***
Стайлз открыл глаза, выныривая из пучины забвения. Он сразу почувствовал боль в затылке и пожалел, что вообще очнулся. Юноша попытался встать, упираясь ладонями в сухую колючую траву. Мокрая ткань сразу упала ему на колени. Стайлз удивленно провел пальцами по влажному лбу, где только что находился небольшой сложенный лоскут, и огляделся по сторонам. Под ним была вовсе не трава, а тонкий слой соломы, а сам юноша оказался в какой-то ветхой лачуге. В углу был незамысловатый очаг, на искрящихся углях которого стоял котелок. Стайлз содрогнулся, когда наткнулся взглядом на какие-то глиняные емкости и аккуратно собранные в пучки травы, развешанные под потолком. Окон в хижине не было, и тут царил полумрак. В Стайлзе зародился страх, и он осторожно приподнялся с места, старательно игнорируя сильное головокружение. Где он оказался? Юноша старательно обошел стороной незнакомые травы и емкости. В голове вспыхнули ужасающие образы тех рассказов, что он когда-то слышал. Ведьмы могут заколдовать, подчинить себе, убить. Они — зло, которое необходимо истребить. Нужно бежать. Стайлз бы ни за что не хотел встретиться хотя бы с одним членом этого отродья. Он оглянулся и обнаружил слишком низкий дверной проем напротив. Стайлз осторожно подошел ближе, намереваясь выскользнуть из этого места и очутиться в безопасности, но вдруг услышал звуки приближающихся шагов. Юноша в панике оглянулся по сторонам и вжался в стену рядом с дверным проемом, принявшись выжидать. Кто-то снаружи медленно приближался — шаги становились все громче и отчетливее. Когда в дверном проходе кто-то показался, Стайлз быстро сжал чужие локти, заворачивая их за спину — чтобы обезопасить себя от неожиданных действий. Вошедший оказался девушкой. Она растерянно упала на колени, неуклюже согнувшись, и попыталась освободиться. Стайлз сильнее завернул ей руки, причиняя сильную боль. Девушка приглушенно охнула и повернула голову, вглядываясь в его лицо. Стайлз растерялся, испытывая отголоски мук совести — все-таки причинять боль девушкам было не в его натуре. Но страх был сильнее, и юноша схватил ее за распущенные густые волосы, сильно дернув на себя. — Кто ты такая? Девушка молчала, отвернув от него лицо. Он не мог уловить ее мыслей, а молчание с ее стороны казалось подозрительным. — Ты умеешь говорить? — страх не отступал, поэтому Стайлз снова произнес это грубо и обхватил ее шею рукой, чтобы обездвижить. — Кто ты такая? Она молчала. Стайлз не мог видеть ее лица и не мог предугадать ее мыслей. Тонкие девичьи пальцы впились в его запястье, и на мгновение юноша испытал порыв совести: это была девушка, и она была неприкосновенный созданием. Он тряхнул головой, чтобы стряхнуть с себя эту блажь. В любом случае, она оставалась ведьмой. Опасным отродьем самого Дьявола. — Зачем ты притащила меня сюда? — снова задал вопрос юноша, уже не рассчитывая получить ответ. — Зачем я тебе? — Если бы не я, тебя бы уже давно разодрали дикие звери. Стайлз замер от звука ее голоса — хриплого, но звучного. Девушка все еще не смотрела на него, но вот он испытывал острое желание взглянуть на ее лицо. — Отпусти меня, — тихо попросила она, но в ее голосе слышалась скрытая угроза. — Как я могу знать, что ты не убьешь меня в это же мгновение? Девушка вдруг резко выгнулась в его руках. Стайлз растерянно замер, а потом в мгновенье оказался поваленным на пол. Девушка больно выворачивала ему руку, и коленями давила на ноги, пытаясь удерживать его в неподвижном состоянии. — Ты, — выплюнул он в ярости, — ведьма. Красивое лицо девушки исказилось в гримасе. Было видно, что его слова сильно задели ее. Густые брови были нахмурены, пухлые губы поджаты, а нос сморщен. Стайлз с удивлением подметил, что девушка симпатично, хоть и выглядит дико. Такое простое платье, как у нее, не носили даже самые