В ритм наших сердец!

Через некоторое время Кацуки вышел из балкона обратно в комнату. Там начался какой-то гомон: видимо, девушки уже вернулись. — А, Бакуго, мы как раз все уже решили, — сказала Джиро, пристально смотря на Кацуки с каменным лицом. Все остальные в комнате выглядели довольно нервно: особенно этот хренов Деку. У него лицо было такое, будто бы Кацуки сейчас вышел только для того, чтобы живьем его съесть. Собственно, у этого недоноска, кажется, всегда было стремное лицо — или только когда Кацуки рядом, у него оно так меняется? Раздражало неимоверно. Кажется, оно всегда такое. Но… Но тогда, в самолете, когда он заснул, когда расслабился и не чувствовал присутствия Бакуго… Тогда, кажется, оно было довольно… милым? Бесит! Кацуки не хотел даже и думать об этом. Его и без того огромные расширенные глаза выводили Кацуки из себя: они уже не дети, прошло столько лет, а Деку все еще так же затравленно реагирует на него! Разве он не чувствует, что они оба изменились? Так почему — почему же этот его чертов взгляд спустя года так и не меняется? Кацуки отвел от него пожирающий взгляд, сам не заметив за собой, как уставился только на Деку. Наверняка, тот уже невесть что себе напридумывал. Кьека шумно выдохнула, собираясь с силами. — Очако не выделили номер. Кацуки неопределенно хмыкнул. Это не его забота. — И? — Мы посовещались и решили, какой вариант будет лучшим в данной ситуации. Бакуго, даже не смей отрицать, что это ты виноват в том, что теперь мы так паримся! — она сделала паузу. А следующую фразу выдала на одном дыхании. — В общем, Мидория позволил Очако жить в его номере, а он, тем временем, заселится вместе с тобой. В этом номере. Сказать, что Кацуки офигел — не сказать ничего. Это еще с какого перепугу такие вещи решаются без его участия? — Это только мой номер! — заявил Кацуки и перевел злобный взгляд обратно на Мидорию. — Кому такое дерьмо могло прийти в голову? — Мне, — неожиданно заявил Каминари, примирительно изобразив на своем лице подобие улыбки. — И это, я думаю, довольно неплохая… — Вот пусть и селится вместе с тобой в номер! — рыкнул Бакуго. Очако уже и правда порывалась прервать бесполезные убеждения солиста, предлагая ей просто заселится в другом отеле, как она и хотела, но Джиро была непреклонна. Она решительно предъявила Кацуки обвинения по поводу проблемы Урараки, мол «ты и неси ответственность, раз ты виноват, а никто из-за тебя страдать не должен!». Кьека отметила, что это не Кацуки жертвует своим положением — это, оказывается, Изуку снизошел до того, чтобы уступить номер и заселится с ним вдвоем! Бакуго мрачно слушал девушку. Да с какого черта? Да если бы не он, ни этого Деку, ни тем более этой круглолицей здесь просто-напросто не было! Впрочем, идея Кьеки была не так уж и плоха. Окей, может, это и он должен был разобраться с номером для круглолицей. Окей, может, он смог бы пожертвовать ковриком у входа в номер. Окей, может, этого Деку все равно удастся выпереть из номера при любом удобном случае. Но почему именно чертов Деку? Этот вопрос так и был оставлен без ответа. Все поспешно разошлись по своим новым номерам, чтобы разобрать вещи — кроме Деку, что копался где-то в уголке комнаты. Но Кацуки и так знал ответ: ради этой Урараки Изуку явно был готов пожертвовать многим. Даже своим номером и своей безопасностью, — нет, а кто ему говорил, что Кацуки в первые же часы не решит выбить из него всю дурь? Бакуго криво усмехнулся сам себе: все ради этой глупой Урараки! Да чтоб ее. Но все же, его вопрос был поставлен немного по другому. Почему именно он должен был разделить номер с Деку? Судьба просто издевается над ним. Если она вообще, черт возьми, существует. Кацуки плюхнулся на свою кровать спиной. Ничего, он вытерпит пару дней. И ночей. Все равно они дальше первого тура не пройдут. А Деку, наверное, надеятся, что они