Земную жизнь пройдя до половины

Напряженное молчание царило в гостиной, пока Гермиона со всей тщательностью дипломированного колдомедика проводила осмотр неподвижного тела Джинни. Еще в самом начале, лишь только появившись в комнате и оценив обстановку, решительная волшебница в приказном порядке велела мужу и их другу сесть на соседний диван и не мешать. Там они и находились – Рон с туповато-недоумевающим выражением лица, то и дело открывающий рот, чтобы что-то сказать, но каждый раз не решающийся; и Гарри, сам по внешнему виду мало чем отличающийся от выпившей зелье девушки. – Ну что? – все-таки не выдержав, спросил Рон. Гермиона тяжело вздохнула и повернулась к друзьям. Такого растерянного вида у всегда самоуверенной колдуньи Гарри еще не видел. – Ничего не понимаю, – дрожащим голосом произнесла она. – Физические показатели все в норме. Ее тело абсолютно здорово, даже зацепиться не за что! – она медленно подошла к занятому Гарри и Роном дивану и присела между ними. – Вы знали, что она ждет ребенка? – Джинни – ребенка?! – переспросил Рон с таким выражением, как будто его жена только что высказала предположение об их родстве с марсианами. – Она мне как раз сегодня рассказала, – одновременно с ним ответил Гарри. – О чем рассказала? – несмотря на собственную фразу, Рон прекрасно расслышал тихую реплику друга. – Про свою беременность, – голос аврора звучал сухо и как-то надтреснуто. – Нашли время шутить! – фыркнул брат Джинни. – Рон, – укоризненно произнесла Гермиона, и лицо рыжеволосого молодого человека, когда он встретился взглядом с женой, покрылось красными пятнами. – Вы это что, серьезно? – почему-то шепотом переспросил он. – Но как же! Она же не замужем! – Рон, – еще раз повторила Гермиона, и они снова встретились взглядами. И если бы Гарри не знал, что это невозможно, он бы решил, что супруги при этом обмениваются мыслями. – Но почему она рассказала об этом тебе? – продолжал недоумевать Рон, поворачиваясь к другу. – Мама всегда бы нашла нужное зелье,чтобы…ну… – Джинни решила оставить ребенка. – Что?! – вскричал Рон, вскакивая на ноги. – Ты рехнулся? Ты понимаешь, о ком вообще говоришь?! Она моя сестра! – И моя жена, – тихо ответил Гарри, опуская слово «бывшая». – Не ты один желаешь ей добра. Я обещал ей помочь с воспитанием ребенка, и я это сделаю…Мерлин подери это зелье! – неожиданно перешел он на крик, срываясь с места и начиная мерить гостиную размашистыми шагами. Обойдя комнату два раза, он остановился и решительным голосом сказал: – Так, все, успокоились. Давайте решать проблемы по мере их поступления. Сейчас нужно думать, как ее из этого дерьма вытаскивать, – кивок в сторону дивана, на котором все так же неподвижно лежала Джинни. – Гарри, ты помнишь, что я тебе говорила по поводу зелья? – Что оно блокирует волшебнику доступ к магической силе? – Да. Так вот, я думаю, что… – Гермиона встала и подошла к похожей на фарфоровую куклу золовке. – Думаю, что это зелье блокирует не магическую силу, а сознание. – Это как? – Я не знаю. Это все только мои догадки, основанные на кое-каких долетавших до меня из Италии слухах. И это единственный вариант, при котором ни Джинни, ни ребенку не должно быть нанесено физического вреда. Во всяком случае, до родов, – говоря это, Гермиона задумчиво перебирала лежащие на подушке длинные рыжие пряди. – Нужно только не забывать вовремя заниматься питанием и очищением ее организма. И искать противоядие. – А что за слухи? – полуприсевший на письменный стол Гарри нахмурился. – Эй, вы сейчас вообще о чем? – прервал их разговор не посвященный в историю с зельем Рон. Гермиона вкратце пересказала мужу то, что несколькими часами ранее услышала от Гарри. – А при чем здесь Медичи? – не понял никогда не интересовавшийся происходящим в других странах Рон. – Ну как же! Ты тоже не помнишь ту историю с захватом Италии? – Захватом Италии?! А ее что, кто-то захватил? – Ну Рон, я же