***
Прокуковала я до самой ночи, ожидая, пока он проснётся. Текст электронной книги в голове не укладывался, а строчки расплывались и всячески путались. Еды я наготовила на неделю вперёд (хотя Владимир съест, думаю, дня за два), сама натрескалась… и всё-таки легла спать. Отобрала у Владимира одеяло, закуталась в него и, притулившись к тёплой спине, приготовилась отойти в мир снов. А в итоге чуть не отошла в мир иной. Ледыха вдруг извернулся с невероятной для его габаритов ловкостью, стиснул меня, как плюшевого мишку, и продолжил спать. А я… У меня в отличие от того самого мишки есть кости. Я с ужасом почувствовала, как сминается грудная клетка, как становится труднее дышать, и яростно забилась. Выворачивалась, как могла, кусалась, царапалась и пиналась. Вырваться так и не получилось, как, собственно, и Ледыху разбудить, но право нормально дышать я всё-таки отбила: хватка заметно ослабла. А вот вырваться так и не получилось, что хорошего настроения не добавляло. Да и боязно как-то было… Сначала хотела бодрствовать всю ночь и сверлить Владимира осуждающим взглядом, но… Произошло то, что происходит в таких случаях всегда. Только принял решение не спать всю ночь — через десять минут подушка уже вся в слюнях. А если решил наконец-то выспаться — встретил рассвет, но глаз так и не сомкнул. Так что я скрестила руки на груди и, отодвинувшись настолько, насколько это было возможно, и сильно прогнувшись в спине, приготовилась сверлить Ледыху осуждающим взглядом. Но спина быстро затекла от неудобного положения, пришлось придвинуться ближе. И я, пригревшись, заснула. Чтобы ранним утром, опять чуть не задохнувшись, впиться зубами Ледыхе в синяк, оставшийся от моего же укуса. И тот — о, чудо! — застонал, заворочался и попытался меня отпихнуть. Но я сама взвилась, выпуталась из одеяла, села, поджав ноги под себя (а вдруг схватит?..), и таки уставилась на него самым осуждающим из своих взглядов. Ледыха его не оценил. Потёр место укуса, нахмурился. Потом потянулся всем телом и приоткрыл один глаз. И такой он был непривычный, что все ругательства, которые я собиралась на него обрушить, застряли в горле. Владимир щурил заспанные глаза, и его обычно уложенные волосок к волоску волосы разлохматились, а на заросшей щетиной щеке остался след от подушки. И даже красно-фиолетовый след от моих зубов на шее его нисколько не портил. Но пока я в изумлении рассматривала Ледыху, он стремительно приходил в себя и странное очарование момента стремительно пропадало. Острый взгляд светло-зелёных глаз я встретила, решительно приподняв подбородок и поджав губы. На его руках и торсе были и ярко-красные полосы, оставленные моими ногтями, и следы от укусов. Выворачивалась я очень активно, как никак от этого моя жизнь зависела. Так что отметин было много. И Владимиру это явно не понравилось. Его бровь стремительно поползла вверх. Выразительно так. А мне захотелось куда-нибудь спрятаться. Но я упрямо расправила плечи. — Это что за чертовщина? — Ты меня чуть не придушил. — В порыве страсти? — сложил он вместе два и два. И получил три. — Если бы это было так, было бы не так обидно, — не растерялась я. Его бровь приподнялась ещё чуть выше, хотя казалось, что дальше некуда. И, кажется, Ледыха хотел что-то сказать. Но я не дала ему и слова вставить. Выплеснула на него все заготовленные ругательства. А этот!.. А этот хоть бы ухом повёл! Встал, зевнул и невозмутимо удалился в ванную комнату. Я даже растерялась от такой нетипичной реакции. Но Владимир в ванной надолго не задержался. Вылетел, как ужаленный, пометался по квартире, собираясь, и ускакал в неизвестном направлении. Я только глазами похлопала. А потом, плюнув, благо съёмки будут только завтра, привела себя в порядок, натрескалась вкусностей и взялась за отрытую в интернете книжку. Та, хоть и не блистала лихо закрученным сюжетом, вскоре увлекла, и счёт времени где-то потерялся. Было до чёртиков приятно просто лежать на диване, читать и ни о чём не париться. Но счастье не продлилось долго. Владимир вернулся раньше, чем обычно, скинул на диван пиджак (точнее, мне