Синий Орёл. Сын наёмника

      Разговоры сменились гробовой тишиной. Все смотрели на дверь, положив пальцы на спусковые крючки винтовок. Стук повторился. — Эй, открывайте! Я знаю, что вы здесь, — раздался голос снаружи. — Ты кто такой? — громко спросила я. — Сталкер. Просто сталкер из «Свободы». Вы, надеюсь, не «долгари»? — смешок. — Век бы их не видеть... — пробурчал Ефрейтор. — Голос знакомый. Вспомнить бы, кто это... — протянул Меркайр. — Вы можете думать побыстрее? Тут, вообще-то, холод собачий! — Разрешаешь его впустить? — Гепард встал и подошёл к двери. Я кивнула. Он отодвинул засов и, не выходя из-за стены, чтобы не оказаться на линии огня, толкнул дверь носком берца.       В дом ввалился бледный сталкер с покрасневшими от холода носом и щеками, облачённый в зимний «свободовский» комбез. Гепард задвинул за ним засов. Меркайр вздохнул с облегчением и отложил оружие.       Взглянув на нас, сталкер замер, видимо, решая, что делать дальше. Хватило нескольких секунд, чтобы его узнать. — Вот так встреча... — в наступившей тишине проронил вновьприбывший. — Это он? — холодно спросил Ефрейтор. — Не стреляй без приказа, — отрезала я. — Давайте не будем ссориться! Это ни для кого ничем хорошим не закончится, — «свободовец» осторожно положил G36 на пол.       Я опустила оружие, давая понять товарищам, что сегодня стрелять в него никто не будет. Ефрейтор помедлил немного, но тоже положил винтовку на колени.       Понятно, что мутант может в один миг избавиться от нас, и стрелять ему для этого не понадобится. Но зачем провоцировать тёмного сталкера, учитывая, что нам винтовки, скорее всего, тоже не помогут: он может взять под контроль быстрее.       Тёмный сел на свой каремат чуть поодаль от нас. Он выглядел измотанным. Ещё более бледный, чем обычно, с мешками под глазами и усталым взглядом. — Почему пришёл? Знаешь же, что любой наёмник должен тебя замочить на месте. Разве не чувствовал, кто здесь? — с явным недоверием спросил Штиль. — Нет. Я не всесилен. Мне пришлось бороться с несколькими тварями на ментальном уровне, — качнул головой тот. — От этого быстро теряешь силы. — А просто отогнать их не мог? Ты же контролёр, Астат! Что-то не договариваешь? — настороженно поинтересовалась я. — Я был ранен и слаб. Эти уроды чувствуют запах крови. Кровосос — бывший человек, он ментально сильнее многих других мутантов, не считая химеры и контролёра, но их было несколько. К настоящему контролёру они бы не сунулись, но я всё ещё человек... Наполовину...       Гепард с удивлением и непониманием смотрел на сталкера. — Так ты... полумутант? — уточнил он. — Да. Могу прямо сейчас покопаться у тебя в мозгах. — Вот об этом я и собиралась тебя попросить! — вспомнила я. — Мы ищем его отца. Сможешь найти нужные воспоминания? — Смогу. Это будет трудно, но, думаю, сил мне хватит. Даже самому интересно... — «свободовец» пристально посмотрел в глаза Гепарду.       Тот сначала сидел спокойно, потом схватился за голову и закричал от боли, корчась на полу. В тот же миг контролёр оборвал ментальную связь. — Нашёл. Сейчас этого человека зовут Сервал. Знаете, я и сам не прочь найти его, но увы, не знаю, где искать. Если встретимся, он мне за всё ответит... — Ты знаешь моего отца? — оправившись от первого в жизни контакта с псиоником, спросил Гепард. — Не напомнишь, кто ты? — Астат... Виталик? Это ты? — в голосе тёмного не было ни капли радости. Только изумление. — Сынок киллера... Наверно, такой же урод, как твой папаша, — удивление прошло, но осталась неприязнь.       Гепард подскочил и едва не набросился на Астата с кулаками, но его вовремя схватил и усадил обратно Штиль. Контролёр не шелохнулся. — Он тебя провоцирует, дурень! — рыкнул наёмник.       