тебе рассказывала! – на лице Гермионы было столько укора, как если бы ее муж забыл про день рождения собственного сына. – Гермиона, подожди, – пришел на помощь другу Гарри. – Я тоже почти ничего не знаю о тех событиях. Может, расскажешь? – Интересно, если будет захвачен весь мир, кроме Англии, вы тоже ничего не заметите? – с тяжелым вздохом поинтересовалась у потолка Гермиона. – Ладно, сейчас расскажу, – и она задумалась, решая, с чего начать. – Я так понимаю, что истории рода Медичи вы тоже не знаете? – Нет, – ответил Гарри на явно риторический вопрос. – Ну, если о них рассказывать подробно, то это заняло бы не один день. А вкратце… Это один из древнейших в мире аристократических Домов, своими корнями уходящий еще к древнему Риму и античной Греции. – Голос Гермионы приобрел размеренность, как у читающего лекцию профессора Бинса. – На протяжении тысячелетий он дарил миру величайших волшебников. И уже тогда многие из них не гнушались изобретать такие проклятия, рядом с которыми наши Непростительные покажутся невинными упражнениями для первоклашек. Слава Мерлину, что в десятом веке нашей эры все источники о них были уничтожены! А Медичи… Лишенные привычной власти, они занялись Алхимией. Два века их род отсутствовал на мировой политической арене. Два века, за которые в их лабораториях появилось столько гениальных, ужасающих, до сих пор не понятых изобретений, что это позволило очередному Главе Дома не только вернуться на утраченные позиции, но и возвыситься, как никогда раньше. В средние века под властью Медичи оказалась почти вся магическая Европа. И даже рождавшихся в их роду сквибов они не убивали, как было принято в чистокровных семействах, а использовали для усиления собственного могущества. Великие герцоги Тосканские, состоявшие в родстве почти со всеми королевскими домами маггловской Европы и периодически сажавшие своего представителя на папский престол в Ватикане, оказали неоценимое влияние на развитие немагического мира. Ученые, меценаты, виртуознейшие отравители…- глаза Гермионы горели таким энтузиазмом, что не понятно было, помнит ли она, где находится и для чего начала свой рассказ. – А к нам с Джинни-то это все какое отношение имеет? – решил на всякий случай напомнить об их проблеме жене Рон. – Если ты, Рональд Уизли, не будешь меня все время перебивать, то скоро узнаете! – недовольно поджала губы Гермиона, до смешного напоминая при этом сердитую Минерву Макгонагалл. – Медичи – не те люди, с которыми можно иметь дело, не зная истории хотя бы их семьи. Тем более, что по некоторым данным в их клане изобрели философский камень задолго до Николаса Фламеля. – Все в порядке, Герм, мы слушаем. Продолжай, – поспешил успокоить негодующую подругу Гарри. – Если уж совсем сильно сократить их историю для таких торопыг, как вы, то в середине 18 века после неудачного столкновения с Домом Габсбургов, Медичи снова уходят на второй план. И опять полтора века о них практически ничего не было слышно. И только в начале двадцатого века предшественник нынешнего Главы их клана, кстати, это именно он провозгласил себя новым герцогом Тосканским, вернув в семью отнятый у их маггловской ветви титул… Так вот, он, воспользовавшись царившей тогда в Европе смутой, добился своего возвращения в Совет. Хм… Что такое итальянский Совет Домов вы тоже не знаете? – небольшая пауза, быстрый взгляд на отрицательно помотавшего головой Гарри, и Гермиона продолжила: – В Италии нет Министерства Магии. Их Дома слишком обособленны и разобщены, чтобы находиться под центральным руководством. Но для того, чтобы хоть какой-то общий порядок все же соблюдался, был создан Совет Домов, где представлены двенадцать сильнейших кланов Италии. Вот… А теперь, собственно, о событиях недавних. Пять с половиной лет назад - это наш первый год после выпуска из Хогвартса – тогдашний глава Дома Медичи был убит. И представители сразу нескольких других