В ритм наших сердец!

Следующим утром ребятам предстоял вылет в Токио. Изуку наспех закидывал в чемодан свои вещи, слушая взволнованный лепет его матери. — Прошу, только будь осторожен, Изуку! — причитала она, вытирая платком глаза, из которых вот-вот должны были хлынуть фонтаном слезы. — Я буду ждать твоих звонков! Не забывай писать мне каждое утро и вечер, и перед обедом тоже, и обязательно говори, чем ты питался. И по приезде расскажи, какой номер тебе выделили, и удобно ли тебе там… Ох, я читала прогноз погоды, говорят, там обещают дождь по твоему приезду, думаю, тебе стоит взять зонт, и ветровку тоже положи… — Да-да, мам, — кивал парень, заслушавшись и споткнувшись об коробку. Изуку чуть ли не упал и еле удержался на ногах. Он повернулся к Инко. — Мам, все будет хорошо, правда. Прошу, только не переживай так… Изуку даже не знал, кого больше убеждал в своих словах: себя или мать. Кажется, ситуация брала верх и над ним, и Изуку еле-еле держался в спокойствии, но всё вело к тому, что и парень скоро под стать матери разрыдается от волнения. Изуку закусил губу. — Мам, я рад, что мне наконец-то выпал шанс съездить туда. Я увижу академию Юуэй своими глазами! — решительно сказал он, посмотрев в глаза мамы. Но ему пришлось поспешно отвести взгляд, потому что он не смог выдержать непонятную тоску в ее глазах. Нет, она тоже была рада за своего сына. Но что-то разочаровывающее было в ее взгляде — и отнюдь не связанное с их недолгой разлукой. Инко вздохнула, выдерживая несколько секунд тишины. Но она взяла себя в руки и улыбнулась. — Я просто не могу поверить, — выговорила она тихо и присела на диван рядом с чемоданом. — Ты уже совсем взрослый, Изуку. Теперь ты сам отправляешься в другой город, не просто в город, а в столицу! — она всхлипнула, и Изуку быстро оказался подле нее, обнимая ее за плечи. Инко чуть помолчала в объятьях сына, а затем продолжила: — Я ведь помню, совсем недавно ты закончил свой детский садик; помню, как ты поступил в музыкальную школу… Ой, вы же так дружили с Кацуки! И теперь вместе отправляетесь на конкурс… Это так неожиданно для меня, если честно. Я ведь и его помню совсем-совсем маленьким… — речь Инко постепенно становилась все более бессвязной. — Вы и правда так хорошо дружили, и теперь снова… Вместе, я не могу поверить, вы оба так изменились, но до сих пор дружите… Изуку отвел взгляд куда-то в пол и нахмурил брови. — Да, мам, — кисло выдавил он. — Я… тоже не могу поверить. Он не мог сказать матери, как сильно ухудшились их отношения. Даже тогда — в музыкальной школе — он продолжал врать ей, что у них все хорошо, что они дружат — когда как, в самом деле, дружил только один из них. Так чувствовал Изуку. И теперь он умалчивал о том, что они еле-еле ладят из-за характера Бакуго. Наверное, Изуку просто надеялся, что они как-нибудь… Может быть, когда-нибудь, разберутся с этим. Инко не должна попусту волноваться: нет, пусть уж лучше она будет спокойна, зная, что рядом с ее сыном будет его друг детства. Так решил Изуку. Наконец, вещи были благополучно собраны, барабанная установка заранее отправлена, а Изуку долго прощался с мамой, которая никак не хотела его выпускать. Дошло до того, что Изуку уже начал неплохо так опаздывать, и таксист под дверью подъезда нетерпеливо подавал протяжные сигналы. Парень быстро втиснулся на сиденье, и его доставили в аэропорт, где уже все ребята собрались в назначенном месте. Мидория прибыл последним — да еще и с опозданием. Не особо критичным, но достаточным для того, чтобы Кацуки, только завидя его, начал ругаться на весь холл, и Джиро пришлось приложить всё своё титанийское упорство, чтобы его успокоить и переключить внимание парня на предстоящую регистрацию. Хмурый Кацуки спустя время отстал от Мидории, и тот облегченно выдохнул, отстраненно беседуя с Ураракой. Та рассказала ему, что прибыла сюда одной из первых и чуть ли не потерялась — хорошо хоть, что ее внимание привлек Бакуго, орущий на одного из работников аэропорта — вроде, даже пилота, за то, что тот его толкнул. Изуку тихо усмехнулся: его и правда трудно не заметить. К ним мимоходом присоединился Каминари, отстав от ребят, идущих впереди, и подойдя со стороны Урараки. — А знаете, что я решил сделать первым делом, как мы прибудем в Токио? — начал Денки, хитро прищуривая