смогут пройти дальше. Вместе с ним? Наивный. Но… Где-то на периферии сознания… Может, он тоже был слегка наивным. Глупость. С другого конца комнаты послышалось покашливание. — Каччан? — протянул неуверенный голос. Ответа не последовало. Он продолжил: — …Ты будешь разбирать свои вещи? — Тебя че, волнует? — Ну… Просто, — Деку немного помолчал, опять мявшись. Кацуки хотел было рявкнуть на него: «не тяни!», но парень уже, видимо, наконец построил предложение. — Тогда можешь помочь мне отнести сюда мою установку? Бакуго нехотя привстал с кровати и подошел к двери. — Идем живее, — буркнул он и скрылся за дверью. «Беспомощный» — пронеслось у Кацуки в голове, и эта мысль, как ни странно, почему-то претила его самолюбию. Наверное, потому, что даже ему, человеку с неисправимым диагнозом спасать и помогать всем и вся, тоже требовалась помощь. И не просто помощь — а его, Кацуки, помощь. Все же некоторые вещи он бы не хотел менять со временем. В зале никого не оказалось — он пустовал. Жалко — Мидории очень бы хотелось хоть одним глазком взглянуть на их будущих соперников за первенство в конкурсе. Для себя он решил, что зайдет сюда еще раз позже. Они с Кацуки перенесли барабаны в номер, и вскоре там собралась вся их группа с инструментами. Честно говоря, начали репетировать они уж слишком гладко — без лишних вопросов и, к счастью, без криков и разборок. Как будто бы ничего и не произошло: правда, Бакуго стоял совсем хмурый, и пел чуть хуже, чем на их репетициях ранее. Но этого Изуку вслух никогда бы не признал. Через несколько часов, когда за окном уже начало темнеть, а ребята порядком устали, все разбрелись, кто куда: на сегодня репетиция была окончена. Изуку тоже по-быстрому смылся из номера вместе с Ураракой. Они решили сходить вниз и поужинать. Голод давал о себе знать резью в животе: они ничего не ели с самолета, да и обед благополучно пропустили. Еще бы, Бакуго не позволил бы им прервать репетицию на подобное. — Спасибо, что отдал мне свой номер, — еще раз поблагодарила Изуку девушка, присаживаясь рядом с ним у окна. Мидория жадно уплетал свою порцию. — Я только рад помоф тебе! — с набитым ртом ответил Изуку и попытался улыбнуться, но из его рта тут же чуть не вывалилась вся паста. Выглядело довольно комично. Немного обеспокоенное лицо девушки тут же озарила улыбка. — Жуй, потом говори, — прыснула она и принялась за свою часть. Изуку будто бы почувствовал, что они никуда и не узжали: вот они также мирно сидят в кафетерии, как и после занятий в колледже. И вся новая, совершенно непривычная для него обстановка перестала давить на парня, а все его плохие и нервные мысли отступали на второй план. Только одной детали не хватало, чтобы Изуку окончательно расслабился и почувствовал себя, как дома. А именно — не хватало одного человека в их неразлучной троице. — Иида же завтра приезжает, да? — поинтересовалась Очако, задумчиво глядя в окно. Мидория мягко улыбнулся, уже покончив со своей порцией. Им обоим его не хватает. — Да. Нужно будет завтра с ним обязательно увидеться, узнать его номер в отеле, — ответил он и немного помолчал. — Хотелось бы увидеть, как он выступает со своей группой… — Может, он пригласит нас на свою репетицию, — пожала плечами Урарака. — Или уж на конкурсе посмотрим! Изуку неопределенно кивнул. Если подумать, то он даже и не знает, кто выступает в той группе помимо Теньи и его брата, Тенсея. Как-то и не было даже мыслей спросить. — Тенья еще рассказывал, что не только он новенький в их группе. Интересно, да? И у них в группе произошли перемены… — говорила Урарака, проверяя телефон. Но Мидория уже слушал ее вполуха, погрузившись в свои мысли. После ужина Изуку провел некоторое время в номере вместе с Ураракой. Комната, действительно, была вполовину меньше, чем у Кацуки, если не еще меньше. Места совсем было мало: практически все занимали