кланов, решив воспользоваться неопытностью нового герцога, попытались добиться изгнания Медичи из Совета, – Гермиона снова приостановила свой монолог и на какое-то время даже прикрыла глаза. Но на этот раз ее никто не перебивал. - Честно говоря, я даже не знаю, как вам описать дальнейшие события того года. Одним словом, это была резня. Там погибло людей больше, чем в нашей Битве. Александр Медичи, нынешний герцог Тосканский, оказался человеком жестоким и хладнокровным. С изобретательностью, которой на наше счастье никогда не хватало Волдеморту, он организовывал нападения на своих противников. Во многих кланах были похищены дети – их Медичи до сих пор держат у себя заложниками… – и снова Гермиона замолчала. – Зачем же ему тогда понадобилось зелье? – мрачно спросил Гарри. Сегодня он впервые услышал историю Александра Медичи, но чувствовал, что уже ненавидит его не меньше, чем убившего его собственных родителей Тома Риддла. – Он как-то сумел растворить его в воздухе Зала Совета. Представляете, там были все Главы Домов и сопровождавшие их лучшие воины кланов. И у них у всех была блокирована магическая сила. А противоядие, которое предложил им Медичи в обмен на лояльность, действует всего полгода. И через каждые шесть месяцев сильнейшие маги Италии вынуждены опять приходить к нему на поклон за новой порцией зелья. – И что, за пять лет никто не нашел противоядия? – не поверил Гарри. – В том-то и дело, что нет. Хотя каких только попыток не предпринималось! Причем образцы самого яда давно уже есть у всех Домов. Один из них даже обращался к заведующему нашей лаборатории, профессору Берриту, с просьбой о независимом исследовании. Собственно, я тогда ему ассистировала и хорошо запомнила все полученные характеристики. – Но ты уверена, что наше зелье тоже придумали Медичи? – Нет. Не уверена. И если бы это был официальный анализ, я бы ничего такого не написала. Но понимаешь, Гарри… – Гермиона прикусила губу, подбирая слова. А потом заговорила, активно помогая себе жестикуляцией. – В Алхимии значительную роль играет интуиция. Я чувствую, что у этих двух зелий один и тот же автор. И потом… я не знаю ни одной другой лаборатории, где бы еще его могли создать. – Ну так, будем считать, что его сделали Медичи, – по-простому подвел итог Рон. – Но что нам это дает? – Боюсь, что ничего, – расстроено покачала головой Гермиона. – Как это ничего?! – возмутился Гарри, вскакивая со стола. – Я завтра же иду к Кинтеру с заявлением об отпуске и отправляюсь в Италию. Где там живут эти Медичи – во Флоренции? – Подожди-подожди. Я не поняла – зачем ты собираешься во Флоренцию? – Так это же очевидно. Раз ни у кого, кроме Медичи, противоядия нет, значит, его надо доставать у них. – Это-то да. Только вот как ты его у них «доставать» собрался? – в голосе Гермионы звучала изрядная доля скептицизма. – Не знаю пока. На месте виднее будет, – отмахнулся от нее аврор. – Только ты учти – я с тобой, – тут же заявил Рон, подходя вплотную к едва достающему ему до плеча другу. – Так, стоп. Гарри, это очень важно. У тебя есть какая-нибудь идея? – Я же сказал, что пока нет, – беспечно качнул головой молодой человек. Теперь, когда у него впереди была конкретная цель, он чувствовал себя гораздо увереннее. Однако, увидев неприкрытое волнение на лице подруги, он продолжил: – Ну не знаю… Для начала можно просто прийти попросить, наверное. А если откажут, то выкрасть. – Прийти попросить… Гениально! Именно этого я и боялась, – поморщилась Гермиона и тоже подошла к друзьям. – Послушайте, даже если случится невероятное и вас согласятся выслушать… Как вы думаете, почему даже при официальных переговорах с Медичи послами всегда выбирают самых опытных зельеваров? – Им проще найти общий язык? – предположил Рон. – Почему? – просто поинтересовался Гарри. – В их среде существует один очаровательный обычай. Даже при самых хороших, дружественных, отношениях посла в любой момент