Игра на миллион

      — Прекрасно, просто зашибись… А теперь садимся на метлы и — вверх. Садимся на метлы, я сказал! Вверх. Вверх, а не вниз, Барроу!       — Эй, ты, будешь со мной так разговаривать, скажу папе.       — Вот только не надо мне тут корчить из себя второго Малфоя. Живо, вверх. Булстроуд, возьми бладжер. Это не бладжер! Это квоффл! Тьфу ты, черт, твою мать.       Флинт в сердцах плюнул и резко спустился на землю. Его новая команда, в которой он негласно был избран капитаном, кое-как держалась на метлах футах в шести над землей, а Милисента Булстроуд все-таки не удержалась в воздухе и грузно плюхнулась на траву, больно ударившись пятой точкой. Флинт со злости подбросил квоффл и с силой ударил по нему ботинком из драконьей кожи. Квоффл описал дугу и оказался в руках у Оливера Вуда.       — Что, Флинт, непобедимый слизерин сдает свои позиции?       Слизеринский капитан обернулся и увидел прежнюю гриффиндорскую сборную в полном составе.       — Что тебе надо? — сквозь зубы процедил Флинт.       — Мне? Ничего. Я всего лишь, заметил, что излишняя самоуверенность наказуема, не так ли? А вообще, мы пришли сюда тренироваться.       — Чего? Тренироваться? Да тебе бы, Вуд, пора подумать о том, как выгоднее продать метлу.       — Ну, ладно, Флинт, валите отсюда, сейчас наше время.       Флинт стиснул метлу и подскочил вплотную к Оливеру:       — Не указывай мне, Вуд. Команда имеет право на тренировки только после утверждения состава, а у вас отборочные только послезавтра, так что это вы валите отсюда.             — Мы всегда тренировались по понедельникам! — упрямо заявил Вуд. — И будем продолжать тренироваться, ты мне не указ.       — Вуд, — дрожащими от ярости губами пробормотал Флинт, — вали по-хорошему, пока не огреб.       — Смотри, сам не огреби, — воинственно заявил его противник.       Зря он так сказал, потому что Маркус начал медленно краснеть от гнева. Его глаза лихорадочно блестели. Он шагнул к Вуду и схватил за ворот спортивной мантии. Вуд, который всегда быстро выходил из себя, тоже схватил Маркуса за воротник и злобно уставился. Его шея моментально покраснела, что было признаком сильнейшего раздражения.       — Оливер, — тревожно сказала Анджелина, — не надо, лучше пойдем отсюда. Он прав, нашу команду еще не утвердили.       — Джонсон дело говорит, Вуд, — тяжело сопя, сказал слизеринец.       — Ну уж нет, — прищурился Вуд, — в этом году я тебе больше ни в чем не уступлю.       Флинт опасно блеснул глазами и дернулся. Вуд тут же встал в боевую стойку, готовясь защищаться. Парни несколько секунд мерились злыми взглядами, а потом Флинт как-то резко сник. Блеск в его глазах потух, сменившись беспросветной тоской. Вуд сначала ничего не понял, просто смотрел в его глаза, как в ту ночь, когда они соревновались на метлах, а потом увидел, как в них плещется море, неукротимые серые волны. Вуд безвольно опустил руки и ощутил непонятную пустоту. Драться больше не хотелось.       — Мне жаль, — брякнул Оливер неожиданно для самого себя.       — Чего-о? — удивился Флинт.       — Жаль, что у вас так вышло с командой, — сказал Вуд.       — Тебе жаль?! — выпучил глаза Флинт. — Тебе жаль?! — На его лице снова появилось выражение ненависти. — Смотри, яйца не поджарь, — закончил он.       Вуд смерил его долгим взглядом, как будто что-то просчитывая, а потом махнул своей команде:       — Пошли отсюда.       И гриффиндорцы, не оборачиваясь, покинули стадион.       Слизеринский капитан отшвырнул метлу и тяжело привалился к стойке кольца. ***       Флинт проснулся в отвратительном настроении, кое-как отскреб себя от кровати и с чугунной головой поплелся в ванну. Он проспал зельеварение, и теперь ему точно попадет от Снейпа. Возможно, он даже приведет в действие свои угрозы и отчислит его. Ну и плевать. На все плевать.       