***
Проснулся я с ощущением лёгкости внутри, хоть само тело и ныло после ночных игрищ. Солнечные лучи пробивались сквозь окно и светили прямо в глаза, но нисколько не мешали. Наоборот, было приятно и хорошо понежиться вот так. Зарывшись в мягкое одеяло с головой, я лежал и наслаждался правильностью утра. Почти так же спокойно бывает, когда Тэхён закидывает на меня ноги и прижимается, тихо посапывая на ухо. Сегодняшнее же чувство отличается тем, что рядом человек не просто родной и любимый — вторая половинка. В этом я не сомневаюсь ни разу. Сладко потянувшись, что аж косточки захрустели, пытаюсь нащупать рукой желанное тело, но натыкаюсь на что-то хрустящее. От удивления подскакиваю и понимаю, что никого здесь нет. Приехали. В записке пара слов торопливым почерком: «Скоро вернусь». Фух… Значит, он хочет, чтобы я его дождался? Мгновенно упавшее настроение вновь взлетает до небес. Кажется, выше и не может быть. Ещё минут десять поваляюсь и, думаю, нужно порадовать Юнги. Приготовлю-ка завтрак. Не исключено, что он уже перекусил где-то, но так хочется посидеть вместе, поболтать, выпить кофе и, возможно… заняться утренним сексом прямо на кухонном столе. Чем не идеальное утро? И, конечно же, по закону подлости, в холодильнике повесилась мышь. Ладно, выбора у меня всё равно нет. Не пойду же я магазин искать? Тем более, что не заблудиться в этом районе — выше моих способностей. Придётся ждать Юнги. А пока можно пройтись по дому. Пак Чимин — сам себе экскурсовод. Первый этаж занимала огромная гостиная, в центре которой стоял не менее огромный диван, телевизор и различные предметы интерьера, создававшие уютную, но стильную обстановку. Винтовая лестница в углу вела на второй этаж, где и находилась спальня, в которой мы провели ночь. Она располагалась ближе всех, поэтому я даже не заметил по началу, какие масштабы имеет коридор. Ванных я насчитал аж целых три! Выбирай — не хочу, как говорится. И в каждой свой неповторимый дизайн. Даже мыло под цвет стен. Далее ещё одна спальня с большой кроватью, скрытая балдахином, и вся обстановка в пастельных тонах. Отчего-то чувствуется, что здесь давно никто не жил. Может, гостевая? В глубине комнаты находилась дверь, а за ней кабинет, в центре которого стоял большой массивный стол. Но что привлекло моё внимание — книжный стеллаж под потолок и во всю стену, забитый книгами. От разнообразия корешков закружилась голова. Интересно, всё это принадлежит Юнги? Последняя комната, в самом конце коридора, открылась с трудом. Дверь её отличалась от других и уже даже на вид только выглядела достаточно тяжёлой. Надавив всем телом, открываю и вижу так же спальню, но всю заставленную коробками. На мебели собрался небольшой слой пыли, окна зашторены и воздух слишком спёртый. Протискиваюсь внутрь. Да… моё любопытство меня однажды погубит. Места внутри крайне мало, пройти вглубь спальни практически невозможно. Собственно, ничего интересного нет. Хотя, вот, одна коробка не запечатана. Присаживаюсь на корточки, приоткрываю. Внутрь запиханы — именно запиханы, а не аккуратно сложены — вещи. Рваные джинсы, рубашки, футболки со странными разрезами, будто кто-то их намеренно сделал. Под всей этой мятой одеждой — упаковки с лекарствами, запечатанные шприцы, бутылочки с жидкостями. Чуть глубже виднелись книги об искусстве. И в самом низу фото в рамке. На нём двое парней. По рукам побежала крупная