***
Чай оставил во рту сильное, дымное и горькое послевкусие. Он спокойно поставил чашку на стол и уставился на двух гостей, сидящих напротив него: высокого юношу примерно его возраста, с высокими скулами, темной кожей и продолговатыми карими миндалевидными глазами и красивой женщиной лет сорока с такими же скулами и глазами, вот только ее кожа была светлее. Прошло много времени с тех пор, как у него были гости в поместье Малфоев. — Блейз, — спокойно сказал он. — Миссис Забини… Так рад снова вас видеть. — О, пожалуйста, Драко, называй меня Бриэль, — ответила женщина, слегка улыбнувшись. — Тебе понравилось пребывать в нашем особняке во Франции? — О да, очень, — сказал он. — Вид на город был просто божественным. — Рада это слышать, дорогой. Это самое меньшее, что мы могли сделать после всего, что сделал для нас ты, — сказала она, уставившись на горничных, которые продолжали наполнять их чашки. — Нет домовых эльфов, как я вижу? — Нет, — небрежно сказал Драко. — Освободил их всех. Миссис Забини удивленно посмотрела на него. — Могу я спросить, почему, мой мальчик? Драко ухмыльнулся. — Моя жена не потворствует этому, — ответил он, а затем повернулся к Блейзу, который выглядел довольно расстроенным. Он хорошо поработал над тем, чтобы скрыть это; его лицо выражало холодное равнодушие. Если бы не тот факт, что они знали друг друга практически всю жизнь, Драко не заметил бы его тихого гнева. — Кстати, как поживают твои жена и дети, Блейз? Глаза Блейза встретились с его. Несмотря на внезапный нервный взор Драко, он ухмыльнулся. — Как будто тебе есть дело. Драко посмотрел на него с презрением. Миссис Забини начала осматривать свои длинные ухоженные ногти и делала вид, что не слушает. — Мерлин, ты прав. Мне все равно, — усмехнулся он и откинулся на спинку стула. — Мы не виделись пять лет. Я просто пытался завести разговор. В ярости Блейз ударил кулаком по столу, в результате чего несколько дорогих фарфоровых изделий упали и разбились на мелкие осколки. Он не обратил на это внимания и продолжал гневно смотреть на Драко. Его мать сделала глоток из своей чашки, как будто ее сына и Драко рядом даже не было. — Как ты можешь быть так спокоен? Опять? — яростно прошипел Блейз. — Поттер хочет заполучить тебя, Орден, Министерство! Ради Мерлина, даже Его оставшиеся последователи охотятся за тобой! Ты полностью одинок и даже ничего не делаешь! Лицо Драко было бесстрастным. Он не показал никаких признаков беспокойства или стресса. Блейз знал, что уже должен был давно привыкнуть к оцепеневшей личности Драко, но он просто не мог ничего с собой поделать. Он хотел найти хоть какой-то смысл. — Честно. Я вполне способен позаботиться о нескольких… препятствиях, — смех Драко звучал холодно и без юмора, и Блейз слишком хорошо помнил это. — Кроме того, я совсем не одинок. Блейз уставился на Драко с пустым выражением лица. Пять лет назад Драко прыгнул с Астрономической башни прямо на его глазах. Блейз никогда не знал, зачем он это сделал, он никогда не понимал Драко, как бы он ни старался. Он смутно помнил, как чувствовал себя несчастным и потерянным после… И затем однажды тихой ночью, через месяц после его предполагаемой смерти, Драко ворвался в его комнату. — Скучал по мне? Сказать, что он был в шоке, ничего не сказать. Драко должен был быть мертв, а теперь он тут во плоти и выглядел очень живым. — Мне нужна твоя помощь, — сказал он, закрывая за собой дверь комнаты Блейза. — Мне нужен твой дом во Франции. Блейз просто продолжал смотреть на него, застыв на месте. — Ты — ты должен быть… — Мертв? — он закончил для него, выпуская тихий смешок. — Ну, я не мертв. Так о Франции… Он продолжал говорить с Блейзом о своем плане, совершенно спокойно и сдержанно, как будто он совсем не прыгал с Астрономической башни, как будто его не обвиняли в убийстве, как будто авроры не искали его труп. Блейз не мог этого понять. Он ничего не мог понять. — Драко! Стоп! — закричал Блейз, заставив Драко остановиться на середине рассказа. — Тебя прозвали Нежелательным лицом номер два. Они ищут тебя, несмотря на то, что ты должен быть мертв. С чего ты взял, что я просто позволю тебе остаться в нашем особняке во Франции? Знаешь ли ты, как чрезвычайно