***
«Никто не придёт!» Запустив пальцы в волосы, с новой силой заметалась по студии. Она обошлась мне в двести косарей за трое суток. И, если всё это будет в пустую, я… Плевать на деньги, но если они не придут!.. «Не придут!» — диким визгом отозвался голос. Тихо застонав, закрыла ладонями уши. Взгляд на часы: семнадцать пятьдесят шесть. — Ещё четыре минуты до шести, — успокаивала я сама себя и наматывала круги по комнате, не в силах успокоиться. «Не тешь себя ложными надеждами!» — Время ещё есть, — бормотала я себе под нос. Семнадцать пятьдесят девять. «Пустые надежды!!!» «Ничтожество!!!» — Заткнитесь! Наступила долгожданная тишина. Я замерла посреди комнаты, пытаясь восстановить дыхание. Возобновила движение. Я схожу с ума, да. Так это не новость, а данность. И моё сумасшествие опасно для окружающих, и просто слуховыми галлюцинациями не ограничивается. И медикаментозно не лечится. Да и можно ли вылечить обострившийся инстинкт самосохранения? Прислонилась плечом к стене. Как же хочется спать! Но уснуть не получается. Это было слишком сильно, слишком больно, слишком… всё! Восемнадцать ноль ноль. «Вот и всё». Из спины будто вынули стержень, и я сползла по стенке на пол. — Неужели всё так и закончится, не успев начаться?.. «Ха-ха-ха!!! Неужели ты поверила, что кому-то нужна?! Они прославятся с твоими песнями, а ты так и останешься за бортом! Сгниёшь в какой-нибудь канаве, когда закончатся твои денежки! Никому не нужна!!!» — Алиса? Я вздрогнула, решив, что это часть глюка. Не мог же это действительно быть Саша? Они же… Они… Приоткрыла глаза, обвела взглядом помещение. И действительно, все четверо были здесь. Я глазам своим не поверила. А потом сделала что-то очень неправильное и неадекватное. — Я говорил, что она найдётся, — продолжал он. А я стиснула Сашу в объятиях, изрядно выбив парня из колеи. — А меня ты чуть не покусала! — возмутился Андрей. — Да я и тебя сейчас обниму. Отпустила смущённого Сашу и обняла Андрея. Тот стиснул от души, рёбра мне чуть не переломал. Пришлось его всё-таки укусить. Пока Андрей, смеясь, потирал пострадавшую руку, я обнимала Дениса. И, забывшись, уже протянула руки к Владимиру, но натолкнулась на его ледяной взгляд, почти физически ощутимый и оттого ещё более страшный. Я замерла, не зная, куда спрятаться. Ледыха прищурился: — Это всё, конечно, очень мило. Прямо возвращение блудной дочери. Но где тебя, дщерь моя, черти носили? — Денис, побледнев, отодвинулся подальше, я же, изрядно струхнув, — лучше бы орал! — сложила руки на груди и твёрдо встретила его взгляд. — По каким горам, лесам и долам ветра Вас погоняли? Усилием воли сдержала раздражение и ответила в той же манере, решив не отставать: — О, сударь, побывала я в прекраснейшем из мест! Полнейшей Задницей зовётся. Вы там случаем не бывали? Надо Вас туда свозить, должны ж Вы знать, на что меня обрекли! Ледыха, казалось, разъярился ещё больше. Но он только прищурился сильнее, из-за чего его глаза стали похожи на две щёлки, и немного подался вперёд. — Вы уверены, что Вам это в горячечном сне не привиделось? А мне теперь всё это слушать? Нет уж, увольте! Извольте объясниться. Сдаваться никто не желал. Мы сверлили друг друга взглядами и невольно подступали всё ближе. — Конечно, Ваша здесь вина! Когда-то кое-кто джентльменом себя выставлял. Так раз надели маску эту, имейте честь избранной придерживаться роли! Теперь же, когда действия Ваши вышли боком мне, имейте совесть ответ держать за действия свои! Парни, округлив глаза, наблюдали за нашей пикировкой и слушали, приоткрыв рот. Ледыха деланно возмущался: — Так извольте же объяснить, какими, интересно, действиями я Вас поставил под удар? — О, милый друг, Вы неглупы! Так почему же разыгрываете, сменив очередную маску, сейчас дурака? — Казалось, у Ледыхи сейчас пар из ушей повалит, а ледяной взгляд окончательно выстудит и так стылую душу. Поэтому я решила свернуть сей спор. — Думаю, несложно