Гепард сжал зубы, чтобы не нагрубить ему: знал, что тогда точно огребёт, и, видимо, догадывался, что рука у Штиля тяжёлая. — Слушай дядю, малыш, — язвительным тоном сказал Астат, обращаясь к Гепарду. — А то ментальный барьер твоего папочки я уже на прочность проверил. Интересно, сколько продержишься ты? — Ты уже мне в голову влез! — О, это было ещё ничего!.. Даже не вполсилы. Я могу убить тебя меньше, чем за минуту, или зомбировать. Жаль только, что Альберт этого видеть не будет... — За что ты его так ненавидишь? — А это не твоё дело, пацан. Так, кое-что из прошлого... — Пацан? Я уже не... Хотя... Для тебя, наверное, всё-таки пацан. Если ты работал с моим отцом, то тебе лет сорок. — Просчитался. Намного меньше.       Наступило молчание. Подумав, Астат предложил: — Я мог бы помочь вам с поисками... Сервала. Не просто так, конечно. У меня с ним старые счёты. Но, скажу честно, я не думаю, что он ещё жив. Синдикат должен был давно его закопать.       С одной стороны, предложение выглядело заманчиво. Кто, как не контролёр, быстро разузнает всё необходимое и найдёт короткие тропы? Однако нет гарантии, что он нас всех не перебьёт. Неизвестно, что на уме у тёмного сталкера. Да и нестыковка выходит: почему он всё ещё не нашёл этого Сервала, если так хочет с ним поквитаться? — Что думаете? — тихо спросила я, повернувшись к наёмникам. — У нас приказ убить его неспроста. Можем взять с собой и застрелить исподтишка, — так, чтобы Астат, Меркайр и Гепард не услышали, сказал Ефрейтор. — Он слишком опасен. Нельзя так рисковать, — выдвинул здравую мысль Штиль.       Решение оставалось за мной. Убивать тёмного, несмотря на приказ непосредственного начальства, я не собиралась. Ни к чему портить отношения со «Свободой». Но и позволить ему идти с нами... Нет уж. — Не в этот раз, Астат. Сам понимаешь, доверять друг другу мы не сможем. Да ещё если нас заметят с тобой — припишут сотрудничество с предателем. Это никому не нужно, — вынесла вердикт я. — Не нужен псионик в команде — как хотите, — пожал плечами Астат. — Так, отбой через пятнадцать минут. Дежурить будем по-одному.       Но лечь спать никто не успел. Едва все допили чай, стали распределять дежурства и готовиться ко сну, как тёмный сталкер резко вскинул голову и вполголоса сказал: — Мы не одни. Сюда идут мутанты. Не могу понять, какие... Их ведёт псионик. Слабый, но умный и хитрый. Договориться не выйдет: они голодные. — Будем держать оборону? — осведомился Ефрейтор. — А у нас есть выбор? — усмехнулась я, взглянув на раненую Сольпугу. — Этих тварей много? — спросил у Астата Штиль. — Да. Не знаю точно, сколько. Мне этот чернобылец мешает. Теперь я уверен, что это собаки. — Чернобылец? — переспросил Гепард. — Чернобыльский пёс. Скоро увидишь, — «обнадёжил» Ефрейтор. — Собаки в ста метрах от нас, — сообщил Астат. — Проверяйте оружие. Готовность — десять секунд, — скомандовала я.       Заняв позиции у окон, мы затаились в ожидании атаки. Не прошло и пяти минут, как из зарослей выскочили собаки. Первые несколько псин ворвались в дом, выбив оконные стёкла своими телами.       Их встретили прицельным огнём.       Проснувшаяся от шума Сольпуга встрепенулась, схватила свой «Винторез». И разбудили её не тихие хлопки винтовок с глушителями, а стрёкот G36 Меркайра и пистолетные выстрелы. Надо будет Гепарда вооружить нормально, а то он дальше Милитари не уйдёт.       Астат стоял в центре помещения, закрыв глаза. Наверное, пытался воздействовать на собак ментально. И правда, они часто прыгали мимо окон или, если проникали в сторожку, не успевали уйти из-под обстрела.       Псевдособак, казалось, не становилось меньше. Один ли там чернобыльский пёс? Или не пёс вовсе, а кто посильнее? Впрочем, не имеет значения. В бою думать некогда.       Стараниями Астата, мутанты подставлялись под пули, но нескольких попаданий недостаточно, чтобы убить монстра.       Патроны в магазине «лерки» закончились. Я попыталась перезарядить её, видя, будто в замедленной съёмке, как с улицы в окно прыгает псевдособака.       