опасно это для меня? Для моей семьи? Драко только ухмыльнулся ему. — Ты все еще предан мне. Он ничего не говорил в течение долгого времени. Во всяком случае, Драко был прав. Блейз был верен ему с самого начала. Он заставил всех поверить, что он не был сообщником Драко пять лет назад во время резни на Зимнем Маскараде. Он привел Поттера к Астрономической башне, чтобы Драко мог прикончить его. Он попросил свою мать позволить Драко остаться во Франции. Он убедил свою жену Джинни Уизли-Забини жить в Лондоне, а не в Румынии (где они первоначально планировали), чтобы он мог пристально следить за Грейнджер для него. Он также оказал поддержку Виктору Краму и предложил ему сделать предложение Гермионе. Блейз может быть манипулятором, если захочет. Он смотрел свысока почти на всех, он просто был таким человеком. Но Драко был другим, и что бы ни случилось, он всегда был ему верен. — Ты не можешь продолжать прятаться и бегать, Драко, — ответил Блейз. Его темные глаза смотрели вдаль. — Нам нужен план, если мы хотим… — И что, Блейз, заставляет тебя думать, что у меня его еще нет?***
— О, здесь, в Департаменте магических исследований и разработок, есть много удивительных целителей, исследователей и невыразимцев, но ни один из них не может сравниться с целителем Грейнджер. Она все это вместе и многое другое! — вещал довольно низкий, мускулистый мальчик перед ним. Деннис Криви, кажется? Драко продолжал слушать. — Она может сделать почти все! Она обнаружила, что листья драконьей чешуи имеют более пяти применений, затем она нашла лекарство от укусов черных жуков-воинов, которые убили множество волшебников много веков назад, она перевела руны древней мифологии, переписала и запомнила их, и давайте не будем забывать о Деноворуме! Милый Годрик, я полагаю, вы уже знаете об этом, хотя его очень сложно сделать! Его карие глаза вспыхнули волнением и восхищением, когда он говорил о Гермионе как о какой-то полубогине, посланной с небес. — Она также очень сострадательна! Знаете ли вы, что она борется за свободу домовых эльфов и права сквибов? Она такая удивительная! — Рад слышать это, Деннис. Я немного волновался, что она не способна закончить Деноворум, — сказал Драко. Это было явной ложью. Конечно, он не сомневался, что Гермиона сможет закончить зелье с закрытыми глазами, но он должен был сказать этому мальчику кое-что, чтобы заставить его говорить. — Не беспокойтесь об этом, мистер Малфой! — Деннис улыбнулся ему, лаская камеру в руках. — Она могла бы сделать это в одно мгновение! Она лучшая! Я знаю. — Кажется, она тебе очень нравится, — прямо заявил Драко, стараясь изо всех сил скрыть собственное раздражение. Он знал, что Криви на самом деле не был угрозой, но он все равно был раздражен. — Да, я ее фанат номер один, — сказал мальчик, пыхтя грудью, чтобы показать ему, как он горд. — Я прошел стажировку здесь из-за нее. — Действительно? — Драко притворился заинтересованным, а затем жестом пригласил Криви последовать за ним. — Хорошая камера у вас в руках. — Да… это моего брата. Драко не преминул увидеть грустный, загнанный взгляд в его глазах. Он внутренне ухмыльнулся. — Так, расскажи мне больше о целителе Грейнджер…***
Сегодня все были вне себя от радости на работе. Они вели себя хорошо, надели свои лучшие мантии и старались изо всех сил. Гермиона смотрела, ошеломленная, когда ее коллеги спешили, фактически делая свою работу, но все еще оставались продуктивными. В обычные дни они просто отдыхали и сплетничали о том или ином, но сегодня все было совсем по-другому. Она чувствовала себя так, словно находилась в альтернативной вселенной. — Разве я что-то пропустила? — спросила Гермиона Падму Патил, которая стояла рядом с ней, глядя на продуктивный хаос. — Я на небесах? — Они были такими все утро, — изумленно сказала Падма. — Драко Малфой снова здесь. Я думаю, все они хотят произвести на него впечатление. Гермиона чуть не подпрыгнула от внезапного упоминания его имени. Затем она недоверчиво уставилась на Падму. — Ты говоришь мне… что он заставил всех усердно работать только одним своим присутствием? Что-то, что я пыталась сделать все время моего пребывания здесь? — Ну, да, — сказала Падма. Гермиона ругнулась