* * *
Инсинуация — дело тонкое и весьма ненадежное, в руках плохого манипулятора или слабого дилетанта. Сложно состыковать сведения до точного сходства, чтобы ни у кого не возникло и единой мысли об отсутствии достоверности. Кол это знал и предпочитал планировать подобные вещи заранее. Он снова не выспался и чувствовал себя как на иголках, впервые за долгое время. Ему ли не знать это пьянящее чувство азарта, когда с головой уходишь в игру. На кону стоит многое, а он, словно мальчишка, погружается в пучину погони. Он — огромный черный волк, загоняющий непослушного зайца в угол. Но если загнать зайца слишком рано, можно не получить удовольствия, а также упустить из виду другие немаловажные детали. Выгода заключается не только в достижении конечной цели, но и в долгом пути. А победа — это не всегда прибыль. Война несёт убытки и разрушения, поэтому нужно быть гением, чтобы суметь сохранить своё богатство и приумножить его. Холодный ветер шевелил его волосы, пробирая до костей. Это был всего лишь фальшивый рейд, но в нем заключалось столько значимости, что мужчина впадал в нетерпение. Игра значила для него слишком многое, как глоток свежего воздуха или очередной безумный секс. Он был зависим от этих ощущений и испытывал ломку, если не получал их слишком долгое время. Майклсон понимал, что это плохо и таким образом, он рискует ходить по тонкому льду. Поэтому пообещал себе, что это будет его последняя игра. Позднее, он позволит себе забыться в семейных буднях, расширении бизнеса и укреплении позиций своей империи. Чтобы затем, превратить её в хрупкий карточный домик, разрушив одним касанием. Рим, Византия — обе эти великие империи были разрушены, так как управленцы забылись в собственном могуществе. Ничто не бывает вечно. И сам шатен не хотел всю жизнь провести на троне из костей. Поэтому, однажды он оставит после себя лишь легенду, а сам исчезнет, словно его никогда и не было. Наушник в ухе издал глухую мелодию, подав сигнал. Нажав на кнопку в мобильном, он в который раз порадовался, что живёт в веку научно-технического прогресса. Пластиковое «ухо» воспроизводило звук, будто он все ещё находился в собственном доме, в своем кабинете с женой и Паркером. Хотя на деле, показательно присутствовал на рейде, который был совершенно не нужен. — Босс, мы набираем, — сообщил Кай через наушник. — Я проверил, если говорить в микрофон, вас услышим только я и ваша жена. Жерар не должен ничего заподозрить. — Принял. — Кратко бросил Кол, поправив наушник. Их техника работала таким образом, что он будет слышать разговор Майер с Марселем. А говорить — в свой микрофон, который транслирует звук в наушник девушки. Такой сложной системой, они смогут общаться беззвучно для противника. И он будет помогать жене правильно составить диалог. — Я включаю громкую связь и замолкаю, — сообщил глава карательных частей. — Ты готова? Вопрос к Алекс, которой предстояла главная роль в этом цирке. Она должна была пройти по импровизированному канату и не упасть. Судя по всему, она лишь кивнула, так как спустя пару мгновений, из наушника послышались гудки. Майклсон прислонился спиной к машине, глядя себе под ноги, в нетерпеливом ожидании. Марсель должен взять трубку сейчас, иначе его придется провоцировать. И последнее являлось крайней мерой, так как для Майер это обернется адскими кругами и стрессом, который она вряд ли сможет выдержать. Да и по своей сути, вся эта история — огромный стресс для неокрепшего в данной стихии ума. Но это единственный шанс, хотя бы единожды толкнуть врага в пропасть. А дальше, восточный ветер разобьёт его о скалы. Гудки прервались и наступила тишина. Видимо, трубку все же сняли. — Алло? — Вряд ли дрожащий голос был безупречной актерской игрой девушки. Шатен понимал её страх и знал, как она боится ошибиться, словно от этого зависит её жизнь. Она не знала, что её ошибки — его упущение и платить за это он ей не позволит. — С кем я говорю? — Сомнений быть не могло, он узнал этот голос. А значит, им повезло. — Я... Мне передали этот номер, — ответила девушка. — Здесь только имя «Марсель Жерар». — Вы — Александрит, верно? — Да. — Вы одна? — Да, мой муж сейчас на рейде. Я совершенно одна. — Я знаю о нюансах вашего положения. И если у вас есть возможность со мной встретиться, то мы могли бы обговорить это лично. Я имею возможность помочь вам, за небольшую услугу. — Откуда мне знать, что вы не лжёте? — А откуда я могу знать, что это не подстава и вы не приведете ко мне своего мужа, с его собаками? Мы взаимно рискуем. Так вы сможете? — Скажи ему, что завтра сможешь сказать мне, будто отправилась по магазинам, — тихо сказал в микрофон Кол. — И сможешь ненадолго сбежать от охраны. — Завтра я могу сказать мужу, что иду по магазинам, — повторила Майер. — И ненадолго сбежать от охраны, всего минут на десять. — Выбери магазин «Сент-Клер», там за примерочными есть черный ход, — продолжал шатен. — Пусть ждёт там в подсобке, заранее, в три часа. — Они не пойдут за мной в примерочные магазина «Сент-Клер», — снова повторила девушка. — За ними есть черный ход и я могу ненадолго туда проскользнуть. Думаю, в три часа, но вам придется ждать меня заранее. — Я вас понял, Александрит, — послышалось из наушника. — Завтра я буду ждать вас там. И не звоните больше на этот номер, его уничтожат. — А если что-то сорвётся? Как мне вам сообщить? — Если вы не придёте, я пойму. И найду другой способ с вами связаться. До связи. Послышались быстрые гудки, сообщающие о том, что трубку бросили. Это вызвало у Кола широкую усмешку, так как подобный пафосный метод заставлял жертву цепляться за любую возможность спастись, поддаваясь отчаянию. Неплохо и неокрепший ум на это купить можно. Если только, этот ум — лишь приманка, которая точно знает, что делать, чтобы не попасться в пасть голодной рыбы и остаться с рыбаком. — Я скоро буду дома, — сказал он Алекс в наушник. — Постарайся успокоиться, я отсюда слышу, как у тебя пульс стучит. И не отвечай сейчас. Если он тебя отследил, то может запросто прослушивать мобильный. Паркер об этом знает. Телефон необходимо уничтожить. Спустись с ним во двор и сожги. По пути молчи. Я закончу рейд и мы все обсудим. У него было ощущение, что она хочет ему что-то сказать, но молчит из-за присутствия Паркера. Как ни странно, но пускать её в игру, ему уже не особо хотелось. Его хрупкая девушка также могла разбиться о скалы, слетев вниз яркими звенящими осколками. Разумеется, всегда можно склеить её обратно. Но это настолько сложно и печально-ностальгирующе, что не хочется бередить старые шрамы. Смерть первой любимой женщины полоснула его достаточно глубоко, чтобы позволить второму потенциальному объекту симпатии ликвидироваться. Рейд. Страшное слово для тех, на кого падает тень группировки Майклсона. Неугодные места и личности, к которым нет доверия. Червоточина на карте его личного государства. И пусть, всё это лишь бутафория, ему было действительно интересно, что скрывают его люди в этот раз. Нарушение законов страны и штата — это одно дело, но совершенно другое, когда нарушают его личные правила. Это бесит. И будет не лишним в очередной раз продемонстрировать свою власть. Он бы солгал, если бы сказал, что не испытывает от этого извращённое удовольствие. Именно поэтому признает, что когда-то не прошел испытание властью — она смогла его испортить. Как