догадаться, кто выкинул Кравцова с насиженного места. И все причинно-следственные связи установить для Вас не составит труда! — Позвольте! Вы сказать хотите, что вина моя в том, что этому господину я не позволил Вас третировать? — Что Вы, нет! Ваша вина в неправильном избрании мер пресечения! Точнее, в оценке последствий этих самых мер. — Полагаете, мне стоило его тихонько прикопать в саду под кустом роз? — Ну что Вы, какие розы? Не заслужил мерзавец почестей таких. — Увольте, Вы не настолько шикарная девушка, чтоб из-за Вас в подобное болото лезть. И всё-таки, где черти Вас носили? Ответ на сей вопрос был не дан до сих пор. Я махнула на всё это рукой и отвернулась от него: — Это подождёт. Сейчас важнее то, зачем я здесь всех вас собрала. — И зачем же? — спросил Денис. — Тупой вопрос, — хмыкнула я. — Альбом записывать будем. — Но мы… — начал было Денис, но я его перебила: — Готовы. И, пока альбом не будет записан, никто отсюда не выйдет. — Может, стоит записать несколько каверов? — несмело спросил Андрей. — Каверы мы записывать не будем. Никогда! Ибо кавер может записать любая группа, а написать свою музыку — далеко не каждая. Надеюсь, вы запаслись кофе. Я предупреждала, что мы надолго. — Окинув всех внимательным взглядом, добавила: — Вперёд и с песней! Мне показалось, или в глазах Владимира мелькнуло что-то сродни одобрению? Впрочем, неважно. Нам слишком многое нужно сделать. И началась работа. Чем дальше мы продвигались, тем больше я успокаивалась. Нервозность, конечно, никуда не делась, но разум прояснился, и происходящее начало приносить удовольствие. Смутные ощущения, обрывки фраз и мелодий превращались в новую песню. Парни ещё не знают, что у нас будет бонус-трек. Но он будет. — Денис! Это что ещё за новости?! Заново! — орала я на Громова. — Такое ощущение, будто палочки свои ты жопой держишь! — Я устал! — возмутился он. — И вообще!.. Вообще!.. Мне мотивации не хватает, вот! Это он зря-я… — Мотивации, значит, тебе не хватает, — зловеще протянула я. Уставшие парни, развалившиеся на диване, подобрались, даже задремавший Саша открыл глаза. — Открой рот, закрой глаза. — З-зачем? — заикнувшись, спросил Денис. Похоже, его это неплохо взбодрило. Я усмехнулась: — Мотивировать буду. Денис, сглотнув, послушался. И у него такое мечтательно-предвкушающее выражение лица стало, что я улыбнулась, не сдержавшись. Зрители насторожились, с интересом наблюдая за развитием событий. Приблизившись, замерла возле подозрительно покрасневшего Дениса. А мальчик-то, видимо, на что-то надеется! Усмехнулась, покачав головой. И ловко вложила ещё одну барабанную палочку ему в рот на манер розы. Денис тут же вытаращился на меня. — Ещё одно подобное заявление — и эта палочка окажется в противоположном конце твоей пищеварительной системы, а они, — кивок в сторону посмеивающихся парней, — мне помогут. Это достаточная мотивация? Судорожный кивок в ответ. — Я рада, что мы поняли друг друга. Заново! Дальше всё опять пошло гладко, но, когда дело дошло до бонуса, появились проблемы. — То есть ты хочешь, чтобы мы сыграли песню, которую даже не можем послушать, потому что она ещё не написана? — подводя итог, спросил Саша. Я кивнула. Грубо, конечно, но это так. — Но это невозможно! — всплеснул руками Денис. — Возможно, — возразила я. — Но не для нас! — Для вас, Денис. Вы можете это сделать. Мы, — поправилась я, — можем это сделать. Я буду вас направлять. — Мы должны хотя бы попытаться, — поддержал меня Саша. — Давай текст. — Его ещё нет. — Как «нет!»