В ритм наших сердец!

Девушка открыла дверь и зашла в салон, поморщившись от неяркого света. Пусто. О наличии людей здесь говорило только освещение. — Эй, есть кто? — спросила Очако, нервно теребя подол юбки. Складывающаяся ситуация напоминала ей дешёвые фильмы ужасов, которые она часто любила пересматривать, будучи совсем юной. Тогда она тряслась от страха, наблюдая, как маньяки издеваются над своими жертвами. Оказалось, реальная жизнь намного страшнее любых фильмов. В салоне резко врубилась громкая музыка, от которой Урарака пошатнулась, но динамик тут же немного утих. Прошло еще пару минут ожидания, и Очако начала тревожиться, готовая позвонить Асуи. Но девушка вскоре сама вышла ей навстречу. — Привет! — Тсую мило улыбалась посетительнице. — Прости, Джиро любит слушать музыку на полную громкость, и у нас возник небольшой конфликт, — говоря, Асуи внимательно рассматривала внешний вид Очако; следы от Химико Урарака, впрочем, скрыла, так что по её виду можно было только сказать, что она собирается идти веселиться всю ночь. Только вот весело ей не будет. — Кстати, она… — хотела было начать Урарака, но Тсую ее перебила, проводя пальцами по её щеке: — У тебя круги под глазами. Очако-чан, ты так сильно изматываешь себя… — Я очень надеюсь, что мы как можно скорее положим этому конец, — под боком у Асуи, будто из ниоткуда, появилась другая девушка, от вида которой Урарака, мягко говоря, ошалела. Лицо той было всё татуированное, и, кажется, тату наносили недавно, потому что оно было ещё красным, и вдобавок к этому у неё в разные стороны топорщились волосы под цвет лица. Очако даже рот открыла. Тсую тут же отошла на пару шагов, кладя ладонь на плечо красноволосой девушки. — Очако, это Хабуко, она нам поможет, — представила она ей свою подругу. — Хабуко, это Очако. Обе девушки поклонились друг другу в знак уважения. — Приятно познакомиться, — сказала Урарака, всё еще не отрывая взгляда от татуировок Хабуко. — А это… То, что у тебя на лице… — Очако не хотела показаться невежливой, поэтому старалась подобрать слова, чтобы удовлетворить своё любопытство, но получалось плохо, и ей на помощь пришла Тсую: — Это ей Токоями сделал, — протянула Асуи довольно. — Правда, ей идет? Как только покраснение спадет, будет выглядеть еще круче! Очако поспешно закивала головой. — Да, очень необычно, мне нравится, — ответила Урарака, улыбнувшись так широко, что ее лицо стало совсем круглым, как у ребенка. Хабуко только еще больше стала красной из-за румянца на щеках, польщенная словами девушек. Все-таки, в ее случае нечасто услышишь хорошее о своей внешности… Идея Джиро Кьёки оказалась прекрасной. Тсую с Хабуко провели Урараку в одно из помещений, плотно закрыв за собой дверь, и уселись за стол. Асуи была хорошо подготовлена: она продумала с подругой план и закупилась всем нужным. Тсую быстро достала из сумки пару странных мелких устройств, вывалив их на стол и решительно уставившись на Очако. Урарака непонимающе глазела на вещи, ожидая объяснений, и Асуи не заставила её долго ждать. План, по сути, был предельно простым: сегодняшней ночью Урарака должна будет взять оба этих устройства и с помощью них собрать улики на Химико. Асуи подняла вверх металлический предмет, по форме смахивающий на спичечный коробок, назвав его диктофоном. — Я хотела, конечно, приобрести жучок, но есть большая вероятность, что там будет заглушка, да и мы не знаем, куда тебе нужно будет идти в этот раз, а расстояние играет очень большую роль. Тсую взяла руку Урараки и вложила ей в ладонь диктофон, быстро указав ей, на какую кнопку и для чего нажимать. Затем она подхватила со стола чуть меньшего размера устройство, бережно держа его в своих руках. Это была камера. Тсую объяснила, что её можно прикрепить на одежду или на любую другую поверхность, показала, как она работает и какой диапазон для съемки охватывает. — Незаметно их засунь куда-нибудь, главное — не забудь забрать, — говорила