Адам, он вкусил запретный плод и поплатился за это. Пусть, оставшись в Эдеме и подстроив его под собственные стандарты. Проблема в том, что глупо называть преисподнюю раем, в какие бы дебри эскапизма не падал, теряя перья от вымышленных крыльев. Нельзя взлететь слишком высоко или опуститься низко, чтобы не быть сожженным солнцем, либо утонувшим в солёной воде, подобно Икару. Все вокруг — дешёвый каламбур из метафор, а он — король на троне из костей. И увы, это даже не метафора. Отойдя от машины, мужчина толкнул дверь в здание автосервиса. Разумеется, это лишь официальное название. Обычному человеку в голову не придет, что в соседнем зале перебивают номерные знаки с дорогих тачек элиты и меняют повреждённые детали, дабы придать товару продажный вид. Каждая тачка стоит, как отличная квартира в центре Нью-Йорка, поэтому, это стабильный и прибыльный доход. Элита на этот счёт не особо волнуется, денег у них всегда много. Глава преступной группировки — не Робин Гуд, но и грабить средний или низший классы, чтобы нажиться, не в его личных моральных принципах. И слишком умён, чтобы позволить особо ретивым себя отследить. Принцип ящерицы — вовремя суметь отбросить хвост. Суть в том, что его хвост всегда готов отвалиться, не оставив следов своего хозяина. И доказать его причастность, все равно что играть в прятки при кромешной тьме, будучи ещё и слепым. Всегда будет скромное количество косвенных улик. Ему просто доставляет удовольствие подавать противникам надежду, а затем следить, как она медленно умирает. Пройдя мимо основного зала, пустующего по ясным причинам, он прошел через короткий коридор, освещенный неярким светом дешёвых ламп и оказался напрямик на месте. Машину слева он узнал бы из тысячи, вишневый Феррари был его подарком Кэтрин. Собственно, он же и отдал распоряжение его угнать. Стерва не заслуживала эту тачку. И наверняка сейчас в ярости. Их разрыв был делом спонтанным, ему просто надоела дешёвая кукла. У Гилберт были ум, сексуальность и тактическое мышление. Но совершенно не было души, к которой хотелось бы возвращаться. Спать с ней — сродни сексу с современным роботом. Ощущения должны быть те же. А когда её ревностные истерики надоели, как и игра в «совершенно точно манипулируемый женщиной объект», он ушел. Но не забыл оставить после себя жёсткий осадок, который эта семейка запомнит до конца своих дней, когда он закончит. — Нашли что-нибудь? — Спросил он Кайла, проходя мимо тонированного Мерседеса S-класса — машина старшего Паркера. Мелкая пакость, просьба Кая, чтобы вывести папашу из себя. В иной раз, он бы не поддержал эту шалость, но тогда хотелось вывести придурка из себя. И посмотреть, так ли старый пёс кусает, как лает. — Мы пробили владельцев машин и выяснили, что одна тачка принадлежит к низшему классу, — ответил тот, передавая Колу распечатку с красными пометками. — Раритет, можно сказать. Но не наш профиль. — Астон Мартин тысяча девятьсот восемьдесят пятого года, — задумчиво протянул он, скользнув глазами по выделенной маркером строке и приподняв брови в изумлении. — Хочу взглянуть. Глава охраны кивнул, прилюдно соблюдая субординацию. Мужчины прошли вглубь зала, где на подъёмнике, накрытая тентом, находилась искомая машина. Желая убедиться в догадках лично, Майклсон не стал дожидаться и резко сорвал тент сам. Слегка пыльная, явно запущенная, но это была та самая машина, которую он помнил с детства. Черный Астон Мартин, тысяча девятьсот восемьдесят пятого года выпуска, винтажного типа, колеса старой марки Роллс-ройс, которые владелец тогда достал неизвестно где. Подойдя ближе, он провел пальцами по небольшой вмятине, которую когда-то оставил самолично, за что получил разбитую морду. А ведь всего лишь, не справился с управлением трехколесного велосипеда. — Машина, как у Джеймса Бонда, — с усмешкой произнес глава преступной группировки и обернулся: — Генри, ты знаешь, чья это тачка? Куратор автосалона сглотнул, лихорадочно продумывая, что можно ответить, чтобы остаться в живых. Но его сил хватило лишь на то чтобы отрицательно помотать головой. — Владелец этой тачки дал мне свою фамилию, — сказал Кол. — Подумать только, он в городе и не догадался изменить хотя бы номерные знаки. Либо настолько обдолбался, что ничего не боится, либо надеется, что я о нем не вспомню. Право, забавно. — Это машина вашего отца? — Осторожно осведомился Генри, прокручивая в голове, насколько это плохо. — Этот говнюк меня сделал, но никогда не был моим отцом, — ледяным тоном ответил Майклсон, снова оборачиваясь к машине. — Хотя, собственным положением, пожалуй, я обязан именно ему. И знаешь что, Генри? Я оставлю тебе жизнь, несмотря на то что твои люди нарушили мои правила. Конкретно этот случай, даст мне возможность вернуться в прошлое на пару мгновений. И уничтожить его. Но это последнее предупреждение. Положив руку на капот, он глубоко вздохнул. Даже не заводя двигатель, он знал, что тот без конца барахлит, а масло нельзя заливать до упора. Что в бак помещается лишь половина топлива, из должного. — Выдай мне тех, кто достал эту тачку, — добавил он. — А мои ребята выпишут им последнее китайское предупреждение. Правила неприкосновенны и все должны об этом помнить. Бросив на машину ещё один взгляд, мужчина развернулся и двинулся к выходу. Здесь ему больше делать нечего, но право, сама судьба говорит, что он на верном пути и даже подкидывает такие подарки. Он бы не упустил возможности пообщаться с папашей, спустя столько лет. Чтобы лично выпустить ему кишки и выяснить, где остальные члены его семьи. Не для того, чтобы связаться с ними. Ради собственного спокойствия. Уже на улице, глава преступной группировки позволил себе вздохнуть. Прошлое не задело его, да и Алекс в свое время, неплохо подлечила в этом плане. Он надеялся, что найдет в себе силы рассказать ей о своей находке. Потому что если бы не она и её попытки вытащить его из моральной задницы, он уже гнал бы в поисках Майкла, чтобы отомстить. Но будет ли это правильно — сложный вопрос и крайне неоднозначный. Суть в том, станет ли ему легче или это окончательно его уничтожит. Может, настало время переосмыслить своё прошлое? Настоящее и будущее почему-то тесно связалось со старыми временными событиями, полностью нарушая хронометраж. Сейчас снова придется столкнуться с мыслями об отце. А потом что? Подробности смерти Давины и погружение в события того времени? При нынешних проблемах, старые раны совершенно ни к месту. Как и самокопание, которое он терпеть не мог. Поэтому, Майер и её сарказм — острая нужда. Ему не нужна её жалость. Всего лишь очередной секс, вместо спасительных речей и ответ на вопрос. Кому нужен дурацкий шар с ответами, когда есть женщина, злобно зыркающая на его духовные проблемы? И что самое интересное, этот пушистый котенок действительно держит его состояние в узде. Щёлкнув кнопкой отключения сигнализации на брелке, Кол уже хотел залезть в машину. Внимание привлек мигающий огонек около переднего колеса. Наклоняться и проверять смысла не было. Стоит ему двинуться вперёд, как он тут же взлетит на воздух. Или совершить другое действие с машиной, там может быть растяжка. И это в жилом квартале. Не нужно много ума, чтобы догадаться, чьих это рук дело. А значит, за ним следят и проверяют подлинность слов его жены. Но странно так грубо нападать, когда в планах