бедные его служанки — на вид одежда была грубой и поношенной. А волосы цвета янтаря были не прибраны и лежали взлохмаченными прядями на ее прикрытых платьем плечах. — Я не ведьма, — яростно прошептала она и сильнее заломила ему руку. — Да? Твоя лачуга сплошь заставлена вещами для колдовства. Что варится в котелке на огне? — Бульон, — тихо ответила девушка. — И здесь находятся только целебные травы. Я лечу. — Откуда мне знать, что ты не используешь их для заговоров или умерщвления людей? — Тогда ты был бы уже мертв. Я поила тебя отваром из этих трав, пока у тебя была горячка. Ты, наверное, даже не помнишь этого? Стайлз оторопел. Девушка выглядела решительно, и как бы юноша не старался, он не мог найти ни детали, которая бы указывала на то, что она лжет. — Я спасла тебе жизнь. Я не враг тебе. Стайлз красноречиво взглянул на свою руку, которую она крепко сжимала и прижимала к его туловищу. Девушка смутилась. — Ты напал на меня. — Я не доверяю тебе. — Я тоже. Но ведь я не приковала тебя к полу. Стайлз замолкнул, не найдя, что сказать в ответ. Девушка осторожно отпустила его руку и поднялась на ноги. Стайлз больше не чувствовал страха, поняв, что девушка ему неопасна. Только легкое волнение и беспокойство. — Меня зовут Лидия. Стайлз поднял хмурый взгляд, и девушка тут же замолкла, поджав губы. — Мне все равно, как тебя зовут, — грубо произнес он и поднялся на ноги, почувствовав легкое головокружение. — Мне нужно ехать. Где мой конь? — Я не знаю. Куда ты направляешься? — К королю Георгу, — ответил он неохотно. — В соседнее королевство. Ты знаешь, как туда добраться? Лидия вздохнула и скрестила руки на груди: — Это очень далеко. Дня три, если идти пешком, останавливаясь только ночью. — Покажи мне дорогу. — Сейчас? — девушка нахмурилась. — Солнце уже село. Я не пойду по лесу в темноте, да и тебе не советую. — Мне нужно как можно быстрее попасть к королю. — Но это безумие! — Мне все равно, — Стайлз был непоколебим. Лидия устало вздохнула и накинула на свои плечи большой кусок плотной ткани — Стайлз не понял, что это, и вышла из лачуги, взглядом показав Стайлзу, чтобы тот шел за ней. Юноша вышел наружу, и тут же понял — девушка была права. Было холодно и темно, но отступать Стайлз не собирался. — Вот, — тихо произнесла Лидия, когда он поравнялся с ней. — Если пойдешь направо, и не будешь никуда сворачивать, ты выйдешь к городу. А там тебе должны подсказать, куда идти дальше. — До него долго идти? — Несколько часов. Может, тебе стоит дождаться хотя бы утра? — Нет, — твердо ответил Стайлз и подумал про себя, что оставаться в одной лачуге с девушкой было бы глупо. Он все еще ей не доверял. Юноша без всяких слов пошел вперед, оставив Лидию без единого слова благодарности или прощания. Да кто она такая? Стайлз богат, у него есть земли, он приближенный короля. А та девушка лишь дикарка, живущая в лесу. Между тем, лес становился все гуще и гуще, в темноте невозможно было что-то разглядеть, и Стайлз постоянно спотыкался о сучки многолетних деревьев, натыкаясь на толстые стволы. Теперь он пожалел, что ушел ночью — в голову пришла мысль о диких животных, которые уже наверняка растерзали его коня. Когда где-то совсем рядом послышался волчий вой, Стайлз остановился, почувствовала страх. Вперед идти было опасно и жутко — звук доносился оттуда, но назад повернуть мешала гордость. Впрочем, разорванным и съеденным быть тоже не хотелось, и юноша, чертыхнувшись, повернул назад. Вернувшись, он вошел в лачугу без стука или другого иного предупреждения. Лидия сидела около очага, завернувшись в кусок невесть откуда взявшейся шерстяной ткани. Она посмотрела на вошедшего, ничуть не удивившись, и даже не стала задавать вопросов, лишь немного пододвинулась, чтобы освободить продрогшему Стайлзу место у огня. Стайлз присел рядом с очагом, немного