могут отравить. – Что?! – В итальянских чистокровных семьях таким образом демонстрируют друг другу уважение. Яды обычно используются такие, что настоящий Мастер Зелий выживет. – А ненастоящий?! – уточнил Рон. Гермиона только развела руками. – Вот психи! – округлил глаза ее муж. – Нет, ну я всегда знал, что зельевары народ с прибабахом, но чтоб настолько! Да рядом с ними наш Снейп просто душка! – Снейп? М-да, вот уж кто, наверное, с этим зельем бы смог разобраться… – как-то без особого энтузиазма, как, впрочем, и всегда, когда речь заходила об их бывшем учителе зельеварения, отозвался Гарри. – Не думаю, – тут же возразила Гермиона. – Профессор, конечно, один из гениальнейших зельеваров современности, но на подобные исследования даже у него могла бы уйти вся жизнь. – Да ладно тебе! Я же не говорю, что надо все бросать и бежать к Снейпу с криком: «Помогите»! – автоматически огрызнулся молодой человек. Даже и в лучшие времена одно только упоминание имени бывшего шпиона ордена Феникса гарантированно портило ему настроение. –А я и не… Хотя… – Гермиона в задумчивости замолчала, и впервые с того момента, как Гарри рассказал ей о произошедшем с Джинни, из глаз девушки исчезло выражение смертной тоски. – Ну конечно! Гарри, ты гений! Если бы ты сумел встретиться с профессором и уговорить его отправиться с тобой к Медичи, это был бы реальный шанс! – Что?! Гермиона, ты сошла с ума? Это же безумие! Да он скорее меня сам отравит, чем станет еще раз помогать! – Ну, ты уж извини меня, Гарри, но если он не захочет тебя видеть, я его пойму. После всего, что… – заметив, как застывает лицо молодого человека, Гермиона осеклась. – Но это единственный более или менее реальный план. Тем более, что у Медичи профессор уже был. Он входил в состав посольства, которое Волдеморт еще в годы первой войны посылал к герцогу Тосканскому. – Медичи были союзниками Волдеморта? – неприятно удивился Гарри. – Нет. Им не понравилось его отношение к магглам. Они до сих пор активно сотрудничают со своими сквибами и к немагическому миру относятся довольно тепло. – Так тем более они не обрадуются повторному визиту Снейпа! – Не факт. Они очень высоко ценят исследователей. И молодой талантливый юноша – он тогда ведь был на несколько лет младше нас – им наверняка запомнился… Хотя, конечно, пока не попробуешь, не узнаешь. На какое-то время в комнате установилась тишина. Гарри лихорадочно обдумывал сложившуюся ситуацию в поисках хоть какого-нибудь другого решения, не требовавшего бы участия Снейпа. – Ну хорошо, по крайней мере, попробовать его уговорить я попытаюсь, – так ничего и не придумав, сказал, наконец, аврор. – Только вот – кто знает, где его искать? Все трое растерянно переглянулись. – Можно попробовать найти его адрес через Британскую ассоциацию зельеваров, – не очень уверенно предположила Гермиона. – А он в ней точно состоит? – Эй, а не проще спросить у Хорька? – подал идею Рон. – У Малфоя-то? Точно, Снейп же его крестный! Сейчас напишем ему письмо. Подождите, я за бумагой, – и Гарри, не долго думая, направился к выходу из гостиной. – Постой! Ты что, ему прямо сейчас письмо послать хочешь? – окликнула его на полпути Гермиона. – Ну да, а что? – На часы посмотри. Гарри и Рон синхронно повернулись к стенке, на которой висели старинные часы с кукушкой. Было без четверти два. – Ну и ладно, – Гарри пожал плечами. – Я же не профессору Макгонагалл пишу. А Малфоя и разбудить не велика беда, – и он все же вышел из комнаты. Не прошло и получаса, как большая палевая сова, которую Гарри купил после развода с Джинни, летела в сторону Малфой-Мэнора с письмом следующего содержания: Мистеру Драко Малфою Здравствуй! ( Здесь Гарри три раза менял различные варианты обращения, и в итоге решил обойтись вообще без такового) Не мог бы ты завтра встретиться со мной по очень важному и срочному делу? Удобное тебе время и место пришли ответным письмом. Гарри Поттер.