дрожь. Один сидит у другого на спине, крепко обхватив талию ногами и улыбается ослепительно ярко. Второй делает вид, что недоволен, но в глазах читается столько теплоты и заботы, что нет сомнений в его любви к первому. Тэхён и Юнги. Внутри всё сжалось. Мерзкое и непонятное чувство сковало все внутренности, в глазах помутнело, но я усердно пытался разглядеть в этом фото хоть какой-то ответ. Неужели это всё... все эти вещи Тэхёна? Разрываю стоящую рядом коробку. Скотч плохо поддается, растягиваясь в тоненькие ниточки. Пожалуйста, пусть там будет что-то другое, что-то, не принадлежащее Тэхёну! Пусть это будет ошибка, совпадение, что угодно! Картон рвётся на части, крепко держась на скотче по центру. Ну кто придумал всё это заклеить?! Снова одежда. Стоит ли забрать парочку вещей для ТэТэ? Может ли он вспомнить что-нибудь с помощью этого? Да что за бред? Это всё не его! Рядом с коробками стояли стопки книг, перевязанные лентами: учебники, художественная литература, журналы по искусству. Я пытался хоть в чём-то увидеть намек на опровержение. Не находил. Зато доказательство больно кололо в районе груди. Безумный смех раздался в комнате. Мой? Какой идиот… А Чонгук ведь… — Чимин… — я замер. Тело ещё било мелкой дрожью, и истерика вот-вот обещала накрыть с головой. С кем я? Кого я полюбил? — Юнги… — глубокий вдох. — Всё это… скажи мне… – разворачиваюсь к нему, пытаясь посмотреть в глаза. Но как это сделать, когда свои полны слёз? Молчание — как ещё одно доказательство. Почему, Юнги? Срываюсь с места, проскальзывая мимо него. Не важно куда, не важно как, лишь бы подальше отсюда! — Чимин, я прошу тебя… Нет! Не надо меня ни о чём просить! Слетаю вниз по лестнице, попутно собирая остаток разбросанной вчера одежды. Слёзы обжигают щёки, а я их даже вытереть не могу. Я ничего, блять, не могу! Крепкая хватка на запястье бьёт током по коже. Меня разворачивают, моментально впиваясь губами. Отстань, я не хочу! Вырваться не получается, шероховатая поверхность стены натирает спину. Я прижат с такой силой, что даже пискнуть не выходит. О сопротивлении и речи быть не может. Юнги напирает, кусает губы в кровь, проводит рукой по ширинке. Какого чёрта? — Юнги, отвали! Но вместо того, чтобы выполнить мою мягкую и нежную просьбу, он даёт ощутить боль от пощечины, мгновенно растекающуюся по всему телу. Отвалил. Затем ещё пара ярких вспышек, и вот, я уже прижат поясницей к краю обеденного стола. Ну что, Чимин, потрахался с утречка на кухне? Настойчивые поцелуи продолжаются, я отсчитываю время до появления здравого смысла в голове Юнги, но, кажется, это безнадежно. Джинсы слетают незаметно. На манипуляции руками мой член равнодушен. Разворот на 180 градусов и щека ощущает холодную поверхность стола. Снова боль. Такая, по сравнению с которой пощёчины — укусы комарика. Тягучая, липкая, она медленно расползалась от поясницы в каждый кусочек тела, в каждую конечность, не оставляя пропущенной ни единой клеточки, ни одного нервного окончания. С губ сорвался отчаянный крик. Я не совсем чувствовал, как двигается Юнги, была только нарастающая боль. От каждого толчка натирало щёку. Я больно ударялся тазовой косточкой о край стола и тихо хныкал. К боли прибавились ещё и поцелуи, добивающие окончательно. Они делали больнее, нежели всё это. Больно не физически и совершенно необъяснимо. По ноге стекает что-то. Мокро, скользко… Уже всё? Пожалуйста… Ещё