Игра на миллион

      Последний уикенд каникул проходил оживленно. Косая аллея была переполнена студентами и туристами, магазины ломились от покупателей, а в кафе и пабах яблоку негде было упасть. На улицах переливались разноцветными огоньками гирлянды. По воздуху плыл тягучий аромат глинтвейна и рождественской выпечки.       Оливер, втягивая носом манящие запахи, толкался среди прочего люда возле витрины, посвященной предстоящему чемпионату. Справа от него во весь рот зевала старшая сестра.       — Олли, — заныла она, тряся Вуда за рукав, — может, зайдем в кафе, а? Я уже все руки себе отморозила.       — Ща, еще пять минут, — отмахнулся Оливер.       — «Еще пять минут» было двадцать минут назад!       — Р-р-р. Ладно, пошли, только, по-моему, все бары сейчас забиты.       — А пошли в Лютный! — сверкнула глазами Вивиан, и при этом у нее сделалось такое заговорщическое лицо, что Оливеру стало не по себе.       — Ну, Олли-и, пошли-пошли-пошли! Там есть отличное место, где играют мои знакомые. В смысле, музыку играют.       — Какие это еще знакомые у тебя в Лютном? — нахмурился Вуд.       — Снорри Бородач, например, а также Лысый Уилл, Бобби Метла, Рыло и Шерстяной Пип.       Оливер остановился и удивленно уставился на сестру.       — Да они нормальный ребята, отвечаю. Олли, ну не будь занудой, пойдем!       — И еще кто-то мне после этого будет говорить, что у меня странные друзья?       По дороге к Лютному переулку брат с сестрой купили большой пакет с кренделями и сливочного пива. Было понятно, что они раньше умрут от голода, чем попадут в кафе.       Вив трещала без умолку, и поначалу Вуд этому был даже рад, — так можно было жевать, не прерываясь на разговоры. Но потом она принялась расспрашивать его про школу, и выглядело это примерно так:       — Серьезно, Ол, ты какой-то не такой. Я не верю, что это только из-за того, что ты не прошел отборочные. То есть, теперь-то ты вернулся в команду, а, значит, все хорошо. Но дело не только в этом. Если бы я тебя не знала, то подумала бы, что ты, наконец, влюбился. О, Мерлин! Ты действительно влюбился! Нет, стоп, не говори мне, кто она. Или это не она? Только не говори, что ты… Святые основатели Хогвартса! Ты втрескался в парня. И он со слизерина. Точно, это кто-то из команды соперников. Боже, это Флинт!       Оливер поперхнулся кренделем, попытался запить его пивом, но оно потекло через нос, вызвав кашель и слезы. Пришлось остановиться и позволить Вивиан похлопать себя по спине. Он с тоской посмотрел на сестру, надеясь, что односторонний допрос окончен.       — Ты ему уже признался? У вас что-то было?       — Нет. И я не собираюсь это обсуждать.       — Но он вообще в курсе?       — Надеюсь, что нет. Но вся остальная школа, похоже, в курсе.       — Ух ты. Вау. Когда ты ему признаешься? Ох, хотела бы я посмотреть, как вы це…       — Вивиан!!!       — Все, все, молчу, прости. Ой-й-й!       — Слушай, — сдался Оливер, — я не в восторге от всего этого, ясно? И я не знаю, как так получилось, но твердо намерен избавиться от своих чувств в ближайшее время и больше к этому не возвращаться.       — Почему? А вдруг это взаимно? Вы были бы хорошей парой. Он весь такой дерзкий и нервный, а ты — чокнутый на всю голову.       Оливер одарил сестру убийственным взглядом.       — Ну, или, если хочешь, могу посоветовать знакомую бабушку травницу. Всего два сеанса, и она отшепчет от тебя твою любовь. Правда, это чревато, потом могут начаться мигрени и все такое. Тебе решать. А еще можно…       Так, за разговорами, они незаметно дошли до Лютного переулка. Атмосфера здесь царила мрачная. Рождеством даже не пахло. На них постоянно косились какие-то мутные личности не слишком симпатичной наружности, так что даже Вивиан притихла.       Наконец, они оказались перед покосившейся вывеской с надписью ядовито зеленого цвета «Тройка пентаклей». Они зашли внутрь и тут же закашлялись от дыма, запаха пережаренного мяса и едкого табака.       — Кого-то ищете, ребятишки? — спросила ехидная морда, выплывшая из тумана.       — Э-э, да, — робко сказала Вив, — где мы можем найти Лысого Уилла?       — Он возле сцены, красавица.       Незнакомец вдруг высунул язык и попытался лизнуть Вивиан в щеку, но Вуд грубо отпихнул его, так что тот отлетел куда-то в сторону и рухнул в гору грязной посуды, крепко при этом обматерив Оливера.       Возле сцены кучковалась группа музыкантов с инструментами.       — Флаеры! Флаеры! Берите флаеры на наш концерт! — выскочил откуда-то тощий прыщавый парень и втиснул им в руки яркие переливающиеся бумажки. Флаер гласил: «Только сегодня! В клубе «Пентакли»! Рок-легенды Лютного: Морена Мордер и «Слизняки». Группа «Кровавый сюрприз». «Черный Василиск». «Одноногий Куй». А также специальный гость — «Крик банши!»       — «Одноногий Куй»? Серьезно? — удивился Оливер.       — Эй, — встрял тощий раздатчик флаеров, — Куй — это такое китайское чудовище с головой человека и об одной ноге. Никто точно не знает, как оно выглядит.       — Лысый! Борода! — замахала Вивиан, окликая кого-то в толпе музыкантов.       Ребята обернулись, и Вуд с удивлением узнал среди них Майлза Блетчли. Тот тоже округлил глаза, по-видимому разглядев Вуда.       — А сейчас, — на сцену поднялся тощий и прыщавый, — встречайте: группа «Кровавый сюрприз» с песней «Ты не доживешь до лета, детка».       Дым взвыл и засвистел, послышались жидкие аплодисменты, и со сцены грянул тяжелый рок.       Тем временем, Вивиан с Оливером подошли к музыкантам. Сестра представила брата своим друзьям. Те оказались вполне нормальными мужиками. А, может, Оливера успокаивало присутствие Блетчли. Он странным образом доверял этому парню.       Майлз протиснулся сквозь толпу, поправляя на плече гитару, и протянул Вуду руку.       — Здорово, — сказал он, улыбаясь, — не ожидал тебя тут встретить.       — Да я и сам не ожидал себя тут встретить, — протянул Вуд. — Только не говори мне, что вы — «Одноногий Куй».       — Не, — заржал Майлз. — Мы — «Крик банши». Оставайся послушать.       — Ну, раз вы — не Куй, то, можно.       «Кровавый сюрприз» закончил выступление. Следом на сцену поднялось трансвеститоподобное существо, затянутое в черный корсет, в окружении очень огромных мужиков с гитарами, и пело что-то замогильным голосом. Потом объявили «Черный Василиск», и Вуд понял, что обилие выпитого пива скоро возьмет свое. Он поинтересовался у Шерстяного Пипа, где здесь уборная, и тот указал на лестницу, ведущую куда-то в подвал.       Внизу было еще темнее и задымленнее. На обратном пути Оливер не спешил, разглядывая брутальные росписи на стенах. Неожиданно его уха коснулся разговор двух людей, сидящих за крайним столиком.       Столик располагался за ширмой, увитой плющом, и поэтому Оливер мог видеть только одного из собеседников, неприятного типа с длинными седыми волосами и морщинистым лицом.       — Карта у тебя? — спросил собеседник, скрытый плющом.       — Пока нет, сэр. Уверен, она находится дома у Флинтов. Мы приходили несколько раз, почти дожали хозяйку. Она почти отдала нам карту, клянусь своими подштанниками, но тут появился этот пацан, Маркус. Несговорчивый малый. Говорит, что у него нет карты. Брешет, конечно.       — Ты испугался мальчишки?       — Нет, сэр, не то вы говорите. Чего мне его бояться? Да только ни к чему мне неприятности, знаете ли. Я не хочу в Азкабан.       — Карту нужно добыть до конца месяца. Ты уверен, что она у Флинтов?       — Либо у них, либо на дне моря, пошла на корм рыбам вместе с капитаном. Впрочем, штурман может знать, куда ее капитан припрятал, да только он за решеткой, а меня к нему не пускают. Да и нельзя мне там показываться, в Азкабане-то. Никак нельзя, сэр.       — Даю тебе срок неделю. Если за неделю не достанешь карту, сядешь вместе с матросами.       — Да как же так, сударь? Где ж я ее возьму, ежели в дом меня не пускают?       — Укради! Взломай замки, если надо, оглуши хозяйку! Или ты меня станешь убеждать, что никогда так раньше не делал? У тебя статья на лице написана.       — Может, так, а, может, и нет. Да только больно рискованное это дело. С пустым желудком на него не пойдешь. Надо бы здоровье поправить, да дружков моих уважить.       — Столько хватит?       — Вот это другой разговор, сэр! Денежки, они ведь счет любят, вам ли не знать?       — Не тебе рассуждать, свинья.       — Ладно, ладно, не грубите. Все сделаем в лучшем виде.       — Завтра начинается учебный семестр. Мальчишка уедет в школу. Воспользуйся этим, если не хочешь проблем.       — Так ведь не дурак, сэр. Деньги ваши, работа наша. Все будет сделано в лучшем виде!       Оливер не стал дослушивать. Он и так начал привлекать внимание бармена за стойкой тем, что слишком пристально разглядывал посредственный пейзаж на стене возле уборной. Он натянул на лицо глупое выражение и неторопливо двинулся в направлении лестницы. Услышанное надо было переварить.       