себе под нос. — О, ну же, Гермиона, теперь, когда Министерство подтвердило его невиновность, он снова стал влиятельным. Малфой. Он богат и могущественен, и он красив. Так что вполне естественно хотеть угодить ему. Затем Падма оперлась на стол и заговорила тихим голосом. — Он спрашивал меня о тебе. Гермиона вздрогнула. — Что он… — Если ты хочешь знать, почему Драко Малфой здесь, то он проверяет, используются ли его деньги с пользой, — сказал кто-то позади них. Они обе обернулись и увидели Асторию Гринграсс, идущую к ним, в очень короткой черной юбке и зеленом топе с глубоким декольте. — Что ты хочешь, Гринграсс? — холодно спросила Падма. — Ничего, что касалось бы тебя, Патил, — снисходительно сказала Гринграсс Падме. Затем она повернулась к Гермионе и ухмыльнулась. — Знаешь, он говорил со мной сегодня утром, Драко Малфой. И угадай, что? Он, кажется, действительно интересовался мной. — Да неужели? — спросила Гермиона, поворачиваясь, чтобы уйти, решив держаться подальше от Астории. Но Астория схватила ее за руку. — О, да. На самом деле то, он так смотрел на меня, и я думаю, это только вопрос времени, прежде чем он сделает шаг. Гермиона закатила глаза. — Знаешь, мне действительно все равно. — К твоему сведению, Гринграсс, Драко Малфой спрашивал о Герми… — начала говорить Падма, но Гермиона оборвала ее. Она снова посмотрела на Гермиону. — Что? Гермиона не хотела, чтобы кто-нибудь узнал о ней и Драко. — Ревнуешь, Грейнджер? — спросила Гринграсс, полностью игнорируя Падму. Боишься, что я смогу убедить его пересмотреть предложение о финансировании твоего проекта? Деноворум — сложное зелье, что заставляет тебя думать, что ты действительно сможешь его приготовить? — Это просто вопрос терпения и умения, Гринграсс, — сказала Гермиона, сжав кулаки в гневе. — Но тебе ли не знать об этом, не так ли? — Ты, маленькая… Она ушла, прежде чем Астория успела закончить, но не раньше, чем посмаковала вид покрасневшего от гнева лица этой коровы.***
Отдел магических исследований и разработок представлял собой старое историческое здание рядом с Министерством магии, построенное в конце 16 века. Снаружи он был построен в стиле барокко, с витыми колоннами, куполом и смелой игрой объема и пустоты. Там не было дверей для входа, вместо них в вестибюле разместились камины. Все было замаскировано под старое заброшенное здание для магглов. Внутренний интерьер был удивительным, даже более красивым, чем интерьер Хогвартса. В вестибюле был потолок с фресками, расписанный известным, ныне покойным художником. Всего было двадцать этажей: шесть этажей для офисов, конференц-залов и рабочих помещений, два этажа для библиотеки, пять этажей для лабораторий и комнат для проведения экспериментов. А остальные этажи были Семью Этажами Причудливого Волшебства. По крайней мере, так Гермиона их классифицировала. Она внутренне хихикнула, спускаясь с лестницы. Это было довольно глупо на самом деле, но она сочла название подходящим, очень похоже на Г.А.В.Н.Э Семь Этажей Причудливого Волшебства (С.Э.П.В) были частью здания, которое располагалось под землей. Это место, где хранились многочисленные магические артефакты и существа со всего мира. Это было похоже на музей. Тем не менее, предметы были не для публики и даже не для демонстрации. Они были там для изучения, содержания и охраны. Невыразимцы были единственными, кому было позволено их увидеть. Они были группой волшебников и ведьм, которые работали в ОМИР, а их личности были засекречены по соображениям безопасности. Невыразимцам из Отдела Магических Исследований и Разработок было запрещено выставлять артефакты или разглашать какую-либо информацию о том, что они видели в своих исследованиях, отсюда и название «Невыразимцы». Какими бы красивыми и историческими они ни были, изучаемые ими артефакты имели одну общую черту: все они были опасны. Гермиона убедилась, что ее палочка была в руке, прежде чем решилась подойти к нему, на цыпочках так тихо, как могла. Он выглядел безупречно, как обычно, неудивительно, что все пытались угодить ему. Рукава белой рубашки были закатаны до локтей, а руки спрятаны в карманах, что делало его вид расслабленным и беззаботным. Он внимательно, расчетливым