Игра на миллион

      — Ну же, Оливер, просыпайся! Ты меня слышишь? Ты! Меня! Слышишь?!       Бултых! Поток холодной воды обрушился ему на лицо. Как хорошо! Или нет? Оливер поперхнулся и зашелся в мучительном кашле. Он с трудом продрал глаза, и перед ними тут же закружилось в неистовом вихре лицо Алисии Спиннет.       — Останови-ись, — прохрипел он.       Алисия залепила ему звонкую пощечину и принялась трясти за плечи.       — Да очнись же ты! Отборочные уже начались!       — Что?! — подскочил Оливер и чуть не рухнул обратно. Гостиная кружилась и пульсировала мелкими толчками, а вместе с ней пульсировали встревоженные лица его команды.       — На, переодевайся скорее, — Анжелина сунула ему в руки какой-то сверток.       — Почему вы раньше ме… — попытался сказать Оливер. — Поче… — но изо рта вырывались какие-то скрипучие звуки. Вуд схватился за голову и, вдруг, увидел перед собой стакан воды. Он с трудом поднял глаза, чтобы посмотреть, кто это такой добрый, и увидел Кэти Белл.       — Кэти, ты святая, — прошипел капитан и залпом осушил стакан. Его тут же скрутило от тошноты.       — Ол! Ты куда?! — завопила Алисия.       Оливер по-пластунски рухнул на пол и кое-как пополз в направлении туалета. Его снова хорошенько прополоскало. Потом он весь, как был, не раздеваясь, залез под ледяную воду и стоял так, пока не промерз до костей. Наконец, мокрый и шатающийся, с раскалывающейся головой, он предстал пред очи своей команды. Девочки смотрели на него недоуменно-осуждающе, а Гарри — испуганно-растерянно. Тут только Оливер заметил:       — А где Уизли?       И тут же услышал гневные вопли старосты Перси, доносившиеся из-за стены.       — …обо всем матери расскажу… Узнаю, что вы там были… В таком виде! Экзамены на носу… Легкомысленные болваны!       Из-за стены вышли взлохмаченные понурые братья. Оба держались за растрепанные шевелюры. Они еще даже не переоделись в форму, — видимо, так и уснули, как были, в брюках и рубашках. Впрочем, Оливер мало, чем от них отличался. Он принялся лихорадочно стаскивать с себя мокрую одежду. Руки отказывались слушаться.       — Оливер! — воскликнула Анджелина, смутившись виду капитана в одних трусах.       — Ай! — только отмахнулся капитан.       — В общем, мы идем на стадион, — решительно заявила Алисия. — Надеюсь, вы сами доковыляете?       — Да, да, до-доковыляем, ой… — снова схватился за голову Джордж.       Девочки, взмахнув малиновыми плащами, поспешили на выход. Гарри сочувственно похлопал Вуда по плечу и поспешил следом, а Перси, сложив руки на груди, открыл было рот, чтобы продолжить гневную тираду, но Оливер остановил его жестом:       — Потом… Хоть Филчу сдай… Но сейчас… Ни слова.       Перси возмущенно закрыл рот. В это время Оливер, наконец-то, справился с переодеванием, покосился на Фреда с Джорджем, пытающихся попасть в штанины и рукава, нервно вздохнул и тоже пошел на выход. ***       «Потом. Все потом», — говорил себе Оливер Вуд.       События прошедшей ночи не то, что вспоминать не хотелось. Он готов был заплатить кому-нибудь, чтобы его шарахнули обливиэйтом. Впрочем, Оливер итак не помнил половины того, что произошло.       Он вышел на улицу и чуть не упал от порыва ветра. Деревья мощно раскачивались под потоками воздуха. Квиддичные кольца аж звенели. Вот бы пошел дождь, подумал капитан. Ему так нестерпимо хотелось пить, что он готов был впитывать влагу кожей.       На стадионе уже собралась приличная толпа зрителей. Вуд решил для себя, что не будет обращать на них внимания, но у него ничего не вышло. Как только он ступил на стадион, в уши ударило громогласное:       — Олли Вуд — вратарь-дыра!       Он бухает до утра!       Чтоб заткнуть эту дырень,       Нужен слизеринский хрен!       «Дьявол и сто чертей!» — выплюнул Оливер.       