Тсую. Урарака испуганно посмотрела на Асуи. — Это… Меня же все… — не смогла договорить девушка, стыдливо прикрыв рот рукой. Неужели ее увидят в таком свете? Она не хотела позориться! Но… — Очако-чан. Да, у нее не было выбора. Она должна сделать это. Ради своих друзей, ради группы. И ради себя. — Ладно, — сглотнула Урарака, решительно, до боли сжимая руки в кулаки. — Я готова. Спасибо вам, ребята. Я даже не знаю, как вас отблагодарить… — Просто постарайся, чтобы все прошло хорошо, — мягко улыбнулась Тсую, пристально смотря на нее. — Будет сложно, но ты справишься. Очако кивнула и немного посидела молча. Оставалась еще одна проблема на сегодня, которую она бы хотела решить. — Могу ли я поговорить с Джиро? — робко спросила она. Тсую сразу же напряглась, а Хабуко опустила взгляд, отойдя в тень. — Ах, это… — протянула задумчиво Асуи. — Мы не сказали ей, что ты приходишь. Она может быть немного… не в духе, ну, ты понимаешь, и не захочет разговаривать… Урарака поднялась с места. — Я понимаю, но я должна попытаться! — воскликнула она с невиданным энтузиазмом. — Тсу-чан, я просто обязана сделать это ради группы. Асуи покачала головой. — Ты слишком много берешь на себя… Она не могла не волноваться за свою подругу. Очако не заслужила всего того, что с ней происходило, и при всем этом она старалась заботиться об окружающих. Она была поразительной девушкой, хотя сама этого, конечно, может, и не понимала. «Я просто поступаю так, как сделал бы Деку!» — сказала бы Урарака. Асуи вздохнула. Она провела ее в комнату, где на время обосновалась Кьека. Джиро в это время приглушенно слушала музыку, что-то записывая в своих нотных тетрадях — именно такой застала ее Очако, осторожно заглядывая за дверь. Асуи отошла, и Урарака немного помялась, не решаясь зайти. Кьека, наверное, сочиняет новую мелодию. Сейчас, за работой, она выглядела такой расслабленной… И все равно немного печальной. К сожалению ли, к счастью ли, но Урараке у двери долго стоять не пришлось, потому что та случайно задела ее своим телом. Джиро быстро подняла голову, услышав скрип двери. Ее глаза чуть расширились, и Кьека поднялась с кушетки, откладывая тетрадь. — Что ты здесь делаешь? — подчеркнуто холодно спросила Джиро. Очако осмелилась чуть пройти в ее комнату. — Что ты здесь делаешь, Кьека? — выдохнула Урарака тихо. Джиро скрестила руки на груди и отвернула голову. — Я не хотела, чтобы кто-то из группы узнал, где я нахожусь, — сказала девушка, поджимая губы. — Но мы все волнуемся за тебя! — возразила Очако, запоздало поняв, что, наверное, именно этого не стоило говорить. — Да неужели? — фыркнула Кьека. — Что-то я в этом не уверена. — Я не это хотела сказать… Я… Кьека, — Очако приостановилась, осторожно подбирая слова. Что именно она должна сказать ей? Думай, Урарака Очако, думай! Она обязана вернуть ее в группу, потому что без Джиро она не протянет. Нет, не так — она нужна не столько группе, сколько каждому из них… Но подействуют ли ее слова на девушку, если она скажет такое? «Знаешь, я и Изуку скучаем, Тодороки стал каким-то слишком серьезным, а Каминари теряет голову в попытках вернуть тебя!» Снова не то. Что ж, оставался еще один человек. — Я не могу извиниться перед тобой за Бакуго, — прошептала Очако. — Я не могу сказать за него, что он сожалеет. И я даже не могу сказать, что у него на уме. Может, ты знаешь лучше, может, ты думаешь, что сделала верный выбор; но, пожалуйста, Кьека! — Урарака с мольбой в глазах посмотрела на нее, сложив руки вместе. — Каким бы ужасным человеком он не был, дай ему еще один шанс! Джиро пораженно уставилась на нее, обдумывая сказанное. А затем слегка усмехнулась, что удивило Очако. — Еще один… шанс? — тихо повторила ее слова Кьека. О, она уже столько их давала Кацуки. Изменится ли что-нибудь в этот раз? Да, Джиро уже решила, что она вернется — даже если и придется мириться с Бакуго, но в глубине души она так хотела, чтобы в этот тысячный раз что-то