передергивая затвор пистолета, глухо щелкнувшего в тишине. — Готов дать голову на отсечение. Эти твари достанут тебе любую информацию. — Кивнул Деймон. Группа мужчин, состоящих из боссов мафии и охраны, двинулась между контейнерами, к центру своеобразного «города заблудших». Ведь, ступившие на скользкую героиновую дорожку, люди просто не могли выбраться обратно.       Контейнера здесь были выстроены на манер двухэтажных дырявых подобий домов. Так как они были непригодны, их не использовали для дальнейшей транспортировки. А местные «жильцы» быстро оккупировали их под личный угол и грызлись за каждый новый «дом», который сгружал сюда подъемный кран. Самым забавным было то, что полиция прекрасно осведомлена об этом месте. Но им проще закрывать глаза, нежели отлавливать каждого из этих наркоманов, которые сбегут из своего «гнезда», едва их затронут. Да и смысла нет, их слишком много. А в реабилитационный центр они просто не попадут. Один выход — умирать на улице, среди грязных героинозависимых, которые потом сбросят новое мертвое от передозировки тело, в местный водоочиститель, после которого в воде останется один фарш, ставший кормом для рыб-падальщиков.       Пройдя между узкими проходами контейнеров, мужчины оказываются в тускло освещённом месте. Где-то в углу раздаются страдальческие стоны, а сбоку, у импровизированного костра, сидел худощавый мужчина, обхвативший голову руками и качающийся из стороны в сторону. — Они придут... Они придут... — Повторял он, глядя безумными глазами на полыхающее пламя костра. Охрана поглядывала на него с жалостью: бедняга совсем потерял рассудок. Заметив пришедших, сумасшедший вскрикнул и на четвереньках, по-звериному, отполз в темный угол, продолжая смотреть на них белесыми глазками и бормотать что-то невнятное. — Зря мы сюда пришли. — Говорит Майклсон, не сводя глаз с умалишенного. — Нам нужен не этот малый. Но поверь, «вампиры» выгребают информацию везде. Доза — отличный мотиватор. — Хмыкает Сальваторе, проходя мимо костра к контейнерам и стуча по стенке одного из них. — Вылезайте, придурки! — Крикнул он. — Нужно поболтать.       Из красного контейнера, где проход занавешен посеревшей рваной тряпкой, вылезает мужчина. Сложно сказать, сколько ему лет. Героин имеет свойство старить людей до неузнаваемости. — Опять ты. — Обречённо произносит он, поднимаясь на ноги и отряхивая грязные штаны. — Чего припёрся? Опять кого найти надо? — Никого искать не надо. — Произносит брюнет, глядя на мужчину. — Скользкий Ал. Знаешь такого? — Допустим. — Наркоман прищуривается. — Если знаю, то что с того? Внезапно, сидевший в углу умалишенный, подползает к мужчине и вцепляется ему в ногу, пронзительно завопив. — Заткнись, кусок сраного идиота! — Кричит мужчина, нанося сумасшедшему удар по голове. Тот мгновенно затихает, а затем, всхлипывая, ползет обратно, уже причитая и бормоча одновременно. — У нас нет времени на шарады, Норт. — Внезапно рявкает Деймон, от чего мужчина пятится. — Либо ты скажешь, либо весь твой рассадник сифилиса будем лечить средневековыми методами. Святое пламя все лечит. — Ой-й-й, не кипятись. Знаю я его. Его здесь только последняя собака не знает. — Норт скрещивает руки на груди. — Недавно приходил. Просил информацию, пытаясь впарить нам стиральный порошок, вместо наркоты. Насыпал эту гадость в пакеты и тряс здесь. Ну, наши и сперли один пакет. И после того как закинулись, четыре трупа сжигать пришлось. Ну, мы и вышвырнули Скользкого. — Зря отказались. Мыло здесь было бы не лишним. — Хмыкнул Кол, слегка морщась. Амбре вокруг было своеобразное, ведь, не все под дозой могут дойти до местного импровизированного туалета. Поэтому, испражняются прямо под себя. И разумеется, это никто не убирает. — Может и так. Но если бы такие как вы, не распространяли наркоту, нас бы было меньше. — Внезапно шипит в ответ Норт. Сальваторе мгновенно разворачивается, заезжая ему локтем в живот, от чего мужчина захрипел. — У вас должна быть своя голова на плечах. Знали, на что подписывались, любители кайфа. — Произносит Майклсон. — Давайте без демагогии. Ближе к делу. Я не хочу торчать здесь всю ночь. — Какая информация нужна была Скользкому Алу? — Спрашивает Деймон. — Он хотел, чтобы мы выяснили, что за девчонку взял Майклсон, — скулит Норт, все ещё держась за живот. — И куда её увезли.       