необходимые предметы мебели. Тем не менее, Очако с радостью разрешила проводить Мидории здесь хоть все время. По сути, Изуку нужно было лишь ночевать в его новом номере, да репетировать: но это отнюдь не успокаивало. Напротив, даже как-то больше нервировало. Однако Урарака успокиваивала Изуку, как могла, видя его подорванное состояние, но тот не особо приободрился от ее слов. Мидорию также волновала пара деталей, но посоветоваться он с Очако не решался: не дело это — перекладывать его проблемы на подругу! Поэтому, как только он разминулся с Очако и направился в свой номер, он твердо решил разобраться сам. Тогда было уже довольно поздно. Он долго не решался войти в номер, топтавшись у двери. Она была чуть приоткрыта: неудивительно, карта-то была одна на двоих, и, естественно, находилась она у Бакуго. Мидория сам одернул себя: в самом деле, нельзя же дольше тянуть, уже минут десять стоит! За это время в его голове успело пронестись сотни мыслей с совершенно не радужными перспективами. В конце концов, Кацуки согласился с идеей — а значит, выгонит он его вряд ли. А может и выгонит — оставалось надеяться на его хорошее расположение духа. Изуку робко постучался — так, на всякий случай, и осторожно открыл дверь шире, просунув голову в номер. Темно. Кацуки здесь не было. Мидория облегченно выдохнул и поспешно вошел в номер. Он немного помялся, не зная, можно ли ему присесть или нет: впрочем, пока Бакуго не было, Изуку мог спокойно развалиться на односпальной кровати. И все же. Кровать в номере была одна — а их было двое. Не спать же Изуку на коврике в центре комнаты! Мидория решил дождаться Кацуки и обсудить с ним эту маленькую проблему, до присутствия которой, как ни чудно, Изуку дошел первым. Но время шло и шло: а солиста все не было. Стрелки часов перевалили за полночь. Мидория начинал волноваться: может, случилось что? Парень решил выйти из номера и походить по отелю, поискать Кацуки. Полчаса бесплодного шатания по отелю успехом не увенчались. Зато Мидория снова посетил зал, где как раз репетировала какая-то группа. Войти он не решился, зато ему удалось услышать обрывки песни. Звучала она просто удивительно. Слушать такую музыку в плеере и вживую — совершенно разные вещи! Через маленькое окошко практически у самого потолка Изуку практически ничего и не видел. Так, он пытался подпрыгнуть: но все, что ему удалось подметить, это ярко-фиолетовые, рыжие и… кажется, блондинистые волосы участников группы. А больше он ничего и не запомнил. Вот если бы здесь был стул, на который можно было забраться, или кто-то подставил бы свои плечи… Заниматься подглядыванием за другими — не самая хорошая, или, лучше сказать, благородная идея, но любопытство брало вверх над рассудком. Но Мидория решил проделать это как-нибудь в следующий раз: уже поздно, да и он вышел из номера, чтобы искать Кацуки, а не наблюдать за чужими репетициями! Изуку неспешно отправился обратно в номер. По пути назад ему улыбнулась удача. Кажется, где-то за поворотом в коридоре он слышал голос Кацуки! Изуку тут же поспешил на голос, но у самого поворота затормозил. Бакуго был не один. Он разговаривал с кем-то. Мидория остановился, прислонившись к стене, и прислушался. — … изо всех сил будем идти к победе! Я верю, и вы тоже сможете дойти до финала! — говорил незнакомый голос. — Да что ты говоришь? Какая разница, если победитель все равно будет только один? — фыркнул Кацуки. Голос его звучал мрачно. Даже слишком. — Нам все равно нужно стараться, — ответил незнакомец, выдержав небольшую паузу. Бакуго помрачнел. Да пожалуйста — пусть он старается, а ему — а ему зачем эта победа? Просто потому, что когда Киришима вдохновленно говорил ему про их победу ранее, про все эти слова: «нам нужно постараться!», «давай выложимся на полную!», «мы обязательно выиграем!» — тогда он имел ввиду их общую