?! — хором гаркнули Андрей с Денисом. — А ноты?.. Я пожала плечами, а Саша подытожил: — Всё-таки это невозможно. — Ну почему же? — спросил Владимир, задумчиво потерев подбородок. — Это кажется страшнее, чем есть на самом деле. С чего начнём? — С электрогитар, — пожала плечами я. — У меня есть одна идея, но я не знаю, получится ли её исполнить. — Не попробуем — не узнаем, — ответил Владимир. — Что за идея? Я замялась, не зная, как объяснить. — Мы будем одновременно играть одно и то же, но ты на октаву выше. Главное — абсолютная синхронность. Андрей присвистнул: — Да ты спятила! Владимир в задумчивости покачал головой: — Может поучиться интересный эффект, но сложность исполнения… — Я поёжилась под его пристальным взглядом. Он усмехнулся: — Это вызов для меня. Я, приподняв бровь, посмотрела ему в глаза. Владимир понял меня без слов. — Показывай, что играть. Я несколько раз сыграла, он повторил. Уж в чём-чём, а в мастерстве ему не откажешь. Единственное, темп у нас незначительно, но различался. — Давай попробуем записать, — предложил Владимир. Я кивнула и растолкала уснувшего Андрея. Тот с весьма осоловелым видом посмотрел на меня и перебрался за аппаратуру. Во всём этом хорошо разбирался только он, и немного — Денис. Мы встали друг напротив друга, и я взяла первый аккорд. Музыка лилась легко и свободно. Я пристально смотрела в холодные светло-зелёные глаза, они отвечали тем же. Как перед зеркалом стою. Я замерла, замер и Владимир. Ровно тридцать семь секунд мы простояли, не шелохнувшись. Ровно тридцать семь секунд звенящей от напряжения тишины, — и новый агрессивный аккорд. Наконец последний отзвук струны, и всё. Записано. — Это очень странно звучит, — сказал Андрей. — Не то… агх… слово, — Саша ещё раз зевнул и посмотрел уже более осмысленно. — Но это было действительно круто. А зачем пауза сделана была? — Для проигрыша, — ответила я. — Именно для этого мне нужен скрипач. Где он, кстати? Саша снова зевнул. — Это я. Я кивнула: мол, поняла, — и повернулась к Владимиру. — А ты говоришь «сложно»! И часа не прошло, а эта часть уже сделана. Ледыха привычно улыбнулся: — Это я такой способный. Кто следующий в очереди на пытки? Мой выбор пал на Дениса. К сожалению, Владимир оказался прав: это превратилось в пытку и для меня, и для него. Своего я, конечно, добилась, но нервов потратила немало. С Андреем получилось достаточно легко и быстро, а вот когда дело дошло до скрипки, мы опять застопорились: Саша всё никак не мог понять, чего от него хотят. В итоге Владимир отбрал у него скрипку и сказал: — Командуй! Ну я и командовала. Минут сорок мы с ним только цапались, но к необходимому результату всё-таки пришли. — Что ж, вынуждена признать: сволочь ты талантливая. Ледыха отзеркалил: — Что ж, вынужден признать: сволочь ты талантливая. Мы ещё немного позубоскалили, но вынуждены были прекратить: нужно наконец записать этот бонус и разъехаться по домам. Как раз только вокальная партия осталась. Денис с Сашей уже давно спали на диване, Андрей с Владимиром ещё держались, а вот в меня будто бес вселился: энергия так и била. Поправив наушники и микрофон, кивнула Андрею. Зазвучала музыка. Не успела я восхититься той дикой гармонией, что заставляла кровь в венах закипать, как меня захлестнуло. Теперь та же сила, что заставляла писать кровью вместо чернил, приказывала петь. И я пела, пела, будто в первый и последний раз, будто потом не будет возможности. Я рассказывала. Про Арину, про Евгения, про Семёна Павловича, про холодные больничные стены… И только когда стихла музыка, поняла, что плачу. А потом стало темно.Глава 12
27 января 2019 г. в 14:11
«Надо найти кого-нибудь из ребят», — стучала в голове мысль.
Я стояла перед оптикой и вертела в руках новенькие очки. Обычная чёрная глянцевая оправа, прямоугольные линзы. «Близорукость слабой степени», — записано в моей медицинской книжке. К сожалению, удар по голове бесследно не прошёл.
«Ага! Ищи, ищи!» — мерзко подхихикнули возле правого уха.
«Тебя-то никто не искал!» — вторили откуда-то слева.
«Ты никому не нужна!» — проорали уже с обеих сторон.
Вздохнув, заткнула уши наушниками. Я не сплю уже четвёртые сутки, и у меня начались галлюцинации. Пока, к счастью, только слуховые. Не радует другое — они выворачивают мне душу, вытаскивая все мысли, спрятанные глубоко внутри. Но «скрыто» не равно «отсутствует».