взглядом осматривал дверь, похожую на вход в хранилище. Она не могла оторвать взгляд, пытаясь запомнить ширину его плеч и различные оттенки серебра, которые венчали его голову, сверкая на свету. Она сравнила его изысканность с чем-то похожим на потолок с фресками в вестибюле. Это было удивительно, то, как он выглядел таким сильным и нежным, таким тихим и грациозным одновременно, почти как кусок живого, дышащего человеческого искусства. — Привет, принцесса, — внезапно сказал он, все еще не сводя глаз с двери. Звук его голоса оторвал ее от мыслей. — Что ты здесь делаешь? — Я думаю, это совершенно очевидно, — сказал он насмешливо. — Я пристально смотрю на эту дверь. — Да, но почему? — спросила Гермиона, приближаясь к нему, ее палочка была направлена на его затылок. Он оставался неподвижным. — Ты же не планируешь идти туда, не так ли? Он пожал плечами. — Возможно. — Отойди, — сказала Гермиона предупреждающе, ее голос стал немного громче. — Отойди назад, или я тебя прокляну. На этот раз он склонил голову в сторону и посмотрел на нее. Его взгляд послал дрожь вниз по ее позвоночнику. На мгновение она почувствовала, как ее сердце снова перестало биться. Кончики его губ поднялись вверх в улыбке. Но Малфой никогда не улыбался, напомнила она себе. — Хорошо, как пожелаешь, — просто сказал он и отступил на несколько шагов. Гермиона заблокировала ему путь от двери, велела развернуться и начать идти. Удивительно, но он повиновался. Теперь ее палочка была нацелена на его поясницу, когда она шла позади него. Ее напугало то, как он смотрел на дверь, похожую на свод, там. Она знала, что это место строго охраняется и защищается, и что никто не будет допущен, если ему не позволят. Но это был Драко Малфой, избранный наследник самого Темного Лорда. Он украл камень Лютеуса из Отдела Тайн в шестнадцать лет. Он был способен на многое. — Так скажи мне, — начал он небрежно, нарушая тишину своим глубоким, манящим голосом, и снова вырывая ее из размышлений. — Наслаждаешься своей свободой, пока есть возможность, любовь моя? Гермиона вздрогнула от его заявления, чувствуя, как волосы на затылке встают дыбом. Это приводило в бешенство; как он всегда знал правильные слова, чтобы взбесить ее, заставить ее потерять концентрацию. — Я слышал, Поттер установил защиту на твоей квартире, — сказал он снова. Откуда он это знает? — Какой придурок, не так ли? Как будто это когда-нибудь останавливало меня. Это то, что она ему говорила. — Не будь так горд собой, — холодно сказала Гермиона, глядя Драко в затылок, и чувствуя необходимость защитить Гарри. — Не стоит недооценивать его или Орден. Это же делал Волдеморт. И посмотри, где он сейчас. Драко фыркнул. — Ты забыла, что я уже дважды перехитрил твой драгоценный Орден? Что я чуть не убил Поттера пять лет назад? — он снова оглянулся, снисходительно глядя на нее. — Что заставляет тебя думать, что я не могу сделать это снова? Гермиона крепче сжала свою палочку. Его высокомерие заставляло ее кипеть от гнева еще больше. Она хотела отомстить, но ничего не сказала. Он просто пытался снова вывести ее из себя. Она продолжала заставлять его идти. Теперь они были почти у лестницы в вестибюль. Почти там, где есть люди… где она будет в безопасности. Еще несколько минут выдержки… Она не должна позволить ему повлиять на нее. — Я не знаю, почему ты так зациклена на этом, — продолжал он насмехаться над ней. — Мы оба знаем, что в конце концов ты будешь жить в поместье. — Не думаю, ублюдок, — сказала она, ее голос дрожал в гневе. — Ты убил моего жениха. Она знала, что он не убил Виктора напрямую, но он мог бы это сделать открыто с тем же успехом. Внезапно Драко остановился и повернулся к ней, слегка застигнув ее врасплох. В его глазах снова вспыхнул злой блеск, из-за чего он выглядел как ненормальный психопат, готовый убивать, но все равно невероятно красивый. Она отступила на несколько шагов от его возвышенной фигуры, изо всех сил стараясь не отвести взгляд. Его ухмылка расширилась, когда он заметил восхитительный страх, запечатленный в ее глазах. — Ты даже не любишь его. Он как будто знал это все время, как будто это было правдой. Гермиона сразу же увидела воспоминания о темноволосом мужчине с