Он поднял глаза на трибуны и тут же пожалел об этом. Вся центральная секция была усеяна колышущейся зеленой массой слизеринцев. Казалось, весь факультет пришел смотреть отборочные в команду Гриффиндора. По середине развивалось изумрудное знамя с движущимся рисунком. Вуд сперва не понял, что там изображено, а, когда разглядел, чуть не подавился собственной слюной: на ярком зеленом знамени серебристый слизеринский дракон яростно сношал золотистого гриффиндорского льва. Над самим знаменем стояла бывшая слизеринская команда во главе c Флинтом. Капитан с довольной рожей скандировал пошлый стишок, хлопая в ладоши, и попеременно вскидывая вверх кулак. Тоже проделывали и остальные.       Центральная секция встретила Вуда неистовым улюлюканьем и свистом. Другие секции тоже были заполнены: и пуффендуй, и когтевран явились смотреть игру. Им-то волноваться уже не о чем: все факультеты давно «отстрелялись» и теперь со спокойной совестью могли наблюдать за чужими страданиями.       На судейской трибуне уже собралась комиссия. Длинные волосы и борода профессора Дамблдора развивались от ветра в разные стороны. Справа от него привычно марафетила лицо полная волшебница, которая на этот раз была облачена в плотную твидовую мантию. По левую руку от директора сидела декан Макгонагалл. Она выглядела очень обеспокоенной и постоянно посматривала на карманные часы. На другом конце скамьи сидели чиновники из спортивного комитета и Бэгмен, который с кем-то разговаривал. К своему ужасу Вуд узнал в его собеседнике Кейси Кавану.       Оливер сглотнул. Он проклинал себя за то, что потащился вчера искать близнецов. Он проклинал и самих близнецов, и чертовых слизеринцев. Оливер Вуд еще ни разу в жизни не был настолько не уверен в себе, выходя на квиддичное поле, как сегодня. Его руки тряслись, а в голове гудела тысяча органных труб, будто туда уместили целый Руанский собор. Вуд сомневался, что сможет удержаться на метле, не то, что поймать квоффл.       — Выглядишь помятым, Оливер. Тренировался всю ночь? — раздался за спиной высокий голос. Вуд резко обернулся и чуть не потерял равновесие. Перед ним, сверкая белоснежной улыбкой, стоял его сокурсник Элвин Шолто. По сравнению с Вудом тот имел прямо-таки цветущий вид.       — Что ты здесь забыл, Элвин? — пробурчал Вуд.       — Да вот, тоже хочу попробовать свои силы на воротах. Как думаешь, у меня получится? Парень тряхнул кудрявой шевелюрой, подбросил квоффл и лихо закрутил его на пальце.       — Знаешь, я сегодня так чудесно выспался, что чувствую настоящий прилив сил! Прямо горы готов свернуть. А вот ты что-то неважно выглядишь. Наверно, не выспался, да?       Вуд почувствовал, как к шее прилила кровь. Он бы с удовольствием продумал разнообразные варианты казни для этого нахала Шолто, если бы в голове при каждой мысли не начиналась канонада.       — Эй, ты хоть знаешь, с какого конца держать квоффл?       К ним подошла Алисия и ловко выхватила из рук Шолто мяч.       — Пожалуйста-пожалуйста, девушки вперед, — галантно раскланялся Шолто. — Ладно, я тут с вами совсем заболтался. Пойду, пожалуй, к своим болельщикам. Там мой отец, он принес мне мой любимый лимонад. Он такой холодный, ммм, я прямо предвкушаю его вкус! Ну, удачи.       Оливер проглотил пересохший комок в горле и так заскрипел зубами, что чуть не переломал их.       — Так. Успокойся, — похлопала его по спине Алисия.       К ним подошли Анджелина, Кэти и Гарри.       — Близнецы опаздывают, — взволнованно сказала темнокожая охотница.       — Да пусть хоть вообще не приходят, — простонал Вуд.       На стадионе уже столпилось человек двадцать претендентов на сборную. Многие, насколько знал Вуд, даже никогда не пробовали попасть в команду. Теперь же, когда за победу сулили денежный приз и славу, квиддич заинтересовал даже убежденных зубрил.       