пара грубых и резких толчков. Боли уже не чувствуется, но как ни странно, чувствуется злость. Руки, до этого безвольно лежащие на столе сжимаются в кулаки. И чем слабее становилась хватка Юнги, тем сильнее возрастала во мне ярость. Закон сохранения энергии? Одно перешло в другое? Всё закончилось так же быстро, как и началось. Дрожащими руками я пытался натянуть джинсы. Это что на бёдрах, кровь? Стало дурно. Юнги в поле зрения уже не было. Воспользовавшись его отсутствием и продолжая сдерживать рыдания вперемешку с рвотными позывами, я доковылял до выхода. Моментально окатило холодным воздухом, смыло солёные дорожки моросящим дождём. Последние силы нужно собрать, чтобы дойти до дома. POV Чонгук Сидя за столом, мы с Тэхёном пили чай и разглядывали свинцовые тучи за окном. Сейчас было очень уютно и хорошо. Тэ о чём-то болтал, я слушал в пол-уха просто наслаждаясь моментом. Чимина не было всю ночь, но не сложно догадаться, куда он подевался. О, стоило только вспомнить… Дверь медленно открывается, впуская нечто. Что-то не так. Но это «не так» Тэхён не замечает, подрываясь к другу и рассказывая о сегодняшних впечатлениях. А Чимин… он падает на колени, обнимая Тэ за ноги. Цепляется, словно утопающий за спасательный круг, плачет навзрыд, сильнее прижимаясь лицом. Тэхён впал в оцепенение. У меня шок. Но кто-то же должен разрядить обстановку? Подхожу к ним, отрывая одного от другого, ободряюще заглядываю Тэхёну в глаза и увожу Чимина в спальню. Уже там помогаю снять мокрую одежду, накинув на голову удачно подвернувшееся под руку полотенце. — Гуки, — всхлипывает он. — Тш-ш… ложись спать, хорошо? Мы позже всё обсудим, — хотя, что тут обсуждать? Всё и так понятно. Поглаживаю его по плечам, и Чим как-то быстро успокаивается, кутается в одеяло и засыпает. Всё, что сейчас произошло… Я был прав? Юнги брат Тэхёна? Он правда его бросил? Звонок в дверь вывел из размышлений. И пока я аккуратно отцеплял от своей футболки чужие пальцы, Тэхён успел открыть дверь, а за ней я услышал знакомый голос. — Лектор Ким? — Чонгук, прости за неожиданный визит, но… — замялся он, — мне есть, что тебе рассказать.Часть 11
13 ноября 2018 г. в 15:20
POV Чимин
Он ждёт. Ждёт меня. Так волнительно!
После сообщения «Выходи. Я внизу» вскакиваю с кровати и несусь к шкафу, судорожно выискивая подходящую одежду. Её немного, и это плохо. Не могу найти ничего подходящего. Мятая кофта, рваные джинсы, трусы… Вот бы выйти только в трусах! Это точно будет эпично. Поиски заканчиваются на одежде, в которой, предположительно, Юнги меня ещё не видел. Годится.
Подлетаю к зеркалу, поглядывая на часы. Не слишком долго? Всего десять минут, кажется.
Приглаживаю взлохмаченные волосы ладонью. Ну что сказать? Для ночной встречи самое то. Я же типа спал? Думаю, стоит состроить сонную мордашку… Хотя, о чём я? Улыбка дурачка по всему лицу плывёт! Какой тут сон, простите?
Волнение накрывает. Как там девчонки говорят? Бабочки в животе? Я вот словно с килограмм этих насекомых сожрал! Нервничаю, будто бы что-то сверхъестественное произошло. Но ведь это же Юнги… Столько дней немого обожания, вспомнить страшно! Казалось, что никогда он со мной не заговорит, не обратит внимания. А сейчас вот — ждёт внизу.
Дверь стараюсь открыть как можно тише. Хотя только что носился по квартире, как угорелый. При этом не разбудил мирно посапывающего рядом Тэхёна. Однозначно, плюсик мне.