крепким телосложением, о квиддиче и ловце, о его прекрасном лице, его губах, касавшихся ее. — Я… я… — заикалась она. Воспоминания о Викторе возвращались с полной силой. Она понятия не имела, как он это сделал. Ее воспоминания не должны были быть у него. Она застонала от боли. Ее голова раскалывалась на части. Она схватилась за голову, почувствовала, как палочка выскользнула из дрожащих пальцев. Боль была совершенно невыносимой. — Что ты делаешь со мной? Не имея возможности дать отпор, она почувствовала, как его сильные руки обхватывают ее талию, останавливая от безвременного падения. Она растаяла в его объятиях и позволила ему поддержать ее тело. Она не знала, почему почувствовала такое облегчение, такую безопасность… здесь, сейчас, с ним, когда должна была чувствовать что-то полностью противоположное. — Позволяю тебе вспомнить свои чувства к Краму… — ответил он правдиво. — Или их отсутствие. Это то, чего ты хотела? — его взгляд потемнел, и он крепче сжал Гермиону. — Не волнуйся, я не верну тебе все твои воспоминания, достаточно, ты точно не узнаешь, что испытываешь к нему. Последние слова он произнес с явным отвращением. Взгляд Гермионы затуманился, и она была вынуждена надолго закрыть глаза. Она пыталась игнорировать боль, вместо этого сосредотачиваясь на голосе Драко. Она отказывалась кричать, чтобы не дать ему понять, сколько боли она чувствовала. Она вспомнила еще один момент, который у нее был с Виктором, но только кусочками. Она знала, что сейчас должна что-то почувствовать к нему, но абсолютно ничего не чувствовала. — С тобой все будет хорошо, — мягко прошептал он ей на ухо. — Я не допущу, чтобы с тобой случилось что-то плохое. Черт бы его побрал. — Драко… — она хотела звучать так, как будто жгучая боль не повлияла на нее, но была уверена, что ее голос все еще очень слаб. Ей пришлось отвлечься. — Ты чувствуешь себя… другим, когда ты рядом со мной? Драко рассмеялся над ней, как будто она была глупой маленькой девочкой. — Да, всегда. Она проигнорировала небольшой трепет в животе. — Насколько другим? Она повернула голову, чтобы взглянуть на него, а точнее попыталась, но почувствовала, что боль усилилась. Драко притянул ее голову к своей груди. — Грейнджер, — ругал он. — Не двигай головой так резко. — Просто ответь на вопрос, Малфой, — простонала она, чувствуя очередной выстрел боли. — Когда мы вместе? — спросил он, глубоко вздыхая. — Ну, если ты хочешь знать, я чувствую… — он помедлил, колеблясь мгновение. — Я чувствую тепло. Она проглотила комок в горле. — Это связь, принцесса, — тихо сказал он, спокойно проводя пальцами по ее волосам. — Ты можешь чувствовать то, что чувствую я, и наоборот. Итак, то пустое чувство, которое она испытывала каждый раз, когда была рядом с ним, вот что он чувствовал все это время? — Но… — В ее памяти снова вспыхнуло другое воспоминание о Викторе, где она наблюдала и болела за него во время Кубка мира по квиддичу. Она решила игнорировать это. — Как это может быть, ты… ты чувствуешь себя таким… таким пустым. Она жадно сделала глубокие, успокаивающие вдохи, стараясь изо всех сил оставаться в сознании. Мир вокруг вращался и трясся. Она вспомнила многочисленные вспышки воспоминаний, но ее мысли были сосредоточены исключительно на Драко, и больше ни на чем. Она не могла не чувствовать грусть за него. Часть ее отчаянно хотела помочь ему. Это было абсолютно нелепо. Он не заслуживал ее милости, не тогда, когда вообще не мог показать себя. — Чувствуешь себя лучше? — спросил Драко. Наконец, после нескольких минут пыток боль утихла. Она осторожно подняла тяжелые веки и обнаружила, что ее зрение наконец нормализовалось. Ее взгляд встретился с его, и они стояли так несколько часов, потерявшись в глазах друг друга, пока Гермиона наконец не вышла из транса и не отстранилась. Больше никого не было в вестибюле, так как было уже очень поздно. Именно там он поддерживал ее, когда у нее кружилась голова от последствий воспоминаний. Она направилась к камину и схватила щепотку летучего порошка так быстро, как могла, чувствуя себя неловко, злясь и смущаясь. — Видишь, я же говорил тебе, принцесса… ты не любишь его, — сказал Драко, прежде чем она смогла уйти. — Ты любишь меня.