Не успела.       За долю секунды до неизбежного столкновения я отклонилась в сторону, избегая встречи с клыками твари. Но она всё равно задела меня, завалив на пол. Удар головой о пол... Вспышка боли, «звёздочки» перед глазами... Собака упала на пол недалеко. Её подстрелили.       Кто-то бросил гранату на улицу. Видимо, неудачно, потому что после взрыва только сильнее разболелась голова, да ещё все звуки пропали, сменившись звоном. Даром, что взрыв произошёл за стеной. Контузило.       Пытаясь подняться с пола, я видела, как через окна ещё три собаки попали в дом. Астат уже стрелял. Сольпуга остервенело била подобравшуюся к ней собаку ножом. Ефрейтор и Штиль стояли спиной к спине. Гепард вжался в угол и оттуда стрелял.       Сдерживать позиции было невозможно. Пора уходить.       Двинув прикладом нападающей собаке и добавив тяжёлым ботинком, я, наконец, сумела подняться. К счастью, контузило не сильно, как казалось сначала. — Отступаем! — крикнула я. Меня услышали.       Меркайр помог Сольпуге встать и закинул её руку себе на плечо, другой держа пистолет и отстреливаясь. Астат сдвинул засов на двери. — Куда?! — у Гепарда сдали нервы. — Там эти твари! Выхода нет!       Хлёсткая пощёчина привела его в чувство. — Я сказала: валим!       Повторять снова не пришлось. Все высыпали на улицу и, отстреливаясь, рванули к заводу «Росток». А если точнее — на Дикую территорию.       Из леса зазвучал вой, проникающий в сознание сотнями игл. Перед глазами всё поплыло, смазалось. Ноги стали ватными. Вся группа остановилась, но не для стрельбы, а просто прислушиваясь к этому вою. Я попыталась навести винтовку на стремительно приближающихся псевдособак, но руки отказывались повиноваться.       Вдруг по телу пробежала волна холода, возвращая в реальность онемевшее сознание. Астат, на которого вой чернобыльца не оказал никакого влияния, спас нас от неминуемой гибели, перебив парализующее воздействие воя галлюцинацией. Мы заняли круговую оборону.       Псевдособаки уже не обращали внимания ни на вгрызающиеся в их плоть пули, ни на смерть сородичей. Их заставлял идти в атаку обезумевший от ярости чернобыльский пёс. И пусть мутантов было уже не так много, как вначале, но нам долго не продержаться. Скоро они сомнут напором. — Надо найти чернобыльца! — крикнул кто-то. — Вижу! — почти сразу отозвалась Сольпуга, не отрываясь от прицела.       Тихий выстрел её снайперки потонул в рычании и лае мутантов и стрёкоте винтовок Меркайра и Астата. Псевдособаки не отступили, но натиск поубавился. Лишившись ментального контроля, они ещё не успели сориентироваться, однако эти твари почти всегда дерутся до конца.       Патроны наисходе.       Астат снова перестал стрелять. Вместо этого он выровнял дыхание и сосредоточился на псевдособаках. Мутанты как-то неуверенно замерли, повернув головы к нему, а затем, заскулив, бросились прочь. Если бы не тёмный сталкер, мы бы все здесь полегли.       Но согласиться идти вместе — ни за что.       До «Ростка» оставалось совсем немного. Надо только вернуться в сторожку за брошенными в спешке вещами, а потом — на базу: пополнить запасы провизии и боезапас, отдохнуть пару часов, сменить снаряжение... Времени, конечно, не так уж много, но это действительно важно. — Вот и всё. Дальше я с вами не пойду. Я же... предатель. Так что мне пора! — Астат в шутку козырнул на прощание и двинулся прочь.       Несмотря на усталость и желание, наконец, оказаться в безопасном месте, пришлось вернуться. Псевдособак поблизости не было: наверное, Астат далеко их отогнал. Рюкзаки и спальники лежали на прежних местах, но были перепачканы кровью мутантов. Придётся чистить, когда до Х12 доберёмся. — Куда дальше? — когда сборы были окончены, спросил Гепард. — На нашу базу, — лаконично пояснила я.       