После отборочных Флинта захлестнула такая отчаянная депрессия, какую он не испытывал с конца мая. В тот раз все это тоже было, словно удар под дых: он вместе со своей командой пребывал в эйфории из-за победы в кубке школы, когда ему пришло то злосчастное письмо. Флинту тогда казалось, что из него вышибло весь воздух. Он, и так никогда не блиставший в учебе, разом скатился до нулевого уровня знаний. Голова совершенно отказывалась работать. Магия куда-то пропала. Ему было настолько безразлично, что с ним происходит, что парень даже не удивился, когда провалил экзамены абсолютно по всем предметам. Как же тогда на него орал Снейп… А он даже ничего не воспринимал. Просто тупо стоял перед своим деканом, пялясь куда-то в пустоту, и не слышал ни слова.       С таким же ощущением всепоглощающей пустоты прошел остаток лета. Флинт немного пришел в себя только к концу августа. К нему тогда прилетела незнакомая сова и принесла письмо от Малыша Мерри. Мерри писал, что они с командой в Киренаике и продолжают заниматься поставками, несмотря ни на что. Малыш обещал выслать Флинту и его матери деньги, как только сумеет. Маркус тут же рассказал об этом маме, но та даже не обрадовалась. Она заявила, что не стоит доверять дружкам Ларри, что они все такие же, как отец.       Маркус так не считал. У него появилась надежда, и в Хогвартс он вернулся в приподнятом настроении. А тут еще эти ошеломляющие новости о денежном призе за кубок школы — такой шанс расплатиться со всеми долгами! Флинт искренне полагал, что в этом году ничто не помешает слизерину выиграть кубок школы, поэтому отборочные соревнования для него стали как очередной удар под дых.       Флинт вышел из пустой спальни и отправился шататься по коридорам. На зелья он не пойдет. Все равно Снейп никого не пускает после звонка. Конечно, профессор всегда делал исключение для своих студентов, но Маркус Флинт был особым случаем. За прошедшие семь лет учебы он доставил столько неприятностей своему декану, что в рейтинге ненависти Снейпа располагался где-то между Поттером и шампунем.       Он миновал коридор подземелий, поднялся по лестнице на пару пролетов, перескочил через перила и спрыгнул на соседнюю лестницу, дождался, когда та пристыкуется к площадке третьего этажа, ведущей в восточное крыло.             Это была просторная галерея, выходящая окнами в сторону Черного озера. Окна были украшены яркими искусно выполненными витражами в рыцарском стиле, до тошноты напоминающими гриффиндорскую тематику. Флинт скривился и выхватил палочку. Он от всей души запустил «бомбардой максимой» по малиновому рыцарю, скачущему к замку на далеком холме. Рыцарь вместе с куртуазным пейзажем взорвался на тысячу разноцветных осколков, брызнувших во все стороны. Маркус лениво заслонил глаза от стеклянных брызг и почувствовал, как несколько осколков царапнули его по лицу.       Разгоряченный адреналином и ненавистью, Флинт двинулся дальше по коридору и взорвал еще один витраж, а потом еще и еще. Из разбитых окон в галерею ворвался прохладный ветер, надувая старинные шторы, словно паруса корабля. Парень подставил лицо потокам воздуха, тяжело и одновременно с этим как-то легко дыша. Ветер успокаивал кровь, взбесившуюся в теле, приятно холодил разгоряченную кожу.       — Что здесь происходит? — послышался сзади знакомый голос.             — Мистер Флинт? — другой зловещий голос, больше похожий на змеиное шипение.       Флинт ошалело обернулся и увидел нового преподавателя по Защите и Снейпа. Профессор ЗОТИ внимательно смотрел на Флинта своими волчьими желтыми глазами. Ноздри Снейпа опасно подрагивали. Он бесшумно подлетел к Флинту и цепко ухватил того за ворот мантии:       — Сейчас вы, — выплюнул он тому в лицо, — потрудитесь объяснить мне, почему вместо того, чтобы быть на занятиях, шляетесь по коридорам и портите школьное имущество.       — А вы сами-то почему не на занятиях? — нахально спросил Флинт, глядя сверху вниз на своего декана.       Снейп побелел от ярости и еще крепче стиснул воротник флинтовской мантии.       — Я, пожалуй, пойду, профессор Снейп, — насмешливо сказал профессор ЗОТИ, положил руки в карманы и направился вдоль по коридору.       Снейп дождался, когда его шаги стихнут, и отпустил Флинта, брезгливо отряхнув руки.       — Я смотрю, вам нечем заняться, капитан Флинт? — издевательски спросил он.       — Какой я вам капитан? — фыркнул Маркус.       — А разве не вы мне доказывали, что сборная слизерина не признает капитаном никого, кроме вас? — сверкнул черными глазами Снейп.       — У меня больше нет команды, — Флинт зло отвернулся к окну. Он что, издевается над ним, этот носатый придурок?       — Насколько я помню, вашу команду утвердили в прошлое воскресенье, — процедил профессор, скаля желтые зубы.       — Да вы что, не понимаете, что это за команда?! — заорал Флинт. — Они даже на метлах не держатся! И это сборище жирных тупоголовых бегемотов вы называете командой?!       — Какой капитан, такая и команда, — бескомпромиссно заявил декан.       — Что?! — задохнулся от возмущения «капитан».       — Мистер Флинт, повторяю для умственно отсталых: вы утверждали, что у вас есть команда, которая признает вас капитаном. За эту команду еще неделю назад вы готовы были поручиться головой, что она в состоянии выиграть кубок школы.       — Вы прекрасно знаете, что…       — Я знаю только одно: вместо того, чтобы тренироваться, вы слоняетесь без дела по коридорам и портите окна.       — Но… Какого черта вы от меня хотите?!       Снейп сложил руки на груди, играя желваками на скулах:       — У вас есть ровно полдня, Флинт, на то, чтобы собрать свою команду в прежнем составе. Затем вы явитесь ко мне в кабинет, и я дам вам инструкции. Если вы этого не сделаете, можете паковать чемоданы. Вам все ясно?       — Ясно, — хрипло ответил Флинт. — Я буду в вашем кабинете через час.       Флинт резко развернулся и широким шагом двинулся в сторону выхода из школы. Он догадывался, где сейчас находятся парни.       — И вот еще что, — донеслось ему вдогонку. — Месяц отработки у Филча. ***       — Ну, чего нахохлились, опездалы?       — Это чё это мы опездалы?!       — А то. Слили игру, блин, и сидят.       — Ну, сидим. А чё делать-то?       На берегу Черного озера, в корнях гигантского черешчатого дуба, понурив головы, собрались бывшие игроки слизеринской сборной. Уоррингтон, оседлавший толстую ветку, лениво болтал ногами и пожевывал травинку. Деррек мрачно чертил на песке палочкой какую-то замысловатую пентаграмму. Боул, низко свесив голову, раскачивался взад-вперед, словно дурачок. Монтегю сцепил руки в замке и смотрел куда-то вдаль. Блетчли, самый спокойный человек в этой компании, лежал на выступе корня, заложив руки за голову. Напротив них возвышалась грозная фигура их бывшего капитана.       Флинт скрестил руки на груди и поставил ногу в мощном ботинке на выпуклый булыжник:       — Придурки, — раздосадовано процедил он, — все просрали.       — Не дури, Флинт, ты прекрасно знаешь, что не по своей вине, — сказал Уоррингтон.       — Да все я знаю! — Заорал он. — Что делать-то теперь будем?       — Ничё делать не бу-удем. Больше делать не-ечего, — меланхолично протянул Боул.       — Нечего, значит? — нехорошо ухмыльнулся Флинт. — А ну, быстро подняли свои ленивые задницы, и за мной.       — На фига? — пробасил Монтегю.       — Узнаете, — бросил через плечо капитан и размашисто зашагал в направлении замка.