победу. То, чего они добились бы вместе. И сейчас, когда они были порознь, те же самые слова обретали для Кацуки совершенно другой смысл. Теперь они звучали по-другому. И стараться, как говорил Эйджиро, не хотелось больше. Ни капли. — Представь, мы могли бы встретиться в финале! — продолжил Киришима. — В финале? — криво усмехнулся Кацуки. — Мы должны были вместе выйти в финал. Просто не таким образом. — Разве… Разве ты не хотел бы победить? Но мы же так мечтали… И Кацуки хотел бы ответить «нет», и слово это уже готово было вылететь с его языка, но оно так и застряло в горле. «Эйджиро хотел бы, чтобы мы двигались дальше.» Хотел ли по-настоящему, а, Денки? «Если мы победим в конкурсе, то тогда, может быть, Киришима захочет вернуться в группу.» Хочешь сказать, что сразу же уйдешь из группы, Деку? Но почему он первым делом подумал именно о уходе этого придурка, а не о возвращении Киришимы? Слишком много глупых мыслей. И Кацуки так и оставляет без ответа вопрос бывшего ударника, резко разворачиваясь и напоследок ловя его виноватый взгляд. Мидория еле успевает чуть отпрыгнуть в сторону, чтобы Кацуки не заметил его. Лучше ему не знать, что Изуку подслушал их разговор! Правда, он так и не до конца понял, с кем говорил Бакуго — но, судя по сказанному, он смутно кое о чем догадывался. Изуку немного подождал у стены, не решаясь пойти прямо следом за ним. Наводило лишние подозрения. Через несколько минут он снова стоял под дверью номера: теперь уже уверенный в том, что Кацуки был за ней. Она снова была приоткрыта. Изуку судорожно выдохнул и вошел в номер. Бакуго сидел около телевизора, настраивая его. Он повернул свою голову к Изуку, и во взгляде его не отражалось ничего хорошего. — И где ты шлялся? Час ночи скоро. В следующий раз я закрою номер, и мне будет плевать, где ты будешь ночевать, — презрительно выдал он и повернулся обратно к телевизору. Изуку прикрыл дверь. Да, кажется, завтра первым делом стоит попросить еще одну карту от номера — если ее еще выдадут… — Но я давно пришел, просто вышел тебя поискать… — попытался оправдаться Мидория. — И что, нашел? — издевательским тоном спросил Кацуки. Телевизор все шипел и никак не хотел показывать хоть какой-то канал. От раздражения Бакуго хорошенько хлопнул по плазме, а Мидория невольно вздрогнул. Порча имущества — не шутки, но Бакуго, кажется, было плевать на последствия. — Эм… — Мидория чуть подошел к нему. — Каччан, если телевизор сломается, придется платить. Кацуки поднялся с пола и недовольно посмотрел на мнущего своими ногами ковер парня. — Ты думаешь, я настолько дебил, что позволю себе такую роскошь? — фыркнул Бакуго и устало потер глаза. — А, ладно. Выключи свет, Деку. Кацуки прошел к кровати и прямо одетым лег на нее. — А где мне спать? — наконец задал самый волнующий его вопрос Изуку. Но Кацуки, будто бы проигнорировав его, снова повторил: — Свет, Деку! Мидория вздохнул и покорно дошел до выключателя. Комната погрузилась во тьму: только огни города за окном балкона добавляли немного бликов в номер. Мидория бы вышел на балкон, чтобы всласть полюбоваться ночным видом Токио, если бы сейчас его не волновали другие вещи, более насущные. Кажется, Кацуки было решительно все равно, где будет спать Мидория. Поэтому ему придется как-то придумать самому себе ночлег. Изуку вздохнул и поплелся в ванную, но, прежде чем он скрылся за дверью, парень решил спросить: — А ты… — Ну что еще? — со скоростью взрывной бомбы отреагировал Бакуго. — Ты не пойдешь в ванную? — Нет. Дай мне поспать уже и заткнись. Я устал. Изуку лишь прикрыл глаза в легком разочаровании и зашел в ванную. Он, конечно, переоделся и взглянул на свое отражение в зеркале. За последние дни он стал выглядеть немного болезненнее… Или ему так только кажется? Мидория помотал головой и вернулся обратно в комнату. Он прислушался к дыханию Кацуки. Спит