Иерусалимский синдром

Глава 12 Новое сообщение оказалось таким же бессмысленными, как и предыдущее. Я ломал голову над записью ещё пару дней, но в конце концов оставил эту затею. Авшалом с того вечера стал относиться ко мне немного терпимее. Кроме того, он теперь даже словом не упоминал о том, чтобы найти работу. Меня это напрягало — я помнил его слова о нелюбви к паразитам. Чтобы хоть как-то оправдать свое присутствие у него дома, я взял на себя всю хозяйственную часть: уборку, готовку, закупки и тому подобные мелочи. Я много лет жил один, и был привычен ко всей домашней работе. А ему, я видел, это давалось куда труднее. Роль «домохозяйки» мне не особо нравилась, но альтернативы пока что не подворачивалось. Дети Лерера приезжали к отцу через день и вскоре привыкли ко мне. Мы почти не разговаривали, зато неудобных вопросов тоже не возникало. Первой субботы в гостях у ультраортодокса я ждал с тревогой: в армии мне довелось пару раз гостить на выходных в таких семьях (какому-то умнику в главштабе показалось, что это поможет солдатам-репатриантам быстрее принять местную культуру), и я помнил дикую скуку, безделье, боязнь нарушить очередное бессмысленное табу, и муторные часы, проведенные в синагоге, когда я украдкой пересчитывал страницы в молитвеннике, не особо понимая, что происходит и что надо делать. Эти пара визитов окончательно отвратили меня от традиции, и до первой «телесной» записи я был на сотни световых лет далёк от религии и всего, с ней связанного. В пятницу днём, после того, как все домашние дела были закончены, Лерер заглянул ко мне в комнату.  — Ты уже придумал, чем будешь заниматься всю субботу? Я не хочу, чтобы ты включал в это время телефон у меня дома, так что на интернет не надейся.  — А ты? Что обычно делаешь? Он пожал плечами.  — Отдыхаю.  — У нас с тобой разные понятия об отдыхе — пробормотал я.  — Мы можем пойти к моей сестре, она живёт неподалеку — предложил он.  — Будешь таскать меня по всем своим родственникам, как любимую невесту? А они ничего не подумают?  — В отличие от тебя, у них не такая извращённая фантазия.  — Если бы ты знал, сколько таких «праведников» подкатывали ко мне в Эйлате… Он пожал плечами.  — Это их дело. Не думаю, что моя сестра или ее муж интересуются такой темой. Я сдался. Все равно другого выбора мне не предлагалось, разве что проваляться два дня на диване, или гулять по городу до опупения.  — А твои дети?  — На эти выходные они у матери. Ты хочешь пойти в книжный, купить почитать что-нибудь? Завтра, боюсь, тебе станет совсем скучно.  — Хочу. В магазине я выбрал пару газет, журнал и книгу на английском, надеясь, что мне этого хватит до завтрашнего вечера. Лерер купил несколько готовых пирогов в соседней кондитерской, какую-то скучнейшую местную газету и очередную книгу с религиозным уклоном. Интересно, будет ли он ее читать, или просто добавит к своей обширной коллекции. Дома я искупался, а он в это время позвонил сестре.  — Мы приглашены на ужин, я зайду за тобой после вечерней службы и мы пойдем. Они живут недалеко отсюда.  — Главное, чтобы они не начали задавать ненужных вопросов.  — Я сказал им, чтобы не особо тебя тормошили. Они нормальные, приятные люди. Хорошо, поверю ему на слово. К половине седьмого я оделся в черно-белую униформу, которую специально купил, чтобы не выделяться среди остальных, и терпеливо ждал. Лерер залетел в квартиру ровно в шесть тридцать, подхватил пакет с пирогом и вином, который подготовил ещё днём.  — Готов? — бросил он мне.  — Готов.  — Выглядишь, как истинный дос — он усмехнулся, но как-то по-доброму.  — Даже не надейся.  — Не забудь кипу — он протянул мне черную бархатную тюбетейку, и я со вздохом ее надел. Как же мне все это напомнило армию…хорошо, что он хотя бы не тащит меня с собой на молитвы.  — Вот теперь готов. Пошли. Сестра Авшалома жила на той же улице, что и он. Судя по всему, все в этой общине жили и умирали, не выходя из своего микрокосмоса. Я бы так не смог.  — Ты когда-нибудь выезжал за пределы Иерусалима? — спросил я.  — А как же. Вот, поехал за тобой в Эйлат — он хмыкнул, увидев мое выражение лица — я жил несколько лет в Нью-Йорке в юности, учился в одной из тамошних йешив.  — Вот как…  — Считаешь нас всех ограниченными деревенщинами?  — Тебя — нет.  — Спасибо и на том. Мы тем временем подошли к невысокому, но новому зданию на самом конце улицы и поднялись по ступеням к входной двери подъезда. Я с удивлением понял, что на каждый этаж в этом доме приходится всего по одной квартире. Не думал, что в Иерусалиме встречаются подобные дома. На втором этаже Лерер остановился и постучал в широкую деревянную дверь. Та почти сразу же распахнулась, и в уши мне ударил шум множества голосов и смеха. Так. Значит, это не тихий семейный ужин? Я бросил быстрый взгляд на моего спутника, но он на меня не смотрел: здоровался с хозяйкой дома, молодой женщиной в очень красивом платье и головном уборе.  — Привет, Мория́. Хорошо выглядишь.  — И ты, дорогой. Это Янон?  — Да. Прошу, будь с ним помягче. Она засмеялась.  — За кого ты меня принимаешь? Я не собираюсь его пытать. Проходите, почти все уже здесь. Почти?! В огромной гостиной было человек сорок, не меньше. У них что, свадьба?  — Мы пришли на какое-то торжество? — спросил я вполголоса.  — У них тут каждую неделю так — ответил он мне так же тихо — муж Мории — один из лидеров местной общины, здесь практически открытый дом. Если бы я только знал… Хотя, так было даже лучше. В этом скоплении народа меня никто не замечал, я сел на место, которое мне указали, позволил наложить себе на тарелку каких-то закусок и просто наблюдал за происходящим. Авшалом отправился поздороваться с хозяином дома, потом его задержали в какой-то группе таких же черно-белых, и он там и остался. Я тем временем разглядывал остальных. Ничего примечательного, обычные люди, большинство разбилось на группки, и в каждой увлеченно обсуждали что-то своё: политику, детей, новости, культурную жизнь. И, конечно же, религию. Скажем так, разговоры о религии здесь доминировали над всем остальным. В остальном, все было точь-в-точь как и на любом другом званом ужине. Внезапно я увидел знакомое лицо и вздрогнул. Вспомнил — это был тот бородач, с которым мы развлекались в Эйлате за вечер до того, как я позвонил Лереру. Он скользнул по мне взглядом — и тоже узнал. Отвёл глаза, шагнул за спины других гостей. Ох ты черт. Я не боялся, что он разболтает — ему было терять куда больше, чем мне. И вряд ли бы он принялся приставать ко мне прямо здесь. Скорее, испугался за Авшалома — факт, что он принимает у себя такого, как я… если этот бородатый намекнет на мою ориентацию, то это бросит тень и на Лерера. Зря я согласился сюда придти, зря. Ко мне вновь подошла Мория.  — Янон, ты ничего не ешь. Не стесняйся, пожалуйста.  — Да-да. Я просто задумался, извините.  — Ты ведь не женат?  — Мммм, нет.  — Может быть, ищешь жену?  — Пока что не ищу. Может быть, через пару лет… — боже, как хреново я вру.  — Надеюсь, что тебе понравится у нас в общине — она улыбнулась и оставила меня в покое. Интересно, что ей наплел ее брат? Я попробовал то, что было у меня на тарелке. Неплохо. По крайней мере, намного лучше того, что я помнил по прошлым, армейским визитам. Вряд ли Мория сама готовит еду для такой прорвы гостей — слишком свежей и ухоженной она для этого выглядит. Значит, у них хороший кейтеринг или повар.  — Привет — а вот и давешний бородач.  — Привет — осторожно сказал я.  — Скучаешь?  — Нет, все прекрасно.  — Ты вроде говорил, что не из наших — сказал он. Я слегка расслабился — он вел себя вполне дружелюбно.  — Так и есть. Попал сюда случайно.  — Ясно. Жаль, хотелось бы видеть тебя здесь почаще. Я удивился. Подкат прямо посреди бела дня? Впрочем, мы сидели поодаль от других, и на нас никто не смотрел. Он засмеялся.  — Я не собираюсь к тебе лезть. То, что было в Эйлате, остаётся в Эйлате. Но мне приятно тебя видеть. Если вдруг решишь остаться здесь, буду рад помочь, чем смогу.  — Спасибо — я поймал себя на том, что не знаю, как реагировать на его слова. Я не понимал ни подтекста, ни интонаций. Как будто со мной говорили на чужом языке.  — Привет, Эзра — раздался у меня над головой знакомый голос. Лерер решил все-таки проведать, как у меня дела.  — Привет. Беседую тут вот с этим парнем. Его зовут…  — Янон — подсказал я.  — Янон. Мория сказала, что он репатриант, так что я предложил ему помощь в адаптации.  — Вот как — голос Лерера был сух, как прошлогодняя листва. Эзра посмотрел на него с недоумением.  — Я что-то не то сказал?  — Нет, просто удивляюсь своей сестре. Стремится причинять добро, всегда и везде.  — Есть за ней такое — признал тот.  — Как твоя учеба? — спросил Авшалом чуть более дружелюбным тоном, чем минуту назад.  — Продвигается понемногу. Адвокатский экзамен будет через год, как раз успею подготовиться. Лерер кивнул, а потом замер. Скорее всего, вспомнил, что никакого «через год» уже не будет. Я словно невзначай толкнул его в бок, и он опомнился.  — Ты будешь хорошим юристом — сказал он дрогнувшим голосом.  — Янон, а ты кем работаешь? — спросил Эзра. Вот и начались неудобные вопросы. Лерер пришел мне на помощь.  — Он только недавно приехал в город.  — Так ты его знаешь? — удивился бородач. Час от часу не легче. Сейчас он узнает, что я живу у Авшалома, и кристально чистая репутация того огребет изрядную порцию грязи.  — Я здесь всего неделю, успел познакомиться только с Морией и ее семьёй — сказал я извиняющимся голосом. Эзра понимающе кивнул.  — Тебе повезло сразу познакомиться с такой семьей. Но если нужна будет помощь — звони мне тоже. Я скажу Морие, чтобы после субботы передала бы тебе мой телефон.  — Договорились. — да понял я, понял, что ты хочешь. Не тупой. Мой непрошеный собеседник наконец-то отошёл, и я незаметно выдохнул.  — Что это было? — очень тихо спросил Авшалом.  — Не хочу, чтобы он узнал, что я у тебя живу.  — У тебя с ним что-то… хотя, лучше не говори, ладно?  — Не буду. Он нервничал, и это было непривычно — я еще ни разу не видел его таким.  — В чем дело?  — Не нравится, что я узнаю о людях, которые мне дороги, подробности, которых знать не хотел.  — Мне жаль — искренне ответил я. Он промолчал. Я опять подумал, что зря пришел: одним своим присутствием я словно добавил Лереру несколько литров дегтя в бочонок меда. Очень дорогого ему меда. К нам подошёл ещё кто-то, Авшалома окликнули, и он отошёл к своим друзьям, не взглянув на меня. Как ни странно, оставшаяся часть вечера прошла совсем неплохо. Я пообщался ещё с несколькими гостями, которые не напрягали меня, в отличие от Эзры, сумел ловко избежать вопросов, на которые отвечать было бы неразумно, попробовал несколько удачных блюд и выпил пару бокалов вина. Никто здесь не утыкался в телефон, не гремела на фоне музыка, не шумел телевизор. Что же, в таком времяпровождении была своя прелесть. Лерер отошёл от недавнего разговора, и настроение у него было приподнятым. Он кивнул мне издалека, давая понять, что нам пора. Я поднялся со своего места, подошёл к хозяевам дома, чтобы поблагодарить за прекрасный вечер.  — Приходи ещё, Янон — сказала Мория — мы всегда будем рады. Если ищешь работу, дай мне знать.  — Ты ведь знаешь немецкий? — спросил ее муж — нам, возможно, нужен будет технический переводчик. Созвонимся на неделе?  — Хорошо — ответил я. Почему бы и нет? Вряд ли Авшалом будет против, если я начну работать на его зятя. Выйдя из дома, я дождался Лерера. Тот сравнялся со мной, похлопал по карманам, и я понял, что он по привычке ищет сигареты. Со злорадством подумал, что ему придется терпеть ещё почти сутки до следующей затяжки.  — Что, курить хочется? — с деланным сочувствием спросил я. Он только криво усмехнулся.  — Домой?  — Можно прогуляться — дома меня ждала смертная скука, и я, как мог, отдалял этот момент. Кроме того, чем позже я лягу, тем дольше смогу спать завтра, приблизив долгожданный исход субботы. Он согласно кивнул, и мы повернули в противоположную от нашего дома сторону.  — Эзра к тебе приставал? — спросил он вполголоса, когда мы отошли достаточно далеко.  — Нет, но, думаю, он не будет против, если я ему позвоню.  — Ты собираешься с ним встретиться? — спросил он напряженно.  — Вряд ли. Это слишком рискованно: у вас все всех знают. Одно дело — короткий контакт в Эйлате, другое — здесь. Он слегка расслабился.  — Я не могу запрещать тебе…контакты, или как ты это там называешь. Но сделай так, чтобы моего дома, семьи и круга это не касалось бы никаким образом. Надеюсь, это понятно?  — Да я и не рвусь как-то — пожал я плечами.  — Ты всегда был только с мужчинами? — спросил он после долгой паузы.  — Почти всегда.  — Тебе не нравятся женщины?  — Нравились…две.  — Даже две? — он усмехнулся.  — Злишься? — спросил я.  — Как тебе сказать…первую половину вечера я думал о том, что мне надо скрывать, что я пришел в гости с мессией. Вторую — что с геем. Я рассмеялся.  — А тебе самому не мешает, что я живу у тебя дома? Он вздохнул.  — Я тебе уже сказал. Если ты — Машиах… сам знаешь, что это значит для таких, как я. А остальное мне неважно. Я сглотнул.  — Почему ты веришь в то, что я…мессия? Только на основе того, что на мне выгравировали это слово? Ведь я не буду спасать человечество, как положено по традиции. Наоборот.  — А кто же тогда? Антихрист? У нас нет такого понятия. Сумасшедший? Не после того, что я своими глазами видел несколько дней назад.  — Просто…если это что-то сверхъестественное, то совсем не значит, что и божественное. Ты не думал об этом?  — Думаешь, что ты одержим каким-то духом?  — Не знаю. Я вообще в это все не верю. Даже в то, что со мной происходит. Мне до сих пор легче считать себя шизофреником, чем…  — Я и сам не верю в демонов, духов и прочую нечисть. Я уверен только в одном. И ты теперь — часть этого. Хочешь — иди к какому-нибудь мудрецу, проверяйся на одержимость. Скорее всего, что-то и найдут. Умельцев тут хватает — теперь он явно надо мной смеялся.  — А кроме того — продолжил Авшалом тихо, уже не улыбаясь — я думаю…я надеюсь…что ты будешь знать, что делать.  — Ч-что? — я остановился.  — Что ты сделаешь все правильно. В конце концов.  — Ты имеешь ввиду — быстро и безболезненно?  — Хотя бы и так. Я вздохнул. Все-таки он верил, что я в последний момент смогу спасти этот мир. А я знал, что этого не случится — уже давно прошел стадию отрицания, как и все остальные после нее. Он же был в самом начале пути. Но мне не хотелось портить этот вечер, не хотелось заставлять его задумываться о скором конце. Пусть думает, что хочет. А потом будет уже неважно — некому и некого будет ни в чем упрекать. Суббота оказалась не такой ужасной, как я себе представлял. Мы вернулись поздно, поэтому я спал до полудня. Проснувшись, читал купленную макулатуру, обедал, кормил вернувшегося с дневной молитвы Лерера. После обеда он спросил, не хочу ли я пройтись с ним к его друзьям.  — Вы так и ходите друг другу в гости каждые выходные?  — Иногда. Раньше я ходил на уроки Торы, но сейчас почти перестал. Да и тебя не потащу на такой урок — вижу, что тебе это в тягость.  — Почему же сам не ходишь? Он пожал плечами.  — Потому же, почему ты перестал работать по профессии. Не вижу больше смысла укреплять…что-либо. Значит, он не настолько непробиваем, как я думал. Может быть, когда-нибудь дойдет всё-таки очередь и до бекона. Вечером, когда Авшалом с наслаждением выкурил первую сигарету, а я погрузился в свой смартфон, внезапно зазвонил домашний телефон. На моей памяти он звонил в первый раз, и я замер, не сразу поняв, откуда идёт звук. Лерер поднял трубку.  — А, привет. И тебе хорошей недели. Пауза.  — Ты серьезно? Пауза.  — Я передам. Подождёшь на линии? Он повернулся ко мне.  — Это муж Мории, Гиллель. Спрашивает, не передумал ли ты ещё насчет работы. Ты знаешь, о чем идет речь?  — Да. Мы говорили о работе переводчиком с немецкого. Он протянул мне трубку.  — Тогда вперёд.  — Алло? — мой голос слегка дрогнул от волнения.  — Янон, это Гиллель. Извини, что беспокою тебя сразу же после субботы, но мне нужен срочный ответ — завтра ко мне приезжает группа коллег из Германии. Ты умеешь переводить деловые переговоры?  — Смотря в какой области — ответил я осторожно.  — Архитектуры и дизайна.  — Умею.  — Можно спросить, откуда такая уверенность?  — Я инженер-строитель. Немецкий — мой родной язык. Дома приходилось иногда переводить, когда подрабатывал во время учёбы.  — Что же…- в трубке зашуршало — я иду на риск, но у меня нет выбора. Увидимся завтра в восемь утра у меня. Я скину Авшалому адрес и буду тебя ждать. Я повесил трубку, немного растерянно посмотрел на Лерера. Тот приподнял бровь.  — Ну что? Согласился?  — Ты же сам говорил, что не будешь кормить паразитов. Он усмехнулся.  — Не думал, что ты это запомнишь. Иди работай, конечно. Думаешь, справишься?  — Давно уже не переводил переговоров, но постараюсь не ударить лицом в грязь.  — Удачи — было видно, что он рад за меня. Готовясь на следующее утро к выходу, меня слегка потряхивало — я осознавал, что могу легко подставить Гиллеля и сорвать сделку, если не справлюсь со своей работой. Но к концу рабочего дня я вспомнил поговорку по то, что у страха глаза велики: все прошло в дружелюбной обстановке, тему беседы я знал хорошо, переводить было несложно. Немцы приехали из какой-то южной глубинки, поэтому английский знали плохо, а диалект их сильно отличался от привычного мне, но все равно было приятно после долгого перерыва слышать родную речь, говорить на ней с кем-то, кроме матери. Проводив делегацию, Гиллель вернулся в кабинет, в котором я остался его ждать.  — Неплохо, Янон. Я рад, что рискнул и не прогадал. Правда, не могу предложить тебе подобную работу на постоянной основе — не так уж часто нас посещают такие гости. Но у нас есть проект, в котором мы обязаны вести документацию на двух языках — английском и немецком. Если думаешь, что справишься — то ты принят.  — Если документация в той же сфере, что и сегодняшняя встреча — то, думаю, справлюсь.  — Хорошо. Я оформлю тебя на частичную ставку. Приходи пару раз в неделю и работай столько, сколько потребуется. В конце месяца мы будем суммировать твои рабочие часы и выплачивать зарплату. Тебе подходят подобные условия?  — Вполне.  — Тогда иди оформляться в отдел кадров, вторая дверь в начале коридора. И спасибо за хорошо выполненную работу. Когда я вернулся, дома ещё никого не было — у Лерера по воскресеньям был самый длинный рабочий день, и он приходил домой только после восьми. Я на полном автомате приготовил ужин, поел и решил было посмотреть какой-нибудь фильм на рабочем лэптопе Лерера, как зазвонил мой телефон. Орен. Он-то зачем звонит? В последний раз я разговаривал с ним в декабре, и отношения между нами были весьма прохладными. Тем не менее, я ответил.  — Янон — на секунду он, судя по всему, растерялся — видимо, не ожидал, что я отвечу.  — Да, это я. Что случилось?  — Хотел сообщить тебе новость, до того, как тебе о ней расскажет какой-нибудь доброжелатель.  — Ну? Он откашлялся, и я понял, что он хочет сообщить что-то очень для меня неприятное, и не знает, как. Мое сердце похолодело. Что случилось? Кто-то умер? Эран? Рая?  — Что…что случилось? — повторил я.  — Мы с Раей помолвились — выпалил он наконец. Я перевел дыхание. Фух, все живы. Потом обдумал услышанное. Да, не самое приятное известие, но, видимо, эти двое наконец-то друг с другом спелись.  — Ну…я очень рад за вас — сказал я не особо искренне.  — Спасибо. Я не хотел, чтобы до тебя дошла бы какая-нибудь перевранная сплетня.  — А как же вы так быстро? Смешок в трубку.  — Мы знаем друг друга уже четыре с лишним года. Из них спим уже полтора. Думаешь, быстро?  — Думаю, что вы — двое мудаков — Теперь я разозлился, почувствовав себя полным идиотом.  — Поверь мне, я это сам знаю. Два мудака и два идиота. И я хотел спросить — ты приедешь к нам на свадьбу?  — Когда? — в глубине души я надеялся, что он назовет дату, которая окажется за пределами нашего существования. Но он меня разочаровал.  — Двадцать третьего марта. Как раз через месяц.  — Приду, если ничего другого не подвернётся в этот день.  — И на мой мальчишник?  — А не слишком ли многого ты хочешь?  — В идеале, Рая хотела, чтобы ты пришел бы и на ее девишник, но как раз это уже «слишком».  — Я подумаю.  — Спасибо — это было сказано серьезно и искренне — и ещё…прости меня. И Раю.  — Угу. После разговора я ещё какое-то время сидел оглушенный, пытаясь переварить полученную информацию. Интересно, а как Эран воспримет или воспринял эту новость? Потом я разозлился ещё больше. Они были вместе, когда Орен изображал со мной пылкого и романтичного любовника. Были вместе, когда он называл меня чужим именем, в то время, как я его трахал. Вместе, когда Рая давала мне советы по поводу моих с Альператом отношений. Когда он накинулся на меня в кабинете. Когда она дразнила меня, сводила меня с ума — они спали друг с другом. Какой же я идиот!  — Что ты в темноте сидишь? — раздался позади меня голос, и я подскочил на стуле. Авшалом стоял на пороге, привычный, монохромный, немного усталый. Как хорошо было видеть его здесь и сейчас — глыбу морали и тысячелетних устоев.  — Привет — сказал я.  — Как прошел рабочий день?  — Неплохо. Предложили частичную ставку.  — Доволен?  — Да.  — Ужинал?  — Угу.  — Хорошо. Он скинул с себя чёрное пальто, и я подумал, что хотел бы обнять его, и просто постоять так, хотя бы пару минут. Никаких других желаний у меня в эту секунду не было. Но даже обнять его я бы не мог. Так что я остался сидеть под жёлтым кругом света, дожидаясь, пока он выйдет из душа и сядет рядом, чтобы поужинать. Мне стало спокойнее. Буря, вызванная звонком Альперата, улеглась, оказавшись просто минутным приступом злости. Я пойду и на мальчишник, и на свадьбу. Пусть радуются, пока могут. Я тоже буду рад за них — слишком мало осталось времени, чтобы тратить его на злобу и обиду. А пока что проведу ещё один вечер с единственным евреем, который поверил, что я — мессия.