смущенный этой тишиной и спокойствием. Лидия молча достала глиняную миску и зачерпнула ею какое-то варево из котелка. Стайлз даже поморщился, когда девушка протянула миску ему. — Это бульон, — произнесла она. — Выпей через край. Стайлз так и сделал, выпачкав подбородок и пальцы. Лидия подала ему тряпку, и он вытерся ею. Спустя несколько минут девушка вдруг подскочила: — Я совсем забыла… На этот раз в миске оказался какой-то травяной отвар, который ему было необходимо выпить, по утверждению Лидии. Стайлз принюхался — пахло приятно, и зажмурившись, выпил чуть горьковатую жидкость. — Голова больше не должна кружиться, — объяснила она, и Стайлз недоуменно на нее посмотрел: откуда она знала? — Ты такая странная, — только и сказал он. Девушку задели его слова. — Почему? Стайлз пожал плечами: — Живешь здесь совсем одна, собираешь травки. Да даже просто сидишь со мной рядом, не боясь: любая другая девушка уже ушла бы. — Почему? — невинно переспросила Лидия. — Я не думаю, что ты навредишь мне. — Ну, это считается неприличным. Девушка не должна близко общаться с малознакомым мужчиной. — Потому что тогда появится ребенок? Стайлз чуть не подавился воздухом. Девушке на вид было лет семнадцать, но такие вещи она воспринимала, как совсем юная. — Да, тогда появится ребенок. Кто тебе это рассказал? — Мама. Она умерла два года назад, и я осталась одна. Девушка замолкла и быстро перевела взгляд на пламя. Она поднялась с места и подошла к сваленной к куче соломе, чтобы подготовить спальное место. Стайлз окинул взглядом ее талию, которая была тонкой и без корсетов. Он подумал, что девушка уже давно живет тут, в лесу, раз не имеет представление о том, как должна одеваться дама в обществе. — Почему ты не вернешься к людям? Лидию, кажется, этот вопрос смутил и привел в растерянность. Несмотря на это, она сделала глубокий вдох и ответила: — Я же их совсем не знаю. Мне кажется, я не впишусь. Стайлз озадаченно посмотрел на нее: — И что, ты хочешь всю жизнь прожить здесь, одна? Лидия пожала плечами. Стайлз решил перестать задавать вопросы — было видно, что девушке неприятно их слышать. Ну, или хотя бы оставить некоторые из них до лучших времен.***
Он не ушел: ни на следующий день, ни на какой другой. Судя по его подсчетам, он жил с Лидией уже около недели, и с каждым днем девушка все больше и больше открывалась Стайлзу. Она оказалась не так глупа, как он думал раньше. Лидия умела и писать, и читать, правда не очень скоро, но многие люди не умели и этого. Стайлз даже попытался научить ее французскому, и спустя пару дней девушка умела вполне сносно произносить основные фразы и немного разбирать его речь. Стайлз еще никогда не чувствовал себя таким умиротворенным, как здесь. И дело было не только в приятном обществе Лидии, само место было тихим и таким спокойным, что здесь хотелось остаться, и надолго. Стилински подумал, что Айзек неплохо справится и без него, и остался. Лидия никогда не просила помочь ей с домашними делами, но он обо все догадывался сам: носил воду из ручья неподалеку, проверял силки на наличие каких-нибудь глупых птиц или зайцев, попавших в ловушку, и даже попытался заменить полусгнившую крышу лачуги, но у него ничего не вышло. Лидия ничего не говорила, но Стайлз знал, что она рада, что он остался. Девушка уже не раздражала и не пугала его, как прежде, и он внезапно для себя осознал, что несмотря на все ее странности, она красива и благодетельна. Как-то раз он прогуливался по лесу. Погода стояла теплая и ясная, даже немного жаркая, и Стайлз был бы не против искупаться в небольшом лесном озере. Там всегда было тихо, лишь изредка шумели камыши и гоготали водные птицы, напоминая всем, что они есть. Но, когда Стайлз подошел к озеру, выяснилось, что не он один любил его красоту и тишину. На берегу стояла Лидия, полностью