действительно изменилось. — А ты бы дала ему еще один шанс, Очако? — неожиданно спросила Джиро, и Урарака растерянно похлопала ресницами, никак не ожидая такого вопроса. — Если бы была на моем месте? Урарака не знала, что ответить. В голову приходили всякие дурацкие мысли. «Я уже начал жалеть, что взял тебя в группу», — она не могла забыть его слова. Если Очако уже от этого было безумно обидно, она даже не представляла, как чувствовала себя Кьека. И все же… И все же. В группе играли другие ее друзья. И Кацуки, пусть и никогда не умел выражать своей благодарности, на самом деле дорожил всеми ими. Урараке так хотелось в это верить. Ведь Изуку верил. — Да. Поэтому, пожалуйста, возвращайся. Они все будут ждать ее. И Кацуки, конечно, тоже. Урарака вскоре пришлось поторопиться и уйти, потому что время уже поджимало. Ее персональный ад ждал ее, и Очако не забывала о Тоге ни на секунду, как и о плане, который она должна будет исполнить в одиночку. До полуфинала оставалось пару дней. У нее очень мало времени — хотя бы потому, что она сама не знала, как долго еще сможет продержаться на позиции «любимой игрушки» Химико. Если она ей надоест, то все ее старания — насмарку. Даже если Тога обещала Очако, что ее группа «точно-точно» пройдет и дальше в финал, Урарака все еще не доверяла ей. Мало ли, что выкинет непредсказуемая Химико Тога. Следующее утро в Токио не предвещало абсолютно ничего хорошего. Оно было серым, безжизненным, тусклым — именно таким оно представилось Урараке, когда она с трудом раскрыла свои глаза. Она привстала на постели и огляделась. Ее номер. Как же здесь пусто. Она притянула руку к груди. Да, очень пусто. Медленно к ней приходили воспоминания прошлой ночи. Тога повезла ее совершенно в другое место, и Урарака не смогла быстро соориентироваться, из-за чего план с самого начала оказался провальным. Хорошо еще, что Химико ничего подозрительного не заметила, а это означало, что у Очако был еще один шанс. Нужно только… Продержаться. Еще немного. Господи, ее тело просто молило об отдыхе. Как долго она протянет? Телефон завибрировал, и девушка нехотя схватила его, взглянув на экран. Сообщение от Кацуки: они собираются в 10:00. Она сверилась со временем и ахнула — хоть бы она успела привести себя в нормальный вид! В последнее время Очако приходилось выбирать одежду закрытого типа, чтобы максимально скрыть свое тело, пострадавшее от рук (и не только рук) Тоги. Мидория, конечно, заметил это, и Урараке было ужасно стыдно — ну почему он такой проницательный? — но она ничего не могла поделать. Когда-нибудь, может, она объяснится с ним. Она ведь тоже долго не выдержит, постоянно его избегая. В номере собрались все — даже Каминари, сонный, но уставший, пришел — но Джиро так и не было. Очако горько вздохнула. Неужели ее слова совсем-совсем не подействовали на Кьеку? Она сделала все, что могла… — Каминари, тебе придется сыграть и некоторые отрывки из партии Джиро. Я так понимаю, нет больше смысла ждать. Выступление уже завтра, — вслух озвучил Шото то, чего Очако так боялась. Но, что еще более страшно, Каминари не возразил ему. Он просто сухо ответил: — Да, конечно. Впрочем, после первой репетиции он продолжил ее искать, несмотря ни на что. Даже Бакуго уже не злился на него. Положение было безнадежное. После вечерней репетиции они более или менее закрепили и довели до конца выступление, а после этого молча разошлись. Разве все должно быть так? Это их предпоследняя репетиция перед полуфиналом. Но Урарака не могла выдавить из себя ничего, что могло бы подбодрить всех остальных — кто-то, как Денки, тоже не мог, а кто-то, как Кацуки, кажется, и не пытался. Даже никакого банального: «Ребята, хорошо поработали сегодня!». Без Кьеки все было не так. Урарака вышла из своего номера, незаметно выскальзывая на улицу и придерживая в руках сумочку с диктофоном и камерой. В этот раз у нее все получится. Все должно получиться — иначе и быть не могло! Химико снова