совершенно иное. Из этого следует одно — крыса. Либо в его рядах, либо раскололи своего предателя. Но они уже знают правду. И это открытое объявление войны. — Не трогать машину! — Рявкнул он, едва сзади хлопнула дверь. Подчинённый отшатнулся, но бросив быстрый взгляд на лидера, кивнул и пулей метнулся обратно, не задавая лишних вопросов. Оперативность — залог хорошей жизни. Большинство людей Майклсона составляют матёрые волки, знающие, видевшие и понимающие намного больше, чем молодняк. Люди появились на улице спокойно, без лишней паники и телодвижений. Словно ничего из ряда вон выходящего не случилось. Будто машина не напичкана взрывчаткой. Стрессоустойчивость — главный конек их группировки, иначе, большинство бы не смогло дожить до этих дней. — В чем дело? — Спросил Кайл, оказываясь рядом. — Под машиной детонатор, — ответил Кол. — Нужно осмотреть остальные, я не уверен, что они чисты. И нет Чеда и Брюса. — Крысы? — Не доказано, осмотрите территорию, могут быть тела. Сбоку раздался возглас. Достаточно было подойти ближе, чтобы увидеть окровавленный труп, сидящий на переднем сидении одной из машин. Со стороны казалось, что Брюс жив и просто заснул. Если не обращать внимание на грубо перерезанное, окровавленное горло. Потёки крови спускались по шее, стекая на футболку и оставляя на ней огромное багровое пятно. Кол сглотнул, ощущая, как по спине пошли мурашки. Он увлекся, расслабился и это стоило жизни двум его людям. Стоило утроить оборону, но со временем, хватка ослабела. Ему было просто физически больно от этого прокола. И чем ближе осознание, тем больнее. — Он может быть жив! — Крикнул один из подчинённых и потянулся к ручке дверцы машины. — Не трогай! — Рявкнул Майклсон, но было поздно. Едва дверь открылась, как послышалось протяжное пищание, недвусмысленно говорящее о последствиях глупости. — Ложись! — Завопил Кайл, свалив босса с ног на землю. Грянул взрыв, а затем ещё один и ещё. Цепочка машин, начиненных хоть малым количеством взрывчатки, разлетелась в пух и прах, разбрасывая людей в разные стороны. Кол уже перестал слышать взрывы, лишь пищание в ушах. Мозг подсказал, что это контузия, хотя прока от этой информации было мало. Ситуация ощущалась лишь по дрожи асфальта, а затем все и вовсе стихло. Остался лишь запах серы, дыма и туман перед глазами, сопровождающийся головокружением. Как будто дешёвое слоу-мо из кинофильма с ограниченным бюджетом. Попытавшись встать, мужчина понял, что глава охраны не спешит с него слезать. Думать о худшем не хотелось, но скинуть амбала требовалось лишь для того, чтобы проанализировать произошедшее. И выявить пострадавших, пусть он и сам не в лучшей форме. Кроме того, этот ход наверняка дезориентировал половину народа, что делает их уязвимыми для нападения со стороны. С трудом спихнув с себя Кайла, он сел и бросил взгляд на старого друга. Торчащий из его лопатки обломок, заставил нащупать непослушными руками пульс. Слабое биение вселяло надежду, пусть он и мало что слышал. Дальше, все было как в тумане. Выжившие потащили раненных в автосервис, приехала скорая и пожарные. Странно, что не было полиции, но глава преступной группировки не сомневался, что скоро появятся и они. А отвечать за этот бардак придется ему. Он практически не слышал и изо всех сил старался не выпадать из реальности. Сидя на полу в автосервисе, он понимал, что нужно придти в себя. Ухватив одного из подчинённых за рукав и вскочив на ноги слишком резко, он едва удержался в вертикальном положении. — Врежь мне, нет времени объяснять! — Выпалил Кол, встречая ступор. Однако, тот быстро справился с чувствами и характерно врезал своему боссу по лицу. Майклсон чуть не рухнул, но резко прошел звон и в голове прояснилось. Казалось, даже дымка почти спала. Организм вошёл в стадию инстинкта самосохранения, экстренно восстановив работоспособность органов чувств. — Сколько раненных? — Спросил он, рукавом вытирая кровь из носа. — Пятеро, не считая главу охраны, — отчитался подчинённый, опасливо косясь, не прилетит ли ему в ответ. — Мертвых нет. Только часовые. — Особо раненных в больницу, скажете, что от меня, — отдал приказ глава преступной группировки. — Остальных заберём с собой. Уцелевшие пусть метнутся за новыми тачками в магазин, все чеки на моё имя. Нам нужно пять машин. Придется возвращаться в особняк, у меня дурное предчувствие. Предчувствие подсказывало, что их основной отряд дезориентировали не просто так. И столь грубо, будто спонтанно. Явно работа крысы. Самое жуткое, что это был явно спонтанный ход, стилистикой не похожий на принцип мышления Жерара. Словно кто-то подсказал ему, а он воплотил это слишком грубо и своенравно. — Босс, наши бьют тревогу, — Деймон, с огромным кровоподтёком на лице, будто вырос из под земли. — Особняк берут штурмом. — Пусть поднимают всех, кто может драться. Прислугу и мою жену взять под охрану. Они должны продержаться до нашего прибытия! Сальваторе кивнул, быстро протараторив приказ в мобильный. Кол ощутил, как внутри все начинает клокотать. Его люди ранены и многие явно не в состоянии держать оружие. Но им придется подниматься и ехать, чтобы защитить собственную цитадель. Иначе, это крах. Но его самого волновал не особняк, а собственная жена, которая рисковала отправиться вслед за Давиной. И этого он точно допустить не мог. Пока не было машин, он оказался, будто без рук. В душе раздражающе поселилось чувство безысходности, царапающее нутро, будто когтистый зверь. Он хотел, чтобы она выжила. И знал, что пришли за ней. Повод отомстить ему или шантажировать. Так или иначе, если особняк возьмут, ему проще застрелиться, потому что придется выбирать между женой и своими людьми. Личное или дело всей жизни. Самое печальное, что любой выбор уничтожит его. И единственный способ не ставить себя перед этим — ликвидировать угрозу. Ударив кулаком в металлический стол, Майклсон смел с него все содержимое на пол, поддавшись ярости. Сидеть сложа руки он не мог. Это было не в его принципах. Мозг лихорадочно строил пути отхода, напоминая, что он — не мальчишка. Не первый год в теневых структурах, которые больше напоминают океан. И если это пучина, то он даже на акула, а доисторический мегалодон, способный вырвать своё стальными зубами, чья острота сравнима с заточенной бритвой. Все забыли о его мощи и считают вымершим, либо даже мифом. Но ему нужно тормозить этот террор. И скоро наступит время публичной казни. Это решит, станет ли он прежним зверем или сумеет держать ситуацию в рамках разумного. Выход-выход-выход. Мысли колотятся в контуженной голове, а в висках бешено стучит пульс. Пищание возвращается, превращая сознание в дисфункциональную кашу. Мужчина стучит пальцем по столу, не обращая внимания на то что в зале стало совсем тихо. Словно все ждали его решения, от которого зависит их судьба. И увы, время работает не на него. Лихорадочно мысленно метаясь, он думал, как быстро добраться до дома, где сидит враг. Если их группа сможет подойти сзади, то с двух сторон, они возьмут штурмовиков в тиски и раздавят. Одна проблема — нет чистых машин. А те что есть, находятся в розыске. И так наглеть не станет даже он. Все тачки готовы к сливу за границу. Кроме одной. С трудом держась на ногах, он стремительно направился во второй зал, где с силой пнул рычаг подъемника, заставляя тот опуститься. Кто бы мог подумать, что машина отца окажется так кстати. — Открывайте ворота! — Рявкнул он, с силой распахивая дверь машины. — Остальные, кто может держать оружие, догоняем! Ворота поднялись и он, сев в машину, вышиб нижнюю панель. Провода искрились и били током, но он не обращал на это внимания. Наконец, двигатель тихо затарахтел. Эта развалюха должна была дожить до особняка. На это были все его надежды. Без слов, на заднее сиденье прыгнул правая рука и ещё двое из подчиненных. — Одному ехать нельзя, там оцепление, — сказал Деймон. — Мы справимся. Кол лишь кивнул, а затем зажал педаль газа, заставляя старый Астон Мартин выехать через ворота на улицу жутко чихая, и стремительно набирая скорость, помчаться прямиком к дому, через оживленные улицы.* * *