глаза. Не дождавшись ответа на свой риторический вопрос, он продолжил: — Посетить все самые крутые клубы и ночные бары Токио! Вы только прикиньте, как много их будет в центре, куда нас поселят! — Звучит неплохо, Денки, — улыбнулась Очако, а Мидория стушевался. Он как-то не думал о возможности отдыха перед конкурсом. — Мы приедем туда не для развлечений, — фыркнула Джиро, оборачиваясь. — Нам нужно тратить все свое время на репетиции, а не на пустые гуляния. — Да брось, Кьека, это же скучно, — разочарованно выдохнул Каминари. — Мы летим в Токио! В столицу, ребят! — он обвел всех взглядом. — И мы просто обязаны как следует оторваться! — Заткни уже свой рот, — буркнул Кацуки, не желая оставаться в стороне. — В следующий раз погуляешь по борделям, а сейчас: или уйди из группы и не мешайся, или работай, а иначе от тебя проку нет. — Да не, вы что, серьезно? — Денки не унимался. — Вам тут всем нужна разрядка, — он метнул свой недовольный взгляд на Бакуго. — С таким хмурым настроем мы-то уж точно не пройдем дальше! Джиро резко остановилась, и позади идущая Урарака чуть не врезалась в девушку, задев ее своей сумкой. Кьека полностью повернулась к Денки и смерила его своим холодным взглядом. — Ну знаешь, уж если так хочется, то можешь идти и развлекаться с местными тупыми девушками, которые шатаются по таким заведениям, — высказала она. — Только потом, когда мы проиграем, не жалуйся, что так скоро придется их покинуть. Каминари в удивлении приоткрыл рот, но тут же захлопнул его, недоуменно поглядывая на Джиро. Его брови медленно поползли вверх. — А я ничего и не говорил про никаких девушек. Ты о чем вообще? Я просто расслабиться хочу, ну там, потанцевать-выпить, все дела. Я, вообще-то, — он выдержал паузу. — Хотел и тебя с собой позвать. Холодная маска Кьеки вмиг разлетелась, и ее выражение лица сменилось на смущенное, что она тут же попыталась скрыть за злостью. — Еще чего, — сквозь зубы проскрежетала она. — Если так хочется провести время со мной, изволь, пожалуйста, быть на репетициях. Каминари довольно улыбнулся — он точно не собирался пропускать ни одной их репетиции. Тем временем Бакуго, не заметивший заминки ребят и уверенно шагающий вперед, понял, что позади никто не идет. Он остановился и заорал на них: — Че вы там встали, как истуканы? Деку, тебе напомнить, во сколько у нас сраный рейс, да? Мидория вздрогнул и обернулся на свое прозвище. Он, не участвующий в дискуссии, отошел от ребят на шаг и поглядывал на висящее перед ними табло с расписанием вылетов. Их посадка на самолет ориентировочно должна была начаться через час — это вычислил Изуку перед тем, как на него наорали. «И почему сразу я?» — уныло пронеслось у него в мыслях. — Нет-нет, — замахал руками Мидория. — Я уже все узнал! Через паспортный контроль они прошли довольно быстро. Оставалось несколько минут — и начнется посадка на рейс. Изуку нетерпеливо сжимал лямки рюкзака. Еще немного — и он сядет в самолет, навстречу долгожданному Токио! Мечты сбываются. Мидория сам улыбнулся своим мыслям, отгоняя прочь самые неприятные из них, связанные непосредственно с одним из людей, с кем он должен был разделить полет. Вот по залу женский голос объявил посадку, и Изуку подпрыгнул на месте, а Очако оторвалась от своего телефона, где писала в своем блоге об ее участии в предстоящем рок-конкурсе. «Не верят» — думала она, хмуря брови. — «Ничего, скоро сами все увидят!». Билеты хранились у Бакуго, как у лидера группы, и никто даже не стал ему перечить. Джиро знала, что в этом плане на него можно было положиться, и билеты останутся в сохранности. В конце концов, если он даже их и спалит, Кьека была готова выступить против его негласного лидерства, но ничего подобного не произошло — к счастью уж или сожалению девушки, неизвестно. Впрочем, Джиро и сама понимала, что потянет группу только на словах — а вести за собой группу не ее прерогатива. Изуку не знал, какие у них были места — но уже в салоне выяснилось, что сядут они ровно в ряд. Кацуки расположился у окна и тут же уставился в него, выражая свое полное безразличие к расположению по сиденьям остальных участников группы. Джиро поспешила занять место у прохода — через сиденье от солиста, чтобы не быть в опасной близости с ним, но тем не менее незаметно держать его под контролем. С