решила назначить «свидание» в знакомом баре — Урарака уже пару раз приходила сюда. И это было ее самое нелюбимое место, потому что там она встречала и других участников группы «Лига злодеев», которых тоже побаивалась. И ей было ужасно противно находиться там, когда они рядом — ведь они все, конечно, всегда слышали, и спокойно сносили извращения Химико! Так и сегодняшей ночью — Очако отстраненно отметила, какая она сегодня холодная — они все собрались в треклятом баре, и Урарака, скрепя сердце, прошла мимо них, сразу на нижний этаж. Тога уже ждала ее там. Ее притворно-ласковый голос позвал Очако откуда-то из темной глубины помещения, и Урарака еле подавила дрожь. Она думала, что уже привыкла. Но, наверное, к этому ужасу просто невозможно было привыкнуть. На самом деле, это место, каким бы гадким не являлось, для Очако оставалось лучшим вариантом для приведения плана в действие. На входе в бар она уже незаметно прицепила к своей одежде оба устройства — в такой темноте Тога точно не должна была заметить ничего подозрительного. Урарака отложила сумочку, и невольно на ее губах появилась легкая улыбка от предвкушения триумфа. — Чего это ты так улыбаешься, Очако-чан? — вкрадчиво спросила Тога, и улыбка Урараки тут же угасла. Девушка замерла. — Не терпится начать? Понимаю, мне тоже. Ну же, иди сюда, милая! — Химико чуть повысила голос от возбуждения, и у Очако немного отлегло от сердца. Она же… Не заметила ничего, верно? Осталось только вытерпеть эту ночь. Если повезёт — последнюю ночь с Тогой Химико. Если нет — последнюю в ее жизни. Урарака неуверенно двинулась в сторону голоса. Гибкая рука подхватила ее за талию и притянула к себе, и в темноте блеснули два ярко-желтых глаза — кошмар Очако наяву — но тут Урарака заметила, как странно блеснуло рядом что-то еще. В страхе Очако резко отпрянула назад и почувствовала, как нечто острое еле-еле оцарапало ее горло — совсем слегка, но Урарака никогда в жизни так не пугалась. Она не могла закричать. Девушка будто умирала, и воздуха не хватало, и глаза напротив сощурились, и в них мелькнуло что-то поистине дикое. Такого выражения Очако еще не видела никогда. Тога грубо толкнула ее на пол, и Очако упала на колени, придерживая свое горло рукой. Ладонь сразу же окропилась чем-то теплым. — Ч-что ты делаешь? — захрипела Урарака, пытаясь отползти назад, но Тога не дала ей этого сделать, ступив ногой на подол ее юбки. Да, Очако знала, что Тога любила резать ее, но не до такой же степени! — Ты чуть не убила меня! — Именно это я и собиралась сделать, — презрительно сказала Химико, нагинаясь к ее уху и, опаляя своим горячим дыханием, добавила: — Неужели ты думаешь, что я не заметила твой маленький секрет? Какая же ты непослушная, Очако-чан. Привыкнув к темноте, Очако стала различать контуры ее лица. Химико резво достала и диктофон, и камеру, бросая их на пол, и в тишине лязг этих предметов звучал особенно зловеще. Урарака, ошеломленная ее быстрым раскрытием, не знала, что ей делать. Страх парализовал ее тело. — Какие милые вещички, — протянула Тога, выпрямившись и отдавливая предметы ногой. Они сломались. Очако поняла это по противному хрусту. — Знаешь, скрипочка, играть с тобой было так весело. Бежать. Она должна бежать! — Но совсем не весело, когда игрушки играются со своими хозяевами, не так ли? Очако, пересилив себя, вырвалась из-под ее хватки, поднимаясь на ноги и побежав к выходу — к лестнице, скорее вверх! Тога только посмеялась, даже не пытаясь угнаться за девушкой и остановить ее. — Можешь бежать сейчас, моя милая Очако, — сказала она, когда Урарака уже скрылась из ее поля зрения. Она снизила голос до шепота: — Не волнуйся. Я обязательно убью тебя в следующий раз. Тем временем Очако вырвалась из здания, сломя голову мчавшись в неизвестном направлении. Никогда в жизни ей не было так страшно: все, что она могла делать — это переставлять ноги как можно быстрее; все, о чем она могла думать — это те