За двадцать минут до начала штурма. Алекс вздрогнула, едва мобильный глухо взорвался в костре. Она знала, что её будущий муж — параноик, но эта мера казалась ей разумной. Как и его указания. Рядом мрачно молчал Кай, не прерывая её мыслей и не пытаясь привычно кривляться. Казалось, вся эта затея ему не нравится. Девушка понимала это, ведь и сама испытывала тихий ужас от мысли, что завтра ей придется играть роль предательницы. Шекспир однажды сказал, что весь мир — это театр, где все играют свои роли. Какая же роль отведена ей? И что ждёт её в конце пьесы? Смерть, свобода, жизнь? Невидимый автор забыл раздать сценарий и оставил её действовать так как приходит в голову. И в то же время, периодически дёргая за ниточки в нужном направлении. — И что дальше? — Спросила она, едва Паркер дёрнул кольцо огнетушителя и покрыл костер густым слоем белоснежной пены. Такой же, как снег, тонким слоем которого был устлан двор. Если бы не точное знание, где шатенка находится, она бы решила, что попала в сказку. Особняк, словно выходец викторианской эпохи, по типажу походил на небольшой замок. И главное чудовище, среди моря слуг. Но зверь — не принц, а монстр в человеческом обличье, утерявший признаки былого себя. Прекрасен, обаятелен и опасен. Тот самый, чья волчья шкура скрыта под кожей и прорывается лишь в те моменты, когда человеческая часть уже бессильна. — Вернёмся и будем ждать указаний, — невозмутимо ответил Кай. — Это не наша партия. Если судить по интерпретации Босса, то мы — лишь фигуры и пока не можем действовать самостоятельно. — А если все пойдет не по плану? — Думаю, сменится тактика. Я работаю на Майклсона не первый год и знаю, что он в любом случае своего добьется. — Я не это имела ввиду. — Ты о жизни, — догадливо констатировал глава карательных частей. — Не думаю, что он позволит кому-то из нас умереть. Знаешь, на одном из итальянских диалектов, семья переводится как «мафия». Мы семья. Как водится в семье, грозный папочка наказывает, поощряет и порой милует. И защищает. А ты теперь, как мне известно, наша дорогая мамочка. Поэтому, можешь не переживать, тебя ждёт не смерть. Я глубоко уважаю нашего Босса, но знаю, что жить с ним в близких отношениях — хуже чем факт умерщвления. Если речь идёт о девочках типа тебя. Ты же не умеешь убивать или творить беззаконие, верно? Майер не ответила, глядя перед собой. Ей казалось, что в словах парня есть издёвка. Она и без того знала, что жизнь с Майклсоном — не сахар. Он не предел мечтаний, но умеет слушать и внимать сказанному. Ей очень хотелось верить, что Паркер ошибается, хотя она знала, что он прав. Жить с психологически нестабильным человеком, имеющим тягу к насилию — прямая дорога в гроб. Но много пути не было. Кроме того, она к нему привязалась. — Ты понятия не имеешь, во что превращается человек в таких условиях, — продолжал он. — То что ты о нем знаешь, ещё цветочки. Я видел его во времена великой депрессии. И вот это было по-настоящему жутко. — У него были причины для зверства, — ответила Алекс. — И я думаю, в ту моральную яму он больше не рухнет. — Как знать? — Кай пожал плечами. — Никогда не знаешь, что у него в голове. Хотя, тебе действительно лучше этого не знать. Как и всем нам. Она снова не ответила, молча развернувшись и направившись к дому. Этот разговор ей не понравился, лишь добавил негатива. Какая ирония — она знала все с самого начала. И позволила себе привязаться к Колу сильнее, чем нужно было. Внезапно, сзади раздался гул и грохот, будто снова взорвался телефон, только уже более крупный. Развернувшись, девушка поняла, что звук доносится из-за ворот. Охрана внезапно открыла огонь, оглушив её на пару долгих мгновений. В себя приходить пришлось тогда, когда Паркер силой втянул её в дом, тут же захлопнув двери, от чего в ушах была не только «вата», но и дикий звон. — Черт бы побрал этого идиота! — Выругался он, быстро тыкая пальцем в дисплей телефона. Несколько секунд, он нетерпеливо прижимал мобильный к уху. Его лицо стало суровым и беспокойным, оповещая, что стрельба началась непросто так. Да и любому идиоту ясно, что просто так, патроны переводить никто не будет. А вот кто является причиной — интересная информация. Полиция? Вероятнее всего, но по правилам, они обязаны предупредить через громкоговоритель. Но точно не Марсель, который должен свято верить словам девушки. Но такой ли он дурачок, как хотелось бы? — Деймон, эти уроды нас атакуют! — Рявкнул он. — Они сидят на воротах, но наши пока держатся! Возвращайтесь! Ещё несколько секунд он слушал. И гамма эмоций на его лице менялась со скоростью автоматной очереди. Калейдоскоп эмоций, от шока до злости, а может даже и ярости. — Черт, мы продержимся! — Наконец ответил он. — Но поспешите, иначе Майклсону придется оплачивать всех городских стриптизерш на моих похоронах! С яростью сунув мобильный в карман, он обернулся к шатенке. Лицо Кая выражало только ярость и каменную уверенность. Да, порой, он создавал впечатление безответственного ребенка. Но в этой ситуации, его как будто подменили, оставив лишь холодного и собранного главу карательных частей. — В кабинете Майклсона, в среднем ящике есть договор о браке, — быстро произнес он, будто порываясь уйти. — Бегом туда, ты должна срочно его подписать! Майер, к своему ужасу, застыла. Звуки выстрелов совсем близко, а смерть словно дышит в затылок. И Кола рядом нет. Она внезапно поняла, что всё это время, считала себя защищённой рядом с ним. В её глазах, он был практически всесилен, неуязвим и непоколебим. Эдакий молодой Бог в теневых структурах. Казалось, что он может абсолютно всё, вплоть до подчинения самой костлявой старухи в черных лохмотьях. Тогда, в здании секты, её пугало ощущение чужой смерти, но не своей собственной. Потому что присутствовало странное осознание, будто без разрешения Майклсона, никто не сможет ей навредить. И сейчас, когда он так далеко, она чувствовала себя абсолютно без защиты. А его людям, неизвестно насколько можно доверять, когда хозяина нет рядом. — Эй! — Паркер несколько раз щёлкнул пальцами перед её глазами, вырывая из размышлений. — Подпиши договор и спускайся с прислугой вниз! Нас штурмуют, слышишь? Я не могу здесь торчать, приходи в чувства! Алекс вздрогнула и поспешно кивнула, пытаясь развернуться на негнущихся ногах. Они как будто стали ватными и отказывались подчиняться. На улице снова послышались выстрелы и крики, от которых в ушах противно зазвенело. Внутри поселилось противное чувство паники, явно желающее захватить контроль над разумом, чего позволять категорически нельзя. Кое-как забравшись по