Наконец, когда небо совсем стемнело от нависших туч, а ветер начал стихать, с трибуны поднялся Дамблдор и объявил соревнования открытыми.       На этот раз отборочные судил другой судья. Это был строгий мужчина с усами и длинными седыми волосами, забранными в хвост. Он подал сигнал свистком, и в небо взмыли охотники. Судья разбил их на две команды и предложил сыграть друг против друга. Система была проста: кто забьет наибольшее количество голов, тот проходит в следующий тур, и так до тех пор, пока не выявится четверка лучших игроков. Трое из них войдут в основной состав, один останется на скамейке запасных.       Над стадионом взмыли шестеро игроков. Анджелина и Кэти играли против Алисии. Остальными участниками были шестикурсники Джерри Рейнхард и Доминик Дефорест. Но настоящим сюрпризом для Вуда оказался старшекурсник Дик Дрэгонфлай. Как это Оливер раньше его не приметил? Парень летал, как комета, и бил прилично. Вуд, конечно, ни на кого бы не променял своих охотниц, но упускать такого игрока было бы преступлением.       Надо сказать, все выступающие показали себя просто замечательно. Особенно отличилась Анджелина Джонсон: она забила в кольца соперников одиннадцать голов, а под конец так мастерски отыграла у Рэйнхарда мяч, что он даже не понял, что произошло. Джонсон, ловкая и быстрая, легко поднырнула под Дефореста, обошла Алисию и запустила в дальнюю шестерку великолепный крученый мяч. Оливер увидел, как Бэгмен склонился к Каване, указывая на Анджелину, и Кавана поднял вверх большой палец.       После охотниц должны были соревноваться загонщики, но близнецов все еще не было, поэтому Гарри решил спасти свою команду. Он с энтузиазмом вызвался проходить испытания и замечательно сыграл против старшекурсника Люка Скайлайта, выхватив снитч у того прямо из-под носа. От Вуда не ускользнуло, что слизеринцы несколько поутихли после успешного выступления гриффиндорской команды. Малфой скуксил мордочку и демонстративно отвернулся от происходящего на стадионе.       Теперь, наконец, настала очередь загонщиков, а Фреда и Джорджа все еще не было. Макгонагалл принялась в чем-то убеждать Бэгмена, и тот дал отмашку судье, чтобы испытания проходили вратари.       Вуд в ужасе стиснул древко метлы. Он был совершенно не готов сейчас выступать. Едва передвигая ноги от волнения, он выступил вперед, но как раз в этот момент на стадион ворвались запыхавшиеся близнецы Уизли. Спортивные мантии на них были перекручены, плащи болтались, едва пристегнутые, но братья решительно стискивали метла, готовясь вступить в поединок. К счастью для всей команды, достойных соперников у Уизли не нашлось. Парни играли хуже, чем обычно, и удар с левой, который Джордж обычно выполнял без труда, сегодня ему решительно не давался, но это было заметно лишь их товарищам по команде. Зрители одобрительно встретили их выступление, а слизеринская трибуна изошлась пронзительным свистом, что только лишь подтверждало успешную игру.       И вот настал черед вратарей. Вуд прекрасно понимал, что больше нет смысла отсиживаться. Нужно играть, а там уже или пан, или пропал. Он выступил в стартовый круг, ощущая, как все тело дрожит от напряжения. По позвоночнику сползла противная холодная капля пота. Напротив него стоял улыбающийся Шолто. Он жестом указал на свою метлу, как бы интересуясь, не будет ли Вуд возражать, если он выступит первым. Вуд кивнул, что не возражает, и Шолто легко взмыл в воздух.       Вуд и не подозревал, что на его собственном курсе у него есть соперник. Шолто держался на метле уверенно. Однако, это еще ничего не значит.       