обнаженная, и всматривалась в водную гладь, пытаясь пригладить свои слегка вьющиеся волосы. Стайлз притаился за деревьями, задержав дыхание: такого красивого женского тела он не видел в жизни, даже на известных полотнах смелых художников. Тонкую талию ничуть не портили широкие и округлые бедра, а полные белые груди так и притягивали взгляд. Стайлз испытал смущение, даже стыд, но не отвел взгляда и не зажмурился. Картина, открывшееся ему, того стоило. Девушка, даже не догадываясь, что за ней наблюдают, медленно зашла в воду, скрываясь в ней. Стайлз видел лишь ее рыжие волосы, которые красиво поблескивали, когда на них попадали лучи заходящего солнца. Он вышел на берег и тоже скинул с себя одежду. Стайлз на мгновение замер, стоя на берегу озера: а стоит ли заходить в воду? Вдруг он ее напугает? Наконец, он решился и почувствовал прохладную воду всем телом. Стайлз отошел подальше от берега и отплыл, ориентируясь на рыжеволосую девушку, которая как раз плыла по направлению к берегу. Он поплыл быстрее, и Лидия остановилась, когда заметила его. На ее лице отразилось смущение, но она была в воде, поэтому не стала возражать, когда Стайлз подплыл еще ближе. — Здравствуй, — прошептал он с глупой улыбкой, остановившись напротив нее. Здесь было неглубоко — он легко дотягивался до дна. — Здравствуй, — ответила Лидия с неким удивлением и скрестила руки на обнаженной груди. — Ты чего-то хотел? — Вообще-то, нет, — юноша вдруг понял, что выглядит он, как глупец. — Просто вдруг захотелось тебя увидеть. — Правда? — в глазах Лидии Стайлз увидел что-то теплое, но так и не смог объяснить себе, что это. Он молча кивнул, и девушка вдруг смутилась. — Я понимаю, потому что мне тоже хочется тебя видеть. Постоянно. — Да? — Стайлз приподнял брови. Это невинное признание в симпатии, наверное, даже не до конца понятное девушке, польстило ему. — Тебе понравилось, если бы я тебя поцеловал? Лидия покраснела, но явно не из-за вопроса, а близости их обнаженных тел. Стайлз знал, что она вряд ли вообще знала о тех вещах, о которых думал он, но, наверное, смущение закладывается подсознательно, еще в детстве. — Как это? — растерянно спросила она, подтвердив его догадки, и лишний раз напомнила Стайлзу о своем детском взгляде на мир. Она росла одна, наверное, всю жизнь общаясь только с матерью, и просто не могла знать всех тех вещей, которые, казалось бы, совсем естественны. Стайлз несмело протянул руку, касаясь прохладной кожи ее щеки, а потом аккуратно убрал прядку влажных волос за ухо. Он пальцами начал поглаживать нежную кожу ее шеи, спускаясь все ниже: к плечам, ключицам, ложбинке между ее грудями. — Мне нравится, — выдохнула Лидия, которая, кажется, даже не дышала до этого. — Мне тоже, — Стайлз улыбнулся, немного волнуясь. — Но это еще не все. Лидия взглянула на него с ожиданием, и юноша наклонился вперед, оказавшись так близко, что ощущал ее дыхание на своей шее. Стайлз не хотел напугать ее, но когда он коснулся ее губ своими, девушка резко отпрянула. — Что я сделал не так? — взволнованно спросил Стайлз. — Нет, ничего, — ответила Лидия, неотрывно смотря в его глаза. — Просто я не ожидала и почему-то испугалась. — Меня? — Нет, просто я чувствую себя немного странно. Ну, знаешь, — Лидия запнулась и взмахнула рукой в воздухе, — будто меня разрывает внутри от чего-то. Я не могу объяснить. Стайлз осторожно поймал ее руку за запястье и прижал ее к своим губам. Лидия замерла, широко раскрытыми глазами смотря на него; ее грудь поднималась и опускалась из-за тяжелого и учащенного дыхания. Стайлз еще раз поцеловал ее ладонь, а потом опустил ее руку на свою грудь. — Ты чувствуешь мое сердце? Оно бьется так же быстро, как твое. Лидия перевела взгляд на его грудь, а потом снова посмотрела в глаза Стайлза. Она приподняла голову, будто бы