Фермата

В последнее время Такуя немного беспокоился за Теруки. Причиной тому стали то ли его странные взгляды, то ли редкость моментов его улыбки, то ли темные круги под его глазами. Второе было действительно странным: до этого практически не было и дня, чтобы Нагата не улыбнулся ему. Не то чтобы гитаристу это не нравилось, и он не отвечал, просто не таким человеком он был. Ему было сложно просто разговаривать с людьми – о какой улыбке может идти речь? А тем временем Нагата добродушно сверкал всеми тридцати двумя, добавляя к лучезарной улыбке подбадривающие слова. Возможно, это и было мелочью, но, несомненно, настроение повышало всем. Нугуиши часто приходилось отвечать на вопросы фанатов в начале его музыкальной карьеры. Агрессивность сообщений от поклонников постепенно сходила на «нет», хотя, в начале она яро атаковала новичка группы, сбивая и ту пошатывающуюся уверенность Такуи с ног. Но люди привыкают ко всему: будь то новый человек в их обществе, или же чересчур долгая полоса неудач. Хотя второй в жизни Такуи пока что не было. Как-то раз Нугуиши уже ловил на себе странные взгляды Нагаты. Насколько он помнил, это было во время фотосессии для журнала, когда бедного гитариста преобразили в милую скромницу, чего он явно не хотел, судя по его вздохам перед гримом. Однако, он сам был удивлен отражению в зеркале: кто знал, что, будь он представителем женского пола, он был бы умопомрачительно красив? Разве что было бы здорово хоть как-нибудь спрятать его выпирающий кадык. −Теруки-кун, −усмехнулся Акихару, толкнув лидера в плечо, −ты очень долго пялишься на Такую. Неужто он столь красив? Такие фразы вгоняли в краску, заставляя краснеть до стадии омара и того, и другого. Хотя, если смущение ударника сопровождалась нервным хихиканьем, то Такуя на самом деле не понимал, что происходило. У него была привычка слишком много думать о малозначительных вещах, как считал он сам. Особенно хорошо он запоминал остроту, критику, слова злости, сказанные в гневе. А также пьяный бред, от кого бы он ни шел, но это было ограниченной возможностью. Любовь Нугуиши к алкоголю стала некоторой шуткой среди костяка настоящих фанатов группы. Гитарист буквально нарочно подчеркивал свое обожание к спиртному в интервью. Конечно, в первую очередь стояло истинное наслаждение горьким вкусом напитка, но немало приятно было слушать людей после порции третьей. −Хей, Нугуиши-кун, −толкнул было пьяный Сано его в плечо, −что насчет девушки? Рыжая голова не сразу дала понять, о чем спрашивает Канон. Собираясь с мыслями, Такуя долго отбирал из кучи мыслей нужные. Ответить было бы проблематично и без белой пелены перед глазами. −Чего-о-о? –сразу же присоединился к разговорю Акихару, лицо которого напоминало собственное лицо Нугуиши после трех часов сна. Они уже довольно долго сидели и пили, попутно успев обсудить все, что только можно. Но на таких вопросах, можно сказать, стояло некое табу. Хотя ответ гитариста был маловажен, если учесть, что он был очевидным – на данный момент у него никого нет. Скорее, более заметным событием мог стать крайне заинтересованный взгляд Нагаты. Теруки, дабы не пропустить и слова, даже поставил бутылку пива на стол. Нельзя сказать, что это были глаза полные любопытства и желания просто посплетничать – в них чувствовалось искреннее волнение, которое испытывает молодой человек, ждущий ответа на вопрос «давай просто будем вместе». Такуя и Теруки часто гуляли вместе до настоящего момента, как здоровье Теруки начало ухудшаться. В основном это, конечно, были различные бары: как оказалось, эта парочка недавно обошла все подобные заведения в районе, в котором жил Нагата. Не то, чтобы они составляли какой-то список и делали это нарочно. Наверное, Теруки просто слишком часто таскал младшего с собой. Однако сомнений в том, что Такуя испытывает что-то непонятное и ненормальное (по мнению некоторых) по отношению к ударнику, не было. И одновременно это нельзя было назвать любовью; скорее, милая симпатия. И его совсем не волновала одинаковость в определении пола их обоих – не он виноват, что родился без груди и с очень важной деталью между ног. Кого это волнует? Действительно. Во время мыслительного процесса гитарист вспомнил, как несколько лет назад «сумасшедший», как называл его стафф, вокалист An Cafе притащил белые кошачьи уши в студию. Он начал одевать их на головы каждого, параллельно отмечая, кому идет сей аксессуар, а кому не очень, а кому вообще