По команде судьи парень подлетел к кольцам. Играть против него пригласили Анджелину Джонсон. Девочка подхватила квоффл и взмыла в воздух, устанавливая метлу напротив ворот на расстоянии одиннадцати метрового удара. Элвин беззаботно подмигнул ей и приготовился ловить мяч. Джонсон разогналась и запустила своим фирменным крученым ударом в верхнее правое кольцо. Шолто рванулся и, дотянувшись кончиками пальцев, отбил квоффл, чуть не рухнув с метлы. Анджелина снова разогнала и на этот раз ударила в полную силу. Элвин рванулся за мячом, но куда ему было успеть за такой скоростью. Улыбка тут же исчезла с губ гриффиндорца.       Он собрался с силами и поймал третий и четвертый мячи. На пятом Анджелина применила обманный бросок и легко обвела вратаря вокруг пальца. Он рванул совершенно не туда и упустил мяч.       После Шолто выступило еще несколько претендентов. Все они смотрелись довольно бледно по сравнению с первым участником.       Наконец, наступил черед Вуда. Он собрал все свои силы в кулак и так резко взмыл к кольцам, что когда затормозил, метла под ним заходила ходуном.       Слизеринская трибуна тут же отчаянно заверещала, так что профессор Макгонагалл, наконец, обернулась на них и заметила знамя с сексуально озабоченным драконом. Она гневно выпучила глаза, выхватила палочку и одним молниеносным движением трансфигурировала ткань в склизкую ядовито-зеленую жидкость, которая тут же окатила с ног до головы недоумевающих студентов. Флинт раздраженно стряхнул с себя это подобие зеленых соплей и так злобно посмотрел на Оливера, что тот нервно сглотнул и перевел взгляд на нижние трибуны. Там уже сидела вся его команда и кидала на него сочувствующие взгляды, от которых Вуду становилось еще более тошно. Как бы ему сейчас хотелось, чтобы все зрители разом исчезли.       Но вот судья дал свисток, и Анджелина с квоффлом замерла напротив Оливера Вуда. Она слабо улыбнулась ему, но он стиснул зубы и весь сжался, как для броска. От высоты его снова начало мутить, чего с ним раньше никогда не бывало в воздухе.       Анджелина разогналась и довольно мощным броском отправила квоффл в левое кольцо. Это был отработанный бросок, который Вуд всегда легко ловил на тренировках. С каким же трудом сейчас он дотянулся до этого мяча! Мяч отскочил от кончиков пальцев и ударился в дужку кольца, отрикошетил от нее и улетел за пределы поля.       — Да она ему подыгрывает! — раздался голос со зрительской трибуны. — Эй, смените охотника!       Судья нахмурился и подал знак Дику Дрэгонфлаю занять место Анджелины.       Игроки снова замерли на изготовке. Вуд старался сохранять невозмутимое лицо, хотя все его тело била крупная дрожь, а пот заливал глаза. Кажется, он потратил весь запас сил на тот бросок, и теперь его руки — руки вратаря — отказывались слушаться.       Дик разогнался и сделал пас из-за спины, пытаясь перехитрить Оливера. Вуд разгадал его движение, но телу катастрофически не хватало скорости. Он метнулся за мечом в отчаянном броске, но мяч уже был в кольце. Слизеринцы тут же засвистели и зааплодировали, а Фред с Джорджем гневно скрепили кулаки.       Следующий удар Вуд снова пропустил. На четвертом он изловчился поймать квоффл, но его с такой силой впечатало в стойку кольца, что он сорвался с метлы и тяжелым мешком рухнул на землю.       Зрители охнули, а судья оглушительно свистнул. К Вуду подбежали Кэти и Алисия и помогли встать. Ему сунули в трясущиеся руки стакан с водой, и он кое-как его выпил, мысленно стеная. Такого позора он еще не испытывал никогда в жизни…       Судья подошел к нему, похлопал по плечу и поинтересовался, не хочет ли он прекратить соревнования, на что Вуд так яростно замотал головой, что у него перед глазами заблестели синие звездочки. Он, пошатываясь, вскочил на метлу и резко взмыл в воздух. «Я не пропущу! Я не пропущу!», — твердил он себе.       