Часть 2
12 июля 2018 г. в 20:05
Рон вовсе и не удивляется, когда вскакивает с кровати, весь липкий от пота. В горле сухо, и он пытается разлепить спёкшиеся губы, но не может. Слюны во рту нет и ему приходится резко вздохнуть. Тело болит слишком сильно, голова сжимается от мигрени. Ему бы до палочки дотянуться, вот тогда бы он смог бы использовать трансфигурацию, чтобы обратить что-нибудь в стакан воды. Но палочка далеко, а ему слишком плохо, чтобы встать и постараться найти её. Он слышит шаги, как ни странно, у него в последнее время очень развит слух. Причина может быть в том, что он часто напрягался, чтобы услышать голос Гарри, возможно, шорох или копошение в спальне для мальчиков, чтобы помочь ему чем-то. Воспоминания о Гарри вызвали в его груди ворох эмоции, они, как мерзкие тараканы, стали разбегаться, захватывать каждую клеточку кожи, и он не мог уловить ни одну мысль, чтобы зациклиться на ней и привести всё в порядок. Он заметил маленький огонёк, а затем дверь открылась, и он увидел Флёр. Девушка была в ночнушке, лицо её светилось неоном, и она была настолько притягательна, что Рон не смог устоять и облизнул собственные губы.
— Зачем ты здесь? — хрипло прошептал он. Голова у него закружилась, и он упал на кровать.
— Я услышала крики, — тихо отозвалась она. — Тебе чем-нибудь помочь?
Он хотел послать её, но подавился воздухом и стал сильно кашлять. Флёр кинулась к нему, но Рон выставил вперёд руку, показывая, что все с ним хорошо.
— Воды... — прохрипел он, — воды принеси. — Девушка помотала головой, наверное, соображая, где ей достать воду, чтобы не разбудить домочадцев. Рон услышал её воодушевлённый возглас, и уже через секунду в его руках была кружка воды. Рон отпил, так жадно, что большая часть воды полилась мимо его рта и залила всю ночную рубашку.
— Ты воспользовалась трансфигурацией? — девушка не ответила, а подсела к нему поближе. Рон хотел что-то сказать, но она приложила палец к его губам и коротко выдохнула:
— Не надо. Молчи, — и поцеловала его. Рон хотел бы начать брыкаться, но она уже отстранилась от него и вышла прочь.
На этот раз Рон проснулся из-за своих влажных снов. Позорное пятно на простыни вызвало в нём лишь тошноту. Он сглотнул, поспешил встать и наложить очищающее. Эти сны касались Флёр, девушки его брата, и ему было так противно, что он даже разбил зеркало, где на него смотрели затуманенные после излияния глаза. Рон накинул на своё тело какую-то майку, которую он нашёл скомканной на полу. Затем, на очередь пошли штаны, но из них вывалилась мелкая фотокарточка. Когда он поднял её, то его руки задрожали. На ней были они все вместе. Гарри обнимал Рона, как тот его в ответ, а Гермиона улыбалась им. Сердце захлестнула такая боль, что он заморгал глазами, чтобы избавиться от рези. Где же Гарри? Почему он не приходит? Рон сходит с ума. И никто не может помочь ему.
— Рон, малыш, кушать пора, — он поморщился от этого «малыша», но всё-таки поспешил выйти из комнаты. Спускаясь по лестнице, он наткнулся на Флёр. Она спешила наверх, в свою комнату, чтобы забрать что-то.
Они схлестнулись взглядами. В её глазах промелькнуло что-то наподобие нежности, но он отбросил это и поспешил спуститься.
— Доброе утро, Ронни, — произнёс Джордж, и Рон улыбнулся ему. Когда он сел рядом с ним, Джордж шепнул ему:
— Братец, знаешь ли, улыбочка на троечку. Если хочешь показать, что всё хорошо, старайся лучше. — Рон кивнул ему. Он чувствовал себя мерзко. Теперь, когда Билл смотрел на него внимательно, даже враждебно, он осознал, что совершил огромное грехопадение. Предал брата. А затем сделает ещё хуже: будет молчать об этом всю жизнь.
— Когда Гарри прибудет? — спросила мама, опираясь локтями на столешницу. Лицо её всё ещё было бледным, но появился румянец, который способствовал её скорейшему выздоровлению.
Но Разве может сердце матери, потерявшей ребёнка, излечиться?
— Я не знаю, — честно признался Рон. Он правда не знал. Ему захотелось написать Гарри ещё одно письмо, а лучше штуки три, но Билл, словно прочитав ход его дум, отрезал эту возможную идею в его голове.