лестнице, девушка остановилась, осознав, что трясется. Впервые, ей хотелось забиться в угол и обхватить голову руками, забившись в паническом приступе. Она знала, что Кол забрал на фальшивый рейд, почти всех своих людей. А та минимальная охрана, что удерживает ворота, может пасть смертью храбрых, до последнего спасая замок и принцессу. Их план провалился с треском. Теперь, есть большая вероятность, что её просто пристрелят, в скором времени. И это будет меньшее, исходя из рассказов Майклсона, на что способны люди этого мира. От этой мысли перехватило дыхание. Зная, что паника вот-вот захватит сознание, шатенка отвесила себе звонкую пощечину. Мгновенная боль отрезвила мозг и ввела нервы в состояние шока. Дрожь слегка стихла, желание визжать — исчезло. Ей нужно было взять себя в руки, она без пяти минут, жена главы преступной группировки. Это первый налет, но явно не последний. Она не сомневалась, что Кол сорвался с места и направляется сюда. Но вопрос в том, успеют ли они продержаться до его прибытия. И что будет с ним там, за воротами, где явно не парочка террористов. Она боялась. Боялась за свою жизнь и за мужчину, который стал её врагом, другом, мужем и любовником. Хорошо просто обсуждать криминальные дела, сидя за огромным забором и крепкими воротами, с кучей охраны, в своем почти идеальном мире, где все желания исполняются, стоит лишь щёлкнуть пальцами. А на деле оказывается, что девушка совершенно к этому не готова. Это не её мир, с суровыми животными законами, идиотским правом сильнейшего. В кабинет Кола, она почти ввалилась на подкашивающихся ногах. Ящик почти вылетел из стола, подчиняясь не рассчитанной силе. Бумаги нервными движениями оказались на полу, пока не показался нужный документ. Но даже держа его в дрожащих пальцах, под звуки пальбы, Алекс помнила, чему научилась у мужа. Всегда стоит читать, что подписываешь. Её глаза быстро пробежали по аккуратным строкам, вплоть до мелкого шрифта, постепенно расширяясь от шока. Фактически, в случае смерти Майклсона, она становилась владелицей всего его имущества, вплоть до виллы на Сицилии. Весь легальный бизнес, недвижимость, транспорт, банковские счета, ячейки с золотом, вклады и инвестиции — все имело просто заоблачные суммы. Как оказалось, мужчина не просто строил бизнес на оружии, он поднимал крупные суммы из всего, за что брался. И это все на законной основе, без учёта нелегальных сделок и предприятий. Сложно было представить, сколько именно денег в действительности на фамильном счету, даже с вычетом зарплат многочисленной «армии». Не миллиарды, конечно, но все же. Потеряв связь с реальностью, Майер буквально плюхнулась в кресло, прижав пальцы к внезапно запульсировавшему виску. Это был не просто брачный договор. Скорее, странная форма завещания. На эти суммы можно было купить золотую посуду и до конца жизни ходить в платиновый унитаз. Вопрос в другом: какой в этом смысл, если Кол погибнет? Даже не столь тесно зная его сферу деятельности, можно смело сказать, что её прихлопнут раньше, чем она покинет город. Предварительно заставив перевести всё имущество на счета захватчика. И это в лучшем случае. Отложив договор, шатенка прикрыла глаза, стараясь не обращать внимания на выстрелы. Думать о худшем не хотелось. И принимая во внимание факт того, что Майклсон не оставит её вдовой в бедности, подписывать этот документ желания не было. Не на таких условиях, не в таких обстоятельствах. Она могла быть его женой, но не вдовой. Их постоянные склоки и ссоры — это одно. И его смерти она не хотела. Даже наоборот, она страшно желала, чтобы он выжил. Да, его бумаги дарят ей роскошную жизнь, но нужно ли это? Конечно, лучше чахнуть над златом, чем над разбитым корытом. Но если уже чахнуть, но при этом, действуя на нервы Колу, нежели оплакивая его. Глубоко вздохнув и собравшись с мыслями, девушка собрала договор и осторожно сложила его. Подписать она так и не смогла. Глава преступной группировки дорог ей и это факт. Но его деньги имели слишком крупные суммы, чтобы на это согласиться. Он проявил жест заботы, она — предосторожность. Ему стоило обговорить условия заранее, но он в очередной раз продемонстрировал, кто здесь мужчина и авторитарный монарх. Понимая, что в случае удачного штурма, противник фактически получит шанс забрать всё имущество, через этот документ, Алекс сунула его под футболку и надёжно прижала поясом джинс. Об этом думать пока не хотелось. К тому же, новая череда выстрелов заставила вздрогнуть. Где-то в доме раздался звон битого стекла и раздался визг. Выскочив из кабинета, Майер осторожно двинулась на шум. В коридоре, пол оказался засыпан осколками, а сквозняк обжёг холодом обнаженные участки кожи. На полу вопила в голос служанка, явно чуть не ставшая первым трупом в доме. Видимо, даже высокий забор не смог удержать все пули. — Пойдем, нужно уходить отсюда! — Скомандовала шатенка, попытавшись потянуть служанку на себя. Снова послышались выстрелы. Чтобы не повторить печальную участь окна, ей пришлось упасть на колени возле прислуги и продолжать тянуть её в сторону. Но поддавшаяся панике девушка, лишь закрыла лицо руками и продолжала кричать. — Вставай же, черт тебя дери! — Не выдержала Алекс, продолжая безуспешные попытки хотя бы сдвинуть служанку. Сзади раздались шаги и появился один из подчиненных Майклсона. Быстрым шагом он приблизился к девушкам и мгновенно оценив ситуацию, дёрнул прислугу на себя, а затем отвесил ей звонкую пощечину, на глазах у ошарашенной Майер. Однако, паникующая тут же замолчала и даже перестала всхлипывать, лишь прижав пальцы к месту удара. — Совсем ненормальная? — Рявкнул мужчина. — В подвал, живо! Толкнув девушку в сторону лестницы, он проследил за тем, как она спотыкаясь, удаляется в укрытие. — Вам тоже следует скрыться в безопасном месте, — явно стараясь быть вежливым, обратился он к шатенке. — Приказ Майклсона. — Если нас возьмут штурмом, я окажусь в ловушке, — ответила она. — И тогда, какая разница, от чего я умру? — Если вы умрёте от случайной пули, город погрязнет в очередной войне, — жёстко сказал наемник. — Вам не жаль себя, так пожалейте людей и душевное равновесие своего мужа. Он молод, импульсивен порой, находится в вечном напряжении и имеет огромные запасы оружия. Подумайте, что произойдет, когда на город обрушится его ярость? Майер промолчала, понимая, что он прав. Кол уже пережил одну смерть, поэтому вторая может заставить его слететь с катушек окончательно. А город действительно не переживет, если его накроет безумие главы преступной группировки. Но и сидеть в подвале, как в клетке, слушая выстрелы и умирая от неизвестности, она не хотела. Это выше её сил. — Мы все в одной лодке, — наконец ответила она, осторожно поднимаясь на ноги, подальше от окна. — Значит, придется работать вместе. Вам ведь нужны патроны или смена оружия? — Я не компетентен в этом вопросе, — покачал головой мужчина. — Поговорите об этом с Паркером. Но нам пора уходить с верхнего этажа, здесь не безопасно. Ей оставалось лишь кивнуть и осторожно проследовать за ним вниз. Выстрелы не прекращались, будто патроны были бесконечными. И также бесконечно долго тянулось время. Девушка хотела, чтобы все это наконец кончилось и чувство паники отступило. И ей был необходим Майклсон, который всегда знает, что делать. Но она точно знала, что эту её выходку он не