на ноги), потрепал меня по голове, как кота, и скрылся на кухне. Я подобную вольность ему с рук спустить не могла. Подорвалась с дивана, отложив телефон с книгой, и встала в дверном проёме, демонстративно сложив руки на груди. Владимир, снова заметавшись, чуть не снёс меня, но вместо того, чтобы разразиться руганью из-за этого, блеснул улыбкой и подхватил на руки. Остановился, изучил моё ошарашенное лицо — а у меня полнейший разрыв шаблона! — и опять улыбнулся: — Ты даже не представляешь, сколько денег мне принесла. Я молча на него вылупилась, не зная, чего ожидать. Владимир внезапно рассмеялся и заявил: — Ты представляешь, они тебя за мою сестру приняли. Один даже разрешения ухаживать спрашивал! — А ты что? — робко спросила я. Такого Владимира я ещё не видела. Такой он нравился мне даже больше, чем обычный, но… Неизвестность пугает, а что ожидать от него не понятно. — Пригрозил преждевременным выпадением зубов. Я с облегчение рассмеялась: теперь сомнения, что его подменил какой-то инопланетянин, пропали. Это больше похоже на привычного Ледыху. Но… — Но мы ж не похожи совсем, — сказала я. — Как они могли меня принять за твою сестру? Владимир вместо того, чтобы дать ответ, зашёл в комнату и поставил меня перед зеркалом, сам встал за моей спиной. И возразил: — Некоторое сходство всё же есть. Я не скрывала скепсиса: — Бредишь? Мне подарили снисходительный взгляд. И лукавую улыбку. Ничего не ответили, но и отойти не дали. Пришлось смотреть и играть в аналог игры «Найди пять отличий». Единственное, что было одинаковым, — бледная кожа, на этом сходства заканчивались. Это я и озвучила. Владимир странно усмехнулся, но отстал. От этого снисходительного взгляда становилось не по себе и почему-то хотелось что-то кому-то доказать. Неприятное ощущение. Я гордо приподняла подбородок и предложила Владимиру пообедать, как раз время подошло. И заодно насела, выспрашивая, какого такого фига от тут в отруб больше, чем на сутки, ушёл. Он отговорился коротким «Переутомился — проспался». Я таким ответом не удовлетворилась. — Это ненормально. Пообедав, мы принялись за сладкое. Чай с шоколадным печенье подходили для этого как нельзя лучше. — Может быть, — на стал спорить он. — Но так было всегда, сколько себя помню. Я округлила глаза и даже выпустила из рук печеньку: — Это ж что и как нужно было делать ребёнку, чтобы настолько переутомиться? Владимир опять странно усмехнулся и оставил вопрос без ответа. Зато задал свой: — Что с твоим выступлением? Я скривилась и, беря время на раздумья, откусила кусок побольше. Говорить без разочарования об этом не получалось, как, собственно, и думать. — Буду исполнять Blasphemy. — Bring Me The Horizon? — Ага, — вяло согласилась я. — А ты что хотела исполнить? — «Империю», — вздохнула я. Такая песня классная, мощная. Аж до мурашек пробирает. Я посмотрела на Владимира и поспешно добавила: — Не смей смеяться! Тот, поражая меня ещё больше, сдержался, хотя в глазах смешинки мелькнули. — Какой же ты ещё в сущности наивный ребёнок, — снисходительно отозвался он. И прозевал печеньку. Она размокла и свалилась в чашку, и Владимир, бурча ругательства под нос, кинулся её вылавливать. Я тихонько захихикала: картинка была более чем комичная, но если бы я расхохоталась в голос, Владимир мог и обидеться. А мне этого почему-то не хотелось. Владимир всё-таки выловил печеньку, съел, посмотрел на чашку, в которой плавали остатки несчастной печенюшки, и, психанув, вылил чай в раковину. Налил себе новый и невозмутимо продолжил: — Ты же не думала, что тебе позволят со сцены назвать их всех ублюдками? — Я не так наивна, как ты думаешь, — фыркнула я и добавила: — Впрочем, тебя это не останавливало. — Ты у нас вроде тоже старых не любишь, — припомнили «грешки» и мне. Я многозначительно ухмыльнулась: — Ну, знаешь, благотворительность, все дела… — Ах, ты ж зараза мелкая!..Глава 33
21 апреля 2020 г. в 22:52
Утро выдалось нервным. И плевать, что это самое «утро» началось ближе к вечеру, а день и ночь поменялись местами. Но нервным «утро» было не из-за этого. Владимир не просыпался.