Деймон и Кол переглядываются, понимая смысл без слов. — Видишь это? — Сальваторе наклоняется, доставая из кармана пакетик и болтая им перед носом наркомана. — Это чистый героин. Захочешь — найдешь всю информацию о Скользком Але. Слабости, связи. И главное, зачем ему инфа о нас. Абсолютно все. Чем больше информации, тем меньше тебе придется заботиться насчёт поиска новой дозы. Все ясно? — Д-да... — Хрипит мужчина. — Отлично. Уходим. — Произносит Кол, разворачиваясь и уходя обратно, к выходу из освещенной зоны — Они идут... Они почти здесь... — Снова слышится шепот умалишенного в наступившей тишине. Он звучит настолько зловеще, что Майклсона передёргивает. Ему было противно одно нахождение здесь, не то что разговоры с этим сбродом. Появление девчонки на черном рынке стало казаться странным, будто спланированным. Хотя при деталях, можно было понять, что это нелепая случайность. «Случайности не случайны» — всплыли в голове слова Сунь-Цзы. — Итак, мы знаем, что Скользкий Ал копает под меня. — Говорит он, едва Деймон его нагоняет. — Не думаю, что многое узнает. — Хмыкает тот. — Хотя, странно, что он выбрал объектом для наблюдения именно девчонку. — Ничего странного, — Кол морщится, минуя ряды вагонов и подавляя желание ускорить шаг. — Новый человек в моем доме, её недвусмысленная реакция ещё на рынке. Они рассматривают вариант шпиона. — Они? — Всё та же старая проблема, за которую у меня никак не доходят руки взяться.       Соперничество и вражда с Марселем давно стали серыми буднями. Майклсон уже даже не получал особого удовольствия, гоняя мышку по нужным местам и накрывая его информаторов. Да и по сравнению с федералами, Жерар был просто безобидной мошкой. Его можно было бы убрать, но идти на открытый конфликт — безрассудно. Поэтому холодная война стала основным типом, который легко поддерживать, порой, без труда выясняя планы противника. Кол знал, что никому не отдаст свою территорию и связи, а прикормленные копы порвут задницы, лишь бы не потерять свою сладкую жизнь. Никакого беспредела и шумихи — единственное условие. Никому не хотелось иметь дело с ФБР. — Думаю, пришло время наконец шевельнуть пальцем и стереть это пятно с моего города, — продолжил шатен, приближаясь к машине. — Марсель бывший солдат и привык действовать напролом. Это было бы забавно, не привлекай он так много лишнего внимания. — Предлагаешь его убрать? — Осведомился Деймон. — Он наверняка в разработке у федералов, не вариант, — Кол поморщился. — Хочу максимально его дезинформировать и отдать федералам на растерзание. Поговорю с копами и на него повесят все, что у них в висяках. Убрать его будет возможно лишь тогда, когда он перестанет маячить на воле. — Потасовка в тюрьме, со смертельным исходом, — усмехнулся Сальваторе, открывая дверцу «Хаммера» и залезая внутрь, на соседнее сиденье от водителя. — Не гуманно. — Зато правдоподобно, — Майклсон сел на водительское сиденье и завел мотор. — Поверь моему опыту, в тюрьме никто не будет разбираться, кто его грохнул. Им не нужны лишние проблемы. Нарисуют что-нибудь логичное и забудут. — Ты слишком часто прибегаешь к методам Чарльза, — брюнет повернулся к другу, слегка прищурившись. — Помни, что от собственного могущества он слетел с катушек. — Я не называю людей муравьями и не ношу белой шляпы, провозглашая себя святым, — тон Кола приобрел стальные нотки. — Я убил столько, что мне грозит смертная казнь. Но пока есть возможность, я буду продолжать действовать так, как считаю нужным. Это выживание. — Делай, как знаешь, — Деймон пожал плечами. — Я в любом случае на твоей стороне. Что с девчонкой? — Не безейное пирожное, — Майклсон вывел машину на дорогу. — Девочка умеет говорить «нет» и стоять на своем. — Теряешь хватку, — Сальваторе откинулся на спинку сидения и беззвучно рассмеялся. — Там стоял такой грохот, что я думал, ты решил затрахать её до смерти. — Не секс, а предел моих мечтаний. — Саркастически откликнулся шатен. О подробностях он предпочел умолчать. — Все настолько плохо? — Настолько интересно. В ней есть дух сопротивления, который будет жалко сломать. Думаю дать ей шанс стать моей личной миной, для наших друзей. — Засылать женщину в такие дела — глупо. — Фыркнул Деймон. — Напротив, — Майклсон покачал головой, не отрывая глаз от дороги. — От нее не будут ждать подвоха, потому что она всего лишь подстилка противника. Скажет, что хочет на волю, я ей противен. И будет сливать то что я скажу. Немного введу её в курс дела и убью одним выстрелом двух зайцев. — Не боишься, что она начнёт сливать то что не надо? — Женщины очень простые существа. И переход женского «нет» к «да» составляет несколько мгновений. Нужно лишь найти подход, научить и регулярно изображать великие чувства. А дальше, она будет действовать в моих интересах. — Если под великими чувствами ты подразумевал регулярное потрахивание, все выглядит более логично.       Кол громко фыркнул. Несмотря на ситуацию в спальне, ему импонировало её умение бороться. Это вызывало интерес. Исключительно мужской охотничий инстинкт вынуждал менять тактику, чтобы получить свое. И если путь силы не прошел, он пойдет другим. И пожалуй, он даже получит удовольствие от укрощения женщины. Он уже был готов сделать ставки, сколько продержится неприступный бастион.