одобрит. Внизу сновала охрана, мигом распаковывая огромные ящики, явно выгруженные из подвала. Разбросанные коробки с патронами вызывали дрожь и противное чувство смерти. Алекс хотелось бежать. И чем дальше, тем лучше. Но суровая реальность призывала к действиям и мужеству. Теперь, она жена главы одной из крупнейших преступных группировок. Нужно соответствовать. Ведущий её наемник гаркнул и двинулся к остальным, выламывая крышку одного из ящиков. Видимо, патронов катастрофически не хватало, а мизерное количество охраны, на позволяло пополнять запасы. — Что ты здесь, черт возьми, делаешь? — Прошипел сзади Кай, заставив вздрогнуть. — Я не полезу в подвал, — на одном дыхании выпалила шатенка и прежде чем глава карательных частей успел возразить, продолжила: — У вас нет патронов, я могу их носить. Мы заперты и нас берут штурмом. Пусть лучше я попытаюсь хоть что-то сделать, чем буду сидеть сложа руки и ждать, пока меня прикончат! — Надень бронежилет и каску, — после минутной паузы, наконец согласился Паркер. — Хватай всё, что можешь быстро носить и практически ползком к нам, на ворота. Каменный забор их сдерживает, но не надолго. Благо, у них нет взрывчатки. С этими словами, парень выскользнул на улицу, под очередной шквал. Майер же, оставалось лишь спуститься в подвал и вытащить оттуда бронежилет и каску. Быстро найдя дверь, она юркнула вниз по лестнице. Если наверху творилась анархия, то внизу, можно было легко сойти с ума. Паникующая прислуга забиралась по углам, а три служанки, крепко обнявшись между собой, рыдали в голос. Кара сидела возле ящиков, приняв самое каменное лицо, на какое только была способна. Её пальца аккуратно разглаживали юбку, выискивая на ней несуществующие складки. В целом, женщина выглядела гораздо спокойнее, чем остальные. — Как там наверху? — Абсолютно холодно спросила она, едва Алекс приблизилась. — Все ещё идёт стрельба, — ответила та, поднимая крышку одного из ящиков с пометкой «М», в поисках бронежилета. — Я здесь ненадолго. — Решила помочь в сопротивлении? — Уточнила Кара, не поднимая головы. — Нам больше ничего не остаётся. — Сказала девушка, захлопнув крышку, так и не найдя искомого. В ход пошли и другие ящики, пока наконец, тяжёлый жилет не оказался в её руках. На полке в шкафу, в самом дальнем углу подвала, обнаружилась и странного вида каска. Шатенка кое-как надела на себя жилет и принялась застёгивать все ремешки, вспоминая, как это делал Кол. Внезапно, дверь в подвал громко лязгнула и захлопнулась, отрезая абсолютно все звуки снаружи. Осталось лишь эхо, плач служанок и вновь накатывающее чувство паники. — Ты действительно думала, что тебя кто-то туда пустит? — Усмехнулась домоправительница. — Они не идиоты, чтобы потом стать козлами отпущения. — Они погибнут. — Выдохнула Майер, подхватывая каску и бросаясь к двери. Руки автоматически толкнули тяжелую груду металла, но безуспешно. Дверь осталась закрытой. — Мы все погибнем, — спокойно отозвалась женщина. — Их больше, а Майклсон забрал всю охрану. Ты бы им ничем не помогла. И не поможешь. Смирись. — Логика типичной жертвы! — Раздражённо фыркнула девушка, злобно пнув дверь. Та никак не отреагировала, лишь издала лёгкий гул. Зато нога болезненно заныла, от соприкосновения с твердым объектом. Шатенка отошла от двери, слегка прихрамывая и с полным осознанием, что Паркер её развел, как дурочку. Стоило догадаться раньше, что умные матёрые волки просто не пустят слепого щенка на поле битвы. Тем более, когда вся стая под угрозой уничтожения. Вздохнув, Алекс расстегнула ремешки и сбросила тяжёлый бронежилет на пол. Теперь, он абсолютно без надобности. Ей в голову пришла мысль, что Кол действительно может не успеть. Или, того хуже, погибнуть. Крайне неприятный сценарий, но весьма вероятный. И чем больше она об этом думала, тем сильнее поднималась паника. Истинный круговорот криминальных разборок стал доходить в полноте картины. Теперь, стало ясно, во что она едва не ввязалась, согласившись работать под прикрытием. Анархия, насилие и постоянная смерть — вечные спутники темного синдиката. Здесь нет места чести, благородству и милосердию. Это соревнование на власть, кто сумеет быть более жёстким, умным, коварным, подлым и хитрым. Если уж на особняк напали, точно зная, что внутри только прислуга, кучка охраны и жена главы криминальной группировки. Грубо говоря, их пытались взять, как лёгкую добычу. Бесплатное мясо для шакалов, пока лев и основной состав прайда отсутствуют. — Кара, Майклсон же не может умереть? — Спросила девушка, чувствуя, как пересохли губы. — О себе беспокойся, — жёстко ответила женщина. — Лиса всегда найдет, как увильнуть от капкана и выцепить самый лакомый кусок приманки. А тебе, как наивному кролику, с самого начала стоило бежать. — Куда бежать? — Шатенка обернулась в её сторону. — К отцу-нарику? Или на улицу? К друзьям, которым я даром не нужна? Кол никогда не был столь плох, как кажется. — Не романтизируй, — домоправительница поморщилась. — Он мужчина. И лидер преступной группировки. В первую очередь, его интересует нажива и выгодное положение, но никак не семейный быт. — Он выжил, несмотря на все трагедии, — отрезала Майер. — И с точки зрения своего мира, всё делал правильно. Здесь первобытные законы. Странно, что ты не заметила этого, столько лет с ним работая. — В моих глазах, он всё тот же мальчишка, который понятия не имеет, во что ввязался. Его жизнь завязана на часах и минутах, которые решают судьбу. Стоит фортуне отвернуться, как он тут же погибнет и канет в небытие. Как и его предшественник. Такие как он, живут мгновением, понимая, что каждое движение — это риск. И умереть можно очень быстро. Поэтому, я не верю в его чувства и богатый духовный мир. Майклсон умер, когда прибыл сюда впервые. Запомни это. И никогда не забывай. Алекс не ответила. Разумеется, в словах Кары было рациональное зерно. Но как женщине, ей хотелось верить, что она ошибается. Прожив столько времени рядом с Майклсоном, изучив его поведение, манеру держаться и понимая, в каком русле он думает, она стала его частично понимать. Он — лев своего прайда, который ежедневно может быть свергнут более умным сородичем. Закон животного мира, воплощённый в человеческие реалии криминальной сферы. Нужно уметь быть умным и хитрым, а затем тут же менять ипостась на жестокость, грубость и силу. Она не сомневалась, что Кол это может. Но за это драгоценное умение к выживанию, он жестоко заплатил, о чем и сказал ей в парке. За свою жизнь он заплатил возможностью чувствовать. Снова противная честность, с одной стороны подкупающая, а с другой — противная до безобразия. Наверху грянул взрыв, с потолка посыпался песок или же крошка бетона — она не определила в полумраке. В этот момент, девушке показалось, что вместе с гулом и дрогнувшими стенами, остановилось и её сердце. Оставались лишь ожидание, неизвестность и страх, которые жутко сводили с ума.* * *