другой стороны рядом с проходом расположился Каминари, очень довольный своим местом: с одной стороны от него села Очако, а с другой — всего лишь через проход — была Кьека. Ему о большем везении было и не мечтать. А вот Мидория, который тащился в хвосте, к ужасу понял, что придется ему сесть рядом с Джиро (нет, это еще совсем не плохо), и с Бакуго. И соседство с последним его очень сильно пугало после его утренних наездов. Но вариантов больше не оставалось. Изуку плюхнулся на среднее сиденье, и Кацуки тут же отреагировал на его появление, оторвавшись от окна и презрительно посмотрев на него исподлобья. — Садись, где хочешь, Деку — только не рядом со мной, — фыркнул он. — Но все остальные уже заняли свои места, — оправдался Мидория. — Мне похер, отсядь уже! — взорвался парень, угрожающе скалясь. Изуку быстро вскочил и умоляюще посмотрел на Джиро, но в ее взгляде читалась непреклонность. Мидория, впрочем, понимал ее: никому из группы не хотелось всю дорогу сидеть с таким типом, как Бакуго. Осмотревшись, Изуку приметил, что место у окна рядом с Очако еще никем не было занято — может, у него есть шанс, что никто не купил билет на это место? Мидория быстро перебрался на новое сиденье. К сожалению, его надежды были тщетны. Только Изуку было выдохнул свободно, радуясь соседству с подругой, как на место тут же явился пассажир. Это была женщина средних лет, и на присутствии постороннего на ее сиденье она стала недовольно ворчать и причитать, а Мидории пришлось встать. — А вы не хотите поменяться местами? — Изуку не сдавался до последнего. Женщина, посмотрев на указанное Мидорией место, чуть ли не отшатнулась в ужасе. Кацуки сверлил ее своим фирменным взглядом; его темная аура будто бы заполнила собой весь ряд. Она поспешно отказалась и настояла на своем месте, а Мидории пришлось смириться со своим ужасным положением. Он вернулся обратно на свое сиденье. — Прости, Каччан, но так получилось, что больше нет мест, и мне придется сесть здесь. Пожалуйста, это ведь только на пару часов… — залепетал он, осторожно садившись. Кацуки отвернул от него свой нос и мрачно уставился в окно. — Чертов задрот. Я надеялся хоть в поездке отвязаться от твоего присутствия и отдохнуть спокойно, — пробурчал он. Изуку унял дрожь в пальцах — кажется, Бакуго все же смирился и не собирался на него снова орать. Мидория был даже немного рад. Он и сам надеялся отдохнуть и расслабиться в полете, но, видимо, не судьба; придется ему потерпеть бурчания согруппника и действовать крайне осторожно. Ожидание затягивалось, и в салоне становилось скучно. Поговорить Мидории было не с кем — все же, кажется, Джиро не была настроена болтать, а Бакуго и подавно. Изуку достал из кармана спинки переднего сиденья от нечего делать журнал и принялся его листать. — Хватит шуршать, — буркнул Кацуки. — Раздражаешь. Изуку остановился на текущих страницах и замер. А Кацуки меж тем не унимался: — Ты дебил, да? Нравится листать тонны бесполезной рекламы? Такой же бесполезной, как и ты, Деку. Вы оба просто мусор. Мидория вздохнул и положил обратно журнал. Под подобные комментарии читать его становилось неприятно. В кармане он нашел еще инструкцию и решил почитать ее: она-то уж точно была полезной. — Деку, только не говори мне, что ты никогда на самолетах не летал. Неужели ты даже не знаешь, где находится грёбанный спасательный жилет, м? Изуку скосил на него взгляд. Бакуго развалился на сиденье спиной к окну, положил локоть на подлокотник и глумливо смотрел на Мидорию. Изуку сжал губы — кажется, Кацуки нашел себе новое занятие. «Лучше бы продолжал в окно смотреть» — раздосадованно подумал Мидория. — Знаю, — прочистив горло, ответил Изуку. — Просто… читаю на всякий случай. Мало ли что. — С тобой уж точно случится что-то подобное, неудачник. Мидория хотел было ответить, что при несчастном случае пострадает и Бакуго, но благоразумно промолчал. Не нужно ему новых язвительных колкостей. Изуку положил обратно несчастную инструкцию. Немного подумав, Мидория все же решил достать телефон и немного посидеть в нем, пока они не полетели. Мидория уже забыл про Бакуго, проверяя свои сообщения — Иида желал ему удачного полета. Сам Тенья вылетал на следующий день со своей группой. Изуку строчил ему ответное смс с пожеланием, когда телефон в его руках