призывая, побуждая его к действиям. Стайлз снова наклонился к ней, нежно опуская ладонь на ее талию, и коснулся губами уголка его рта, стараясь не спешить. Девушка смело закинула руки на его плечи и обняла за шею, прикрыв глаза и подавшись вперед. Их поцелуи были неумелыми, неловкими, но Стайлз еще никогда не испытывал такой ворох чувств. Он ненадолго отстранился от ее губ, давая ей и себе вдохнуть воздуха, и осыпал поцелуями ее лицо, шею, и плечи, а потом снова возвращался к распухшим и покрасневшим губам. Стайлз скользнул ладонями по ее бедрам, и Лидия не высказала протеста, лишь глубоко вздохнула, немного подавшись вперед. Он чувствовал, как ее упругие груди задевают его грудную клетку, и это вызывало еще большее желание, которое вместе с мурашками пробегало по всему телу. Стайлз несильно прихватил зубами кожу на ее шее, схватив ее под коленями, и легко приподнял девушку в воде. Лидия вскрикнула и вцепилась в его плечи, чтобы не упасть. Юноша попытался отвести взгляд от ее груди, которая теперь была ему четко видна, и посмотрел на раскрасневшееся и испуганное лицо Лидии. — Позволь мне провести с тобой ночь, — прошептал он. Лидия выглядела озадаченной. — Но мы и так спим вместе каждую ночь. — Нет, не в этом смысле, — Стайлз даже улыбнулся. — Это то, что происходит между мужчиной и женщиной, если они нравятся друг другу. Я нравлюсь тебе, Лидия? — Да, — тихо отвечает девушка. Стайлз с улыбкой коротко поцеловал ее в уголок губ и снова опустил в прохладную воду. Лидия с доверием посмотрела в его глаза, и юноша погладил ее по мокрым и спутанным волосам. — Тогда позволь мне. Лидия опустила взгляд и взяла Стайлза за руку. Они вместе вышли из воды, и Стайлз расстелил свой плащ на траве, в прохладной тени деревьев. Он посмотрел на Лидию, которая хмурилась, но все-таки легла на мягкую ткань, оказавшись открытой для всего мира. И Стайлза, который с трепетным желанием рассматривал ее тело, а потом перевел взгляд на ее слишком бледное лицо. — Все будет хорошо, — с нежностью произнес он и опустился на плащ рядом с Лидией, приобняв рукой ее талию. — Не бойся.***
В очаге догорал огонь, и сучья медленно потрескивали. Стайлз смотрел на это пламя, чувствуя его жар, который согревал его. Справа от него послышался шум, и в лачугу вошла Лидия. Выглядела она мрачно и устало: кожа была бледной, а брови нахмурены. Ее ладони были сложены на животе; она молча прошла в глубь лачуги и легла на сваленное в кучу сено, накрывшись старой и выделанной шкурой какого-то животного. Лидия повернулась к нему спиной, и это привело Стайлза в недоумение. — Ты в порядке? — Да, — коротко ответила она. Стайлз не поверил. Он встал со своего спального места и подошел к ней, осторожно присаживаясь рядом, и отчетливо услышал, как она всхлипнула. Стайлз с озадаченным видом погладил ее по волосам, ласково перебирая спутанные пряди. — Ну, что с тобой? Это из-за того, что произошло днем на озере? — Я не знаю, — Лидия повернулась на спину, и теперь он мог видеть ее изнеможденное лицо. — Я чувствую, что со мной что-то не так. У меня идет кровь. Стайлз почувствовал смущение — о таких вещах не говорили в его обществе. Но ведь это была Лидия, она была таким искренним и чистым созданием, что он просто не мог ее одернуть, поэтому постарался успокоить. — Ну, ведь у тебя шла кровь и раньше, верно? — Да, — ответила девушка тихо. — Но так сильно не болело. Стайлз вздохнул и вытянулся на подстилке из соломы рядом с ней. Лидия повернула лицо, и теперь смотрела своими заплаканными глазами в глаза юноши. Он коротко поцеловал ее в лоб и опустил свою теплую ладонь на низ живота девушки. — Это нормально, что больно. Наверное, ты уже подумала, что заболела, но это не так. Так бывает у всех девушек, когда они остаются наедине с мужчиной впервые. Лидия шмыгнула носом, но, кажется, немного