Старый Астон Мартин сдох практически в зоне подъезда к территории особняка. Но отсюда уже слышались выстрелы и не столь далеко за деревьями, были видны машины. Кол в очередной раз подавил приступ злости, понимая, что его просто развели. Ужасное и неприятное чувство, когда лиса угождает в капкан. И чтобы не погибнуть, можно отгрызть себе лапу — бросить особняк и обречь его пленников на смерть. Либо сломать ловушку, тем самым оставшись с мелкими повреждениями и целым в остальном. Он знал, что не бросит Алекс. Девчонка этого не заслуживала. Тем более, имея в доступе документы на всё его имущество, которого он может лишиться, если особняк возьмут штурмом. За одно он не беспокоился — Паркер сдержит слово и продержится до последнего. А когда наступит это «последнее», думать не хотелось совершенно. — Какой план? — Деймон вылез из машины, не забыв хлопнуть дверью, будто это машина виновата в ситуации. — Придется вести дальний обстрел, возьмём их в «клещи». — Ответил Майклсон. — Их больше, — напомнил брюнет. — Они тоже могут начать обстрел с двух сторон. Открытая местность на дороге — не наша территория, проиграем по численности. Один выход — лес. Там больше возможностей укрыться, но и у них остаётся свободной дорога. И пути обхода. Нас точно также могут убрать сзади. — И время года не позволяет вести стрельбу с деревьев. — Кол цокнул, пнув колесо Астона Мартина. Ситуация складывалась не в их пользу. А ждать, пока остальные найдут транспорт и доберутся до места, они не могли. — Может, обойдем особняк и перелезем через забор? — Поступило предложение от наемника. — При обстреле, нас уберут свои, сразу же и не разбираясь, — покосился на него Сальваторе. — Есть ещё сумасбродные предложения, как глупо сдохнуть? — Нас всего четверо, в особняке ещё семь человек охраны, итого — одиннадцать, — сказал Кол. — По словам Паркера, их около тридцати и это сто процентов элитные бойцы Жерара. А судя по тому, что наши ещё держатся, с меткостью у них проблемы. И ворота целы. Есть шанс снять парочку сзади. Но придется побегать. Все в курсе, как Влад Цепеш изгнал турков с территории Валахии? Встретив недоуменные взгляды, он вздохнул. — Имея всего пару сотен солдат, он пользовался эффектом неожиданности и налетал на тысячи турков в тот момент, когда они этого не ожидали, — пояснил шатен. — То есть, на особняк напали в тот момент, когда подорвали наши машины. Они не в курсе, что пострадавших не столь много и явно до сих пор считают, что мы дезориентированы. Это наш эффект неожиданности. Далее, берём короткий, но четкий налет — ведём обстрел в пару выстрелов, с одной точки леса. Снимаем одним залпом пару человек и пока они соображают, откуда стреляли, бежим в другую точку, стреляем оттуда. Так и продержимся. У нас есть территория, а у них нет времени носиться за нами по кромке леса. И таким образом, они не смогут понять, сколько нас на самом деле. Наша задача — напугать их, повергнуть в шок и посеять сомнения в успешности штурма. — Не лишено логики, — кинул Деймон. — Пока они вычислят, откуда мы стреляем, будем вести обстрел с другой точки. Сзади им уже не подобраться, так как они не уверены в нашей численности. Да и оборона спереди, особо не даст соображать. Следующий вопрос: что у нас по патронам? — Две обоймы. — Ответил Майклсон. — У меня три, у Карла тоже две. — Сказал наемник. — У меня тоже две, — заключил брюнет. — Итого, девять обойм. Должно хватить, если толком не промахиваться. Плюс, ребята с ворот начнут их валить быстрее. Должно сработать. — Общаемся жестами, слова исключены, — добавил Кол. — Нас могут вычислить. Держимся вместе. А теперь, господа, в лес. С этими словами, он первый шагнул на пожухлую листву, усыпанную лёгким слоем снега. Та противно хрустнула под подошвой ботинок. Мужчины осторожным строем двинулись в обход дороги, уходя в тени деревьев, под защиту природного щита. Вскоре, дорога скрылась из виду, а ориентироваться пришлось исключительно на слух. И чем ближе они приближались, тем оглушительнее звучали выстрелы. Тем сильнее стал запах гари и призрачное присутствие смерти, которая, словно голодный стервятник, кружилась над этим местом, ожидая свой извращённый кровавый пир. Они остановились метрах в тридцати от зоны, где засели осаждающие, спрятавшись за деревьями. Молча и тихо, каждый проверил свой пистолет. Майклсон прищурился, прицеливаясь. Он точно знал, что способен попасть с такого расстояния. А как ни странно, головы и тела людей Марселя, оказались словно на ладони. Дилетанты рассчитали только обстрел спереди, поэтому их прятки за импровизированными баррикадами, в виде машин, открывали всю спину. Из леса это оказалось хорошо заметно, несмотря на расстояние. Сделав знак рукой остальным, он прицелился в отлично видную макушку и нажал курок. Отдача показалась слабой, ввиду привычки. Убитый рухнул на землю, остальные ещё не заметили подвоха. Выстрел Деймона снял следующего. И в этот момент, осаждающие начали понимать. Поманив остальных, Кол перебежал к следующей точке вправо, двигаясь на полусогнутых. Он внезапно понял, что давно так не носился, словно ужаленный. Но сейчас, в кровь хлынул адреналин, вызывая странную эйфорию. Он не жертва. Он — охотник. И впереди его добыча, которая ведётся на ответную ловушку, попадаясь в собственный капкан. Новый залп снял ещё одного бойца Жерара, который среди осадников замечен не был. В рядах противника стало заметно недоумение. Майклсон знал, что даже пожухлая листва на кустах и деревьях вокруг территории особняка, но маскировала их маленький отряд диверсантов. И надеялся, что этого будет достаточно. Его выстрел забрал ещё одну жизнь, а затем они снова сменили место. Теперь, уже было заметно, как люди Марселя крутят головами, пытаясь параллельно стрелять в сторону ворот. Перебегая в очередную точку, шатен заметил за машинами пару свертков, чем-то подозрительно напоминающих «СИ-4». Нахмурившись, он пригляделся и кивнул Деймону. Мужчины молча переглянулись. Оборона особняка не позволяла заложить взрывчатку и взорвать ворота, тем самым открыв доступ внутрь. Но зато, с позиции диверсантов, это был подарок фортуны. Оставалось лишь отыскать детонатор и тогда, небольшая взрывная волна сможет убрать существенное количество в рядах противника. Потому что пистолетами уже не отделаться — патронов в последней обойме осталось не так много. Мимо уха просвистела пуля и было сложно сказать, чья именно. Спрятавшись за деревом, Кол на мгновение закрыл глаза и вздохнул. Контузия не прошла для него бесследно и по сей момент, он ощущал лёгкое головокружение, вкупе с тошнотой. Но останавливаться нельзя. Битва близка к кульминации. Ряды противника поуменьшились, хотя никто не может сказать о том, что не грянет подкрепление. Поэтому, чем быстрее он отыщет детонатор, тем лучше. Лишь тогда можно будет слегка расслабиться. Выглянув, Майклсон понял, что их укрытие раскрыли и теперь, выстрелы приходятся неподалеку от мест куда попрятались его люди. Ещё одна пуля свистнула и край уха обожгло. Вновь скрывшись за природным укрытием, мужчина ощупал хрящик и пальцы наткнулись на нечто липкое. Всего лишь царапина. Патронов осталось крайне мало и глупо было бы тратить их на отстрел в таких условиях. Чертовски аккуратно выглядывая и стараясь не обращать внимания на выстрелы, он прошёлся взглядом по противнику. Детонатор обнаружился на поясе одного из нападающих, за три машины от идеальной дистанции. Грубо говоря, следовало быть очень хорошим стрелком, чтобы попасть с такого расстояния. И выбирать не приходилось. Вскинув пистолет, шатен прицелился, а затем спустил курок. Сначала, не было никакой реакции. А затем, послышался протяжный писк и грянул взрыв. Взрывная волна задела машины, которые мгновенно вспыхнули, задевая осколками тех, кто за