желтые глаза, которые преследовали ее повсюду. Она чувствовала их за спиной, видела на каждом повороте и, в конце концов, знала, что они рано или поздно ее настигнут. Тога так просто ничего не оставит. Урарака потеряла все шансы. Неужели все было зря? Неужели она оказалась настолько бесполезна? Холодный ветер дул в лицо, рану на шее щипало, но девушка ничего не замечала, гонимая своей паранойей. Она не смела приостановиться — смогла только еле сообразить, в какой стороне находился отель. Очако забежала внутрь, ввалилась в лифт, дрожащими пальцами попала не по тем этажам, а затем, в конце концов, оказавшись на своем, устремилась в свой номер. Она сбавила темп. Ее легкие горели, и она уже сейчас готова была свалиться намертво. Странно, но только сейчас Очако заметила, что всю дорогу назад рыдала навздрыв. Она зашла в номер. Темнота. И там, на ее кровати, какая-то фигура. Она поднялась, и Урарака закричала. Это конец. Тога достала ее даже здесь. — Урарака, что с тобой? Это я! Внезапно Очако заметила, что силуэт начал скорее приобретать мужские черты, а не женские. Урарака зажала рот рукой. Такой знакомый голос. — Д-Деку? — всхлипнула она. Изуку быстро подбежал к ней, обеспокоенно разглядывая девушку. От его глаз не укрылся и порез на шее, и Очако видела, как Изуку в страхе расширил глаза. — Что ты… — начала было Очако, но затем шумно сглотнула, снова заплакав. Изуку осторожно обнял девушку, притянув к себе. — Ну же, Урарака… Все хорошо, не плачь. Я с тобой. Очако порывисто обхватила его руками в ответ, прижимаясь как можно ближе. Она чувствовала, как дико ее трясет. Они постояли в тишине, и Мидория мягко поглаживал девушку по спине, стараясь ее успокоить. Через пару минут Изуку прикрыл дверь в номер, а сам провел Урараку к кровати и усадил ее. Он быстро сходил в ванную за медикаментами, а потом аккуратно обработал рану на шее девушки, внимательно осматривая остальное ее тело, что не было скрыто одеждой. Он ужаснулся. Раны, сколько ран… Все еще совсем недавние. Постепенно Урарака успокаивалась, а вместе с тем понимала, как же сильно она облажалась. — Прости меня, Деку. Пожалуйста, прости меня, — уже гораздо более спокойно сказала Очако, обхватив лицо руками. — Тебе нужно отдохнуть, — вздохнул Изуку. — Я знал, что что-то случилось. Ты забыла запереть дверь в свой номер. Я ждал тебя. Урарака простонала. Как опрометчиво с ее стороны. Вот только теперь карты от номера у нее нет, как и телефона — она все оставила в сумке в том чертовом баре. — Я волнуюсь за тебя… — протянул Мидория, продолжив. — Я пойму, если ты не захочешь рассказывать, но я всегда готов выслушать тебя. Урарака, ты моя лучшая подруга. Я люблю тебя. И мне больно видеть, как ты что-то скрываешь от меня и страдаешь в одиночку. Изуку говорил серьёзно. Урарака собралась с мыслями. — Деку, я… — слабым голосом начала Очако, но Изуку покачал головой, останавливая ее. — Все завтра. Отдохни пока, — он поднялся с кровати. — Завтра важный день. — Подожди! — как-то слишком нервно воскликнула Урарака, хватая его за руку. — П-прошу, не оставляй м-меня одну… Изуку присел обратно, слегка озадаченный. — Ну конечно… Через несколько минут Очако заснула беспокойным сном, сжимая в своих руках ладонь Мидории. Сам парень так и остался сидеть, смотря в окно, где чернота ночи оплела город. Странно. Изуку даже не ожидал, что она так быстро уснет — впрочем, Урарака выглядела довольно измотанной в последнее время. Сегодня он решил взять все в свои руки, поговорив нормально с Очако, но ситуация приняла совершенно неожиданный поворот. Изуку склонил голову. Может, ему тоже следовало немного поспать. Он кое-как, но все же задремал, и рано утром проснулся, обнаружив себя в очень странной позе на самом краю кровати. Конечно, так как она была односпальная, лечь рядом с девушкой он не мог, поэтому положил голову на тумбочку, стоящую рядом — и, признаться честно, это было ужасным решением, потому что его тело все