взял и внезапно исчез, прилетев парню в лицо. Изуку вскрикнул и еле ухватил телефон, пока он не шлепнулся на пол самолета. Но тот снова исчез, и Изуку обнаружил его в руках Кацуки. — Ты нахрена инструкцию читал, а, Деку? Сказано же — никаких включенных мобилок, — ухмылялся он, вертя в руках телефон Изуку. Мидория было потянулся за ним, но Бакуго резво отодвинул руку в сторону. — Верни, Каччан! — потребовал Изуку. — Я понял… Я не буду им пользоваться. — Не стоит тебе верить, ты же инструкцию не понял, — сказал Кацуки и демонстративно засунул его телефон в свой карман. Мидория фыркнул и отвернул голову — ну и ладно. К своему неудовольствию он заметил, что Кьека тем временем без проблем сидела в телефоне, а Денки и Очако так и вовсе болтали. Вот им-то Кацуки ничего не говорит. Изуку разочарованно заломил пальцы — теперь ему и в самом деле нечего делать — а если он даже что-то придумает, Бакуго не преминует возможностью над ним поглумиться. Нашел развлечение, называется. Изуку сник. К счастью, Кацуки более не нашел, к чему придраться, потому что Мидория просто скучающе развалился в сиденье. Тут уж ничего не поделаешь. Вскоре самолет разогнался, и они взлетели над землей. Изуку было обрадовался и хотел хотя бы посмотреть в окно, но Бакуго загородил его своей спиной, сам найдя себе новое занятие. Мидория даже не стал просить его подвинуться — что ж, придется ему просто перетерпеть полет в ужасной скуке. Вскоре от полного бездействия его начало клонить в сон — еще и в салоне немного покачивало. Мидория сам не заметил, как его мысли постепенно смешались, и он провалился в дремоту. Проснулся Изуку от голоса бортпроводника. Он приоткрыл глаза. Первое, что он понял — под ухом у него была крайне жесткая подушка. Однако, вставать он не торопился — кажется, Мидория начал постепенно вникать, что он спал. И спал на чьем-то плече. И это была не Джиро, потому что она сейчас о чем-то говорила с другой стороны. Изуку почувствовал, как похолодела его спина, и от мнимых мурашек он невольно поежился. — Проснулся, наконец? — тихо сказал Бакуго прямо у него над ухом. Мидория тут же поднял голову и резко отшатнулся в сторону Джиро, а та недовольно поморщилась. — Прости, Каччан, я правда не заметил, как это произошло… — быстро залепетал он, инстинктивно сжавшись в сиденье. Но Кацуки, вопреки опасениям Изуку, не выглядел ни разозленным, ни раздраженным, ни хмурым. Нет — его выражение лица было скорее… задумчивое, и это заставило Мидорию удивиться. Он просто не привык видеть его таким. А тем более — после подобного. Изуку толком ничего и не успел сообразить, но точно был уверен, что его убьют с особой жестокостью — но ничего такого не произошло. Бакуго лишь прикрыл глаза, фыркнул и отвернулся к окну. — Внимание, самолет совершит посадку через 15 минут, пристегните ремни безопасности… Мидория сел прямо и собрался с мыслями. Получается, они уже прилетели? И как долго Изуку спал на нем? Мидории было ужасно стыдно и неловко, и краска не спешила сходить с его лица. — Деку. Изуку чуть не подпрыгнул на сиденье и повернулся к Бакуго. — Да? Кажется, его все же будут убивать. — Телефон, — коротко сказал Кацуки и, вытащив телефон из кармана, протянул его Мидории. Тот поспешно взял его из рук парня и неуверенно поблагодарил, а Кацуки насмешливо усмехнулся, застегивая свой ремень. Изуку нашел в себе силы проверить сообщения, прежде чем он отключит телефон по правилам безопасности. И, наверное, успел сто раз пожалеть о своем решении, потому что первым делом открыл диалог с Ураракой. Очако: Ой, это было так мило, ты спал на его плече всю поездку <З Очако: Я даже попросила Денки вас сфоткать, посмотри ~ Очако: фотография Изуку поспешно заблокировал телефон и спрятал глаза в ладони. Положение, по его счету, было ужасным. Во-первых, его опасения подтвердились: он проспал на Кацуки очень долго, а во-вторых: теперь его смущали двусмысленные намеки Урараки. Только этого ему еще не хватало. Изуку скосил глаза в ее сторону, а та довольно улыбалась, смотря прямо на него, и Мидория, если бы мог покраснеть еще больше, точно стал бы зрелым помидором с грядки. Но на самом деле его волновал такой вопрос: почему Каччан не оттолкнул его, почему не разбудил, почему позволил остаться на его плече? Слишком много «почему». И у Изуку не