Стоило Оливеру подняться, как на него налетела донельзя счастливая Вивиан и принялась трясти за отворот куртки.       — Ну, куда ты пропал? Сейчас «банши» будут играть! Ты должен это услышать!       — О, да, как я могу пропустить выступление Шерстяного Пипа, — усмехнулся Вуд.       Ему, если честно, сейчас было совсем не до выступления.       — Друзья, — прокричал со сцены тощий прыщавый тип, — а теперь на нашей сцене встречайте несравненных «Крик банши»! Вуд подумал, что настал удачный момент для того, чтобы потихоньку улизнуть на улицу, продышаться, но он боялся оставлять сестру одну в этом сомнительном заведении.       Ударили первые аккорды тяжелого рока. Завтра, думал Оливер, завтра утром Флинт поедет в Хогвартс, а ночью на его дом совершат нападение. Необходимо успеть предупредить его, но как? Послать сову? А вдруг она не успеет до завтра? С совами всякое бывает. Сообщить мракоборцам? Тогда у Флинта могут быть неприятности. Мало ли какие в каких еще делах он замешан. Надежнее всего было бы сообщить Снейпу. Черт, Майлз! Точно, надо рассказать обо все Майлзу Блетчли!       Вуд с надеждой посмотрел на басиста «Крика банши». Тот увлеченно играл, не глядя в толпу. Лысый Уилл с гитарой наперевес вдохновенно пел красивым хрипловатым голосом:       — Оторвись от земли, —       Ты услышишь, там, вдали,       Шум толпы, рев трибун,       В сердце бешеный табун.       Ну, а здесь, в небесах,       Только ветер в волосах,       Это жизнь, а не сон. Здесь игра       На миллио-уо-уо-уо-уо-он, йе-э… ***       Деррек и Боул вот уже час скучали в одной особенно грязной подворотне Лютного переулка. Клиент не шел.       Люциан с грустью ощупал кисет с травой за пазухой. Запасы ее неумолимо иссякали, а новой не было уже второй месяц. Толи сова заблудилась, толи их тайный благодетель решил больше не благодетельствовать.       Деррек широко зевнул и потер окоченевшие кисти рук.       — Может, ну его? — спросил он с надеждой. — Сегодня последний день. Завтра в школу.       — Не, — мотнул головой Боул. — Еще посидим.       Деррек воровато оглянулся. В переулке по-прежнему никого не было.       — Зацени, че у меня есть, — сказал он и вытащил из-за пазухи небольшой черный револьвер.       — О! Маггловская пушка! — воскликнул Боул. — Где взял?       — Вчера выменял у Флетчера на колоду игральных карт со шлюхами. Он, по ходу, даже не знает, что это такое.       — Дай-ка. Он заряжен?       — Полый барабан.       — Ништяк. Завтра припугнем кое-кого.       Деррек ловко выхватил оружие у друга из руки и торопливо сунул обратно за пазуху. Боулу такие штуки лучше не доверять.       Вдруг из-за поворота на улицу выплыла полная дама в меховом манто. Боул вцепился в рукав Деррека и зашипел:       — Смотри! Это же тетка из комиссии!       Деррек сорвался с места и выскочил прямо перед опешившей от неожиданности дамой.       — Мадам! — Воскликнул он. — Не желаете что-нибудь приобрести? У нас прекрасный выбор: очки-иллюзионы, самопишущие перья, веселящий табак, а также богатая коллекция скатертей-самобранок! Все по отличной цене: только сегодня, в честь окончания праздников, все товары за половину стоимости!       — Что?! Пошел вон отсюда, оборванец вонючий! Отойди, пока цел!       Деррек удивленно отодвинулся, пропуская даму, а та брезгливо отряхнула манто и степенно поплыла дальше, ворча себе под нос:       — Нищеброды паршивые, ублюдки. Наворовали всякого дерьма. Так и тянут свои грязные ручонки к чужим кошелькам. И куда только Министерство смотрит? Бездельники.       Боул подошел к другу, глядя, как тот злобно сопит, провожая взглядом удаляющуюся женщину.       — Ну, это ей так, даром, не пройдет, — процедил он.       — П-с, пойдем-ка, проследим за ней, — шепнул Боул. — Чую, она неспроста по Лютному шастает в такое время.       Они осторожно направились за толстухой, держась на таком расстоянии, чтобы она их не заметила. Миновав небольшой рынок и квартал магического гетто, парни оказались почти в конце переулка. Здесь начинались всякие ночные клубы, бордели и прочие злачные места. Ребята засмотрелись на вывески, изображающие разные непристойности, и чуть не были сбиты с ног какими-то двоими, выбежавшими из дверей какого-то клуба.       — Эй! Деррек! Боул!       — Блетчли? Вуд?!       Парни уставились друг на друга.       — Эх, упустили тетку, — раздосадовано махнул рукой Перегрин. — А вы что тут делаете?       — Потом объясню, — сказал Майлз. — Есть одно дело: нужно срочно разыскать Снейпа.