Сорок один килограмм

Две победы на чемпионате, одна в межшкольных соревнованиях, пара-тройка выигранных мелких стоили команде времени и оценок. Пришлось забыть о тренировках после, налечь на книги, открыть учебники. Аомине от такого прессинга даже забыл узнать, с каким результатом во второй класс средней школы перешла Тецу, а она сама забыла о себе еще раньше. Учителя не замечали ни листка табеля, ни тонкого профиля девушки за экзаменационным столом, не заметили они и нового выражения точеного личика – холод и спокойствие отпечатались на нем с последней победой. Команда победила Шиге: Тецу досталась им, полностью, без остатка. Недовольной осталась лишь Момои, женское сердце тонко чувствует перемены – а у Момои хватало чести желать любимой счастья. Счастье к Тецу вернулось первого апреля. Шум во дворе школы не подвел – новый ученик по законам жанра вел за собой толпу, был хорош собой и уже успел покрасить волосы. Его звали Рета, Кисе Рета, обычное японское имя необычно красивого юноши. Кисе модель, неплохо учится, хорош в спорте. Директор попросили о нем, его приняли – но принять его к себе так сразу команда не спешила. Баскетбол далек от модельного бизнеса, та же игра, но правила жестче, смазливым блондинам тут может быть и холодно, и горячо. Ситуацию исправила Тецу – девчонка снова появилась посреди рассуждений из ниоткуда и сама предложила себя в качестве гида для Кисе. - Куро-чин не волнуют такие мордашки… - лениво заявлял Мурасакибара. - Хайзаки ее тоже не волновал, - напомнил Мидорима, и тему закрыли. Каким ты красивым не был Кисе, ледяное сердце Их девушки еще саднило. Кисе ей, сказать честно, не понравился, по привычке еще с младшей школы Тецу никогда не привязывалась к красивым мальчикам, у них обычно есть склонность влюблять в себя всех и навечно, а выбирать вдруг, в пятницу утром и ни за что. Однако после истории с победами, к которым она приложила даже не руку – ноготок, ей хотелось сделать что-то полезное для команды, как то умереть, исчезнуть, удалиться или помочь новому игроку с удивительным талантом копирования почувствовать тут себя своим. И помогла. Где-то в глубине души понимала, что тот вскоре тоже будет ходить за ней по пятам, хватать за локоть, как Аомине, нашептывать на ухо новые приемы, как Акаши, или просто стаскивать со стула себе на колени, как Мурасакибара. Понимала, была уверена, но ошиблась. Спустя три недели ее знакомства с Кисе тот не узнавал ее на линейке и здоровался только когда она взглядом упиралась в него. - Тецу, плюнь на него, - советовал Аомине, - Он же не младенец, свыкнется. - Аомине-кун, заткнись, - шипела Момои, по-женски сочувствуя незавоевавшей очередное сердце, - Кисе-куну стоит привыкнуть к ней, он просто еще не оценил ее участия… В глубине души она и не хотела, чтобы тот оценил, потому как сама уже успела оценить правильные черты лица и красивый разрез миндалевидных глаз новичка – Тецу улыбнулась менеджеру и решила все по-своему. Она по-прежнему показывала Кисе, куда ставить корзину с мячами после тренировок, и уже не удивлялась, что тот забывает, как ее зовут, будто бы и не было у нее имени – тень, не больше. Кисе играл хорошо, выбивал мяч одним взглядом, срывал аплодисменты, завоевывал уважение – Аомине ненавидел ванильных мальчиков в модных пиджачках, но играть с мальчишкой было не менее интересно, чем с Тецу. Любовь к баскетболу сквозила в каждом движении, в каждом взгляде. Тецу тоже это поняла – поняла даже раньше Аомине, но признавать ее участие Кисе не спешил. Он привык к женщинам, но привык видеть их издалека – с трибун, с влюбленными глазами и подальше, а эти сорок один килограмм стояли рядом с тобой да еще и просили мяч для себя со всей серьезностью воображая, что могут стать ведущим игроком. - Зачем она тут? – спрашивал он у Аомине, - Аомине-чии, она же девчонка! – но его возмущение таяло в любящем взгляде форварда, которым тот одаривал молчаливую девчонку. Тецу вставала позади Кисе, помогая ему тянуть спину – упорно подходила, потому что знала, ей поручили помогать новичку. А она