было для этого никакого логического объяснения. Он пришел к выводу, что Кацуки либо иногда бывает человечным, либо он просто сегодня и вправду не в себе, и решил более не думать об этом. И не вспоминать этот неловкий случай. Но все же Изуку мимолетом снова взглянул на фотографию и даже отметил, что Кацуки выглядел спокойным — рядом с самим Деку. Это почему-то радовало Мидорию. Он решил сохранить фотографию. Так, на память. Вскоре ребята покинули самолет и вышли на улицу, навстречу самому Токио. Мидория чувствовал, как город будто бы сливается с ним в единое целое, и теперь он может вдохнуть им полной грудью, судорожно запоминая каждый миг. С одной стороны — ничего необычного, простой аэропорт, но как только приходит осознание, что они находятся в самом Токио — сразу дух захватывает. — Мы здесь! — радостно воскликнул Денки, гремя чемоданом. К слову, у него он был самый шумный и раздражающий — дошло до того, что Кацуки разок пнул его со всей силы с комментарием «бесит!». — Мы в Токио, ребят! Даешь в центр развлекаться! — Мы уже говорили об этом, — подчеркнула Джиро, но и сама не смогла сдержать улыбки. — Нам нужно поймать такси, — сказала Очако, наблюдая за кучами людей. — Какой там адрес у нашего отеля? Спустя несколько восторженных криков Каминари, который уже начал потихоньку отпугивать от себя прохожих, они наконец подловили одного из таксистов. Салон машины был не очень удобный, но довольно просторный — целых три ряда сидений. Изуку в этот раз предусмотрительно решил отсесть от Кацуки как можно дальше, но тот расположился рядом с таксистом на переднем сиденье, так что волноваться Мидории не было необходимости. Он облегченно выдохнул, располагаясь вместе с Очако на последнем ряду. В дороге их застали пробки. Двигались они со скоростью улитки, и Бакуго постепенно начало это раздражать, и он стал выражать свое недовольство по этому поводу бедному таксисту, который лишь кивал головой и желал провалиться под землю. Давно ему не попадалось настолько нетерпеливых клиентов. Мидория задумчиво смотрел на город за окном. Дождя не было, и мать его зря причитала по этому поводу. Поэтому за стеклом все было отлично видно. Его внимание привлек один рекламный стенд, на котором он заметил знакомый герб академии Юуэй. Изуку встрепетнулся и прильнул к окну. Помимо него на плакате также были изображены два человека — молодые парень и девушка, первый в элегантной рубашке и костюме, а вторая — в облегающем платье. Парень уж особенно выделялся за счет своей необычной внешности: половина волос у него была белого цвета, другая половина — красного, еще и на пол-лица красовался ожог, неумело подмазанный фотошопом. Изуку было подумал, что они ученики той самой академии — и правда, после он прочел сменившую картинку надпись: «Приглашаем вас на благотворительный концерт академии Юуэй! Выступают наши лучшие ученики, в том числе и знаменитый дуэт юных талантов, покоривших своей музыкой весь мир — арфистка Яойорозу Момо и пианист Тодороки Шото! Осталось всего несколько дней, спешите купить билеты!» Далее шла дата и адрес, и Изуку задумчиво склонил голову. Значит, лучшие ученики, да? Он бы хотел посмотреть на это, может быть… — О, Яомомо, — неожиданно выдохнула Джиро, разрушая повисшую в салоне тишину. — Ты ее знаешь? — спросил Денки, который сидел рядом с ней. — Да, — ответила Джиро и отвела взгляд от плаката. — Не знала, что она… Оказывается, студентка Юуэй. Мы были подругами в детстве. Лучшими. — Ого! — восхитилась Очако. — Ты знакома с такими популярными людьми! Джиро пожала плечами. — Мы давно не общаемся, знаете ли. — Но это значит, что нужно обязательно сходить на их концерт! — решительно заявила Урарака. — Вы должны встретиться! — Даже не думайте о таком, — раздраженно сказал Кацуки. — Вы что, слепые? Концерт в один день с нашим конкурсом. Это невозможно. Воодушевление Урараки испарилось, и она грустно взглянула на Джиро. Та тоже выглядела немного разочарованной, уже порадовавшись словам Очако. — Ну, ничего, может, вы и так просто сможете увидеться… — протянула Урарака, опустив голову. Джиро отмахнулась, пряча взгляд. — Да ладно, неважно… Все в прошлом. Сосредоточимся лучше на нашем конкурсе. Бакуго одобрительно усмехнулся, а Денки внимательно посмотрел на Кьеку. Сейчас всё предвкушение от