А слизеринцы снова затянули свой дурацкий стишок. Вуду захотелось вытащить палочку и наслать на них какое-нибудь непростительное заклятие, но напротив него уже парил на метле Дрэгонфлай, и Оливер собрал все свое мужество и силы, чтобы поймать этот последний мяч. Если сейчас он этого не сделает, то он больше уже никогда не попадет в гриффиндорскую сборную.       Дик отлетел на положенное расстояние, готовясь к броску. Зрители замерли, как-будто понимали напряженность момента. Вуд краем глаза видел как профессор Макгонагалл нервно обхватила себя руками. Он буквально чувствовал на себе взгляд Кейси Каваны. Даже ветер совершенно стих, не шевеля ни единого волоска на голове. И вот, когда Дик начал разгоняться, занося руку для броска, одинокий осипший голос со слизеринской трибуны выкрикнул:       — Эй, Вуд, смотри, не блевани, как вчера ночью!       Как Вуд ни запрещал себе отречься от того, что происходит на трибунах, от этого голоса у него внутри все сжалось. Он машинально дернул головой в сторону и зацепил глазом лицо говорившего. Флинт, смотревший на него во все глаза, похабно облизнул губы и показал два средних пальца. Вуд, как в замедленной съемке, увидел в полуметре от себя мяч. Он кинулся ему наперерез, но потерял равновесие, смешно соскользнул с древка метлы, с трудом удерживая равновесие, и с ужасом услышал за спиной дребезжание кольца. Гол.       Зрительская трибуна взорвалась, кто от радости, а кто от возмущения. Со скамейки игроков сорвались близнецы с Алисией и побежали с метлами наперевес в сторону слизеринцев. Анжелина и Кэти попытались их остановить, повиснув на братьях Уизли. Профессор Макгонагалл что-то гневно кричала, а Флинт и его дружки и в ус не дули, а знай себе победоносно улыбались. В конце-концов, судья яростно засвистел, прекращая потасовку и призывая всех занять свои места, так как соревнования завершились, и осталось только объявить результат.       Вуд так резко спикировал, что чуть не обломал прутья у своей метлы. К нему тут же подбежали его товарищи по команде, пытаясь похлопать по спине, но парень раздраженно оттолкнул их. Он взглянул на судейскую трибуну и увидел, как Кавана с кислым разочарованным лицом о чем-то говорит Бэгмену. Тот в ответ лишь пожимал плечами. Затем он обернулся к даме в твиде и на что-то указал ей в ее пергаменте. Та кивнула и поставила закорючку.       Оливер сел на скамью и закрыл уши мозолистыми ладонями. Как он не хотел слышать результаты… Как чудовищно стыдно ему было перед всеми и, почему-то, особенно перед Каваной. Он не сомневался, что это профессор Макгонагалл позаботилась об его присутствии в надежде на то, что это обеспечит честный отбор игроков. Что ж, все действительно было по честному. И Вуд по честному облажался. Так почему же теперь ему так не хватает мужества, чтобы услышать результат? Нет, он отдал бы все на свете, лишь бы его не слышать. Но роковые слова все-таки прозвучали, пробиваясь сквозь прижатые к ушам ладони:       — Джонсон, Спиннет, Белл, Уизли, Уизли, Поттер и…       Вуд чувствовал, как замерло его сердце:       — Шолто.       Шолто. Шолто. Шолто. Шолто.       Эта фамилия все отдавалась в его сознании. Вся команда осталась. Вся. Кроме него, Вуда. Все прошли испытания, и только он, капитан, облажался. Слабак. Идиот. Ничтожество.       Сквозь затуманенные слезами глаза он увидел, как радостно обнимаются девчонки. Как Гарри и близнецы дают друг другу «пять». Как самодовольный Элвин Шолто жмет им всем руки и уже собирается зачем-то подойти к нему.       Вуд резко встал со своего места. Кто-то попытался схватить его за плечо, но он, ничего не видя и не слыша, кинулся прочь со стадиона. Кто-то что-то кричал ему, кажется, профессор Макгонагалл, но Оливер не слышал. Он молился сейчас только об одном: чтобы пошел дождь. Чтобы никто не увидел, как его пылающие от стыда щеки заливают предательские слезы.