Объятия солнца

Пробираясь сквозь джунгли, припав грудью к устланной трупами земле, солдат нуждается в лишних глазах, ушах и руках. Пот застилает глаза, пока Наруто, с автоматом на перевес, ползет по примятой траве. Мышцы сводит от усталости и напряжения, — едва ли он помнит, когда спал последний раз в кровати и больше трёх часов. Уши заложены из-за звенящих над головами выстрелов и взрывов. Наруто ранен, приваленный до этого разрушившимся зданием. Каска внутри намокает из-за крови, разодранные руки и спина саднят, мешая придерживать привычную скорость. Больше всего на свете сердце Наруто стремится обратно, на поле, к погибшим товарищам, но в висках набатом бьётся мысль «не умирай, не умирай, н е у м и р а й, не время». Наруто встаёт нетвердо на ноги только у границы перевала, через который проходят почти все их отряды. Когда кровь заливает глаза и он окончательно падает в беспамятстве, сослуживцы уже знают, где он. Это хорошо.

***

Наруто просыпается плавно, постепенно выныривая из сна. Голова и тело гудят, мысли путаются, не желая цепляться за реальность и разбиваются о белый потолок. Взгляд мутный, рассеянный. Горло сдавливает от засухи и Наруто вспоминает — вода кончилась ещё во время нападения. Его мычание сливается с шорохом сквозняка и шуршанием штор, но единственному посетителю больничной палаты хватает этого звука, чтобы выпасть из лёгкой полудремы. Цунаде выпрямляется на стуле резко, сразу наклоняясь над больничной койкой. Наруто глядит на нее с лёгким прищуром, явно с усилием сосредотачивая взгляд. Его голова перевязана бинтами, грудь удерживает корсет. Цунаде, видя осмысленность в его взгляде, выпускает воздух из лёгких с облегченным свистом. — Цу, — зовёт он севшим голосом и сейчас перед ней лежит уже далеко не тот громкий мальчишка, которого пять лет назад привел в корпус Джирая. — Мелкий болван, благодари богов за то, что выжил, — шипит она сквозь стиснутые зубы, — Потому что умри ты и мне бы пришлось доставать тебя на том свете. Наруто блекло, но искренне улыбается, нисколько не впечатленый угрозой. Видит и слышит чужое волнение, знает, как тяжело было ей тут, в госпитале, пока он сам рвался в бой на фронте, пытаясь спасти их общих товарищей. Цунаде не плачет, утыкаясь лбом в его грудь и сжимая одну из смуглых ладоней. Восстанавливает дыхание, стирая из памяти картинки павших где-то там же на поле боя брата и мужа. Тугое чувство беспокойства опадает сгнившими лианами к ногам, ослабляя тиски на и так ранимом сердце уже вроде и закалённой женщины. Цунаде не плачет, но дышит рвано, мягко припадая к губам сорванца, который в свои двадцать шесть возомнил, что сможет покорить мир. До покорения мира ему ещё далеко, но сердце Цунаде уже лежит у его ног, отданное с капитуляцией. Цунаде знает, что это не последняя его победа. Единственный вернувшийся из вражеского отряда солдат, Узумаки Наруто, принес с собой карты и места расположения всех скрытых складов и главное — отмеченный красной точкой клочок бумаги с координатами места нахождения пленных. Наруто и Цунаде коротают мгновения в покое перед тем, как снова отправиться в бой. — Мы спасём Эро-сенина, — слабо, но уверенно говорит ей мальчишка, которого недооценил и невзлюбил весь мир когда-то. И Цунаде улыбается ему. Потому что верит.