ломило. Даже спать на полу в собственном номере без одеяла и то по сравнению с этим казалось раем! Мидория поднялся сам и разбудил Очако, которая встала довольно быстро, все еще разбитая после вчерашней ночи. — Спасибо, что остался, — только и прохрипела она, а Изуку в ответ улыбнулся. Очако отвела взгляд. Как же он все-таки был к ней добр. — У нас выступление сегодня, — напомнил ей Мидория. — Нужно успеть подготовиться… Думаю, мы еще успеем порепетировать, если повезет. Очако кивнула. — Но, что более важно… Расскажешь мне, что с тобой случилось, Урарака? Она помедлила. И снова кивнула. Урарака решила, что часть истории все же может ему рассказать. И, кстати, не только ему — она попросила Изуку позвать сюда Ииду, и тот тоже через несколько минут уже был в ее номере. Он репетировал со своей группой, но бросил все, потому что Мидория сказал ему, что «дело срочное». Тенья еще больше ужаснулся виду девушки, чем Изуку, и сразу же потребовал для начала привести Очако в порядок. Та наскоро сходила в душ и переоделась. Ледяная вода помогла чувствовать себя немного лучше; Урарака тщательно поразмыслила над тем, что именно хотела сказать друзьям. В зеркало она старалась не смотреть. И даже не потому, что ее теперь отвращало собственное тело. Просто — там, в отражении, если долго вглядываться — вновь мелькал тот безумный взгляд. Она придет за ней. Рано или поздно. Урарака вышла из ванной, и друзья усадили ее вновь на кровать. Изуку приобнял ее за плечи. Тенья стоял у стены. Очако сглотнула. Сейчас она впервые за долгое время собралась со своими самыми близкими людьми. И, как бы она не страшилась будущего и не бежала от прошлого, в настоящий момент она наконец-то почувствовала долгожданный покой. — Я должна рассказать вам, куда я хожу каждую ночь. И она рассказала. Умолчала только о том, с какой целью начала ходить к Тоге — Мидория не должен знать, что она «купила» им победу. Но зато она поведала очень многое, что рассказала ей Тсую и что она пережила сама. — Лига Злодеев… Значит, та группа не ошибалась… — пробормотал Изуку, в задумчивости потирая подбородок. Он вспомнил, что они как-то ходили на репетицию к Мономе, Кендо и Шинсо. Что ж, у тех ребят была оправданная цель. — Почему ты не сказала нам раньше, Урарака? — возмущённо замахал руками Иида. — Ты не должна была переживать все в одиночку! — Вот именно! — поддержал его Мидория и немного отодвинулся от Урараки. Та взглянула на парней. — Мы ведь твои друзья. Мы должны помогать друг другу. Тем более, Лига Злодеев — теперь наша общая забота, и мы обязательно должны… — Нет, — резко прервала его Очако, но затем тут же виновато покраснела. — То есть, спасибо вам! Но сейчас не стоит ничего предпринимать против них. Пожалуйста, пока сохраните то, что я сказала, в тайне. — Ты права, — согласился Тенья. — Сейчас нам нужно сосредоточиться на выступлении. Но потом… Мы обязательно поможем вам! Можете на нас положиться! Очако улыбнулась, хлюпая носом. — Спасибо. У Мидории зазвонил телефон, и тот моментально схватил его. Он побледнел и с тихим вздохом взял трубку. Хоть он и не включал громкую связь, голос собеседника прекрасно слышался даже с самого дальнего угла номера. — Деку, черт тебя побери! — заорала трубка. — Ты куда ушел? Где моя карточка? У нас скоро выступление, ты забыл, идиот? — Я помню, Каччан, — с безнадегой в голосе ответил Мидория. — Я сейчас вернусь… — Давай живее! — и Кацуки бросил трубку. — Кажется, настроение у него с утра не очень хорошее, — сказал Иида. Очако забеспокоилась. — Ой, прости, Деку, это все из-за меня! — воскликнула она. — Нет-нет, Урарака, все хорошо, — широко улыбнулся ей Изуку и быстрым шагом прошел к двери. — Спасибо, что поделилась с нами всем. — Теперь ты не одна! — добавил Тенья, на прощание обнимая девушку. Он тоже уходил — им всем следовало готовиться к шоу, а у него скоро отведённое время для репетиции должно кончиться, и его ребята будут определенно не