* * *

      Дым от сигарет плавно качался в воздухе, извиваясь сизыми витками. Виски остался недопитым и одиноко стоял на прикроватном столике. От запаха женского парфюма, порой, кружилась голова, поэтому Кол обычно напивался и прокуривал помещение до предела. Сигареты иногда заменял крепкий кальян, когда хотелось не просто забыться — едва ли не обдолбаться до потери пульса.       Вдох вышел чуть свистящим и хриплым, едва ли не со стоном. Плавно двигающаяся на нем полураздетая девица замерла, слегка вцепившись ногтями в кожу на его груди, а затем свалилась рядом на постель. Не так он планировал провести эту ночь, но в целом, остался доволен. Девочки в его борделе знали свое дело, порой, вынуждая оставаться здесь до рассвета. Но разумеется, это не могло продолжаться вечно и желание пользоваться ими пропадало. И снова появлялось, едва он порывал с очередной любовницей. Майклсон не обещал серьезных отношений или глупости вроде любви. Женщины всегда были его мимолетным увлечением, которое исчезало через месяц-другой. Им всегда нужно было большее, а его интересовал лишь секс. Это эгоистичное желание оставаться свободным, рулило им с самого начала. «Не навязывайся и не привязывайся» — вечное правило. Впрочем, навязываться и не приходилось. Женщины бросались ему на шею, стоило лишь щелкнуть пальцами. Кол мог бы перечислить по пальцам свои ошибки, почему данный фокус не прошел с Алекс. Был излишне напорист, пьян, резок, груб и не сдержал язык за зубами. Хотя он дико сомневался, что она бы поверила его лжи. Да и играть роль не особо хотелось, особенно у себя дома. Если маску не снимать, она грозится врасти в лицо и потом сам забудешь, кто ты есть на самом деле. Поэтому, честность была необходима, какой бы она ни была. — Ты сегодня не в духе, — проститутка садится на кровати и тянется к столику за сигаретами. — Что-то случилось? — Не люблю провалы. — Честно ответил Майклсон, прикрывая глаза и стараясь расслабиться. Последние несколько дней держали его в напряжении, словно оголенный провод. А заискриться не позволяла ситуация. Одна ошибка и годы работы насмарку, а он уже труп или у федералов. Впрочем, трупом он тогда станет в любом случае. — Я думала, наш великий и могучий не умеет ошибаться. — Проворковала девушка, зажимая между пухлых, вульгарно накрашенных губ сигарету. — Все ошибаются, Агнесс, — ответил мужчина. — Просто я делаю это намного реже. Да и ошибки не столь фатальны. — Если не все так плохо, то в чем дело? — Осведомилась она, отбрасывая волну темных волос назад и поджигая кончик сигареты. — Слегка напортачил перед одной девушкой, — Кол скривился. — Увы, её реакция была исключительно моей ошибкой. — Очередная временная пассия? — Агнесс приподняла тонкие брови и с удовольствием затянулась сигаретой, а затем выпустила в воздух струйку серого дыма. — Не знаю, — Майклсон слегка пожал плечами. — Просто увидел её на черном рынке. Продал родной отец. На точку было жалко, решил оставить себе. А потом... — А потом ты ввалился к ней с прямым требованием того, для чего купил, — Усмехнулась брюнетка. — И она тебя отшила. Судя по всему, очень жестко. Обычно, ты не столь прямолинеен.       Она выразительно посмотрела на следы ссадин и царапин на его руках и груди. — Я был пьян, — мужчина закатил глаза и положил руку под голову. — У женщин всегда была иная реакция. — Милый, не все девочки сразу раздвигают ноги, стоит им на тебя посмотреть, — мягко сказала Агнесс, проведя кончиками ногтей по его руке. — Сам посуди: родной отец продал неизвестно кому. Ей больно и страшно, а здесь ты, как дикий зверь, требующий немедленной похоти. Как минимум, тебе стоило проявить хоть немного сочувствия и понимания, а не бросаться с членом наперевес, как бык-осеменитель. — Возможно ты и права. — Кол глубоко вздохнул. — Она ведь не одна из твоих дилеров или подчиненных, — продолжила брюнетка. — Насилием и угрозами ты ничего не добьешься.Ты привык, что девочки лежат у твоих ног, но пора сменить тактику, если ты не хочешь получить безвольную и ненавидящую тебя куклу. — Взываешь к моей совести? — Майклсон изогнул бровь дугой. — Всего лишь уповаю на твой здравый смысл. — Улыбнулась девушка, туша сигарету в пепельнице. — Давай оставим душеспасительные разговоры и вернемся к делу. — Усмехнулся он протягивая ей руку. — Как скажешь, дорогой.