Путь до «Ростка» дался нелегко. По снегу, в метель, идти было тяжело. Но нам повезло выйти прямо к блокпосту наёмников, находящемуся недалеко от одного из входов в Х12. — Свои! — не высовываясь из-за угла, чтоб в темноте не подстрелили ненароком, сообщила я. — С нами фримен и сталкер. — Понял. Можете выходить, — откликнулись с блокпоста.       Метель мешала нормальному обзору, но по мере приближения стало понятно, что нас держит под прицелом пулемётчик. — А теперь — стоять, — ехидно скомандовал командир блокпоста. — Пароль?       Но как раз-таки пароля никто из нас не знал. И с каких это пор часовые ещё и пароль спрашивают? Раньше по КПК смотрели принадлежность к группировке. Похоже, в наше отсутствие Дербник изменил устоявшийся порядок. — Я их знаю, — протянул кто-то. — Проходите. Но в следующий раз...       Стоило нам спуститься в лабораторию, как меня вызвал Дербник. Ничего хорошего ждать не приходится, но и проигнорировать начальство — нельзя.       Разводящий был в ярости. Таким я его ещё не видела. Казалось, ещё мгновение — и разразится буря. — «Долговцы» на заставе убиты. Ваша работа? — прорычал Дербник сквозь зубы. — Нет, — честно ответила я, зная, что он всё равно не поверит. — Нет? Нет?! — это была последняя капля. Разводящий вскочил со стула и заорал: — «Долг» снова против Синдиката! Мы опять на грани войны! Какого... ты творишь?! — Я тебе уже сказала: эти «долговцы» были мертвы, когда мы пришли! Не знаю, с чего «Долг» решил обвинить нас! — я говорила на повышенных тонах, но на крик не переходила, несмотря на клокотавшую внутри злость. — Кроме вас в этом районе других групп не было! — И что дальше? Выпрешь из клана? Давай! — Нет. Из-за вас может начаться война. Это считается за измену и карается смертью, — он связался с кем-то по рации и приказал: — Группу Ржавой брать живыми. Запереть. — Сталкера и фримена тоже? — отозвался голос из рации. — Сталкера — да. Фримена выпроводить с Дикой территории.       Моё оружие осталось у охранника, дежурившего возле кабинета Дербника. Так что сопротивляться бесполезно. Можно только сдаться или глупо погибнуть. — Я не хочу этого делать, но вы сами виноваты, — бросил разводящий уже спокойнее.       Горькая обида сдавила горло. Неужели мне пришлось бежать в Зону, пройти через столькое, неоднократно переступить через себя — зря? Получается, всё это было сделано, просто чтобы меня расстреляли свои же?       От товарищей по оружию они такого не ожидали, потому и дать отпор не успели. Штиля и Ефрейтора скрутили раньше, чем они поняли, что происходит. Когда запястья стянуты ремнями, предпринимать что-либо поздно. Меркайра просто выволокли на улицу и заставили уйти.       Гепард попытался сбежать, однако в дверях его уже ждали. Сольпугу взяли последней — когда она вернулась в казармы. Она кричала, вырывалась, лягалась, но наёмник, державший её, оказался намного сильнее. У них просто не было выхода.

***

      Нас заперли в пустом помещении с одной лишь тусклой лампочкой по центру. Из лаборатории не выбраться: слишком много наёмников. Это безвыходная ситуация.       В тяжёлом молчании чувство безысходности ещё сильнее давило на нервы. Все знали, что ждёт впереди. Теперь это не изменить. Но в переломный момент, когда шли на «Росток», можно было повернуть на Янтарь. Жаль, что человек не может видеть будущее и знать свою судьбу наперёд, чтобы попробовать хоть что-то поменять. — Что они с нами сделают? — решил уточнить Гепард. — Понятно, что убьют, но хочется знать точно. — Расстреляют, — бесцветным тоном сообщил Штиль. — Скорее всего, утром, когда на поверхности станет безопаснее, — добавила Сольпуга.       Да, вот так это всё и закончится. Лучше бы это сделала Зона. Не важно, как — аномалии, мутанты или ещё что-то. Главное, чтоб как можно быстрее.       До рокового момента оставалось всё меньше времени.