У Гуки дверь чуть приоткрыта. Поэтому решил свет в коридоре не включать, ограничившись телефонным фонариком. Не то чтобы я боюсь, что он меня застукает… Но он столько нервничает последнее время и Юнги, к тому же, подозревает. Не хочется лишний раз волновать.
Выхожу как можно быстрее, почти проскальзываю сквозь дверь. Потому что не нужно даже малюсенького ветерочка. Опять же по причине страха кого-то разбудить. Последний оборот ключа, и несусь со всей дури вниз. Сердце бешено колотится, голову немного кружит. У подъездной двери останавливаюсь на секунду, переводя дыхание.
На улице ни души, только заведённая машина стоит напротив дома. Делаю шаг, другой… Внешне я совершенно спокоен, но внутри всё больше разгорается пожар.
— Привет, — наклоняюсь, заглядывая в салон.
Юнги сидит, крепко сжимая руль и кивает, даже не глядя в мою сторону. Невольно закусываю губу и, охваченный неуверенностью, сажусь внутрь.
— Что-то случилось? Ты так неожиданно приехал… — делаю ещё одну попытку начать разговор.
Всё тщетно — молчит и смотрит вперед. Ладно, я тоже помолчу, мне несложно.
В салоне тишина, на фоне только приглушённый звук мотора и слишком частое дыхание. Не моё. Складываю пальцы в замок и скрываю их между ног, согревая. Глазами пытаюсь найти что-то, на что можно отвлечься. Губы непроизвольно поджимаются. Почему я чувствую себя сейчас виноватым? Это ведь ты приехал, скажи уже что-нибудь!
Вместо слов голову резко дёргают в сторону, сжимая щёки пальцами. А дальше я чувствую его горячий язык между губ и не сразу успеваю сообразить, что происходит. Смотрю ошарашенно. Он тоже смотрит, но целовать продолжает. Глаза в глаза. Только во взгляде его проскальзывает что-то сумасшедшее.
Потихоньку приоткрываю рот, смелея. Да, не сразу сообразил. Ну а что он хотел? Это же наш первый поцелуй, и представлял я его немного не так. Да-да, ванильные девичьи сказки. Ну а что? В свободной стране живём! Что за разделения по гендерному признаку?
Чимин, ты в курсе, что пока эти губы касаются твоих, ты разговариваешь сам с собой? Ага, в курсе. Это всё от волнения!
Горячая рука проводит от щеки к ключицам, спускается по плечу, предплечью, переходит на живот, немного надавливая, что напрягло. Но, обойдя «самое ценное», ладонь спускается к ногам и сжимает с такой страстью, словно в место соприкосновения вонзаются тысячи маленьких иголочек и оттуда уже распространяются мурашками по всему телу. Дыхание сбивается и на выдохе вырывается тихим, но явно слышимым стоном.
Юнги замирает, но не отстраняется. Ресницы его подрагивают, в руках ощущается мелкая дрожь. Как же хочется… Да, с самого начала он был прав… Слова здесь неуместны.
Один щелчок, спинка кресла опустилась, перед глазами оказывается потолок машины. Красивая обивка, наверное, приятная на ощупь, стоп… Что?!
— Юнги, может… — губы касаются моей шеи, пальцы же в это время тянут молнию куртки вниз и забираются под кофту.
Мне становится страшно. Да, хочется, да, уже тянет внизу, но разве так всё должно случиться?
— Юнги… — нет, отпираться мне не дают. Он снова целует, пуская в ход зубы. — Я не уверен…
— Я уверен, — и накрывает рукой мой пах.
Ну здрасьте! Теперь уж точно не отвертеться. Да и не особо хочется. Он так нежно делает все эти манипуляции руками сквозь ткань джинсов, что я млею просто. Эй, нравственная стерва внутри меня, предлагаю помолчать и тоже получить удовольствие.