Казалось, эту проблему так легко решить! Проблема? Да так, небольшая проблемка! Но для этого нужно уснуть, а этого я сделать не могу. Слишком велико нервное напряжение. То, что было недвижимо годами, встряхнули, перевернули и выпотрошили, потом аккуратно сложив на место. Но целым это не станет, не так быстро. Поэтому я не могла найти покоя. Его просто не было.
Но не только это подтачивало меня. Думается, если бы изменилась всего одна деталь, если бы мне медсестра сказала несколько заветных слов, реакция была бы не настолько… бурной? Болезненной. Я пробыла в больнице три недели, — три грёбанных недели! — но никто — никто!!! — ни разу даже не попытался обо мне разузнать. Я осталась со всем этим одна. И на фоне этой пары моё одиночество было не просто явным — оно бросалось в глаза. Самодостаточность? Ущербность!
Я была уверена, что в кои-то веки у меня появились друзья, но теперь в этом уверенности не было. Я, кажется, вообще ни в чём не могу быть уверена. Это удручает. И дико действует на нервы, тонко звенящие, перетянутые. Которые вот-вот лопнут и больно ударят по тому, кто неострожным движением порвёт их.
Тряхнув головой, нацепила на нос очки. Рефлексировать буду потом, сейчас нужно связаться с ребятами.
«Да кому ты нужна?!» — пробился сквозь музыку голос.
«Иди к чёрту!» — мысленно огрызнулась я и тихонько подпела играющей в наушниках песне:
— So what if I'm crazier than crazy?
So what if I'm sicker than sick?
So what if I'm out of control?
So what?
So what?
«Действительно, что, если у тебя, Алиса, окончательно кукушка съехала, а?» — кольнула куда-то под рёбра неприятная мысль.
Но её тут же снесло другой мыслью, более приоритетной: «Что мне теперь делать?» — когда до воспаленного сознания дошло, что телефон-то мне разбили. Ни одного номера наизусть я не знаю, в соцсетях аккаунта у меня нет… Адреса? Не знаю. Я, конечно, могу на дачу Громовых ломануться, но не думаю, что в этом будет смысл.
И как их искать? Можно попробовать к Ледыхе в офис пробиться, но, скорее всего, меня просто не пустят; да и, учитывая, сколько времени он проводил в нашем подвале, маловероятно, что он сидит за столом и ждёт, когда я приду. Да и приём меня ожидает несколько… прохладный. Ага, как в Арктике снег.
Стоп. Разбитый телефон?.. Но как я тогда музыку слушаю?! Наушники, подключенные к телефону, безмолствовали. А музыка, будто поняв, что разоблачена, сразу стихла. Чёртовы глюки!
О’кей, буду решать проблемы по мере их поступления. Сначала нужно купить новый телефон и симку. А потом… Почему-то было стойкое ощущение, что я столкнусь с кем-нибудь из ребят.
И таки да, я буквально налетела на Андрея сразу после того, как купила смартфон и чуть не оставила на кассе, оплатив. Недосып просто убивал внимательность, делая меня очень рассеяной. Наверное, я бы и Андрея не заметила, если бы мы не столкнулись.
— Алиса?!
— Да ладно! — тут же завелась я. Медленно выдохнула, успокаиваясь, и продолжила уже нормально (более-менее нормально): — Мне нужны ваши номера. Все. И очень быстро!
Андрей несколько растерялся от подобного напора, невольно проглотив все упрёки, готовые сорваться с языка. А они были, я чётко это видела.
— Ты… Ты… Где ты была?!
— Там, где была, уже меня нет, — ответила я. — Потом, всё потом. Мне нужны ваши номера.
Андрей несколько секунд внимательно смотрел мне в глаза, потом кивнул и протянул ко мне руку:
— Давай телефон, забью.
Я без колебаний исполнила его просьбу и теперь ждала, когда Андрей всё сделает. Всё время казалось, что он слишком медленный, и я еле удерживалась от просьбы шевелиться быстрее. Ну, или истеричного вопля. Нервы ни к чёрту. Наконец телефон вернулся ко мне.
— Что будешь делать? Куда ты сейчас?
— Домой, — я замялась, не зная, стоит рисковать или не стоит. «Стоит». — Андрей, найди мне к вечеру скрипача.
— Скрипача? — переспросил он.
— Да, — чуть раздражённо ответила я, — скрипача. Чтоб на скрипке играл, как Владимир — на гитаре. И вообще в шесть часов вечера собери всех. Адрес уточню и смской скину.
И, не дожидаясь ответа, понеслась домой. Ещё столько надо сделать…