предстоящих развлечений вылетело из его головы. Он многое знал о его согруппнице, и теперь неожиданный факт заинтересовал его. Кьека и правда хочет посетить этот концерт? Денки отвел взгляд к окну, где плакат сменился другой рекламной вывеской, и в голове его проносились планы, но отнюдь не связанные с клубами и барами — с этого момента они были совершенно не связаны и с ним. *** Вскоре машина подъехала к нужному отелю. Он находился практически в самом центре города — а то-есть, загруженной людьми и транспортом части. Здание было очень высоким. Мидория подумал, что в нем, наверное, разместили точно всех участников предстоящего рок-конкурса. Ребята вышли из такси и направились к главному входу в отель. На стойке регистрации Кацуки долго разбирался, какие номера выделили под участников группы Красный Взрыв. Работница отеля что-то очень долго пробивала в системе, а затем облегченно вздохнула и вежливо улыбнулась посетителям. — Всё верно. Номера на имена Бакуго Кацуки, Джиро Кьеки, Каминари Денки и Киришимы Эйджиро. Покажите ваши документы. Кацуки чуть изменился в лице: его брови еще больше нахмурились, чем обычно. Другие тоже удивленно переглянулись. — Я же переписал номер на имя Деку! — фыркнул он, сверля взглядом работницу. — Что, простите? — она непонимающе уставилась на него, хлопая ресницами. Затем она снова сосредоточенно уткнулась в монитор, что-то щелкая. — Ах, сейчас разберемся… Спустя пару минут она перевела свой взгляд обратно на солиста. — Тут и правда переписан номер, но на имя… — На имя Мидории Изуку, — поправила Бакуго Джиро, скрестив руки. Изуку закивал, подтверждая ее слова, а работница снова натянуто улыбнулась. Все достали паспорта и вручили их на стойку. Все, кроме Очако — она скромно отошла назад, виновато склонив голову — но этого никто не заметил. Работница проверила документы и достала карточки для входа в номер. — Простите, просто неполадки в системе. Вот, пожалуйста, — она положила на стол электронные карты. — Для входа в номер вам нужно провести ей по ручке двери, замок автоматически откроется. В случае утери карты незамедлительно спуститесь сюда, в фойе. Наш отель желает вам приятного отдыха! — отчеканила она. — И удачного выступления! — добавила работница, пока Кацуки сгробастал все карточки себе. — Спасибо, — также вежливо сказала Кьека, чуть поклонившись — от Кацуки-то подобного точно не дождешься. А правила приличия соблюдать надо. — Сначала все зайдем в мой номер, — скомандовал Бакуго голосом, не терпящим пререканий, шагая впереди. Изуку подумал, что сначала, может, следовало бы занести вещи. Но возражать Бакуго, кажется, ни у кого не было сил: все были вымотаны поездкой, поэтому угрюмо следовали его указам. По сути, только Мидория отдохнул — поспал в самолете, и он хотел бы радоваться, что у него еще остались силы, но в голову лезли мысли, как и при каких обстоятельствах он вздремнул, и вся бодрость улетучивалась, сменяясь нервной дрожью в пальцах. Того и гляди, еще чемодан свой выронит по дороге. Они поднялись на большом стеклянном лифте, вместившем в себя всех ребят, да еще и их огромный багаж. Изуку поразился: лифт вместил себя целых пять человек с их вещами! Целых пять… Пять человек. Пять. Что-то не давало ему покоя. Что-то не так: будто бы они забыли кое-что важное. Послышался щелчок, и бархатный голос сладко произнес: «Шестой этаж». Они вывалились из лифта, гремя чемоданами, и направились по длинному однообразному коридору в нежно-голубых оттенках. В глазах мигали одинаковые белые двери с их механическими, стального цвета, ручками. Все так чисто — Изуку сравнил бы это место с больницей, не хватало только терпкого запаха медикаментов. Но вместо него в коридоре ненавязчиво витал цветочный аромат. — Вид у нашего отеля довольно презентабельный. Мне нравится. Хорошо, что организаторы выбрали именно этот отель, — оценила Джиро. — Наверняка, как люди пронюхают, что здесь теснятся участники шоу, завалятся сюда и раскупят все номера, — улыбнулся Каминари. — Делать им больше нечего, — фыркнул Бакуго, останавливаясь перед одной из дверей. Он вытащил карточки и провел одной из них по ручке двери, и та открылась. Бакуго первый вошел в номер, а все остальные, немного помедлив, тоже последовали за ним. Мидория восхитился: номер был просто огромный. Он