рады. Очако проводила их, и Мидория с Иидой разошлись в разные стороны. Изуку совсем забыл, что ночью стащил карту Кацуки, пока тот спал — он-то думал, что Бакуго и не заметит его пропажи; в планы Мидории не входило оставаться на ночь у Очако. Изуку быстро добежал до их номера и отпер дверь, и прямо с порога его встретил очень даже раздраженный Бакуго. — Где. Ты. Был? — прорычал он, повторяя свой вопрос. Кацуки злобным взглядом пилил Изуку. — У Урараки, — Мидория хотел ответить невозмутимо, а вышло затравленно. Он снова будто вернулся в тот период, когда Бакуго только и делал, что срывался на Изуку. Хотя, кажется, этот период никогда и не заканчивался — просто Кацуки вернулся в свое обычное расположение духа. Бакуго нахмурился. — Всю ночь? — Да, — подтвердил Изуку, а затем смутился. — Э-эм, то есть, ты не так понял, то есть не так подумал, просто ей нужна была поддержка, и я… — Ясно, — фыркнул он, выхватывая у Изуку из рук карточку и отворачиваясь. Он ушел вглубь комнаты. — Прекрати бубнить. Иди разыгрывайся. Мидории, возможно, просто показалось, но… Голос Кацуки звучал несколько отстраненно. Подавленно? Изуку выбросил эти глупые мысли из головы. Сейчас и правда лучше было следовать совету — ну, или приказу — Кацуки, и Изуку пошел готовиться к вечернему выступлению. Позже Бакуго удалось всех собрать, чтобы пару раз прогнать песню, а затем они всей группой отправились на место проведения шоу. Теперь к ним присоединился Тодороки — и ушла Джиро. Она так и не вернулась. В глубине души Изуку, впрочем, все еще надеялся, что она вернется. Ребята прошли в отведенную им комнату ожидания и молча сидели за столом, смотря прямую трансляцию. Шоу началось, и все по ту сторону экрана громко свистели и радовались. Сущий Мик представлял жюри и шутил со зрителями. А Каминари сидел в углу, смотря куда-то в пустоту — Очако пыталась растормошить его, но все было тщетно. Вскоре начали выступать первые группы — в том числе и группа Ингениум, которая немного отвлекла Денки от грустных мыслей. В комнату зашла приятной наружности женщина и отчеканила: — Готовьтесь, вы следующие. Кацуки кивнул, и вся группа вышла из комнаты. — Они почти закончили, — ровным голосом доложил Шото, наблюдая за прямой трансляцией. — Нам нужно идти. «Пора», — горько подумал Каминари. Неужели чуда не произойдёт? Они так долго готовились вместе. Он знал, как сильно хотела Джиро выиграть в этом конкурсе! И Денки тоже хотел. Только вместе с ней. По крайней мере, в этот раз он должен постараться сам — ради нее. Каминари покажет, на что способна их группа — и, может, тогда Кьека передумает и обязательно вернётся. — Подождите! — чей-то громкий голос заставил ребят поспешно обернуться. Денки не поверил своим ушам. Очако вскрикнула и побежала навстречу появившейся девушке на другом конце коридора. — Джиро? — выдохнул Изуку и улыбнулся. Да, это была она. Очако слету бросилась на нее, и Кьека обняла девушку с гитарой в руках. — Ты вернулась, — всхлипнула Урарака. — Я так счастлива! «Спасибо, что смогла дать еще один шанс». Очако первой заметила, что Джиро немного изменилась — на ее щеках красовались два симметричных красных треугольника. Чем-то напоминало тату. Кьека подошла ближе к ребятам вместе с Очако, и Кацуки буркнул: — Ты что-то зачастила опаздывать. Джиро слегка улыбнулась и подняла на него взгляд. Это был ее прежний Кацуки. Но что-то в нем изменилось. Что-то, что, может, еще было достойно самого последнего шанса. Самого-самого последнего. — Я уверена, что вы много репетировали, но, надеюсь, вы не против небольших изменений в нашей песне? — она ухмыльнулась и подняла гитару вверх. — Я кое-что добавила в свою партию. Обещаю, ребята, вам понравится. Очако поспешно закивала, а Каминари подошел ближе к девушке, и, кажется, он даже не заметил, как на его глазах заблестели слезы. Джиро смущенно отвернулась. — Так давайте же зажжем сегодня, — улыбнулся Каминари и поднял свою гитару вместе с ней.