все привыкла доводить до конца – разочарование тоже. Для Тецу не было невозможного, так считали почти все – Мидорима, правда, знал, что предел существует, а Акаши отлично чувствовал ее личные табу и обходил их. То, что невидимый игрок, единственная девушка с глазами-лунами, должна остаться в команде, было истиной. Но и Кисе, красивый воспитанный мальчишка, который копировал всех и вся за пару движений глазными яблоками, был необходим Тейко. Лишиться любого из них было бы непростительно. Ниджимура-семпай посоветовал тренеру и Акаши сделать выбор, Момои настаивала, что Кисе нужно вбить уважение к той, кто была в команде до него, Аомине молчал, потому что по вечерам тренировался уже не с Тецу – с Кисе, но чувство к Тецу осталось неизменным, как неизменным было небо над головой, солнечный цвет мяча, дождливая японская весна. И оставался еще один шанс примирить этих двоих – отправить в игру. Игра сближает, как у Тецу было с Аомине. Или разлучает, как было с Огиварой. Третьего не дано. - Куроко по знаку зодиака водолей, группа крови А, - лаконично отвечал Мидорима, о номере ее телефона, ночных звонках и большом неразделенном чувстве он предпочитал умолчать, Кисе сам позже догадается. С игры Куроко и Кисе вернулись неразлучными. Увидеть Ее игру – и не полюбить Ее было невозможным. Она продолжала подходить к нему сзади, тянуть спину и носок, а онигири приносила на парочку больше. И было бы все это ничем непримечательным событием, если бы не одна деталь. В команде Тецу любили – но любили анонимно. Звонки ли Мидоримы, рука ли на плече Аомине, грубые приставания ли Мурасакибары, забота ли Акаши, нежная дружба ли Сацуки – все было обыденным, нечаянным и неразрешенным. Будто бы это Тецу сама выдумала любовь к себе, а на деле все оставалось обычными человеческими отношениями без намека на продолжение. Это Тейко, команда, традиция или как еще назвать. Кисе только присоединился к Тейко, обычаев не перенял, а все прочее истолковал по-своему. Едва они вернулись с игры, он сразу решил, что не упустит Тецу из своей истории. Без анонимности и без права на провал – и уже тем более без уважения к чувствам остальных. По-своему, как принято у взрослых или у мечтателей. - Куроко-чии, пойдем на свидание, - бросал он ей на разминке, когда она стояла рядом и футболка снова предательски стягивалась на молодой груди. Я хочу показать тебе хороший фильм, вкусные пирожные из кондитерской на углу, целый мир, звезды, бога, самого себя – да мало ли что… Остальные смеялись – вот, вот, прямо сейчас Куроко сделает то, что должна была – обязана была, у Кисе нет шансов, как и у них всех, если Тецу не может принадлежать всем и каждому, она не будет принадлежать никому. Но она соглашалась и шла, шла, потому что фильм был ей интересен, а пирожные, которые он предложил после и на самом деле были безумно вкусными. Тецу собирала сумку, принимала душ, благодарила всех за игру – но более не шла одна, впереди всех, чтобы остальным было лучше видно, как принцесса осталась любимой и всеми, и никем. Теперь она шла среди толпы, а место рядом с ней занимал Кисе, у которого и такта было больше, и чувств, наверное. Никто еще не знал, что это было началом – провал чувствовался на расстоянии, но Аомине почему-то больше не мог подойти к ней так как раньше, и это казалось страшным. Она не сказала Кисе, что согласна, он еще не целовал ее – но даже это «еще» уже лишало последней надежды. Тецу должна была оставаться ничьей, общей, но молодые порывы влюбленного Кисе испортило все на корню. Все осознали, просто и внезапно, что игра, которая продолжается больше года и на поле, и в жизни, однажды может прерваться усилиями вот такого самого обычного мальчишки. И кто знает, до какого момента ее ледяное раненное сердце будет сопротивляться. И будет ли?.. - Куро-чин хорошая, - рассказывал в это время Мурасакибара Кисе, которому хотелось знать о любимой девушке все, - а в команде она, потому что так решил Ака-чин. То, что сам Кисе в команде по той же самой причине, Мурасакибара говорить не стал. Сам догадается.