стоило бы надеть маску, дабы не заражать бедного микробами. Странно, что такой взрослый юноша ведет себя по-детски. Хотя, быть может, в этом есть какая-то прелесть? Последнее Такуя вывел после самоанализа, результатом которого было то, что гитарист чувствует себя довольно в зрелом душевном возрасте, будучи двадцатилетним парнем. Тем не менее, когда ободок с кошачьими ушами гордо встал торчком на тогда еще рыжей голове гитариста, Такуя закатил глаза. Хотя это было весело. Особенно интересным было замечать по-настоящему умиленное лицо Нагаты, который буквально трепетал от переизбытка этих идиотских, как подчеркивал сам Теруки в своих мыслях, чувств. −Изобрази моэ! –приказал Канон, опуская ладонь вниз. Толпа, состоящая из человек десяти дружно начала кивать головами, выкрикивая имена различных персонажей, среди которых была любимая Адзуса из K-on, поклонником которой был Теруки. −Мяу… −протянул Нугуиши, краем глаза поглядывая за реакцией Теруки, делая это, как младшему казалось, абсолютно незаметно. В принципе, он был прав: умиляющийся Нагата сейчас мог бы не заметить и банановой кожуры на своем лице. Старший расплылся в улыбке, будто сверля взглядом на переносице гитариста огромную дыру. И, естественно, он написал об этом в своем блоге, за что получил подзатыльник от разгневанного «Такуняна». −Чертовы отаку, −загоготал Юки, откашливаясь и делая снимок на мобильный телефон. Такуя также любил, если не обожал, заграничные туры. Он и подумать не мог, будучи подростком, что через несколько лет сможет объездить почти всю Европу: начиная с холодной России и заканчивая строгой Германией. Ему нравилось все: концерты, поклонники, еда, достопримечательности и, конечно, алкоголь. Размещение в отелях тоже было веселым занятием. Особенно, когда Такуя оставался в номере с Мику. Тот часто заваливался немного поддатым, творя что-то несусветное. Как-то раз вокалист даже запер Такую в туалете и ушел, забыв про бедного гитариста. Этот случай Нугуиши запомнил надолго. Или же, когда проснулся с разрисованными ногами. Честно говоря, огромную надпись «BAKAKUYA» было сложно стереть. Но еще лучше младший запомнил, когда в их общий с Такуей номер зашел Теруки. Он хотел позвать его выпить в бар неподалеку, когда последний только-только вышел из душа, естественно, голый. −Э-э-э… –Нагата прикрыл рот, даже не пытаясь отвернуться или закрыть глаза, даже если его щеки в миг покраснели от смущения. Нугуиши же замер на пару секунд, прикрывая интимное место смятой черной футболкой, после чего убежал, сверкая ягодицами. Он не особо помнил, что было после того, как они пришли с той прогулки. Вся группа, менеджеры и несколько человек со стаффа отметили успешное начало тура, попутно желая друг другу успешной работы. Кстати, стоило отметить, что алкоголь был прекрасен. Скорее всего, это и было единственное, что младший помнил об этом дне вообще. Однако в голове вертелось что-то, пытающееся напомнить гитаристу о нечто важном. Он долго копался в архивах своей памяти, но все безуспешно. К тому же, масла в огонь подливали взгляды Теруки. А точнее их отсутствие – ударник даже и не посмотрел на Нугуиши во время приветствия, что уж говорить о кратких фразах, которыми они обменивались на дню. Даже если это произошло давно, Такуя понял, что явно хочет вспомнить то, что тогда произошло. Он не волновался о том, что по пьяни мог подписать и оформить кредит – нет, это был край. Ведь он точно видел лицо Нагаты в ту ночь перед собой. Причем близко. Очень близко... И даже припоминал прикосновение его тонких губ где-то в области уголка рта и слова, сказанные шепотом. Но что именно говорил ему ударник, он вспомнить так и не мог. Это приводило, можно сказать, в сверлящее разум отчаяние и уныние, ведь смелости переспросить у парня явно не хватало все это время. Но вскоре отношения начали налаживаться и все вернулось в прежнее русло – казалось, что ни тот ни другой не были ни в каком туре и не вели никакие разговоры друг о друге. Теруки все еще провожал Такую характерными взглядами и по-особенному улыбался ему, что, как ни странно, заставило Нугуиши успокоиться. Это было похоже на знак, что-то вроде «у тебя появился шанс узнать». Однако, гитарист твердо решил, что не будет делать шаг навстречу. Он лишь подзовет ладонью к себе, заставляя сделать этот шаг ударника, дабы не совершить крупную ошибку и обнаружить, что порой его опьяненный разум и не очень хорошая память могут сильно подвести.