Одежда слетает со скоростью света. Постоянно слышатся удары о панель, стекло или что ещё там? Воздух в салоне накалился, окна запотели. Осталось только смачно рукой провести по стеклу, как в Титанике. И пока я утопал в непрекращающихся поцелуях, совершенно не заметил, как, явно не один, палец протиснулся ко входу. Ох, чёрт! Немного неприятно, ещё и секса давно не было, но я всё равно, двигаясь вперед, насаживаюсь и, превозмогая неприятные ощущения, подстраиваюсь. А стоны всё громче. А он всё грубее двигает, надавливая на стенки.
Болевые ощущения не отпускали, и поэтому я, сука, опять не заметил, как пальцы исчезли и появился он. Извините, но я жопой чувствую, какой он большой. Стараюсь не показывать насколько страшно, а страшно пиздец как! Юнги медленно проникает головкой и останавливается. Одна секунда, две, и ягодицы ударяются о тазобедренные кости. Он так быстро вбивает меня в это чёртово пассажирское кресло. Мне хорошо, но тревожные мысли никак не покидают. От резких толчков соскальзываю всё дальше от него, но меня тут же притягивают обратно.
Боль смешалась с удовольствием, хочется кончить, но не получается. Юнги обхватывает мой член и надрачивает, с силой сжимая ладонь. Накатывает, вот сейчас… да… да-да-да…
— Ааааааа, — в этот же момент кончил и Юнги, сразу же слезая с меня и садясь на прежнее место.
Капельки пота стекают по его виску. Завораживает. Он поворачивается, снова смотрит так нежно и чувственно, но в глазах, где-то глубоко, мелькает боль. И сердце сжимается от страха быть причастным к этому.
— Не хочешь зайти в гости? – слышу я хриплый шёпот.
— Эээ… — зависаю, — к тебе?
— Да, — Юнги возвращает спинку кресла в вертикальное положение, помогая мне подняться, и накидывает на плечи рубашку.
— Давай, — улыбаюсь и чмокаю его в плечо. Слишком притягательный, чтобы этого не сделать.
Одевшись насколько позволяло небольшое пространство, мы отъехали от дома. «Мы»… Звучит. Хочу быть с ним одним целым, находиться рядом, как можно чаще, нет, всегда!
В колонках, по всем законам жанра, играет музыка, которую в обычное время даже слушать бы не стал, но сейчас она только улучшает настроение. Лицо Юнги время от времени освещается фонарями. Вечно бы смотрел, хотя боюсь быть застуканным, но глаз оторвать невозможно.
— Что? – выдыхает смешок с полуулыбкой.
— Ничего, — а щёки-то румянцем залились, горят, и снова накатывает волна возбуждения.
— Ты милый, — ой, прекрати, помру сейчас!
Подъезжаем к дому. Господи, он настолько шикарен, что челюсть моя решила срочно навестить асфальт. Огромный сад с ещё зелёным газоном, через который тянется выложенная камнем тропинка. Гномики расставлены, прямо-таки в лучших традициях американских фильмов. Огни, что освещают сам дом, отражаются в искусственном пруду. Только уточек не хватает или лебедей каких… А вдруг? Надо будет уточнить потом! И всё уже кажется таким уютным, тёплым, родным что ли?
— Проходи, — захожу внутрь, оглядываюсь. Юнги помогает снять куртку, вешая её на плечики в шкаф. Вокруг всё такое идеальное, аж ступать страшно. Однако… Чувствуется в воздухе запах алкоголя и чего-то горького.
Юнги обнимает за талию, прижимается, упираясь стояком в бедро, целует нежно шею, поглаживая оголённые места пальцами. Снова жарко, снова не хватает дыхания, и бабочки внутри словно с ума сошли.
Медленными и короткими шагами он проталкивает меня по коридорам вглубь дома, не разрывая поцелуя. Раздевает аккуратно, поглаживая. А дальше яркие вспышки удовольствия, ощущение мягких волос между пальцев, нежная кожа и быстрые движения.