успокоилась. — А у мужчин бывает так? — Нет. — Почему? — Я не знаю, — Стайлз пожал плечами, а Лидия поджала губы, расстроенная этой несправедливостью. Стайлз снова поцеловал ее в висок и крепко обнял за талию. Лидия расслабленно прикрыла глаза, и Стайлз вдруг поймал себя на мысли, что хотел бы видеть ее рядом с собой каждый день. Он не может оставаться здесь вечно — когда-нибудь нужно было вернуться в город, в общество. И юноша бы хотел, чтобы Лидия вернулась с ним. — Послушай, ты мне доверяешь? Ты знаешь, что такое «доверять»? Лидия серьезно посмотрела на него. — Да. Это значит верить кому-то всецело. Я доверяю тебе, Стайлз. — Хорошо, — юноша приподнялся на локте. — Лидия, я хочу чтобы ты вернулась со мной в город. — Зачем? — она привстала и снова выглядела встревоженной. Стайлз не изменился в лице — он ожидал такой реакции. — Потому что ты мне нужна. Я хочу, чтобы ты стала моей. — Я и так твоя. Стайлзу стало как-то тепло внутри от такого признания. Он сел и коснулся теплой щеки Лидии, но та, казалось, будто этого и не заметила. — Да, но я хочу, чтобы ты стала моей женой. Ты понимаешь? — Лидия резко отвернулась, и Стайлз почувствовал настоящее отчаяние. — Ты ни в чем не будешь нуждаться. У меня есть земли, деньги, слуги… Я обеспечу тебя всем, что тебе нужно. Лидия молчала, и Стайлз понял, что сказал только что настоящую глупость. Лидия не обычная разодетая дама из высшего общества, которую интересуют лишь выгодность брачной партии и богатства ее будущего мужа. Лидия иная, и деньгами ее не привлечешь. — Я буду любить тебя, — пускает Стайлз в ход свой последний и главный аргумент. — Буду беречь. Лидия, мы будем счастливы. Лидия развернулась к нему, и юноша увидел, что на ее глазах блестят слезы. — Ты просто не понимаешь. Я не могу вернуться к людям! Только не я. Люди злы и жестоки, они просто не принимают других, если они хоть немного отличаются от них! Мою мать пытали несколько дней, потому что они думали, что она ведьма. Она призналась, ну, а что еще остается, когда тебя раздирают раскаленными клещами? Ее хотели повесить, но мой отец попытался ее спасти, и тогда они его убили. Тогда мама схватила меня, и нам удалось сбежать оттуда. С тех пор мы жили здесь, мама иногда закрывала изуродованное лицо какой-нибудь и выходила в город, чтобы продать ягоды и купить на них что-нибудь нужно нам. Теперь ты понимаешь, я не могу вернуться! Я не могу жить всю жизнь в страхе, что меня могут казнить за грехи моей матери. Стайлз побледнел, услышав ее рассказ. Лидия снова отвернулась от него, обняв себя за плечи. Юноша, как бы не старался, не мог найти достойные слова утешения, и дотронуться до девушки он тоже не осмелился. — Я защищу тебя, — наконец сказал он. — Тебе нужно просто довериться мне. — Нет! — вдруг резко сказала она; в ее глазах пылала решительность. — Я долго думала об этом. Тебе лучше уйти, пока я еще смогу жить без тебя. Так будет лучше. Стайлз не поверил своим ушам. Он сам только что все испортил, заведя неподходящий разговор. — Но Лидия… — Все! — сказала она, плача. — Иди спать к себе. Завтра на рассвете я провожу тебя до города. Огонь в очаге погас, и все вокруг погрузилось в темноту. Стайлз слышал, как плачет Лидия, но ему просто было нечего сказать. Девушка сделала свой выбор. На рассвете Лидия и правда проводила его до города, попрощалась со слезами на глазах, но даже не дала поцеловать себя напоследок. Стайлз чувствовал себя пустым и каким-то разбитым.***