ли? Мидория, передвигаясь на цыпочках: осторожно, чтобы не издать не единого шума, подошел к кровати. Бакуго уже не развалился по всей постели, сейчас он скорее лежал ближе к одному краю, а с другой стороны оставалось немного места. Совсем мало, можно сказать, но достаточно, чтобы Изуку смог… Мидория сам смутился своих мыслей, но вариантов в голове все равно больше не было. А что подумает Кацуки, когда проснется? Или, вернее, что он сделает с бедным Изуку, когда обнаружит его в своей кровати? Представить страшно. Но Изуку устал. Тоже. И голова соображать не хотела, и даже его внутренние сигналы об опасности притупились. Поэтому он уже с готовностью провел рукой по мягкой постели, готовясь осторожно совершить задуманное, но тут неожиданно Кацуки подорвался с места. Мидория поспешно отпрянул от кровати, наблюдая, как парень яростно перебирает одеяло и подпрыгивает на постели. Выглядело, честно говоря, будто в Бакуго вселился демон. Оттого было еще страшнее: он что, услышал его мысли, понял, что Изуку тоже хотел прилечь к нему на кровать? Мидория уже открыл рот, чтобы сказать что-то в свое оправдание, но тут в него прилетело одеяло, затыкая его рот и выбивая из головы все мысли. — Расстели на полу и спи, — буркнул Кацуки и снова лег, повернувшись к Изуку спиной. Мидория схватил одеяло и обескураженно похлопал глазами. Кацуки уступил ему целое одеяло? Нет, конечно, это не то, что бы честно, но… Если такой поступок совершил сам Бакуго, то это дорогого стоит и многое значит. Например, то, что Кацуки все же может быть добрым. Да, Каминари был прав. Кацуки не был плохим, совсем нет. Мидория улыбнулся сам себе, расстелил по полу рядом с кроватью одеяло и лег на него, подложив под голову локоть. Не самое удобное ложе, но ночь провести можно. А уж завтра он как-нибудь придумает, что с этим можно сделать. Изуку прикрыл глаза и заснул, и последним, что он слышал, было мерное дыхание уже заснувшего рядом парня. Проснулся он от громкого шума телевизора, что неприятно бил по ушам. Кажется, Кацуки еще не оставил попыток настроить несчастный телевизор. Мидория приподнялся на его жесткой постели на локтях. Все его тело ломило, и он с усилием открыл глаза. — Доброе утро… — тихо пробормотал он, но ответа, конечно, можно было не дожидаться. Кацуки только бросил на него презрительный взгляд — и на том спасибо, что уделил хоть какое-то внимание. Изуку сел и протер глаза, достал телефон. Часы показывали без пяти десять утра. Мидория непонимающе уставился в экран, надеясь с несколько секунд, что ему просто показалось и цифры ему врут, тут же встряхнул головой. Но время не поменялось. — Каччан, разве репетиция не в десять? — А я вчера что говорил? Ты глухой или память подводит? — буркнул Кацуки. Но тогда ребята будут здесь с минуты на минуту! — Но… Осталось только пять минут! Почему ты меня не разбудил? — воскликнул Мидория в отчаянии, вскакивая с одеяла и несясь в ванную. Нужно было успеть хоть переодеться, не репетировать же в домашней одежде! — Я тебе не будильник, задрот, — успел услышать в свой адрес Изуку, прежде чем скрылся за дверью. Конечно, он понимал, что отчасти сам был виноват: забыл поставить себе будильник на телефоне. Но ведь Кацуки мог бы и поднять его своими криками хоть минут за пятнадцать… Хорошо еще, что Изуку проснулся прежде, чем ребята заявились в номер. Иначе ему было бы совсем неловко. Мидория хотел было в зеркале обиженно закусить губу, но не мог: он привык не обижаться на Кацуки. Лучше было просто взять всю вину на себя. Парень кое-как успел привести себя в порядок, как услышал, что за дверью уже заявились ребята. Шум телевизора тоже смолк. Мидория наскоро вытер лицо полотенцем и выскочил навстречу собравшимся согруппникам. Урарака подошла к нему и нахмуренно вглядывалась в его лицо. — Ч-что? — не выдержал Мидория. — И ты спал вот так? — прошептала