ожидал, что им, скорее всего, перепадут всем маленькие номера — а зачем, скажите, организаторам так раскошеливаться на всех иногородних участников? Дело в том, что номера всем приглашенным выписывались бесплатно на время участия: организаторы шоу подписали контракт с владельцем отеля. Каминари говорил правду: отелю поток приезжих любопытных носов будет только в выгоду. Перед ними была одна большая комната, и здесь было место и для односпальной кровати, и для плазменного телевизора, и для огромного круглого ковра, на вид очень мягкого, в самом центре. Изуку также заметил дверь на небольшой балкон — полный комфорт, и ванную. — Отпад, — обрадовался Денки и отбросил чемодан с глухим стуком, а Кацуки чуть не скривился. — Да тут в самом деле жить можно! Бакуго ухмыльнулся краем губ. — У вас не будет таких номеров, — горделиво сказал он. — Такой выделили только один. Только мне. — Это еще почему? — разочарованно спросил Каминари. — Во-первых: я тут главный. Во-вторых: нам нужно где-то репетировать, и сейчас я дал вам шанс осмотреть нашу новую временную студию. Сюда еще потом все наши инструменты перетащим, — серьезно сказал Кацуки. — Нам же всем выделили зал… — начала было Кьека, нахмурившись, но Бакуго ее перебил. — Нет, там мы репетировать не будем. Там будет куча наших соперников ютиться. Еще и по расписанию приходить — нахер надо? Здесь мы нормально отрепетируем. Я все решил. Мидория подумал, что Кацуки, честно говоря, все придумал довольно умно. Но все же… Они могли бы узнать лучше ребят из других групп, завести новые знакомства, и главное — быть готовыми к тому, с какими талантами им предстоит сразиться. Поэтому по этому поводу у Изуку были двоякие чувства. Бакуго чуть приподнял подбородок и самодовольно обвел всех взглядом. — Это я выцепил нам этот номер. Поэтому жить здесь, соответственно, буду я. — Ты мог бы заранее сказать нам о своих планах, — пробурчала Кьека. Она не была против идеи Бакуго, но его привычка все решать самому и ничего не согласовывать с другими ее порядком раздражала. Это его эгоистичная черта мешала их работе в группе. Кацуки лишь закатил глаза. — Берите карточки, кладите свою дрянь в номера и возвращайтесь с инструментами из зала. Времени терять не будем. — Но мы же только приехали… — неуверенно протянул Изуку. — Наверное, нам стоит хоть немного расположиться на месте и отдох… — Че ты там говоришь? — Кацуки состроил недовольную рожу. — Мне казалось, ты уже порядком наотдыхался в самолете, Деку. Так что замолкни и улепетывай в номер. Кьека, хоть и устала, была согласна незамедлительно начать репетицию. Она положила ладонь на плечо Мидории, думая так его немного подбодрить. Они заселились в последние дни перед конкурсом, а поэтому времени было в обрез. Кацуки достал все четыре карточки, одну забирая себе. Четыре карточки. Нет, все же, тут было что-то не так — но что же так беспокоит Изуку? Каминари откашлялся, не торопясь брать свою оставшуюся карту. — Бакуго, а как же… Урарака? Ей тоже нужен номер. Где карта для Урараки? Он обернулся на Очако, а та скромно помялась у стенки, неловко улыбнувшись — будто бы это она виновата в том, что для нее номера не было. А Изуку вдруг понял, что же его так беспокоило — и как он сразу не подумал? Но и Урарака совсем притихла, не сообщая ребятам ни слова об этом казусе! Так почему она не сказала раньше? Впрочем, Мидория хорошо знал свою подругу. Он знал, что она просто подумала, что это пустяк, что не стоит никого этим беспокоить — он видит это в ее неуверенных движениях: но это же такая глупость! Очако тоже нужен номер. Изуку стало немного стыдно: и он тоже виноват. Нужно было заметить этот недочет ранее, у стойки регистрации. А так, получается, он забыл про свою подругу, думая только о том, что его на тот момент волновало. Да, очень стыдно. — Урарака… — начал Мидория, но Джиро, громко цокнув, его перебила: — Бакуго! — жестко сказала она. — Ты что, не подал запрос на еще одного участника в нашу группу? Я же просила тебя об этом! Кацуки лениво перекатился с ноги на ногу. — Нет. Пусть эта круглолицая сама ищет себе место для ночлега, раз вперлась в нашу группу. — Бакуго! — повторила она: у Джиро уже зубы скрипели. Она теряла всякое терпение и самообладание. Кьека не хотела ругаться с солистом, но его поступки — а конкретно