Он оглядывал знакомые места с какой-то радостью в сердце и потаенной надеждой. Три года прошло. Там ли она еще? Помнит ли его? Казалось, конь Стайлза ехал слишком медленно, будто специально. Была поздняя весна, и цветы уже цвели, а на деревьях была пышная зеленая крона. Совсем так тогда, три года назад, когда совсем незнакомая девушка спасла его от верной гибели и выхаживала, ничего не просив взамен. Три года прошло. Столько всего изменилось. Стайлз получил новый титул, ему пожаловали большие земли на юге страны. Он стал еще богаче, но не счастливее. Три года. Время не стоит на месте. Уже несколько знатных дам предлагали брак, но Стайлз отказывался, хотя признавал, что этот союз вышел бы прибыльным. Но он просто не хотел. От этих разодетых и неестественных девушек воротило, а перед глазами всплывал образ единственной. Три года ушли, но не унесли с собою печаль и горечь разлуки. Жива ли еще Лидия? Примет ли его? Расплачется, обнимет крепко-крепко, не желая отпускать, или окинет холодным взглядом и отвернется, прогонит его? Неизвестность пугала так же, как и прежде, но только сейчас Стайлз решился вернуться. Будь что будет. Пусть даже она снова не согласится уехать с ним из леса, он все равно останется с ней. На этот счет он предупредил своего близкого друга — он присмотрит за его землями во время отсутствия. Вот та самая еле заметная тропинка, по которой Лидия провожала его в город. Стайлз боялся, что не найдет ее. Его конь аккуратно переступает через корни и валяющиеся ветви деревьев, и Стайлз поторапливает его, забыв учесть то, что коням не дано понимать человеческую речь. Вот и та старая лачуга. Сердце Стайлза начало биться быстрее, и он слез с коня. Его ноги будто бы ослабли в одно мгновение, а колени стали подгибаться, но он упорно продолжил идти вперед. Она, его Лидия, совсем близко… Он остановился у самого входа. А стоит ли? Вдруг он здесь нежеланный гость? Стайлз сделал глубокий вдох и входит внутрь. Никто не встретил его, никто не выбежал навстречу, никто не прогнал. Тут было пусто. Как и внутри юноши, который почувствовал острое разочарование. Он уже хотел уйти, как вдруг краем глаза заметил какое-то движение справа. Стайлз стремительно развернулся и с непониманием и удивлением принялся рассматривать маленького мальчика, который цеплялся пальчиками за полы своей рубашки и пытался спрятаться от внимательного взгляда незнакомца в углу лачуги. Стайлз опустился на колени, не веря своим глазам. Это точно сын Лидии — у них было что-то общее во взгляде — у мальчишки он такой же невинный и открытый — и чертах лица. Осознание пришло не сразу, но накрыло его с головой. Это его сын стоял сейчас здесь и испуганно смотрел на него. Стайлз почувствовал что-то неописуемое внутри, непонятную радость и счастье, и протянул к мальчику руку, чтобы потрепать по темным волосам. Это был его сын. Его наследник. Вдруг мальчик начал плакать, и Стайлз озадаченно посмотрел на него, растерявшись. Что нужно делать с плачущим и напуганным ребенком? Он совершенно ничего не знал о детях и том, как быть отцом. Вдруг позади него раздался встревоженный голос. Стайлз медленно встал на ноги, разворачиваясь лицом к входу. Он узнал бы этот голос из тысячи. На пороге стояла его Лидия. Она была точно такая же, какой он ее помнил, но в то же время и не похожа на нее. Ее волосы были собраны в пучок на затылке, а обычного покроя платье помогало разглядеть изменения в ее фигуре. Ее бедра и грудь стали полнее, но это ничуть ее не портило, лишь придавало некую женственность и очарование. Она замерла и широко распахнула глаза, смотря на своего гостя. Стайлз поджал губы, и сделал шаг по направлению к ней, совсем не стыдясь того, что сейчас он плачет. — Ну, здравствуй, — прошептал он, неотрывно смотря в ее глаза. Лидия сделала глубокий вдох, бросая быстрый взгляд на сына, а потом снова посмотрела на юношу. Она тоже заметила в нем изменения: повзрослел, окреп, возмужал… — Здравствуй, — тихо выдохнула она и улыбнулась, неуверенно и испуганно, но так искренне. Он взял ее за руку, и они стояли, плача в объятьях друг друга, здесь, навсегда скрытые от чужих взоров сенью деревьев.