она, явно намекая на одеяло, которое Изуку убрать не успел. Мидория тут же спохватился и кинул одеяло на кровать, возвращаясь к Очако, но та уже занялась своей скрипкой. Девушка просто не могла смотреть в глаза Изуку. Он не заслужил этого. Урараке стало стыдно, и она подняла было сочувствующий взгляд на Изуку, но тот уже с натянутой улыбкой болтал с Джиро и Каминари. Спустя пару минут началась репетиция. Но не прошло и пару часов, как у Бакуго неожиданно сел голос. — Нужно сделать перерыв, — решительно сказала Кьека, и Бакуго не стал с ней спорить. Он устало потер глаза и закинул в себя пару таблеток для профилактики, в действие которых не особо верил. Кацуки снова подошел к телевизору, а сам непроизвольно скосил взгляд в сторону Изуку. Он непринужденно болтал с троицей участников, и лицо его, кажется, не было таким уж и затравленным в этот момент. Бакуго уверен: это потому, что Изуку думает, что Кацуки его сейчас не видит. Но вот Мидория тоже случайно — случайно ли? — бросает взгляд на солиста, и взгляды их на краткий миг пересекаются: ровно до того момента, как Бакуго поспешно не отводит свои глаза обратно к телевизору. Всего секунда, но Кацуки успел заметить, как стремительно поменялось выражение лица задрота. Бакуго ругнулся про себя. Ну почему у него всегда такое лицо, когда он рядом? Ему вспомнилось утро. На самом деле у него была мысль разбудить Изуку, чтобы тот не дрых до последнего, но тогда он обратил внимание на его лицо. Спокойное, не напряженное, не ждущее расправы, которую Кацуки вот-вот устроит. Такое выражение лица ему куда больше нравилось у Деку. Точнее… Нет, не нравилось! Ему никакое его выражение не нравилось! Кацуки стукнул по телевизору, но остальные ребята не обратили на это никакого внимания. Каминари так совсем витал в своих мыслях, не присоединяясь к общему диалогу. Пока Мидория, Урарака и Джиро над чем-то смеялись, он думал, сжимая руку в карманах джинсов. — Хей, Каминари, все в порядке? — забеспокоилась Очако, обратив внимание на парня. Денки мотнул головой и тут же глупо улыбнулся. — Да! Знаете, я тут подумал… — начал Каминари, но, более не в силах терпеть и скрывать свой «секрет», вынул из кармана руку с двумя помятыми бумажками. — Ну, это, Джиро, ты же хотела на концерт в Академии, да? Кьека сразу же поняла, что за бумажки были в его руках, и сдавленно ахнула. — Откуда? — вырвалось у нее лишь одно слово. — Да вчера сходил, купил, это были последние… — протянул Денки, почесав затылок. Конечно, на самом деле там были еще билеты. — Но… Но мы же… — хотела было возразить Очако, но Каминари ее тут же прервал: — Нет, мы как раз успеваем. Я выяснил, что концерт кончается как раз раньше начала конкурса, так что мы можем успеть! Очако восхищенно похлопала глазами, а Изуку все еще непонимающе смотрел на билеты в руках парня. Билеты на сам концерт в самой Академии Юуэй! Такой шанс выпадает не каждый день. Глаза его под стать подруге тоже засияли, но Мидория тут же спрятал взгляд. Было слишком очевидно, что Каминари купил билеты только для них с Джиро. Однако, от глаз Денки не укрылось настроение Мидории. Еще бы — он хорошо знал, как мечтает поступить в эту академию Изуку. И пока он всучил билеты Джиро, пока та выдавливала из себя слова благодарности, пока ее щеки смущенно алели, он уже все решил. Конечно, Каминари бы очень хотел сходить на концерт именно с ней. Иначе бы он купил не только два билета. — Это тебе, Кьека, и… Изуку. Надеюсь, концерт будет классным! — улыбнулся Каминари и склонил голову. — Мне? Но… Разве это не ты купил билеты? И мне вот так просто отдаешь? — чуть не поперхнулся воздухом Мидория, ошалело глядя на Каминари. Кьека тоже покосилась на него с подозрением. — Но… почему? — Потому что ты должен идти к своей мечте, Мидория! — глупо подмигнув, выдал Денки. Потому что так поступают настоящие друзья.