в этом случае, подобное наплевательское отношение к участникам своей группы, просто выводило ее из себя! Но прежде, чем девушка выпустила злостные комментарии, Очако ее опередила: — Нет, не волнуйтесь… Он прав. Ничего страшного, правда, — Урарака улыбнулась. Сердце у Мидории болезненно сжалось: она упрямо делает вид, что все хорошо. — Я просто поселюсь в каком-нибудь ближайшем недорогом отеле за свои деньги. — Недорогом… В центре? — грустно спросил Денки, намекая на то, что Очако явно описывала несуществующие и сомнительные перспективы. — Так не пойдет, — тут же ответила Джиро. — У нас тут всех бесплатные номера, а тебе надо платить? Чушь! Сейчас мы пойдем разбираться вниз, пусть тебе выделят нормальный номер здесь! Кьека решительно подошла к Урараке и перехватила ее рукой поверх локтя, таща за собой из комнаты. Та послушно пошла за ней. Вскоре их шаги стихли, а атмосфера в комнате внезапно стала чуть на градус выше. Бакуго с презрением на лице отвернулся к балкону. Каминари попытался разрядить обстановку, обсуждая их будущие номера в отеле, но выходило у него из рук вон плохо, а Мидория только поддакивал. Вскоре Кацуки просто оставил их и ушел на балкон, явно не желая находиться в их компании и слушать пустой трепет Денки. Изуку заметно расстроился. — Кажется, Бакуго сегодня немного не в духе, — сказал Каминари спустя пару минут, как только за Кацуки захлопнулась дверь. Изуку и не заметил повисшей тишины, погруженный в свои мысли, но теперь, взглянув на Денки, он отметил, что тот смотрел на него уж как-то слишком внимательно. Изучающе. — Да, думаю… — протянул Мидория. — Думаешь, — хмыкнул Денки. — Ты думаешь, наверное, что он поступил плохо? Эгоистично по отношению к Урараке? Неправильно? Изуку замотал головой из стороны в сторону. — Нет… Не совсем! То-есть, мне кажется… — Мидория, — слегка улыбнулся Каминари, останавливая его бессвязную речь. — Но он поступил именно так. Плохо. Знаешь, что я заметил? Ты часто оправдываешь его действия, сам не замечая за собой этого. И твои оправдания… Они слепые. Изуку чуть изменился в лице, теперь уже не пропуская мимо ушей ни одного слова согруппника. Каминари вздохнул. — Я просто хочу, чтобы ты понимал, почему он такой. Почему он так поступает. Ведь Бакуго — он отнюдь не плохой, и я рад, что ты понимаешь это, но тогда почему он поступает плохо? Я веду к тому, что… Если ты разберешься в причинах, может, ты посмотришь на него с другой стороны. Я верю, что ты можешь найти к нему подход — правильный, верный, и тогда вы даже сможете сдружиться. Изуку помялся, раздумывая над словами Каминари. Но разве Мидория не задумывался? Наоборот… Впрочем, он знает слишком мало. — Я думал, может быть, это связано с прошлым ударником, — выдавил Изуку. — И еще… А я просто неудачная его замена. Каминари склонил голову и отвел глаза. Мидория подумал: а как долго Денки знаком с Кацуки? Несомненно, меньше, чем Изуку с ним, но сейчас у Мидории было такое чувство, что годы совершенно не имеют никакого значения — потому что ему казалось, что он ничего не знает о настоящем Кацуки. — Тогда, в самолете. Ты напомнил мне Киришиму, — усмехнулся Денки. — Я считаю, что вы с ним чем-то похожи, хотя Джиро так не кажется… Ну, я к чему. Кацуки не оттолкнул тебя тогда, потому что ты поступил, как он. Может быть, тебе даже стоит увидеться с Эйджиро… Тогда ты сможешь лучше понять Бакуго. Мидория промолчал, кивнув. Он кинул взгляд на дверь балкона. В коридоре послышался ускоренный топот, от секунды к секунде все отчетливее раздаваясь эхом: кажется, девушки возвращались. — Но, честно говоря, решай сам. Джиро не согласна со мной, она почему-то считает, что тебе лучше вообще не видеться с Эйджиро… Типа, ты не его замена и все такое, — буркнул нехотя Каминари. — Я просто советую, как лучше. — Я понял тебя. Спасибо… — успел ответить Изуку, прежде чем в комнату влетела Джиро, а за ней поспела Урарака. Изуку хотел сделать так, как предложил Денки: но последние его слова заставили его сердце на миг замереть. А точнее — переданные им слова Джиро. Мидория очень хотел понять Кацуки. Он очень хотел стать ему ближе… Может быть, даже другом, если получится. Но стоит ли поступать так, как поступил бы Киришима Эйджиро? А даже если и стоит… Изуку просто не хотел быть всего лишь его заменой.