ними прятался. Вернее, тех кто ещё был жив. Столп огня и черного дыма взвились в воздух, заслоняя собой обзор на происходящее. Были слышны лишь крики и короткие выстрелы. Но спустя несколько минут, все кончилось. Уже не чувствуя сил, Кол сполз по дереву на землю и прислонился головой к жесткой коре. В ушах снова звенело. Пистолет выскользнул из ослабших пальцев и упал в снег. Несмотря на холод, в преддверии зимы, он чувствовал жар. Почему-то, его контуженному мозгу казалось, что он умирает. Хотя не было существенных ран или повреждений, сознание будто впало в безумие. Дышать становилось все тяжелее и тяжелее, словно кислород катастрофически кончался. Чувствуя своё бешено бьющееся сердце, Майклсон вспомнил об Алекс. Запах её волос, тепло рук. Вкус губ. Отчасти, он осознавал, что это лишь следствие контузии. Но в то же время, жутко хотел поцеловать её. — Эй, ты как? — Рядом на корточки присел Деймон, тормошащий его на плечо. — Не ранен? — Цел, — с трудом разделяя бред и реальность, ответил шатен. — Как наши? — Живы. Но ворота неплохо задело, а на дороге можно снимать постапокалиптические сцены. Подумай об этом, неплохие бабки. — И самому блестяще сыграть труп. Глава преступной группировки мрачно усмехнулся. Судя по юмору от Сальваторе, ситуация перешла точку кипения, к эпилогу. Но не дошла до него. Ему ещё предстоит разборка с полицией и масса дел, перед тем, как он сможет наконец отдохнуть от произошедшего. И лишь тогда, конкретно этот отрезок событий, наконец кончится. — Слушай, я понимаю, что здесь в снегу классно, но нам пора идти. — Поднявшись на ноги, брюнет протянул другу руку. От ухватился за неё и встал, слегка покачнувшись. В глазах предательски потемнело. — Знаешь, на твоём месте, я бы первым делом добрался до спальни и вырубился, — произнес Деймон. — Выглядишь хреново. — Полиция сама себе дело не напишет, как надо мне, — ответил Майклсон. — И нужно оценить ущерб. — Ну, мы вернёмся домой и кое-кто другой оценит ущерб твоему состоянию. И мне кажется, вердикт окажется неутешительным. — Как бы сильно я не был к ней привязан, иногда мне хочется закрыть её в подвале. — Ты сам захотел погрязнуть в семейных делах. Радует хоть тот факт, что ты не умрешь девственником, при таком трудоголизме. — Я родился без девственности, жизнь уже тогда меня поимела. — Нет, это были предварительные ласки, поверь мне. Ты почувствуешь, что тебя имеют, когда появятся дети. — Не говори мне о них, я ещё не готов к тому, что в меня безнаказанно чем-то кидают. — Поэтому, их заведешь ты, а не я. — Хитрожопый ублюдок. — Никогда этого не отрицал. Переговариваясь, мужчины покинули лес и вышли на дорогу. Когда Сальваторе говорил о постапокалиптических сценах, то нисколько не преувеличивал. На дороге лежали десятки трупов, нашпигованные осколками и пулями. Казалось, что здесь развернулась настоящая бойня. Но всего лишь, одиннадцать человек отбили атаку, будучи в численном меньшинстве. Осколки хрустели на асфальте дороги, когда Кол шел мимо, к раскрытым воротам. Охрана встретила их лишь кивками. Побоище не стоило радости и бахвальства победой. В конечном счёте, они все понимали, что смерть — есть смерть. И на месте этих трупов, рано или поздно, могут оказаться они сами. Во внутреннем дворе были разбросаны ящики из под патронов. Собак не было видно, оно и к лучшему. Против пуль, животные ничего не могли противопоставить. Вероятнее всего, их просто заперли, тем самым спасая от жестокой участи. Деймон по-прежнему поддерживал друга, помогая добраться до дома. И обоих сковывало предчувствие, что ещё ничего не кончено, несмотря на всю наигранную браваду. Они слишком долго жили в этой стороне мира, чтобы быть наивными. Дверь в особняк была открыта настежь, будто люди стремились переморозить весь этаж. Хотя, это бы и так произошло, ввиду выбитых пулями окон. Первый этаж находился в царстве бардака, кое-где залитый кровью. Уцелевшие бинтовали раненых и перемещали их подальше от холода. В общем и целом, атмосфера была после боевая. — Мертвых нет, только раненные, — сказал Кай, приблизившись. — Если бы не количество, этого не было. — Моя оплошность, — с трудом кивнул Кол. — Где моя жена? — Ещё в подвале, с остальными. Она предлагала таскать патроны, а я не стал спорить. И запер её, едва она спустилась за броником. — Спасибо. Голос Майклсона стал хриплым. Он испытывал облегчение от того, что она в порядке и жива. У него не было сомнений в том, что его ждёт серьезный разговор и возможно, лёгкий скандал, ввиду жестокого обмана со стороны Паркера, как его подчинённого. Но это было столь мелочно, что заморачиваться совершенно не хотелось. Боковая дверь открылась и из неё стала выходить перепуганная прислуга. Некоторых из них, все ещё колотило, а кто-то оставался в некоторой прострации, стараясь абстрагироваться от реальности. Естественная реакция на стрессовую среду и шок. Наконец, в самом хвосте, показалась сама Майер, с ходу одарив окружающих мрачным взглядом. Но едва лишь ей стоило заметить Кола, как взгляд сменился на настороженный, а затем осознательный. Её шаги в его сторону имели наступательный характер, будто она задумала очередную бойню. Он ждал удара или язвительного замечания, но никак не того, что она сделала. Девичьи руки обвили его шею, стискивая в безумных объятиях, практически полностью лишая доступа к кислороду. А здесь уже было ясно, что она борется с желанием его придушить и размякнуть. — Каким же ты, порой, бываешь придурком. — Выдохнула она ему на ухо, встав на носочки. — Я тоже безумно рад тебя видеть. — Ответил он, распознав в её голосе взаимное облегчение. Алекс не ответила. Мужчина знал, что скажи она ещё хоть слово, её нестабильное эмоциональное состояние перекатится в истерику. И нисколько не осуждал за это. Он всегда считал слова о любви пустой формальностью, образом клише. Поэтому, старался намекать ей на свою симпатию в действиях. Не говоря уже о значении рубина на её обручальном кольце. И тем не менее, сейчас сказал бы ей, всё что она только пожелает услышать, лишь бы привести в чувства. Потому что просто устал создавать сложности там, где все должно быть проще некуда. — Я... — Начал было он, как внезапно, по ступеням парадной поднялось несколько человек в полицейской форме. Можно было бы предположить, что они явились для очередных переговоров. Если бы не отсутствие шерифа и это самодовольное выражение на лице новоявленного лидера. И было совершенно ясно, что чутье не подводило изначально. — Кол Майклсон, вы арестованы по подозрению в совершении умышленного теракта в центре города, — громко, с явным удовольствием проговорил коп. — Вы имеете право хранить молчание, потому что все сказанное, может быть использовано против вас. Слова прозвенели в воздухе, вызвав моментальную тишину. И буквально звереющие взгляды окружающих людей, вынуждая копов машинально положить руки на пояс, к кобуре. — Знаете... — Абсолютно безразлично начал Кол, крепче прижав к себе шатенку и с нарастающей злобой продолжая: — Вы меня, за прошедший день, так зае... Внезапно, в глазах у него совершенно потемнело, оставив лишь непроглядный мрак. Сознание резко выключилось, не имея больше возможности к поддержанию энергии, а ноги предательски подогнулись. Последнее, что Майклсон помнил — как буквально рухнул на Майер. Её запах стал последним, что он сознательно ощущал.