— Даже не думай ему писать! — Рык Билла заставил Рона подскочить с места. Юноша опустил голову, постыдившись собственного помысла. Молли улыбнулась чем-то своему и протянула Рону кусочек пирога.
К столу подоспела Флёр. Лицо у неё светилось капельками воды. На ней был сарафан. Она улыбнулась Биллу, стараясь не смотреть на Рона, который, в свою очередь, тоже избегал смотреть на неё. За столом возродилась тишина. Каждый думал о своём и старался молчать об этом. Внезапно послышался стук в окно. Молли поспешила открыть его, и в комнату влетела Букля. В клюве она держала письмо, и Рон поспешил вскочить с места, чтобы перехватить птицу быстрее остальных. Ему это удалось, не зря же он играл в квиддич. Дрожащими руками он развернул это письмо. То, что было там написано, заставило его сердце болезненно сжаться.
«Рон, привет. Я не могу писать тебе сверх меры того, что необходимо сказать тебе. Я не смогу прибыть к вам по ряду некоторых причин. Орден Феникса хотят, чтобы я оставался в доме своих родственников. Там я могу быть в безопасности по их словам. Скоро мы встретимся, Рон. Обещаю».
Опять. Опять он его бросил копошиться одного в этом дерьме.
— Что там? — спросил отец, и Рон потеряно передал ему письмо, а сам направился в свою комнату. У него не было сил крушить там всё на свете, поэтому он просто опустился на кровать и тихо захныкал. У него никого не осталась. Джинни умерла, Гермиона пропала, а лучший друг и не просто друг где-то вдали от него. Само осознание того, что его сердце кровоточит именно поэтому, а не потому что просто болит из-за нервов, заставило его сжаться в позу эмбриона на кровати. Дверь отворилась, но у Рона просто не было сил, чтобы встать и посмотреть на вошедшего. Кровать скрипнула под навесом чужого тела. Тёплая рука легла на спину.
— Ну чего ты, Ронни? Так соскучился по Гарри? — Фредди. Рон не ожидал, что к нему придёт именно он, поэтому поднял на него свои изумлённые глаза. Тот смотрел в упор и загадочно молчал.
— Я не... — но Фредди смотрел на него так ласково и нежно, что горечь вышла наружу:
— Я ожидал, что он приедет, Фред. Ожидал, что если и не услышу слова поддержки, то хотя бы смогу уткнуться ему в плечо и поплакаться. Но он не появился. Он опять ушёл в закат. Без меня.
— При каких обстоятельствах у вас с ним было это? — краска вспыхнула на щеках Рона, и он спрятал лицо в ладонях, выдавая себя. Да, было. На пятом курсе, когда Гарри было необходимо снять напряжение, и он трахался с собственным другом. На шестом курсе, когда Рону надо было снять напряжение, и они трахались, где только можно.
Но Фредди же не расскажешь всё?
— Неважно, — отмахнулся Рон, — но это было. — Фредди улыбнулся ему какой-то девчачьей улыбкой, словно всё понял уже давно. Рон стыдливо застонал.
— Неужели так заметно, что мы...
— Ещё как. Ты бы видел себя, когда прочёл это письмо. Будто тебе пощёчину дали или ещё чего хуже. Мама...
— Что, мама? — насторожился Рон, и подтянул к себе колени. Фред молчал. — Она... Знает?
— Давно уже, — ответил ему Фредди, а Рон уткнулся носом в собственные колени. Ему захотелось заплакать, но он быстро отогнал от себя это детское желание.
— Зря ты так реагируешь. У нас вся семья знает, — кажется, не могло бы быть ещё хуже, после некоторых откровений, но оказалось, что может.
— Вы ненавидите меня? Из-за этого?
— Почему же? — удивлённо спросил Фред. — Это твой выбор. Если ты любишь Гарри, разве мы в праве помешать тебе это делать?
— Вы можете высказать своё...
— Мнение? Да. Но тебе от него ни холодно, ни жарко. Так в чём проблема? Ронни, послушай. Все наши убеждения, это наши убеждения. Твоими они становиться только потому, что мы братья, не должны. Ты имеешь право любить своего человека. Ну, что поделать, если это парень? Позволь сказать, ещё и красавчик!
— Фредди, — взмолился Рон, но того было уже не остановить. Когда он коснулся темы секса, Рон закрыл ему рот рукой и вытолкнул за дверь. Его лицо горело, в груди было тепло. Он улыбнулся возможной мысли, что Фредди станет свидетелем на их с Гарри свадьбе. Какая нелепость!