Я этого сначала даже не заметила, так была занята попытками выбраться из-под придавившей меня руки и выпутаться из одеяла, в которое опять ночью завернулась. Мысль, что что-то не так, мелькнула только когда я приготовила завтрак, поела и взялась за обед. Тогда же пришло и беспокойство. Едой пахло на всю квартиру, причём пахло вкусно. Как пошутил однажды Владимир, когда в прямом смысле буквально приполз с очередного совещания (кажется, он это так обозвал): «Такими запахами можно мёртвых воскрешать». Вырубился он тогда сразу, как поел, но изначально надеялся хотя бы до дивана доползти.
Я невольно улыбнулась, вспомнив тот день, но беспокойство от этого меньше не стало. И, кажется, до Владимира кто-то упорно пытался дозвониться. А он звонки никогда не пропускает! Вот тут я и вовсе перепугалась. Расталкивать пыталась — ноль внимания. Пощупала — тёплый, сердце бьётся ровно, зрачок на свет реагирует. Опять попыталась растолкать, даже стакан ледяной воды в лицо выплеснула. Хрен там — как спал, так и спит. Разве что не храпел.
Я заметалась, не зная, что делать. К счастью, окончательно впасть в панику не успела, меня отвлёк телефонный звонок. Я даже дёрнулась от ора, к которому давно должна была привыкнуть. Звонил Денис.
— Да?..
— Привет, Алис, — послышался весёлый голос Дениса. — Володя далеко?
— Нет, — протянула я и даже немного расстроилась из-за своей роли связующего звена. — Но он… Спит, кажется, — голос в какой-то момент задрожал, выдавая нервозность. — Я не могу его разбудить.
— Дай угадаю. — Денис сделал драматическую паузу, и я еле удержалась от гневного окрика. Я тут места себе не нахожу, а он!.. — Последние несколько часов перед тем, как отрубиться, он пугал тебя странными взглядами и нетипичным поведением?
Я только согласно промычала в трубку. Такая фигня, что, в порядке вещей?!
Денис же задал следующий вопрос:
— И как давно он спит?
— Часов двенадцать, — покосилась я на старенькие настенные часы. Короткая стрелка показывала куда-то между пятёркой и шестёркой, а длинная подкрадывалась к семёрке. — Даже больше уже.
— Ну, значит, расслабься, ещё часов через двенадцать он проснётся, — ответил Денис.
Слова «А ты чего хотел-то?» прозвучали в пустоту. Он отключился.
Я ещё немного попсиховала, понервничала… Душ приняла, чтобы расслабиться. И остыв и приняв, что сделать с этим ничего не могу, взялась опять за готовку. Хоть поем вкусно.
А Владимир спал. Как чёртов богатырь из сказки, которого раньше утра ни за что не добудишься.